Про тех, кто поднимает меч. Индия 1930 г.
Продолжение цикла цикла Уэбб Миллер
Мусульманин Индии
Через шесть дней после избиений в Дхарасане я узнал, что толпа ночью напала на полицейские участки в квартале Бхенди Базар в центральной части Бомбея и что возникла критическая ситуация.
... Рано утром мы взяли такси с водителем-туземцем от отеля «Тадж-Махал» и отправились в кишащий туземцами квартал. Улицы были переполнены, и часто туземцы насмехались над нами или презрительно плевали на нашу машину.
Мейнард Оуэн Уильямс (1888-1963) В мавзолее Хумаюна, недалеко от Дели, Индия, около 1921 г.
Мейнард Оуэн Уильямс - Поезд, вагон для женщин. Индия, 1921 год.
Мейнард Оуэн Уильямс. Старый хранитель Жемчужной мечети, Агра, Индия, 1921 год.
Около девяти часов мы добрались до полицейских казарм на Сандхерст-роуд и обнаружили, что вокруг станции собралась толпа из нескольких тысяч туземцев. Толпа была очень возбуждена и гудела, как осиное гнездо, но расступилась, чтобы пропустить нашу машину.
У входа в полицейский участок мы остановились на мгновение, чтобы поговорить с сержантом А. Дж. Брауном, которого доставили с травмами головы.
Что-то в нашем действии вдруг взбесило толпу; возможно, они думали, что мы полицейские в штатском.
Через мгновение град камней размером с кулак обрушился на нас, разбивая окна полицейского участка. Мы торопливо побежали наверх, уворачиваясь от штыков солдат, которые с грохотом спускались вниз....
Полдюжины полицейских выбежали и открыли огонь из револьверов в упор по кричащей толпе. Заместитель инспектора Беарт, стоявший на улице чуть ниже нас, был ранен пулей, и его белая форма была забрызгана кровью. Большие пятна крови виднелись и на белых мундирах нескольких других британских сержантов, но они стояли и методично стреляли в людскую массу. С криками ярости и агонии толпа быстро сломалась и разбежалась во все стороны. Мы видели, как люди падали на бегу, и улица на пару кварталов была забрызгана кровью.
Разбежавшись по переулкам, толпа снова предприняла несколько попыток приблизиться к полицейскому участку...
Лояльные мусульмане в Дакке
Движение Хиджра ( или хиджрат - исход) в 1920-е годы
Почти 40 000 мужчин-мусульман (мухаджиров) отправились в Афганистан,
чтобы сражаться против британских войск.
.
Мы хотели сбежать обратно в Европейский квартал, чтобы телеграфировать наши истории, потому что телефонные провода в полицейском участке были перерезаны. Мы сделали три попытки покинуть полицейский участок, но каждый раз нас отбрасывал град камней из соседних зданий. В конце концов инспектор полиции решил, что нам следует подождать, пока он не направит отряд солдат для сопровождения нас через туземный квартал.
Двенадцать сержантов британской полиции были более или менее тяжело ранены... мы узнали потом, что около восьми туземцев было убито и восемьдесят ранено .... Были предприняты две попытки поджечь деревянные части барака, один раз керосином и один раз дегтем, но обе были быстро потушены.
Драка на базаре Бхенди полностью отличалась от Дхарасаны. Это не имело никакого отношения к движению Ганди, а началось с пустячного инцидента, когда пуштун пнул собаку, принадлежавшую сержанту британской полиции, который затем попытался поймать пуштуна. Быстро собралась толпа и попыталась избить сержанта, который открыл огонь, чтобы спастись. Новость об инциденте распространилась, и толпа бросилась в атаку на полицейский участок.
Они были мусульманами, в то время как последователи Ганди были индусами, обычно враждебными мусульманам. Британцы расценили инцидент как серьезный, поскольку он выявил опасную напряженность среди мусульманского населения, которое до сих пор в значительной степени игнорировало кампанию Ганди.
Мейнард Оуэн Уильямс. Резчики по дереву в Амритсаре - июль 1921 г.
... В Вадала, пригороде Бомбея, около ста добровольцев Конгресса во главе толпы численностью около 40 000 человек совершили массовую атаку на соляные заводы, что привело к серии спорадических рукопашных схваток, продолжавшихся три часа.
В данном случае предписания Ганди о ненасилии были проигнорированы.
Толпа раз за разом прорывала полицейские кордоны, врывалась в соляные промыслы и уносила шапки и мешки с солью. Полиция избила толпу дубинками, и я насчитал пятьдесят шесть ударов в разное время. Толпа забросала британскую полицию большими камнями, и однажды, по моим оценкам, в воздухе одновременно было около пятидесяти камней.
Поскольку площадь солончака составляла две с половиной мили в длину, полиция не могла справиться с ситуацией, когда толпа металась с места на место, срывая забор из колючей проволоки. Конные пенджабские полицейские бросились в толпу на вздыбленных лошадях и били дубинками по головам. Не менее сотни получили ранения.
Демонстрация в Вадале была расценена как критически важная, потому что толпа вышла из-под контроля и не подчинилась приказам Ганди о ненасилии.
В ходе двух таких демонстраций, свидетелем которых я был, было произведено около тысячи арестов и несколько сотен человек получили более или менее серьезные ранения. Всегда было трудно получить данные о потерях, потому что сторонники Конгресса по понятным причинам уносили своих раненых и не сообщали о них властям.
...Я решил пересечь страну и добраться до Калькутты....некоторые индийские друзья познакомили меня с лидерами Бенгальских террористов, сравнительно небольшой, но активной индуистской тайной организации.
Молодой бенгалец, прекрасно говоривший по-английски, подобрал меня в отеле «Грейт Истерн». Он сказал мне, что предпочел бы не называть своего имени, что он отвезет меня в назначенное место, где другой эмиссар окольным путем отвезет меня на встречу с одним из главарей террористов. Он с улыбкой объяснил, что человека, с которым я собираюсь встретиться , ищет полиция, и что если они его найдут, его, вероятно, посадят в тюрьму на всю оставшуюся жизнь.
Мы ехали на автомобиле по бесконечным улицам ... через полчаса мы вышли и минут пять шли к другому автомобилю. Еще повороты и возвраты, пока мы не очутились у местного подворья и не вошли в низкую темную комнату.
Я не знаю имени лидера террористов, с которым я познакомился; он сказал, что не может мне сказать, и попросил меня не описывать его физически в моих депешах или в разговоре. Он изложил то, что, по его словам, было программой, которую террористы уже пытались осуществить. Это была крайняя противоположность философии ненасилия Ганди.
Он сказал:
«Наша организация считает, что Индия никогда не сможет добиться самоуправления без применения тщательно направленного насилия. Конечно, наши люди, как бы они ни были безоружны, не могут надеяться, что они будут сражаться с англичанами на каких-либо равных условиях. Вы знаете, что британцы принимают самые решительные меры предосторожности, чтобы любым образом воспрепятствовать ввозу любого вида оружия или боеприпасов.
Это серьезное дело, если вас застанут с револьвером или поймают на ввозе оружия в страну. Но нам удается получать несколько дюжин револьверов в месяц и немного боеприпасов, покупая их у матросов c борта прибывающих кораблей; среди носильщиков есть наши люди и возможности для доставки оружия на берег.
«Наша цель - использовать тщательно отобранных людей для убийства британских чиновников, когда это возможно. Вы знаете, что уже сделано в этом направлении. Мы считаем, что если мы продолжим убийства, они будут иметь больший эффект, чем все движение Ганди. Кроме того, мы тайно и систематически перерезаем телефонные и телеграфные провода и повреждаем железнодорожные пути в удаленных друг от друга пунктах.
Чего мы хотим, так это тщательно направленного, непрерывного насилия, применяемого в правильных точках, то есть по отношению к британским чиновникам, а также к телефонным, телеграфным и железнодорожным коммуникациям, посредством которых британцы управляют правительственным аппаратом.
Британских солдат всего около 60 000, а нас 350 000 000. Если мы будем сражаться достаточно ожесточенно и достаточно долго, мы победим».
Взрывы в здании Центрального собрания. 1929 г.
В апреле 1929 года, Бхагат Сингх вместе с другим членом партии Батукешвером Даттом
кинул две импровизированные бомбы на пустые парты внутри центральной законодательной ассамблеи,
выкрикивая революционные девизы и разбрасывая плакаты. Оба революционера не пытались убежать,
а наоборот, добровольно сдались полиции.
Они громогласно заявляли во время судебного разбирательства,
что «если глухие хотят слышать, звук должен быть очень громким»
.
Естественно, я не пытался каким-либо образом передать историю про террористов, пока был в Индии.
Гораздо позже, после моего возвращения в Англию, я получил письмо от неназванного друга из Дели, имевшего тесные связи с правительственными властями. Он писал:
«Вы можете не поверить, но британская секретная служба досмотрела ваш багаж в Maiden’s Hotel. Я могу доказать вам это, сказав, что среди ваших писем есть письмо от вашей жены, в котором содержится кое-что из парижской газеты «Геральд.»
К счастью, у меня не было ни записей интервью с бенгальским террористом, ни какого-либо другого компрометирующего материала.
***В своем репортаже Уэбб написал так:
«Консенсус во мнениях представителей самых разных школ политической мысли заключается в том, что британское правительство столкнулось с самой серьезной ситуацией в Индии со времен Великого мятежа 1857 года; что политическая агитация стала гораздо более широкой и достигла сравнительно большей глубины, чем во вспышках 1920 и 1921 годов; что нынешнее движение основано на определенных националистических и расовых стремлениях к самоуправлению, которые нельзя бесконечно подавлять силой.
Британское правительство должно рано или поздно выполнить свои неоднократные обещания и предоставить Индии значительную долю самоуправления.
Большинство лидеров, с которыми я разговаривал, являются сторонниками мирных переговоров с британцами относительно будущего статуса Индии. Все согласны в одном: если Индии не будет предоставлено широкое самоуправление, ситуация будет постепенно ухудшаться и вступит в широкомасштабную фазу насилия.
Экстремистское крыло движения Конгресса оторвется от кампании гражданского неповиновения Ганди- они уже теряют терпение- и начнет определенную кампанию насилия.
Уже есть признаки подготовки к насилию, например обнаруженные завод по производству бомб в Лахоре и склад оружия в Читтагонге.
Поднимаясь по Гангу, я увидел объявления на железнодорожных станциях, предлагающие вознаграждение в размере 5000 рупий за информацию о любом, кто замешан в рельсовой войне .
Также экстремисты распространяли циркуляры, в которых утверждалось, что свиной и коровий жир используется в производстве цветной ткани в Англии, которая экспортируется в Индию. Это было рассчитано на то, чтобы разозлить индийцев, для которых жир свиней и коров это - анафема. Ходили слухи, что такие жиры использовались в патронах, выпущенных местным войскам, которые спровоцировали кровавый Великий мятеж 1857 года. И индусы, и мусульмане считают контакт с этими жирами ужасно нечистым».
***...Я столкнулся с такими мириадами ненависти, враждебности, обиды, раздражения, неудовлетворенности, трений и встречных течений личных интересов в Индии, что у меня закружилась голова. А ведь я приехал в Индию с идеалистическими симпатиями к Конгрессу или делу Ганди;
То же самое я чувствовал в Ирландии, Египте, Палестине и везде, где народы оказывались во власти империализма.
***Как я уже говорила ранее, несмотря на восхваление гандистского движения, от него было мало толку, с помощью Ганди безопасно выводился пар из бурлящего котла национально-освободительной борьбы и происходила утилизация особенно фанатичных последователей.
Реальную опасность для британской короны представляли революционеры разного толка - националисты, коммунисты, анархисты. Именно они вынашивали планы вооруженного восстания, именно они добывали оружие и собирали в свои ряды хорошо обученных людей, формируя целые армии. В конечном счете, именно армия Субхаса Чандры Босса , воевавшая против британцев, хотя и плененная, а потом - отпущенная на свободу, представляла реальную угрозу. Именно этот фактор по признанию британских политиков стал определяющим в принятии решения об уходе из Индии.
Так как Миллер - собиратель новостей, а не аналитик, в его рассказе протестующие индийцы - безликая разгневанная толпа, от которой у него кружилась голова и такие же безликие террористы.
Между тем, помимо националистичекого движения в Индии в это время разгоралось незамеченное Миллером коммунистическое движение, его развитию способствовали усилия Коминтерна, индийских революционеров-эмигрантов, о которых я рассказывала в цикле "Октябрьская революция и Восток"
В 1925 году в Индии произошли массовые аресты коммунистов, а Коммунистическая партия была запрещена и ее оставшиеся на свободе сторонники вынуждены были уйти в подполье, в 1928 г. они уже организовали Рабоче-крестьянскую партию. 30 декабря 1928 года 20 000 промышленных рабочих прошли маршем к месту, где проходила ежегодная сессия Индийского Национального Конгресса призывая отказаться от предложенной Конгрессом цели получить для Индии статус доминиона, требуя от Конгресса добиваться полной независимости Индии.
Забастовка текстильщиков в Бомбее, длившаяся шесть месяцев, объединила уже 150 000 рабочих.
Годовой отчет британского правительства за 1928-1929 годы зафиксировал «рост коммунистической пропаганды и влияния, особенно среди промышленных классов больших городов, что вызвало тревогу у властей. «Бомбейская хроника» в мае 1929 года провозглашала: «социализм витает в воздухе».
Имперское правительство приняло законопроект об общественной безопасности в качестве специального постановления, призванного «обуздать коммунистическую деятельность в Индии».
26 января 1930 года страна праздновала День независимости, демонстранты в Бомбее попытались водрузить красный флаг рядом с индийским триколором. Левые конгрессмены радовались этому, а правые ужасались. Мотила́л Неру , президент Национального конгресса, пояснял: нет и не должно быть соперничества между трехцветным флагом и красным флагом рабочих, красный флаг нужно чтить и уважать, потому что он представляет собой кровь и страдания рабочих.
***
Так как мы опять вернулись к теме вооруженной борьбы за освобождение Индии, самое время закончить историю, которую я обещала в рассказе о Розе Фитингоф. Это - история еще одного известного и в то же самое время - малоизвестного индийца, расстрелянного в 1937 году, Абани Мукерджи. Как обычно, информации оказалось слишком много, чтобы вместить ее в пару постов, потому что и жизнь Мукерджи была длинной и запутанной, вот так и образовался целый цикл под названием "Абани- Мукерджи"
На следующей неделе: Абани Мукерджи. Об исторических мифах
Мусульманин Индии
Через шесть дней после избиений в Дхарасане я узнал, что толпа ночью напала на полицейские участки в квартале Бхенди Базар в центральной части Бомбея и что возникла критическая ситуация.
... Рано утром мы взяли такси с водителем-туземцем от отеля «Тадж-Махал» и отправились в кишащий туземцами квартал. Улицы были переполнены, и часто туземцы насмехались над нами или презрительно плевали на нашу машину.
Мейнард Оуэн Уильямс (1888-1963) В мавзолее Хумаюна, недалеко от Дели, Индия, около 1921 г.
Мейнард Оуэн Уильямс - Поезд, вагон для женщин. Индия, 1921 год.
Мейнард Оуэн Уильямс. Старый хранитель Жемчужной мечети, Агра, Индия, 1921 год.
Около девяти часов мы добрались до полицейских казарм на Сандхерст-роуд и обнаружили, что вокруг станции собралась толпа из нескольких тысяч туземцев. Толпа была очень возбуждена и гудела, как осиное гнездо, но расступилась, чтобы пропустить нашу машину.
У входа в полицейский участок мы остановились на мгновение, чтобы поговорить с сержантом А. Дж. Брауном, которого доставили с травмами головы.
Что-то в нашем действии вдруг взбесило толпу; возможно, они думали, что мы полицейские в штатском.
Через мгновение град камней размером с кулак обрушился на нас, разбивая окна полицейского участка. Мы торопливо побежали наверх, уворачиваясь от штыков солдат, которые с грохотом спускались вниз....
Полдюжины полицейских выбежали и открыли огонь из револьверов в упор по кричащей толпе. Заместитель инспектора Беарт, стоявший на улице чуть ниже нас, был ранен пулей, и его белая форма была забрызгана кровью. Большие пятна крови виднелись и на белых мундирах нескольких других британских сержантов, но они стояли и методично стреляли в людскую массу. С криками ярости и агонии толпа быстро сломалась и разбежалась во все стороны. Мы видели, как люди падали на бегу, и улица на пару кварталов была забрызгана кровью.
Разбежавшись по переулкам, толпа снова предприняла несколько попыток приблизиться к полицейскому участку...
Лояльные мусульмане в Дакке
Движение Хиджра ( или хиджрат - исход) в 1920-е годы
Почти 40 000 мужчин-мусульман (мухаджиров) отправились в Афганистан,
чтобы сражаться против британских войск.
.
Мы хотели сбежать обратно в Европейский квартал, чтобы телеграфировать наши истории, потому что телефонные провода в полицейском участке были перерезаны. Мы сделали три попытки покинуть полицейский участок, но каждый раз нас отбрасывал град камней из соседних зданий. В конце концов инспектор полиции решил, что нам следует подождать, пока он не направит отряд солдат для сопровождения нас через туземный квартал.
Двенадцать сержантов британской полиции были более или менее тяжело ранены... мы узнали потом, что около восьми туземцев было убито и восемьдесят ранено .... Были предприняты две попытки поджечь деревянные части барака, один раз керосином и один раз дегтем, но обе были быстро потушены.
Драка на базаре Бхенди полностью отличалась от Дхарасаны. Это не имело никакого отношения к движению Ганди, а началось с пустячного инцидента, когда пуштун пнул собаку, принадлежавшую сержанту британской полиции, который затем попытался поймать пуштуна. Быстро собралась толпа и попыталась избить сержанта, который открыл огонь, чтобы спастись. Новость об инциденте распространилась, и толпа бросилась в атаку на полицейский участок.
Они были мусульманами, в то время как последователи Ганди были индусами, обычно враждебными мусульманам. Британцы расценили инцидент как серьезный, поскольку он выявил опасную напряженность среди мусульманского населения, которое до сих пор в значительной степени игнорировало кампанию Ганди.
Мейнард Оуэн Уильямс. Резчики по дереву в Амритсаре - июль 1921 г.
... В Вадала, пригороде Бомбея, около ста добровольцев Конгресса во главе толпы численностью около 40 000 человек совершили массовую атаку на соляные заводы, что привело к серии спорадических рукопашных схваток, продолжавшихся три часа.
В данном случае предписания Ганди о ненасилии были проигнорированы.
Толпа раз за разом прорывала полицейские кордоны, врывалась в соляные промыслы и уносила шапки и мешки с солью. Полиция избила толпу дубинками, и я насчитал пятьдесят шесть ударов в разное время. Толпа забросала британскую полицию большими камнями, и однажды, по моим оценкам, в воздухе одновременно было около пятидесяти камней.
Поскольку площадь солончака составляла две с половиной мили в длину, полиция не могла справиться с ситуацией, когда толпа металась с места на место, срывая забор из колючей проволоки. Конные пенджабские полицейские бросились в толпу на вздыбленных лошадях и били дубинками по головам. Не менее сотни получили ранения.
Демонстрация в Вадале была расценена как критически важная, потому что толпа вышла из-под контроля и не подчинилась приказам Ганди о ненасилии.
В ходе двух таких демонстраций, свидетелем которых я был, было произведено около тысячи арестов и несколько сотен человек получили более или менее серьезные ранения. Всегда было трудно получить данные о потерях, потому что сторонники Конгресса по понятным причинам уносили своих раненых и не сообщали о них властям.
...Я решил пересечь страну и добраться до Калькутты....некоторые индийские друзья познакомили меня с лидерами Бенгальских террористов, сравнительно небольшой, но активной индуистской тайной организации.
Молодой бенгалец, прекрасно говоривший по-английски, подобрал меня в отеле «Грейт Истерн». Он сказал мне, что предпочел бы не называть своего имени, что он отвезет меня в назначенное место, где другой эмиссар окольным путем отвезет меня на встречу с одним из главарей террористов. Он с улыбкой объяснил, что человека, с которым я собираюсь встретиться , ищет полиция, и что если они его найдут, его, вероятно, посадят в тюрьму на всю оставшуюся жизнь.
Мы ехали на автомобиле по бесконечным улицам ... через полчаса мы вышли и минут пять шли к другому автомобилю. Еще повороты и возвраты, пока мы не очутились у местного подворья и не вошли в низкую темную комнату.
Я не знаю имени лидера террористов, с которым я познакомился; он сказал, что не может мне сказать, и попросил меня не описывать его физически в моих депешах или в разговоре. Он изложил то, что, по его словам, было программой, которую террористы уже пытались осуществить. Это была крайняя противоположность философии ненасилия Ганди.
Он сказал:
«Наша организация считает, что Индия никогда не сможет добиться самоуправления без применения тщательно направленного насилия. Конечно, наши люди, как бы они ни были безоружны, не могут надеяться, что они будут сражаться с англичанами на каких-либо равных условиях. Вы знаете, что британцы принимают самые решительные меры предосторожности, чтобы любым образом воспрепятствовать ввозу любого вида оружия или боеприпасов.
Это серьезное дело, если вас застанут с револьвером или поймают на ввозе оружия в страну. Но нам удается получать несколько дюжин револьверов в месяц и немного боеприпасов, покупая их у матросов c борта прибывающих кораблей; среди носильщиков есть наши люди и возможности для доставки оружия на берег.
«Наша цель - использовать тщательно отобранных людей для убийства британских чиновников, когда это возможно. Вы знаете, что уже сделано в этом направлении. Мы считаем, что если мы продолжим убийства, они будут иметь больший эффект, чем все движение Ганди. Кроме того, мы тайно и систематически перерезаем телефонные и телеграфные провода и повреждаем железнодорожные пути в удаленных друг от друга пунктах.
Чего мы хотим, так это тщательно направленного, непрерывного насилия, применяемого в правильных точках, то есть по отношению к британским чиновникам, а также к телефонным, телеграфным и железнодорожным коммуникациям, посредством которых британцы управляют правительственным аппаратом.
Британских солдат всего около 60 000, а нас 350 000 000. Если мы будем сражаться достаточно ожесточенно и достаточно долго, мы победим».
Взрывы в здании Центрального собрания. 1929 г.
В апреле 1929 года, Бхагат Сингх вместе с другим членом партии Батукешвером Даттом
кинул две импровизированные бомбы на пустые парты внутри центральной законодательной ассамблеи,
выкрикивая революционные девизы и разбрасывая плакаты. Оба революционера не пытались убежать,
а наоборот, добровольно сдались полиции.
Они громогласно заявляли во время судебного разбирательства,
что «если глухие хотят слышать, звук должен быть очень громким»
.
Естественно, я не пытался каким-либо образом передать историю про террористов, пока был в Индии.
Гораздо позже, после моего возвращения в Англию, я получил письмо от неназванного друга из Дели, имевшего тесные связи с правительственными властями. Он писал:
«Вы можете не поверить, но британская секретная служба досмотрела ваш багаж в Maiden’s Hotel. Я могу доказать вам это, сказав, что среди ваших писем есть письмо от вашей жены, в котором содержится кое-что из парижской газеты «Геральд.»
К счастью, у меня не было ни записей интервью с бенгальским террористом, ни какого-либо другого компрометирующего материала.
***В своем репортаже Уэбб написал так:
«Консенсус во мнениях представителей самых разных школ политической мысли заключается в том, что британское правительство столкнулось с самой серьезной ситуацией в Индии со времен Великого мятежа 1857 года; что политическая агитация стала гораздо более широкой и достигла сравнительно большей глубины, чем во вспышках 1920 и 1921 годов; что нынешнее движение основано на определенных националистических и расовых стремлениях к самоуправлению, которые нельзя бесконечно подавлять силой.
Британское правительство должно рано или поздно выполнить свои неоднократные обещания и предоставить Индии значительную долю самоуправления.
Большинство лидеров, с которыми я разговаривал, являются сторонниками мирных переговоров с британцами относительно будущего статуса Индии. Все согласны в одном: если Индии не будет предоставлено широкое самоуправление, ситуация будет постепенно ухудшаться и вступит в широкомасштабную фазу насилия.
Экстремистское крыло движения Конгресса оторвется от кампании гражданского неповиновения Ганди- они уже теряют терпение- и начнет определенную кампанию насилия.
Уже есть признаки подготовки к насилию, например обнаруженные завод по производству бомб в Лахоре и склад оружия в Читтагонге.
Поднимаясь по Гангу, я увидел объявления на железнодорожных станциях, предлагающие вознаграждение в размере 5000 рупий за информацию о любом, кто замешан в рельсовой войне .
Также экстремисты распространяли циркуляры, в которых утверждалось, что свиной и коровий жир используется в производстве цветной ткани в Англии, которая экспортируется в Индию. Это было рассчитано на то, чтобы разозлить индийцев, для которых жир свиней и коров это - анафема. Ходили слухи, что такие жиры использовались в патронах, выпущенных местным войскам, которые спровоцировали кровавый Великий мятеж 1857 года. И индусы, и мусульмане считают контакт с этими жирами ужасно нечистым».
***...Я столкнулся с такими мириадами ненависти, враждебности, обиды, раздражения, неудовлетворенности, трений и встречных течений личных интересов в Индии, что у меня закружилась голова. А ведь я приехал в Индию с идеалистическими симпатиями к Конгрессу или делу Ганди;
То же самое я чувствовал в Ирландии, Египте, Палестине и везде, где народы оказывались во власти империализма.
***Как я уже говорила ранее, несмотря на восхваление гандистского движения, от него было мало толку, с помощью Ганди безопасно выводился пар из бурлящего котла национально-освободительной борьбы и происходила утилизация особенно фанатичных последователей.
Реальную опасность для британской короны представляли революционеры разного толка - националисты, коммунисты, анархисты. Именно они вынашивали планы вооруженного восстания, именно они добывали оружие и собирали в свои ряды хорошо обученных людей, формируя целые армии. В конечном счете, именно армия Субхаса Чандры Босса , воевавшая против британцев, хотя и плененная, а потом - отпущенная на свободу, представляла реальную угрозу. Именно этот фактор по признанию британских политиков стал определяющим в принятии решения об уходе из Индии.
Так как Миллер - собиратель новостей, а не аналитик, в его рассказе протестующие индийцы - безликая разгневанная толпа, от которой у него кружилась голова и такие же безликие террористы.
Между тем, помимо националистичекого движения в Индии в это время разгоралось незамеченное Миллером коммунистическое движение, его развитию способствовали усилия Коминтерна, индийских революционеров-эмигрантов, о которых я рассказывала в цикле "Октябрьская революция и Восток"
В 1925 году в Индии произошли массовые аресты коммунистов, а Коммунистическая партия была запрещена и ее оставшиеся на свободе сторонники вынуждены были уйти в подполье, в 1928 г. они уже организовали Рабоче-крестьянскую партию. 30 декабря 1928 года 20 000 промышленных рабочих прошли маршем к месту, где проходила ежегодная сессия Индийского Национального Конгресса призывая отказаться от предложенной Конгрессом цели получить для Индии статус доминиона, требуя от Конгресса добиваться полной независимости Индии.
Забастовка текстильщиков в Бомбее, длившаяся шесть месяцев, объединила уже 150 000 рабочих.
Годовой отчет британского правительства за 1928-1929 годы зафиксировал «рост коммунистической пропаганды и влияния, особенно среди промышленных классов больших городов, что вызвало тревогу у властей. «Бомбейская хроника» в мае 1929 года провозглашала: «социализм витает в воздухе».
Имперское правительство приняло законопроект об общественной безопасности в качестве специального постановления, призванного «обуздать коммунистическую деятельность в Индии».
26 января 1930 года страна праздновала День независимости, демонстранты в Бомбее попытались водрузить красный флаг рядом с индийским триколором. Левые конгрессмены радовались этому, а правые ужасались. Мотила́л Неру , президент Национального конгресса, пояснял: нет и не должно быть соперничества между трехцветным флагом и красным флагом рабочих, красный флаг нужно чтить и уважать, потому что он представляет собой кровь и страдания рабочих.
***
Так как мы опять вернулись к теме вооруженной борьбы за освобождение Индии, самое время закончить историю, которую я обещала в рассказе о Розе Фитингоф. Это - история еще одного известного и в то же самое время - малоизвестного индийца, расстрелянного в 1937 году, Абани Мукерджи. Как обычно, информации оказалось слишком много, чтобы вместить ее в пару постов, потому что и жизнь Мукерджи была длинной и запутанной, вот так и образовался целый цикл под названием "Абани- Мукерджи"
На следующей неделе: Абани Мукерджи. Об исторических мифах