Роза Фитингоф
Цикл Их белые жены. Ранее: Быть женой и подругой... Бремя белой женщины М.Н.Рой и Агнес Смедли Письмо Эвелин После разрыва М.Н. Рой об эмансипации Их белые жены Фрида Беди Алиc Фаиз
Магда Нахман Лидия Каруновская
Осталось рассказать еще об одной советской паре, О Розе Фитингоф и Абани Мукерджи, расстрелянном так же, как и Чатто, в 1937 году.
Абани в нашей русскоязычной сети вспоминают довольно часто, как жертву сталинских репрессий. У абани Мукерджи есть своя статья в Википедии с этапами жизни, при этом обычно рассказывают лишь светлую сторону его личности, о темной стороне не знают или умалчивают. А вот Роза в Википедию не попала, хотя пострадала она именно из-за мужа, о ней есть только страница в Бессмертном бараке.
Не осталось в людской памяти ни воспоминаний о ее молодости, ни о ее работе, и даже фотографий почти нет.
Как жили эти люди, о чем думали и мечтали? Что их соединило? Нет ответов на эти вопросы. Не оставили они дневников, где бы можно было прочитать их мысли о жизни, о себе, друг о друге.
О Розе Фитингоф смогли передать отрывочные сведения ее племянницы, выкладываю здесь выдержки из интервью.
ЛЮБА: ...Наша тётя - Роза Фитингоф. Она была самой старшей из семерых детей. Согласно ее документам, она родилась в 1895 году, но на самом деле она родилась 1891 году. И я думала: почему же в девяносто первом? Потому что ее будущий муж Абани Мукерджи родился тоже в девяносто первом году. Роза, я думаю, была очень независимая, и очень убежденная в своих взглядах на жизнь. Я помню, что она даже поехала из Риги на Бестужевские курсы в Ленинград, тогда это был Санкт-Петербург. После этого она приехала назад в Ригу, а позже поехала учиться в медицинский институт в Тарту, тогда это был город Юрьев, в Эстонии. Потом, получив диплом зубного врача, она решила не возвращаться в Ригу, а ехать в Москву.
Там она познакомилась и с очаровательным, обаятельным коммунистом из Индии Абани Мукерджи.
АЭЛИТА: Он был представителем коммунистической партии Индии, который приехал в Москву. В Москву или Петербург?
ЛЮБА: Я думаю, что в Москву. Она поддерживала его идеи. Они часто путешествовали, бывали во многих местах, где собирались единомышленники, члены Коминтерна.
Рассказ Розы о Ташкентской школе
В 1921 году у них родился сын Гора. Но будучи карьеристкой и убежденной революционеркой, она работала секретарем у Фотиевой. Многие члены семьи Фитингоф знали несколько языков, и она занималась международной перепиской на английском, на немецком, на французском. И она очень часто общалась с Лениным, была довольно успешна в своей работе и оставалась убежденной революционеркой до конца жизни.
Потом родилась Майя - в двадцать девятом году. Но Роза все равно работала при Кремле. Майя училась в школе вместе со Светланой Аллилуевой. Дети общались, и были как-то близки. У Абани - по-моему, это было в тридцать пятом году, каким-то образом что-то произошло. То ли его идеи поменялись, то ли изменилось отношение властей к нему, но он попал в немилость. В результате он был арестован, в тридцать седьмом. А через пару месяцев после ареста его расстреляли на Лубянке.
Розу арестовали. Как «врага народа». И она сидела в тюрьме. Но что интересно - она оставалась настолько сильной духом, оптимистичной… Когда мы подросли с Аэлитой, то я спрашивала: “Роза, ну, что и как там было - в тюрьме?” Она говорила: “Ты знаешь, у многих людей, которые попали в тюрьму, было воспаление желчного пузыря, а после тюрьмы у них все прошло”. Это вообще, знаешь, - уникальный подход. Когда ее арестовали, то ее отправили в ГУЛАГ. В Коми АССР. И потом Майю, которая выросла в такой - я бы не сказала, что в роскоши, но…
АЭЛИТА: В благополучной семье.
ЛЮБА: Да, в благополучии. Ее забрали в детдом. Ей было тогда с 29 по 37 - девять лет. Потом ее, наконец, нашел брат Розы. Он тоже доктор, Гриша Фитингоф. Он забрал ее к себе в Воронеж. И вот, что он рассказывал. Когда он Майю привез в Воронеж, - это был абсолютно дикий ребенок. Она ругалась матом, это само собой. Был целый процесс, прежде чем она пришла в себя.
Тем не менее Гора, в сороковом году, остался в Москве. Он жил там сначала в одной семье, потом в другой. Поступил в институт газа и нефти. Один год он отучился, а потом их отправили в какую-то местность под Москвой. У них там было нечто вроде мобилизации для молодых студентов. Но там была жуткая эпидемия менингита, и более ста человек умерло, молодых. Его тоже там похоронили.
Роза была десять лет в лагере. И куда ей было ехать? Никого нет. Майя была в Воронеже. Роза ехать туда не могла. И она написала моему папе в Ригу. И приехала в Ригу в сорок седьмом году. . Она не могла жить…
АЭЛИТА: Ни в каких больших городах.
ЛЮБА: Нигде. Но вначале она приехала - это была жутко маленькая комнатка такая, крохотная комнатка…
АЭЛИТА: Где помещалась только одна кровать.
ЛЮБА: И крохотный стол. И тогда мы жили, - это был бельэтаж. Полуподвальная квартира. А Майя была в Воронеже. Она поступила в медицинский институт и там училась. И когда кто-то стучался в дверь, Роза пряталась в шкафу. Потому что иначе ее бы арестовали. Арестовали бы и папу. И выкинули бы нас всех на улицу. Потом Майя приехала. Она перевелась в медицинский институт в Риге. И я никогда не забуду. Там стояла крохотная кроватка, и они на ней спали вдвоем. Это меньше, чем детская. Вот, может быть, такая кроватка. Жуткие условия.
АЭЛИТА: Но она всегда была в хорошем настроении.
ЛЮБА: Майя?
АЭЛИТА: Роза.
ЛЮБА: Да, всегда. Так вот она всегда сидела. У меня даже фотографии где-то есть - вот она так же сидит. Так она сидела, и так она качалась. И ни разу ничего плохого она в жизни не сказала.
АЭЛИТА: Я помню уже позже, в 50 годах, после смерти Сталина, когда она была реабилитирована…
ЛЮБА: В 56 году.
<...>
АЭЛИТА: И она уже много лет не работала. Помню, когда я ее обнимала, то я ей говорю: «Тетя Роза, от тебя так пахнет зубоврачебным кабинетом». Она смеется: «Что ты Аллочка, я уже столько лет не работаю…». В общем, самые лучшие воспоминания остались. Она очень любила папу. И она всегда говорила: «Бен, я с тобой поеду на край света, куда бы вы ни поехали».
И я помню, уже в шестьдесят пятом году, пришло письмо, что Мукерджи Абани оставил большое наследство для своей жены Розы. И я помню этот разговор. Мы сидели у нас в столовой, и папа сказал: «Роза, пожалуйста, давай я поеду с тобой, это все-таки тебе полагается…».
Она долго думала и сказала: «Ты знаешь, Бененька, я не поеду. Мне эти деньги не нужны. Пусть эти деньги перейдут народу, пусть эти деньги перейдут людям, кто нуждается, кто голодает.»
В общем, вот такая она была. И вы знаете, она до последней минуты верила, что ее мировоззрение, ее взгляды были правильные. Что в ее судьбе не партия виновата. А какие-то отдельные люди.
Источник: https://gulag-witnesses.com/lyuba-i-aelita-fitingof/
***
Не знала Роза, что к этим "отдельным людям" относится и ее собственный муж, а может быть уже знала, но никому не рассказывала.
История Абани Мукерджи должна когда-то быть написана историками. Я могу лишь выложить то,что даст возможность хотя бы частично понять, что это был за человек. Об этом будет новый цикл "Абани Мукерджи", но позже, в новом году.
Нужно немного отдохнуть от Индии, ненадолго вернуться к журналисту Уэббу Миллеру и его репортажам.
Далее: Уэбб Миллер в Ирландии