Русские и государство
Давеча один из оппонентов заявил мне, что русские де были для СССР и Российской империи расходным материалом, но империя якобы в начале 20 века становилась национальным государством. Проблема в том, что без империи никаких русских вовсе бы не было. Так что государство для народа может быть дурной и жестокий, но родитель, что конечно не значит будто нужно вечно жить в его тени, ведь всякие дети в один прекрасный день эмансипируются от родителей
Представим себе альтернативную реальность, где московской княжество не начало свою экспансию в 15 веке и не превратилось в Российскую империю. Где бы были в этом случае русские? Полагаю только в учебниках истории (как население Древней Руси) в качестве одного из исчезнувших народов средневековья, навроде франков или вестготов. Земли современной Белоруссии и западные области России (с Вязьмой, Брянском, Смоленском) населяли бы говорящие на неком аналоге белорусского литвины, ведь без московской экспансии судьба ВКЛ была бы иной. Южнее, где нынешняя Украина, проживали бы русины (предки украинцев называли себя именно так и вряд ли у них был бы смысл менять название в такой альтернативной истории). Причём высока вероятность, что литвины и русины были бы лишь этническими меньшинствами на востоке большой Польши.
Не подчинённый Москвой Новгород, при удачном стечении обстоятельств, имел шанс выжить играя на противоречиях соседних могучих держав - Польши, Литвы и Швеции. Вероятно тогда именно новгородцы развернули бы экспансию в Сибирь и на севере Евразии было бы обширное, но слабозаселённое государство (вряд ли больше 10 млн. населения). Сами новгородцы предпочитали называть себя словене и до 14 века не считали свою землю частью "Руси", так что русскими они себя бы не считали. При "плохом" сценарии шведская экспансия 17 века привела бы к подчинению Новгорода и, со временем, ассимиляции большинства его жителей в шведов.
Северо-восточная Русь, в случае не объединения вокруг Москвы, представляла бы спустя столетия конгломерат небольших по территории и населению славянских государств, навроде балканских Сербии, Хорватии, Черногории, Северной Македонии и Болгарии. Региональные идентичности (москвичей, тверичей, рязанцев, вятчан) стали бы этнонимами, давно вытеснив воспоминания о давнем единстве. В лучшем случае в новое время могла сложится некая федерация, но не факт, что её бы не постигла судьба Югославии. Скудность местных ресурсов, запертость в глубине континента, открытость степным набегам (которые до 18 века представляли реальную угрозу) обрекла бы их на замедленное развитие и бедность, но неким северным аналогом современных Сербии или Болгарии (по территории, населению, уровню развития и роли в международных отношениях) они бы могли стать. Быть может даже сумели бы со временем расшириться за счёт татарских ханств благодаря освоению европейских военных технологий. Короче говоря, без Российской империи вместо русских мы имели бы с десяток других народов тождественных тем государственным образованиям, которые бы занимали её место.
Но если без РИ не было бы русских, то без СССР мы бы имели "других" русских нежели сейчас. В 19-начале 20 веков модерные государства отчасти сознательно, отчасти невольно приняли самое непосредственное участие в формировании этно-наций (этносов), а в некоторых странах и гражданских наций. Этих процессов я уже касался в текстах нации и национализм и этнос и нация, поэтому не буду повторяться. Отмечу лишь, что хотя русское этническое самосознание сформировалось ещё в Российской империи, но тогда оно охватывало лишь узкий образованный слой, в то время как у крестьянского населения всё ещё преобладали региональные, религиозные и сословные идентичности. После революции русская нация была как бы переучреждена новыми властями. Из неё исключили украинцев (малороссов) и белорусов. Оставив старое название за великороссами. Это, кстати, открыло путь ассимиляции той части малороссов, которые хотели остаться русскими, так что с точки зрения интересов великороссов этот процесс нельзя назвать абсолютно отрицательным. Введённое советами всеобщее школьное образование внедрило новую этническую идентификацию в умы масс, а плеяда фильмов ("Александр Невский"; "Минин и Пожарский"; "Иван Грозный"; "Пётр Первый"; "Адмирал Нахимов") популяризировало наиболее ярких героев национального мифа. Так что хотя большевики были далеки от русского национализма, они внесли важный вклад в завершение формирования русских, как этноса нового времени.
В то же время ни Российская империя ни СССР разумеется не были "национальными государствами". Российская империя не могла таковым стать физически, в силу исключительного этнического разнообразия. Попытки русификации поляков, финнов, прибалтов, грузин, армян, мусульманских окраин были обречены на провал и только спровоцировали бы сепаратизм (что и произошло). Советский проект имел больше шансов поскольку продвигал наднациональную советскую идентичность. Советский человек говорил по русски, то что можно сказать это был мягкий вариант русификации не требовавший отказа от этнического самосознания, как не требует отказа от него членство в гражданской американской нации (в США). Однако и он в итоге провалился. Сегодня РФ также пытается формировать свой народ из подвластного населения, насаждая некую российскую идентичность, насколько успешными окажутся эти попытки покажет время.
Представим себе альтернативную реальность, где московской княжество не начало свою экспансию в 15 веке и не превратилось в Российскую империю. Где бы были в этом случае русские? Полагаю только в учебниках истории (как население Древней Руси) в качестве одного из исчезнувших народов средневековья, навроде франков или вестготов. Земли современной Белоруссии и западные области России (с Вязьмой, Брянском, Смоленском) населяли бы говорящие на неком аналоге белорусского литвины, ведь без московской экспансии судьба ВКЛ была бы иной. Южнее, где нынешняя Украина, проживали бы русины (предки украинцев называли себя именно так и вряд ли у них был бы смысл менять название в такой альтернативной истории). Причём высока вероятность, что литвины и русины были бы лишь этническими меньшинствами на востоке большой Польши.
Не подчинённый Москвой Новгород, при удачном стечении обстоятельств, имел шанс выжить играя на противоречиях соседних могучих держав - Польши, Литвы и Швеции. Вероятно тогда именно новгородцы развернули бы экспансию в Сибирь и на севере Евразии было бы обширное, но слабозаселённое государство (вряд ли больше 10 млн. населения). Сами новгородцы предпочитали называть себя словене и до 14 века не считали свою землю частью "Руси", так что русскими они себя бы не считали. При "плохом" сценарии шведская экспансия 17 века привела бы к подчинению Новгорода и, со временем, ассимиляции большинства его жителей в шведов.
Северо-восточная Русь, в случае не объединения вокруг Москвы, представляла бы спустя столетия конгломерат небольших по территории и населению славянских государств, навроде балканских Сербии, Хорватии, Черногории, Северной Македонии и Болгарии. Региональные идентичности (москвичей, тверичей, рязанцев, вятчан) стали бы этнонимами, давно вытеснив воспоминания о давнем единстве. В лучшем случае в новое время могла сложится некая федерация, но не факт, что её бы не постигла судьба Югославии. Скудность местных ресурсов, запертость в глубине континента, открытость степным набегам (которые до 18 века представляли реальную угрозу) обрекла бы их на замедленное развитие и бедность, но неким северным аналогом современных Сербии или Болгарии (по территории, населению, уровню развития и роли в международных отношениях) они бы могли стать. Быть может даже сумели бы со временем расшириться за счёт татарских ханств благодаря освоению европейских военных технологий. Короче говоря, без Российской империи вместо русских мы имели бы с десяток других народов тождественных тем государственным образованиям, которые бы занимали её место.
Но если без РИ не было бы русских, то без СССР мы бы имели "других" русских нежели сейчас. В 19-начале 20 веков модерные государства отчасти сознательно, отчасти невольно приняли самое непосредственное участие в формировании этно-наций (этносов), а в некоторых странах и гражданских наций. Этих процессов я уже касался в текстах нации и национализм и этнос и нация, поэтому не буду повторяться. Отмечу лишь, что хотя русское этническое самосознание сформировалось ещё в Российской империи, но тогда оно охватывало лишь узкий образованный слой, в то время как у крестьянского населения всё ещё преобладали региональные, религиозные и сословные идентичности. После революции русская нация была как бы переучреждена новыми властями. Из неё исключили украинцев (малороссов) и белорусов. Оставив старое название за великороссами. Это, кстати, открыло путь ассимиляции той части малороссов, которые хотели остаться русскими, так что с точки зрения интересов великороссов этот процесс нельзя назвать абсолютно отрицательным. Введённое советами всеобщее школьное образование внедрило новую этническую идентификацию в умы масс, а плеяда фильмов ("Александр Невский"; "Минин и Пожарский"; "Иван Грозный"; "Пётр Первый"; "Адмирал Нахимов") популяризировало наиболее ярких героев национального мифа. Так что хотя большевики были далеки от русского национализма, они внесли важный вклад в завершение формирования русских, как этноса нового времени.
В то же время ни Российская империя ни СССР разумеется не были "национальными государствами". Российская империя не могла таковым стать физически, в силу исключительного этнического разнообразия. Попытки русификации поляков, финнов, прибалтов, грузин, армян, мусульманских окраин были обречены на провал и только спровоцировали бы сепаратизм (что и произошло). Советский проект имел больше шансов поскольку продвигал наднациональную советскую идентичность. Советский человек говорил по русски, то что можно сказать это был мягкий вариант русификации не требовавший отказа от этнического самосознания, как не требует отказа от него членство в гражданской американской нации (в США). Однако и он в итоге провалился. Сегодня РФ также пытается формировать свой народ из подвластного населения, насаждая некую российскую идентичность, насколько успешными окажутся эти попытки покажет время.