Они узнали, что русские не сдаются
21.10.42: Автоматы? Но у себя дома русский обычно живет полной жизнью, полон эмоций, чувствителен к горю и страданиям, бурно переживает счастье. Вопреки распространенному мнению, его ум крайне индивидуалистичен: он объяснит вам, что нечто делает его непохожим на других, что у него свой характер, что часто он сам себе удивляется и так далее. Откуда же тогда берется это великое самоотречение в бою? В последнюю войну, вплоть до перемирия, русские солдаты шли в бой без оружия, уверенные, что в окопах подберут винтовки погибших до них...
Сегодня - пожалуй, больше, чем когда бы то ни было - русский воспитывается с ощущением величия своей страны. Таинственного в его жизни меньше, зато гораздо сильнее ощущение причастности к ее достижениям; и с этим чувством сопряжена славянская привязанность к малой родине. Еще никогда столько русских не были готовы в любой момент ответить на гоголевский вопрос: «Русь! Чего же ты хочешь от меня? Какая непостижимая связь таится между нами?» ("The Times", Великобритания).
21.09.42: Все, что нам известно сейчас, - это то, что решение участи Сталинграда отсрочено... Ясно одно: русские не сдадут его никакой ценой. Они намерены удержать его, как удержали Ленинград и Москву... Если случится чудо и Сталинград устоит, даже превратившись в дымящиеся руины, Россия одержит победу, сравнимую по своей стратегической значимости с победой в битве за Англию, одержанной два года назад в небесах. И, что бы ни случилось, борьба за Сталинград не будет напрасной. Ибо выиграно время и преподан урок самоотверженности; враг измотан; и надежда на то, что России удастся отстоять Сталинград, еще недавно казавшаяся погибшей, обретает второе рождение... ("The New York Times", США)
19.09.42: Но никакое восхищение этим впечатляющим героизмом не может оправдать открытие второго фронта, если у нас не будет людей и оружия для выполнения задачи. Мы не поможем России, потерпев поражение на Западе. Но русские могут быть уверены, что их стойкость сегодня приближает этот день. Когда настанет время нанести удар по врагам России, воспоминания о Сталинграде придадут нам энергии и уверенности... ("The New York Times", США)
12.09.42: Сражение все больше напоминает по своему характеру дуэль. Трудно отделаться от впечатления, что Сталин и Гитлер участвуют в этой битве лично. Кажется, что эти двое смотрят друг на друга из-за баррикад, как и их армии... Сталин держит себя в руках. Ему чужды истерики. Он действует, руководствуясь инстинктом, но не импульсом. Если им движет гнев, то он никогда не проявляется, оставаясь холодным и неумолимым подобно движению ледника. Однако если что-то может быть сильней ненависти Гитлера к Сталину, то это, видимо, ненависть Сталина к Гитлеру... ("The New York Times", США)
07.09.42: Захватчики знают, что им предстоит. Они уже познали несгибаемое сопротивление русских, испытав его под Харьковом, под Одессой, под Севастополем, в десятках других, менее крупных битв. После ряда осад, принадлежащих к числу тяжелейших в истории войн, они узнали, что русские не сдаются. Берлинское радио предупреждает своих слушателей о том, что Сталинград не капитулирует никогда...
За время своего ужасного марша к Волге немцы много узнали о русских... На своей земле советские армии предпочитают воевать самостоятельно. Они не рады иностранным наблюдателям и, по крайней мере, до недавних пор, не доверяли союзникам никаких данных по своим резервам или производственному потенциалу. Тем не менее, война открыла Россию миру; ни при царях, ни при коммунистах стены этой таинственной империи еще не были такими низкими. Мы видим русских, собравшихся на берегу Волги, так же четко, как видели британцев, выбиравшихся из руин своих домов во время налетов на Лондон. ("The New York Times", США)
02.08.42: Неплохо бы Голливуду научиться изображать нашу ничуть не менее бурную историю в столь же широкой перспективе. На фоне русских фильмов этого же жанра голливудские картины, эксплуатирующие тему наших великих героев и традиций, кажутся костюмированным фарсом, а их герои выглядят простофилями; американские продюсеры слишком часто забывают, что для того чтобы вдохнуть жизнь в эпос о прошлом, недостаточно париков, ботинок с пряжками и дорогостоящих декораций. Советские режиссеры пошли дальше - они учили простого человека чувствовать себя героем... ("The New York Times", США)
03.07.42: Сквозь сражения - и здесь, и на других фронтах - русские проносят в своих сердцах то, что не позволит им до последней капли крови смириться с поражением... Мы не знаем, уцелеет ли система государственного социализма, которую русские называют коммунизмом... Но вот что мы знаем: русский народ не потерпел неудачи. То, как он обороняет свою землю, поистине достойно восхищения. Утрата Севастополя не станет гибелью духа, который позволяет России творить чудеса, духа, который спасет ее. ("The New York Times", США)
08.06.42: Много претензий и требований у рабочих, крестьян, различных народностей и всех граждан Советского Союза к диктаторскому режиму Сталина, и борьба за эти требования не прекратится ни на день. Но в настоящее время для народа превыше всего задача по защите своей страны от противника, олицетворяющего социальную, политическую и национальную реакцию. ("Time", США)
07.04.42: Какие ужасы, лейтенант Шуман! Вы думали, что волки будут весело жить в русской овчарне. Вы не чувствовали, что небо «бесчувственно», когда вы вешали русских девушек? Вы не понимали, что пустота «безжалостна», когда вы живьем закапывали в землю украинских женщин? Вы не находили, что ужас «безмолвен», когда вы резали на куски еврейских детей? Тогда вам было не до стишков - вы спешили отослать своим волчатам детские вещи, залитые кровью. Тогда вы не кричали, что человек одинок. Вы даже утверждали, что разговоры о человеке - «отрыжка французского гуманизма»... ("Красная звезда", СССР)
08.01.42: Приход фашистов к власти был одновременно торжеством нелегальной организации развратников-педерастов, приверженцев однополой «любви». Рем и Гитлер возглавляли эту организацию подонков немецкого народа. Из этой организации вышли основные кадры фашистского командного состава. Во главе Германии стали люди, которым чужды элементарные понятия здоровой любви, семьи, уважения к женщине. Бандиты испакостили всю Германию. ("Красная Звезда", СССР)
01.01.42: Немцы не настолько глупы, чтобы верить в то, что в ближайшие двенадцать месяцев им удастся покорить Россию, Британию и Соединенные Штаты. Вчера Гитлер был сам вынужден признать, что вместо «окончания начатого год назад» 1941 год принес всего лишь «начало величайшего противостояния в мировой истории». ("The New York Times", США)
0gnev
________________________________________
_________________
"Хромой урод Геббельс своим блудливым языком..." ("Правда", СССР)
Как бешеный щенок Гитлер грязным носом ищет ("Красная звезда", СССР)
Крестьянин и его земля ("Time", США)
Роммель Африканский ("Time", США)
Шостакович и пушки ("Time", США)
Что принесет весна? ("Time", США)
Теперь или никогда ("Time", США)
Любимец Сталина ("Time", США)
Медики Красной Армии ("Time", США)
И.Эренбург: Душа народа ("Красная звезда", СССР)
Отчет о России и русских ("The New York Times", США)
Сергей - боец Красной Армии ("The New York Times", США)
Й.Геббельс: О так называемой русской душе ("Das Reich", Германия)
Г.Александров: Гитлеровский "фронт духа" перед катастрофой ("Правда", СССР)
Сегодня - пожалуй, больше, чем когда бы то ни было - русский воспитывается с ощущением величия своей страны. Таинственного в его жизни меньше, зато гораздо сильнее ощущение причастности к ее достижениям; и с этим чувством сопряжена славянская привязанность к малой родине. Еще никогда столько русских не были готовы в любой момент ответить на гоголевский вопрос: «Русь! Чего же ты хочешь от меня? Какая непостижимая связь таится между нами?» ("The Times", Великобритания).
21.09.42: Все, что нам известно сейчас, - это то, что решение участи Сталинграда отсрочено... Ясно одно: русские не сдадут его никакой ценой. Они намерены удержать его, как удержали Ленинград и Москву... Если случится чудо и Сталинград устоит, даже превратившись в дымящиеся руины, Россия одержит победу, сравнимую по своей стратегической значимости с победой в битве за Англию, одержанной два года назад в небесах. И, что бы ни случилось, борьба за Сталинград не будет напрасной. Ибо выиграно время и преподан урок самоотверженности; враг измотан; и надежда на то, что России удастся отстоять Сталинград, еще недавно казавшаяся погибшей, обретает второе рождение... ("The New York Times", США)
19.09.42: Но никакое восхищение этим впечатляющим героизмом не может оправдать открытие второго фронта, если у нас не будет людей и оружия для выполнения задачи. Мы не поможем России, потерпев поражение на Западе. Но русские могут быть уверены, что их стойкость сегодня приближает этот день. Когда настанет время нанести удар по врагам России, воспоминания о Сталинграде придадут нам энергии и уверенности... ("The New York Times", США)
12.09.42: Сражение все больше напоминает по своему характеру дуэль. Трудно отделаться от впечатления, что Сталин и Гитлер участвуют в этой битве лично. Кажется, что эти двое смотрят друг на друга из-за баррикад, как и их армии... Сталин держит себя в руках. Ему чужды истерики. Он действует, руководствуясь инстинктом, но не импульсом. Если им движет гнев, то он никогда не проявляется, оставаясь холодным и неумолимым подобно движению ледника. Однако если что-то может быть сильней ненависти Гитлера к Сталину, то это, видимо, ненависть Сталина к Гитлеру... ("The New York Times", США)
07.09.42: Захватчики знают, что им предстоит. Они уже познали несгибаемое сопротивление русских, испытав его под Харьковом, под Одессой, под Севастополем, в десятках других, менее крупных битв. После ряда осад, принадлежащих к числу тяжелейших в истории войн, они узнали, что русские не сдаются. Берлинское радио предупреждает своих слушателей о том, что Сталинград не капитулирует никогда...
За время своего ужасного марша к Волге немцы много узнали о русских... На своей земле советские армии предпочитают воевать самостоятельно. Они не рады иностранным наблюдателям и, по крайней мере, до недавних пор, не доверяли союзникам никаких данных по своим резервам или производственному потенциалу. Тем не менее, война открыла Россию миру; ни при царях, ни при коммунистах стены этой таинственной империи еще не были такими низкими. Мы видим русских, собравшихся на берегу Волги, так же четко, как видели британцев, выбиравшихся из руин своих домов во время налетов на Лондон. ("The New York Times", США)
02.08.42: Неплохо бы Голливуду научиться изображать нашу ничуть не менее бурную историю в столь же широкой перспективе. На фоне русских фильмов этого же жанра голливудские картины, эксплуатирующие тему наших великих героев и традиций, кажутся костюмированным фарсом, а их герои выглядят простофилями; американские продюсеры слишком часто забывают, что для того чтобы вдохнуть жизнь в эпос о прошлом, недостаточно париков, ботинок с пряжками и дорогостоящих декораций. Советские режиссеры пошли дальше - они учили простого человека чувствовать себя героем... ("The New York Times", США)
03.07.42: Сквозь сражения - и здесь, и на других фронтах - русские проносят в своих сердцах то, что не позволит им до последней капли крови смириться с поражением... Мы не знаем, уцелеет ли система государственного социализма, которую русские называют коммунизмом... Но вот что мы знаем: русский народ не потерпел неудачи. То, как он обороняет свою землю, поистине достойно восхищения. Утрата Севастополя не станет гибелью духа, который позволяет России творить чудеса, духа, который спасет ее. ("The New York Times", США)
08.06.42: Много претензий и требований у рабочих, крестьян, различных народностей и всех граждан Советского Союза к диктаторскому режиму Сталина, и борьба за эти требования не прекратится ни на день. Но в настоящее время для народа превыше всего задача по защите своей страны от противника, олицетворяющего социальную, политическую и национальную реакцию. ("Time", США)
07.04.42: Какие ужасы, лейтенант Шуман! Вы думали, что волки будут весело жить в русской овчарне. Вы не чувствовали, что небо «бесчувственно», когда вы вешали русских девушек? Вы не понимали, что пустота «безжалостна», когда вы живьем закапывали в землю украинских женщин? Вы не находили, что ужас «безмолвен», когда вы резали на куски еврейских детей? Тогда вам было не до стишков - вы спешили отослать своим волчатам детские вещи, залитые кровью. Тогда вы не кричали, что человек одинок. Вы даже утверждали, что разговоры о человеке - «отрыжка французского гуманизма»... ("Красная звезда", СССР)
08.01.42: Приход фашистов к власти был одновременно торжеством нелегальной организации развратников-педерастов, приверженцев однополой «любви». Рем и Гитлер возглавляли эту организацию подонков немецкого народа. Из этой организации вышли основные кадры фашистского командного состава. Во главе Германии стали люди, которым чужды элементарные понятия здоровой любви, семьи, уважения к женщине. Бандиты испакостили всю Германию. ("Красная Звезда", СССР)
01.01.42: Немцы не настолько глупы, чтобы верить в то, что в ближайшие двенадцать месяцев им удастся покорить Россию, Британию и Соединенные Штаты. Вчера Гитлер был сам вынужден признать, что вместо «окончания начатого год назад» 1941 год принес всего лишь «начало величайшего противостояния в мировой истории». ("The New York Times", США)
0gnev
________________________________________
_________________
"Хромой урод Геббельс своим блудливым языком..." ("Правда", СССР)
Как бешеный щенок Гитлер грязным носом ищет ("Красная звезда", СССР)
Крестьянин и его земля ("Time", США)
Роммель Африканский ("Time", США)
Шостакович и пушки ("Time", США)
Что принесет весна? ("Time", США)
Теперь или никогда ("Time", США)
Любимец Сталина ("Time", США)
Медики Красной Армии ("Time", США)
И.Эренбург: Душа народа ("Красная звезда", СССР)
Отчет о России и русских ("The New York Times", США)
Сергей - боец Красной Армии ("The New York Times", США)
Й.Геббельс: О так называемой русской душе ("Das Reich", Германия)
Г.Александров: Гитлеровский "фронт духа" перед катастрофой ("Правда", СССР)