Здесь почти май, в Крыму и Одессе распустились листья каштанов, на траве можно спать, белый песок в горле делает звуки круглыми и шероховатыми, как ацтекские бусы. Воздушная лестница в паузах шелестит в Морской порт.
Ничего и не нужно больше, если есть такой порт, куда можно приходить на закате и под растаявшим солнцем эдельвейсово умолкать. "На ( Read more... )

Когда тут,  в почти итальянском городе, похожем на божество капель, лиц и зонтов по Ван Гогу, наступает осень, краски вот-вот загустеют, улицы истончатся и поднимутся выше, и вода покажет в туманной ряби уже вовсе не Петербург, а бегущий ручьями цветных мелков Лиссабон.  Здесь столь же прохладно, и согреваться быстрей всего можно голосом, отыскивая ( Read more... )

 Такие простые нежные вещи. Услышать твой голос. Строить во сне дорогу. Видеть старые поезда и новую воду. Затаиться, пока химеры отмывают крылья до чистоты песка. Плавить моря в янтарные стекла. Собирать хтонических женщин в шальные соленые существа. Танцевать с ними шторм и смерчи. Черное небо встречать с подсолнуховой частотой на губах. ( Read more... )

В этом мае поющие чаши внутри реагируют на дыхание, мерное и глубокое, как камертоны для сна, тонкое и острое, как края бумаги. Гнезда света на скрещенных пальцах передразнивают закат, ирисовые птицы приходят в ладонь словами. На небе вместо звезд светят дымки в форме медуз и иногда - осьминогов. Белые вечера, как цветы табака, отдают цвет соленому ( Read more... )

Кирмен Урибе

МАЙ
Позволь мне посмотреть в твои глаза.
Я хочу знать, как ты.
Райнер В. Фассбиндер

Смотри, наступил май,
Он простер свое голубое веко над портом.
Приди, я давно не знаю, как ты,
Видно, ты дрожишь,как те котята,
которых мы топили в детстве.
Приди, и мы будем говорить о вечных вещах,
О важности быть любезным,
О необходимости избавиться от сомнений,
( Read more... )

 До того, как белизна
Андре дю Буше

До того, как белизна солнца стала так же
близка, как твоя рука, я сбежал, не погаснув.

В темноте дня все на этой
дороге лишь падение
                         и вспышки. До того, как вечер
расплавился.

Наша дорога не обрывается из-за жары, которая
отсылает нас - 
                        просвещенных - назад. Не ( Read more... )

 Встречать корабли в Одессе, день или два, так же бессмысленно, как стоять камнем на мостовой под армянской церковью в одном из городов цветущего миндаля, где, может быть, ты пройдешь, а может быть, будет виден лишь флаг отталкивающегося от суши ( Read more... )

Я не могу выбрать
между Морем и Землей
я счастливо живу на линии, их соединяющей.
На этой черной ленте, бьющейся на ветру.
На этой длинной пряди заблудившегося великана.

Море нравится мне, прежде всего, своим сердцем
большого ребенка.
Порою необузданного, порою способного рисовать
невообразимые пейзажи.
Земля - своими руками.

Я не могу выбрать
между Морем и ( Read more... )

 Утро длиннее вместе взятых ночи и дня. Слова, с которыми засыпаю, к утру настаиваются в фильмы, там проходят дни и недели, за это время вопросы, обжигающие накануне, успевают простыть, вижу ответы в этом кино, и все вопрошания отпускают.  Проснувшись, привыкаю к "сегодня", пытаясь вспомнить, о чем оно. Так много времени уместилось в эти десять ( Read more... )

Гул стихает ( Read more... )