Живопись. Сэр Генри Ли и елизаветинские портреты
А. Нестеров
О «рыцарской мифологии» и реальности
в елизаветинскую эпоху,
или о «границах дозволенного» и границах географических (Часть II)
(Опубликовано: Агрессия. Интерпретация культурных кодов. Саратов - Санкт-Петербург: ЛИСКА, 2010. С. 3 - 24).
Вокруг турниров сложилась определенная литературная традиция - представленная в ее «высоком изводе» «Аркадией» Сидни и «Королевой фей» Спенсера, но породившая при этом и описательные, носящие характер поэтических светских хроник «Полигимнию» и «Английские празднества» Джорджа Пила, и целый ряд других текстов. И отчасти за всем эти стоял сэр Генри Ли, выступая в роли распорядителя турниров и Королевского Чемпиона.
Турниры в день Коронации породили и свою особую иконографию: рыцарь, одетый в доспех, стоящий в пейзаже, часто - опирающийся на копье, при этом, как правило, мы видим его щит с начертанной на ним импрессой. Таковы портреты-миниатюры Роберта Девере, графа Эссекса, и Джорджа Клиффорда, графа Камберленда, работы Николаса Хилльярда, портрет сэра Джеймса Скюдамора кисти неизвестного художника и ряд других портретов.
На миниатюре Хилльярда 1590 г. мы видим графа Камберленда, когда он стал Королевским Чемпионом, приняв обязанности, переданные ему сэром Генри Ли, который в этом году вышел в отставку, чтобы покинуть двор и осесть в своем поместье Дитчли.
Николас Хилльярд. Миниатюра с изображением Джорджа Клиффорда, графа Камберленда в роли Королевского Чемпиона. 1590 г. Национальный морской музей, Лондон.
Граф стоит, осененный кроной раскидистого дерева, на заднем плане виднеется пейзаж Уайтхолла. К шляпе графа прикреплена перчатка королевы - символ Королевского Чемпиона. Поверх доспеха на графе - небесно-голубое одеяние, цвета лазури, которая в геральдике символизирует верность и безупречность. Рукава этого одеяния, так же как и шляпа графа, расшиты изображениями армиллярной сферы и оливковой ветви, символизирующих готовность сделать все, чтобы сохранить мир в мироздании. Об этом же говорит и импресса на щите: земля, над которой изображено Солнце, а под ней - Луна, девиз же гласит: «Hasta quando» («Доколе копье») - то есть он готов преломлять копье во имя королевы, покуда светила не остановят свой бег.
Заметим, что астрономический символизм был в принципе характерен для импресс, с которыми рыцари выезжали на турниры в честь Дня Коронации. Фрэнсис Амелия Йетс связывает это с влиянием «Книги о рыцарском ордене» Раймонда Луллия, вышедшей в Англии в первой половине 80-ых гг. XVI в. в переводе Уильяма Кэкстона . Луллий стремится вписать рыцарское служение в общий порядок бытия: как Бог управляет семью светилами, те же, в свою очередь, правят над всем в дольнем мире, так Государь, подобно Богу, правит своими рыцарями. И елизаветинские рыцари (подобно рыцарям «Аркадии» Сидни или «Королевы фей» Спенсера) вращаются вокруг государыни, словно планеты . Поэтому неудивительно активное «обыгрывание» участниками елизаветинских турниров небесно-планетарной символики. Генри Ли, как свидетельствует Уильям Кэмден, на одно из ристалищ выезжал с импрессой, изображающей созвездие Короны, девизом же ее было «Caelumque solumque beavit» («Несет счастье небу и земле») ; импресса еще одного рыцаря изображала солнце, освещающее своими лучами звезду, наполовину закрытую облаком, и девиз в данном случае гласил «Tantum, qantum» («Постольку, поскольку») ; на импрессе другого были представлены созвездия Льва и Девы и надпись - «His ego proisidiis» («Ими я поддержан») , и т.д. С этим же «символическим рядом» связан и узор, украшавший доспех Генри Ли, в котором тот выступал на турнире 1589 г., складывая с себя обязанности Королевского Чемпиона. На груди доспеха сэра Генри, с обеих сторон, было выгравировано Солнце, к которому стремится феникс, чтобы сгореть в его пламени - и возродится вновь .
Портрет сэра Джеймса Скюдамора работы неизвестного художника, датируемый приблизительно 1595-1600 г., весьма напоминает своей композицией миниатюру Хилльярда, на которой представлен Джордж Клиффорд. Рыцарь стоит в тени дерева, опираясь на копье, оранжевый шарф, которым он повязан, видимо - дар его дамы.
Неизвестный художник. Портрет сэра Джеймса Скюдамора. Ок. 1595 - 1600. Коллекция Джона Э. С. Лукаса-Скюдамора.
Пейзаж на заднем плане достаточно условен - это идеальное пространство рыцарской пасторали, как она была осмыслена в «Аркадии» Сидни и «Королеве фей» Спенсера, но зато латы прописаны с необычайной точностью - в чем можно убедиться, сравнив их с реальным доспехом сэра Скюдамора, выставленным ныне в музее Метрополитен.
Доспех сэра сэра Джеймса Скюдамора. Музей Метрополитен, Нью-Йорк.
Но особый интерес на фоне этой «турнирной» иконграфии представляет портрет капитана Томаса Ли, созданный по заказу его кузена, сэра Генри Ли художником Маркусом Гиерартисом Младшим и датированный 1594 г.
Мы видим Томаса Ли, стоящего под деревом, на заднем фоне - холмистый пейзаж. На капитане - открытая голубая сорочка и черный жакет, расшитый золотой нитью, ноги обнажены, за спину закинут легкий круглый щит, в правой руке - копье, левая придерживает шлем, а за поясом заткнут пистолет. Слева, среди древесной листвы начертан девиз «Facere et pati Fortia» («Делать и стойко претерпевать»), справа - надпись «Aetatis suae 43/ Ano Do 1594» («В возрасте 43/ Год 1594).
Маркус Гиерартис Младший. Портрет капитана Томаса Ли. 1594. Усадьба Дитчли.
Портрет этот вызывал у исследователей множество вопросов. С одной стороны, было установлено, что костюм, в который одет Томас Ли, восходит к изображению «иберийского воина» в книге Жан-Жака Буассара «Различные обычаи народов, населяющих землю» . На основании этого высказывалось осторожное предположение, что капитан Ли принимал участие в некой маске, по случаю чего и был создан портрет . С другой стороны, во второй книге «Аркадии» Сидни, в 21-й главе описывается турнир, устраиваемый ежегодно иберийской королевой в честь дня ее бракосочетания, и в этом описании явственно прослеживаются аллюзии на турнир, устроенный в честь Дня коронации в 1584 г. Тем самым, «иберийское рыцарство» оказывается мифологемой, активно используемой Сидни и тесно связанной с королевскими турнирами.
«Аркадия» была опубликована в 1590 г. - и к моменту создания портрета капитана Томаса Ли была у всех «на слуху», хотя придворному кругу как таковому стала известна намного раньше . Капитан Ли позировал Маркусу Гиерартису в 1594 г., приехав из Ирландии, где он владел землями, в Англию - улаживать при дворе свои достаточно расстроенные дела. Поводом же для визита ко двору была своеобразная «докладная записка» - сочиненный им трактат «Краткое изложение касательно Правления в Ирландии, раскрывающее многие упущения…» .
Ирландия была внутренней колонией Англии - весьма неспокойной и своеобразной. Она сохранила клановую систему и местные вожди враждовали и между собой, и с английским правительством, регулярно совершая набеги - то на земли английских колонистов, то на земли соседних родов. «Правили» Ирландией - английский наместник и приближенные к нему родовитые колонисты, местная ирландская знать, а еще королева и ее советники из Лондона, и у всех были разные интересы. Все они заключали те или иные политические союзы, которые постоянно конфигурировались заново, мутировали и распадались. Если искать параллель для российского читателя, способную объяснить ему специфику англо-ирландских отношений в конце XVI в., пусть он представит современное положение России на Кавказе, и все станет понятно.
В Ирландии Томас Ли оказался, когда ему было чуть за 20 лет - он состоял при графе Эссексе, - и как колонист получил земли неподалеку от Ольстера. Несколько лет спустя, в 1576 г. он упоминается в ряде документов как «констебль, коему поручено защищать, в случае волнений, город и крепость Карринфергус». В том же 1576 г. он женился на католичке Элизабет Юстас (в девичестве Пепперд), вдове Джона Юстаса, и получил за женой крепость Мартин в Килдаре. Несколько лет спустя, в 1579 г. ему пришлось принять участие в подавлении так называемого Мятежа Десмондов, выступив против родственников жены, Джеймса Юстаса, виконта Балтингала. Он даже взял в плен брата последнего, Томаса Юстаса, однако это не избавило Томаса Ли от подозрений в связях с повстанцами - и только помилование, изданное королевой в 1582 г., позволило ему вздохнуть спокойно.
Земли, которые занимает Томас Ли, по сути, находятся на самой границе подконтрольных англичанам территорий, - и чтобы выжить, их хозяину приходится вести дела и с англичанами, и с мятежными ирландцами, лавировать между ними, угрожать и уступать…
В 80-ых годах он пытается, всеми правдами и неправдами, расширить свои владения, прибегая и к судебным тяжбам, и к вооруженным набегам. Так, в 1581 г. некий Роберт Пифо подает наместнику Ирландии, лорду Грею, жалобу, в которой обвиняет Томаса Ли и его жену, что их люди свели у него скот… Он непоправимо портит отношения с власть имущими в Дублине, лорд-наместник смотрит на него косо, а вице-казначей Ирландии, сэр Генри Уоллоп раздраженно пишет в 1584 г. Роберту Сесилу, что «Томас Ли - источник слишком многих беспокойств» . Тем не менее, ему удается добиться того, что английские власти, скрепя сердце, выделяют под его начало 25 всадников и 50 пехотинцев «для охраны границ Килдара», заметив при этом, что с такими силами «ничего путного добиться нельзя» . Правда, несколько месяцев спустя эти же власти признают, что Ли «заслужил то, что просил, оказав [короне] услуги много большие, чем те, на которые можно было рассчитывать… и выполол тамошний гнусный сброд, так что местное население, как оно утверждает, находит свои жизни, имущество и скот намного более защищенными, чем то было на протяжение многих лет до этого» . Но при этом Томас Ли весьма неуправляем. Так, он нападает на Кедаха МакФелина Риаха O’Тула и его брата Дермота, находившихся под покровительством Короны, первого он берет в плен, ослепляет, а потом убивает, второго же ранит в бою. В 1585 г. лорд-наместник Джон Перрот привлекает Томаса Ли к подавлению мятежа Килкени. Однако Ли вступает в стычку с одним из руководителей местного ополчения, и только заступничество из Лондона, обеспеченное кузеном, Генри Ли, избавляет его от неприятностей . Он вынашивает все новые и новые планы, как захватить вождей ирландских мятежников - и готов использовать для этого любые средства. Так, в 1587 г. он ведет переговоры с одним из людей Уолтера Риаха, склоняя того убить своего господина - а в качестве переводчика использует свою жену, в отличие от него говорящую по-ирландски. Та же, возмущенная такой низостью, сообщает об этом замысле самому Риаху. Риах прилюдно убивает предателя, а Томас Ли, узнав, что его план сорвался, прогоняет жену, отослав ту к родственникам… Вскоре он порывает с Перротом - отчасти из-за того, что лорд-наместник задержал причитающегося Томасу Ли и его людям денежное содержание. Результатом разрыва становится арест Томаса Ли и роспуск его отряда, а самому капитану приходится провести около двух месяцев в узилище Дублинского замка. Однако вновь на помощь приходят родственники: жена готова забыть их «размолвку» и отправляется в Лондон ходатайствовать за непутевого мужа; благодаря заступничеству Генри Ли, с кузена Томаса снимают обвинения - и даже возвращают ему командование отрядом.
В 1593 г. он принимает участие в экспедиции против мятежного клана Магури и сближается с недолюбливающими англичан вождями ирландцев О’Нилом и Багеналом, чем навлекает на себя новые подозрения английских властей в Дублине. Ему грозит обвинение в измене и переходе на сторону ирландских мятежников - и Томас Ли отправляется искать заступничества в Лондоне, сочинив уже упоминавшуюся выше «записку» - «Краткое изложение касательно Правления в Ирландии…». В ней он пытается изобразить себя современным Муцием Сцеволой, проникшим в лагерь врага и мужественно претерпевающего там все, что выпадет на его долю, однако вопреки всем этим испытаниям сохранившем верность отечеству.
Именно этот образ капитана Томаса Ли и стремился запечатлеть Гиерартис на портрете, заказанном сэром Генри. Девиз «Facere et pati Fortia» («Делать и стойко претерпевать») восходит к рассказу о подвиге Муция Сцеволы у Тита Ливия . Небесно-голубой цвет одеяния капитана Ли связан с геральдической символикой лазурного цвета, олицетворявшего безупречность и верность. С другой стороны, обнаженность нижней части тела Томаса Ли на портрете - аллюзия на его слитость с природой, «естественность», незатронутость цивилизацией, что в сознании того времени ассоциировалось с подверженностью страстям и необузданностью нрава. Генри Ли, раз за разом вызволяя кузена из неприятностей, довольно ясно отдавал себе отчет о том, каков характер и образ жизни достойного капитана. Портрет этот мерцает и переливается смыслами, - и многое поясняет в политике Англии той поры. Он «выговаривает» болезненный разрыв между сложившейся при дворе мифологией рыцарства и реальностью эпохи, весьма от этой мифологии далекой. Генри Ли как бы стремится вписать кузена Томаса в круг благородных идеалов, созданных турнирами, придворными действами и т. д., но при этом сознает, что капитан Ли - человек другого мира, мира пограничья, со своими, жесткими законами, нормами поведения и способами выживания. За этим другим миром готовы допустить право на существование - до тех пор, покуда эта «периферия» не вторгается в жизнь центра. Собственно, конец капитана Ли - яркая тому иллюстрация. По возвращении в Ирландию он сблизился с ирландскими вождями Хью О’Нилом, графом Тироном, и Генри Багеналом. Опора на союз этих двух предводителей кланов давала Томасу Ли возможность вести себя весьма независимо по отношению к английским властям в Дублине. Но, к его несчастью, Багенал завел роман с сестрой О’Нила Мабел и женился на ней при весьма темных обстоятельствах - она чуть ли не сбежала из дома, и при этом была жива предыдущая жена Багенала… Тот же отнюдь не отказывал себе в весьма разнообразном женском обществе помимо новобрачной - и вскоре она сбежала обратно к брату. Между О’Нилом и Багеналом вспыхнула вражда… Лишившись этих покровителей, Томас Ли едва не был, в очередной раз, арестован лордом-наместником - и бросился в Лондон, за помощью к графу Эссексу. В Лондоне он оказался ровно в тот день, 8 февраля 1601 г., когда вспыхнул мятеж Эссекса против королевы. Понимая всю отчаянность своего положения, Томас Ли пытается, судя по дошедшим до нас свидетельствам, вымолить у королевы прощение для графа. 12 февраля он врывается во внутренние покои королевы - его останавливает стража, начинается разбирательство… И тут «лихая» репутация Томаса Ли сыграла с ним злую шутку. Припомнив ему неистовость нрава и склонность к заговорам, его обвинили в покушении на жизнь королевы. Он был первым, кто «прошел по делу Эссекса» и его казнили раньше остальных, 14 февраля 1601 г., буквально через день после ареста. Более того, именно «казус Томаса Ли» усугубил вину Роберта Девере и привел его на эшафот …
Своеобразным комментарием к этой истории служат и отношения поэта и драматурга Кристофера Марло с короной - не менее драматичные, чем у Томаса Ли. В 1580 г. Кристофер Марло, сын сапожника из Кентербери, поступает в кембриджский Колледж Тела Христова. Он учится в колледже шесть лет - максимальный срок, предполагающий, как правило, что выпускник собирается принять сан и стать приходским священником. Один из лучших специалистов по культуре елизаветинской Англии, Стивен Гринблатт замечает, что ход обучения студента Марло вполне можно проследить по приходным книгам колледжа, в которые, среди прочего, вносились данные о том, сколько и когда студентами было съедено бараньих отбивных и выпито эля, и сколько ими за это заплачено. Судя по этим записям, до получения в 1584 г. степени бакалавра Марло был прилежным бедным студентом - а вот с 1584 г. его доходы и траты резко возрастают, при этом он начинает часто и надолго отлучатся из колледжа. Что ж, студенты побогаче порой покидали Кембридж на какое-то время: уходили в загул, уезжали на охоту или же их присутствия требовали бесконечные судебные тяжбы о землях и наследстве. Однако все это не могло иметь отношения к Марло, и университетское начальство прекрасно это понимало: объяснение, собственно, лежало на поверхности. Студент Кристофер Марло был тесно связан с католиками - а в протестантской Англии той поры в католиках видели прежде всего заговорщиков. И хотя в начале своего царствования королева Елизавета как-то обронила, что она «не собирается заглядывать в души подданных, будто зевака в распахнутые окна» , к 80-ым гг. XVI в. ее политика существенно изменилась, и «подозрительные элементы» оказались под более чем пристальным надзором тайного сыска, опекаемого лордом Берли. Когда дело дошло до присуждения Марло степени магистра, Университет отказал ему в этом, подозревая, что, окончив курс, Марло собирается покинуть Англию и перебраться во Францию, в Реймс, ставший настоящим пристанищем для англичан, не желающих отрекаться от католичества. И тут в дело вмешиваются… сам лорд Берли, а также архиепископ Уитгофт и лорд-канцлер Кристофер Хаттон. Университетскому начальству объясняют, что студент Марло оказывал и оказывает услуги Короне - как гласило письмо из Тайной канцелярии, направленное в Университет: «Их Величество недовольны, что человек, причастный к делам, затрагивающим интересы страны, был уязвлен и лишен подобающей ему чести теми, кто несведущ, что за дела потребовали его отсутствия в Университете» . По сути, письмо это впрямую утверждает, что Марло был агентом-провокатором, внедренным в среду студентов-католиков. Так Марло получил свою университетскую степень - но и далее весьма активно продолжал сотрудничать с ведомством лорда Берли.
В 1592 г. Марло арестовывают, за дебош, в голландском портовом городе Флашинге, на время отошедшем Англии как обеспечение займа, предоставленного Нидерландам англичанами: характерно, что в момент ареста комнату в гостинице Марло делил с неким Ричардом Бэйнзом - известным как шпион английской Короны…
Неизвестный художник. Портрет Кристофера Марло. Ок 1585 г. Колледж Тела Христова, Кембридж.
А на лондонской сцене тем временем с блистательнейшим успехом идут две самые модные, дорогие - редкостная машинерия - и прибыльные постановки по драмам Марло: «Фауст» и «Тамерлан».
Иллюстрация к первому изданию "Фауста" Кристофера Марло.
Одна - про отношения с нечистой силой, другая - про человека, одержимой жаждой абсолютной власти… Вызывающие постановки, возмущающие умы… Что до их автора, за ним, в глазах публики, закрепляется репутация отъявленного атеиста. Против него даже начато расследование, связанное с тем, что в комнате «драмодела» Томаса Кида, которую тот когда-то делил с Марло, обнаруживают некие бумаги последнего (не подброшенные ли туда, часом?), из которых следует, что автор их отрицает невинность девы Марии, утверждает, будто бы он написал Новый завет получше, чем четверо евангелистов, и т.д… Атеизм Марло в полной мере подтверждается и донесением и упомянутого выше Ричарда Бэйнза, направленном королеве… Проблема лишь в том, что с точки зрения протестантов и Папа Римский был атеистом и врагом Божием, а учитывая показной католицизм Марло времен его обучения в университете, можно задаться вопросом, не носил ли и его атеизм тот же провокативный характер, и не было ли это все частью некой сложной интриги, чьи нити вели к лорду Берли?
Но, как показало дальнейшее развитие событий, Марло «переиграл». Его драмы вызвали серьезное недовольство королевы, и католик-атеист Марло стал видеться его покровителям фигурой весьма опасной. Майским вечером 1593 г. Марло встречается с тремя приятелями - в доме некой вдовы Элеонор Булл… Они проводят у вышеупомянутой вдовы целый день, а к вечеру вспыхивает ссора - и Марло получает удар кинжалом в глаз. Дело расследуется, убийство признается чем-то вроде несчастного случая в рамках необходимой самообороны. Убийцу выпускают… Но интересная закономерность: веселая вдова оказывается отнюдь не дамой полусвета, а принадлежит к весьма приличному роду, и все гости, явившееся к ней в тот злополучный день, - как и она сама - связаны с ведомством лорда Берли и шпионажем… И тут уж смерть Марло в результате несчастного случая начинает напоминать ликвидацию тайного агента другими представителями того же ведомства … Причем отчасти инициированную королевой - в той же мере, в которой когда-то Генрих II спровоцировал убийство Томаса Беккета (1118 - 1170 гг.) .
В «деле Марло» мы видим трагический исход ситуации человека, который оказался заложником нескольких взаимоисключающих идентичностей, в результате чего его поведение вступает в противоречие со средой. Обратим внимание, что покуда Марло находится на окраине - в Кембридже, заграницей, корона явно ему покровительствует. Но стоит ему переместиться в центр, в Лондон - и катастрофа становится неизбежной. Его репутация, как и в случае с Томасом Ли, начинает работать против него, а те, кто раньше ему покровительствовали, стремятся от него избавиться. При этом и Томас Ли, и Кристофер Марло, по всему своему складу, - люди окраины, которым свойственно агрессивное самоутверждение. На периферии это работает, но как только они попадают в центр, в Лондон, как все привычные им саморепрезентации оборачиваются против них, и они, вольно или невольно, нарушают существующие в социуме табу. И прежде всего то, которое гласит: то, что дозволено на окраинах мира, недопустимо в центре. Центр создает определенные мифологии и ритуалы, вроде елизаветинского культа «рыцарства» - и даже готов попытаться «встроить» в эти мифологии то, что заведомо в них не укладывается, но готов до тех пор, пока носители иного уклада не заявляют о таковом. Стоит только им это сделать, как отторжение и катастрофа неминуемы.
Источники
1. Annales rerum Anglicarum 1615 - Annales rerum Anglicarum, et Hibernicarum, regnante Elizabetha / autore Guil. Camdeno. Londini, M.DC.XV [1615].
2. Bacon 1824 - Francis Bacon. Certain observations upon a libel, intitled, A de claration of the true causes of the great troubles presupposed to be intended against the realm of England / The works of Francis Bacon: baron of Verulam, viscount St. Albans ... London, 1824. Vol. 3.
3. Bacon 1890 - Francis Bacon. Of masques and triumphs / Fr. Bacon. Essays. Ed. by S. H. Reynolds. Oxford, 1890.
4. Boissard 1581 - Jean Jacques Boissard. Habitus variarum orbis gentium. Antwerpen, 1581.
5. Book of the Orde of Chyvalry 1926 - Book of the Orde of Chyvalry, translated and printed by W. Caxton. Ed. by A. T. B. Byles. Early English Text Society. London, 1926.
6. Calendar 1860 - Calendar of State Papers Relating to Ireland, of the reigns of Henry VIII, Edward VI, Mary, and Elizabeth: preserved in the State Paper Department of Her Majesty’s Public Record Office. Vol. 1 - 5. London, 1860 - 1890. Vol. 2.
7. The English emblem tradition 1998 - The English emblem tradition. Vol. 4. Remaines of a greater worke concerning Britaine / William Camden; ed. by Peter M. Daly. The mirrour of Maiestie; H.G.; ed. by Peter M. Daly. Amorum Emblemata; Otto van Veen; ed. by Peter M.Daly. Toronto; London, 1998.
8. Journey through England 1895 - Journey through England and Scotland made by Lupold von Wedel in the years 1584 and 1585 / Transactions of the Royal Historical Society, new series IX, 1895.
9. Lee 1810 - Thomas Lee. A Brief Declaration of the Government in Irland, Opening many Corruptions in the Same / An Historical and Critical Review of the Civil Wars in Ireland, from the reign of Queen Elizabeth, to the settlement under King William. Ed. by John Curry. Dublin, 1810.
10. Peacham 1612 - Henry Peacham. Minerva Britanna, or a Garden of heroical devices... London, 1612.
11. Peele 1839 - George Peele. Anglorum Feriae / The works of George Peele: collected and edited, with some account of his life and writings, by the rev. Alexander Dyce. London, 1839. Vol. III.
12. Peele 1829 - George Peele. Polyhymnia describing, the honourable triumph at tylt, before her Maiestie, on the 17. of November, last past., Triumph at tylt. on the 17. of Nouemb. 1590., Triumph at tylt. on the 17. of Novemb. 1590 / The works of George Peele: collected and edited, with some account of his life and writings, by the rev. Alexander Dyce. 2 vol. London, 1829. Vol. II.
13. Sidney 1922 - Philip Sidney. The Countesse of Pembroke’s Arcadia, 1590 ed. Bk II. Ed. by A. Feuillerat. Cambridge, 1922.
14. The Queen’s Majesty Entertainment 1910 - The Queen’s Majesty Entertainment at Woodstok, 1575. Ed. by A. W. Pollard. Oxford, 1910.
15. Статейный список 1954 - Статейный список посланника Григория Микулина и подъячего Ивана Зиновьева в бытность в Англии / Путешествия русских послов XVI - XVII веков. Статейные списки. Отв. ред. Д.С. Лихачев. М.; Л., 1954.
16. Тит Ливий 1989 - Тит Ливий. История Рима от основания города. М., 1989. Т.1.
Литература
1. Beal 2008 - Peter Beal. A dictionary of English manuscript terminology, 1450 - to 2000. Oxford, 2008.
2. Chambers 1936 - E. K. Chambers. Sir Henry Lee: an Elizabethan portrait. Oxford, 1936.
3. Costa 2000 - Beauregard Raphaelle Costa. Silent Elizabethans: the language of colour in miniature of Nicholas Hilliard and Isaak Oliver. Montpellier, 2000.
4. Edmond 1980 - Mary Edmond. Limners and Picturmakers // Walpole Society. XLVII (1980).
5. Greenblatt 2006 - Stephen Greenblatt. Who Killed Christopher Marlow? / New York Review of Books. Vol. 53, № 6. April 6, 2006.
6. Honan 2006 - Park Honan. Christopher Marlowe: Poet and Spy. Oxford, 2006.
7. Klarwill 1928 - V. von Klarwill. Queen Elizabeth and Some Foreigners. London, 1928.
8. McCoy 1989 - Richard C. McCoy. The rites of knighthood: the literature and politics of Elizabethan chivalry. Berkeley, 1989.
9. Millar 1963 - Oliver Millar. Marcus Gheeraerts the Younger: a Sequel Through Inscriptions / The Burlington magazine. Vol. 105. № 729 (December 1963).
10. Myers 1991 - James P. Myers, Jr. «Murdering Heart...Murdering Hand»: Captain Thomas Lee of Ireland, Elizabethan Assassin / The Sixteenth Century Journal, Vol. 22, No. 1 (Spring, 1991).
11. Nichols 1823 - John Nichols. The Progress and Public Processions of Queen Elizabeth. 3 vol. New York, 1823. Vol. 3. P. 500 - 512.
12. Strong 1963 - Roy Strong. Elizabethan Painting: An Approach Through Inscriptions - III Marcus Gheeraerts the Younger / The Burlington Magazine, Vol. 105, No. 721 (Apr., 1963).
13. Strong 1999 - Roy Strong. The cult of Elizabeth. Elizabeth portraiture and pageantry. London, 1999.
14. Yates 1975 - F. A. Yates. Astrea: The Emperial Theme in the Sixteenth Century. London, Boston, 1975.
15. Yates 1957 - F. A. Yates. Elizabethan chivalry: the romance of the Accession day tilts / Journal of the Warburg and Courtlaud Institute. Vol. XX, 1957. Numbers 1 - 2.
16. Нестеров 2007 - Антон Нестеров. Изображения Елизаветы I Тюдор: искусство портрета как искусство политики / Искусствознание. № 1- 2, 2007. С. 228 - 259.
17. Нестеров 2008 - Антон Нестеров. Конструирование личности и набор «поведенческих масок» в елизаветинской Англии / Культурная память. Интерпретация культурных кодов 2008. Саратов; СПб., 2008. С. 7 - 27.