Те же грабли
Обычно про акции на Триумфальной площади я стараюсь писать немного отстраненно. Ну, собственно, как и полагается писать журналисту. Журналист - это всего лишь наблюдатель, он не имеет права вставать на ту или иную сторону конфликта. Он может, или точнее - обязан показать обе эти стороны. Ну а прослушав, или просмотрев репортаж, чью сторону принять - каждый решает для себя сам. Так я собирался сделать и на этот раз. Тем более, что на очередную акцию "Стратегии-31" поехал не как блогер, а по заданию редакции. Но почему-то на этот раз писать отстраненно мне сложно. То ли хватка теряется. То ли надоедает к двум неравным сторонам относиться на равных. То ли меня смущает, что несколько полицейских во дворе, в центре Москвы разговаривают со мной таким тоном, что я понимаю, либо будет разбита моя фотокамера, либо мои очки.
Хотя начало акции не предвещало ничего плохого. Да, около Триумфальной было припарковано несколько полицейских автобусов. Да, сотрудники в форме стояли около выхода со станции метро. Но из близлежащего кафе раздавалась умиротворяющая музыка. А рядом раздавали рекламные проспекты, обещавшие быстро научить рисовать. Кто-то в вечерних платьях спешил на представление. И на этот раз даже проход к концертному залу имени Чайковского не был закрыт (что стало почти правилом ранее, приходилось предъявлять билеты, чтобы пройти). Вообще, казалось, что находишься в европейском городе. Но это ощущение продлилось не долго.
Ровно за пятнадцать минут до объявленного начала неразрешенной акции полицейские в мегафоны начали призывать освободить проход. Хотя проход был свободен. Пройти не составляло никакого труда. Журналистов и блогеров было немало, но они деликатно жались по краям тротуара. Призыв "граждане, освободите проход для других граждан" довольно быстро поменял адресата. Теперь полицейский в мегафон "освободить проход" призывал журналистов.
Пока топ-блогеры писали в "твиттере", что "им скучно", в спор с полицейским вступил координатор "Левого Фронта" и традиционный участник протестных акций на Триумфальной Константин Косякин. Подбежали репортеры, окружили плотным кольцом и стали задавать вопросы. Через полминуты его уволокли.
Еще через пару минут за ним последовал молодой человек с плакатом.
Дальше выступила тяжелая оппозиционная артиллерия, против которой российская правоохранительная система пасует, причем на моих глазах не первый раз. Женщин в возрасте на несанкционированных протестных акциях пока еще не забирают, что с одной стороны отрадно. С другой стороны я понимаю, что если я захочу принять участие в каком-либо митинге, меня скорее всего заберут, так как женщиной в возрасте мне, как бы я ни старался, не стать.
Что дальше? Я ловлю кадры, которые мне кажутся удачными. И которые раскритикует любой профессиональный фотограф. Параллельно включаюсь в прямой эфир и рассказываю о происходящем. Кстати, обратите внимание на парня слева.
Это он же. Справедливости ради скажу, что молодой человек демонстрировал явно нежелание перемещаться туда, куда перемещала нас полиция. Справедливости ради добавлю, что не понимаю, на каком основании полиция это делала.
Ну а затем был двор, 1-ая Бресткая улица, и тот самый милый диалог с сотрудниками ОМОН. Я, пожалуй, не буду им уподобляться, и свои профессиональные правила продолжу соблюдать. Итак, диспозиция была такова: всех, в том числе и журналистов вытолкали в этот двор. У этой машины молодые парень и девушка вступили в перепалку с омоновцами. Я остановился в пяти шагах по двум причинам: проследить, чем закончится история, дописать сообщение в "твиттере", которое к этой истории не имело никакого отношения. После немногочисленной перепалки спорящая пара ретировалась. А я все еще что-то писал в "твиттере". Я стоял между этой машиной и стеной здания. Вот только рядом уже не было никого.
Первым подошел коротко стриженный парень в голубом камуфляже ОМОНа. Он бесцеремонно заглянул в мой телефон, чтобы узнать, что я там пишу. Следом взял рукой и посмотрел на фотокамеру, которая висела у меня на шее, не включен ли режим записи. Ну и тут же предложил мне уйти. "На каком основании?" - поинтересовался я. И получил ответ, что машина (на фото) - это "спецсредство", и я должен стоять на расстоянии не менее десяти метров от нее. "На основании какого закона?" - опять спросил я. "На основании внутренней инструкции", - было ответом. Все, что происходило следом, мне напоминало отъем мобильного телефона гопниками в темной подворотне.
Самый сложный момент репортажа, наверное, вот именно сейчас. Сложно объективно описать, когда тебя во дворе без свидетелей (свидетели, как выяснилось, были, но мне тогда казалось, что их нет) окружают пять-шесть крепких ребят. Сложно понять, почему молодые парни в форме решают самоутвердиться за твой счет. Вдвойне сложно понять, почему это делают ребята, которые должны меня защищать. Ну да ладно. Все по-честному. Как журналист, я пишу честно и про себя.
Да, я испугался. Мне сложно это признать. И я, пожалуй, даже не сразу это осознал. Но теперь я признаюсь - я трус. Меня напугали эти шестеро парней в камуфляже. По роду профессии я немного могу просчитывать людей. Выбить телефон из рук, разбить камеру - первый подошедший парень это может, тут же продиктовало мне мое подсознание. Подсознанию начинаешь верить через десять лет работы с видеокамерой и наблюдением реакции на нее. Он вел себя развязно, так, как ведет себя гопник, когда он чувствует массовое превосходство. Никаких "вы", в отличие от меня, сразу на "ты". Никаких прямых угроз, только намеки. Привет, ребятки, я родился и вырос в дважды орденоносном Новокузнецке. Сколько же такой гопоты я навидался (фото сделал чуть позже, состав команды мог измениться, машина та же)
Вслед за первым гопником в форме подтянулся второй. К этому моменту я уже и сам почувствовал, что немного разволновался. Ну а ребята в форме тут же подметили это. "Да тебя трясет!", - это омоновец, который подошел ко мне слева, "может ты наркоман?" "С чего вы взяли?", - считайте меня идиотом, но я до конца разговаривал на "Вы". "Давайте вы для начала представитесь", - эту фразу я повторял уже не первый раз. И ответа на нее стабильно не получал. "Да может быть ты наркоман, может быть съездим на обследование?", - это опять предлагал тот, что слева. "Давайте съездим", - мне вроде бояться нечего, вызов я принимаю. С другой стороны одновременно был разговор глухого со слепым. Я просил объяснить, почему я не могу стоять рядом с машиной. Мне называли абстрактные внутренние инструкции и закон о полиции. Я в ответ напоминал про закон о СМИ, но он никого не интересовал. Мне помог парень, которого я сначала принял за полицейского в гражданке. Он вступил в диалог, и тут стало ясно, что нас двое. И тут стало понятно, что задавить одного меня им сегодня не удастся. После еще пары минут бессмысленных диалогов мы кивнули друг другу и вдвоем ушли. И тут я понял, что он не ушел бы без меня. А я не ушел бы без него. Хотя мы по разным причинам здесь оказались. Он - потому что хотел. Я - потому что работал.
Если кто-то читал мои репортажи раньше, тот знает, что я никогда не мажу одной краской представителей одной профессии. Я считаю, что все люди разные. Есть нормальные, а есть мудаки. В том числе и в полиции. Есть нормальные, и есть мудаки, я это говорил, и говорить буду. И сейчас я тоже это понимаю и осознаю. Но почему-то испытываю ненависть. К определенной социальной группе. То есть, благодаря мудакам в определенной профессии я попадаю под статью. Так и запишите. Не они попадают, а я. Вот ведь ирония.
Эти длительные экзистенциальные размышления, возможно, не делают мне чести. Поэтому еще несколько снимков, и адью.
В этот день задержали двадцать с лишним человек. Акция оказалась малочисленнее, чем обычно. Может быть из-за принятия нового закона о митингах, а, быть может, просто не политический сезон. На одной из листовок и вовсе значился март этого года.
На фоне полицейских получались удачные фотографии.
Ах да, я забыл, мне еще говорили, что я, возможно, "провокатор", и что "мы" специально фотографируем полицейских и выкладываем эти снимки затем в интернет. Ну надо оправдать ожидания, поэтому я это и делаю.
В целом, пожалуй, они оказались правы. Я их фотографирую. Публикую снимки. Рассказываю. Только одного ребята не учли: что мне за это не платят, по крайней мере в моем блоге. Но каждый судит по себе, так ведь?
Ну и самый мой удачный снимок, я считаю. Да, я снимаю полицейских и выкладываю в интернете, повторю это еще раз. Это моя работа. Так что я буду это делать и впредь.
Я выкладываю эти снимки, а сам все еще переживаю этот диалог с полицейскими. Диалог с сотрудниками ОМОНа. Диалог с теми, кто работает в элитном спецподразделении, если я правильно понимаю функции ОМОН. Мне стыдно, что я струсил. Что довольно быстро достал и показал журналистское удостоверение, мне тоже стыдно. Потому что после этого по крайней мере один из этих ребят в форме сбавил обороты. И можно только догадываться, как жить в мире, в котором ты не обладаешь никакими удостоверениями. В котором ты просто человек. Без бумажек. Без печатей. И можно задуматься, как гордо и в каком месте это звучит.
ЗЫ: "Что вам надо, у вас есть автомобиль, вспомните, как было при Ельцине", - это мужчина с пузиком после разгона акции доказывал одному из уцелевших активистов. Диалог происходил непосредственно у выхода из метро. Он представился Сергеем и очень напоминал оперативника, но в гражданской одежде. Еще он рассказывал про то, что "кто, если не Путин". И что "все воруют". Уцелевший активист в ответ говорил, что нет свободы. "Что вам нужно, у вас есть автомобиль, айфон", - опять продолжал Сергей...
Другие репортажи по этой теме:
Стратегия-31 31 мая 2012 года
Стратегия-31 31 марта 2012 года
Стратегия-31 31 января 2012 года
Стратегия-31 31 августа 2011 года
Стратегия-31 31 июля 2011 года
Стратегия-31 31 мая 2011 года
Стратегия-31 31 марта 2011 года
Стратегия-31 31 января 2011 года
Стратегия-31 31 октября 2010 года
Стратегия-31 31 мая 2010 года
Стратегия-31 31 декабря 2009 года