Моя туркестанская история-16. Там зори были тихими…
Продолжение. Начало смотрите здесь:
Моя туркестанская история. Тайна старинной фотографии
Моя туркестанская история-2. "Пусть войдут"
Моя туркестанская история-3. Ошибка и подвиг подполковника Назарова
Моя туркестанская история-4. "Бесподобный матерщинник"
Моя туркестанская история-5. "...и беснование Англии"
Моя туркестанская история-6. "Без лести предан"
Моя туркестанская история-7. Дерзкая девчонка Сары
Моя туркестанская история-8. Во "дворце уруса"
Моя туркестанская итория-9. Зарево над Зараево
Моя туркестанская история-10. Женщина-бай
Моя туркестанская история-11. Жених для Саодат
Моя туркестанская история-12. Ординарец кызыл-генерала
Моя туркестанская история-13. Красные крестины
Моя туркестанская история-14. Хлеб для старшего сына
Моя туркестанская история-15. Комбат и Кнопочка
Да, это правда. Участники Великой Отечественной войны о самых жутких эпизодах войны не рассказывают. И я знаю - почему…
Стоит только начать рассказывать, и нужно вновь всеми мыслями, чувствами, воспоминаниями вернуться туда, где льется кровь, где твой товарищ, с которым еще вчера вспоминал родной дом, дергается в предсмертных судорогах; где разлетаются в клочья окровавленные куски человеческих тел и мозгов, где запах гари, пота, постоянной опасности и смерти.
Не каждый готов пережить все это заново. Многие психологически защищаются фронтовыми байками.
Поэтому о смешном и забавном - пожалуйста. Борис это делал с удовольствием и отменным чувством юмора. Этот неповторимый юмор его военных историй передать словами невозможно, надо слышать! И был уже у меня под рукой «катушечный» диктофон, можно было записать. А не догадалась. Да и чего записывать? Простенькие, смешные истории? И тем труднее мне писать эту главу: хочется теперь вспомнить даже комическое, которое там, в его жизни, шло об руку с трагическим...
Командир женского гарнизона
В мае 1944 года в Ставке Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных сил был рассмотрен и одобрен план операции «Багратион» по разгрому немецко-фашистских армий в Белоруссии. В освобождении территории Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков принимала участие и группа войск по охране тыла фронта.
Управление войск по охране тыла фронта действовало в пределах разграничительных линий фронта. Полк получал для охраны полосу в 50- 60 км по фронту и 15-25 км в глубину, батальон - до 20 км по фронту и 15-25 км в глубину, застава - 5-6 км по фронту и до 10 км в глубину. Основной вид действий войск - высылка дозоров, секретов, засад, разведывательно-поисковых групп, выставление контрольно-пропускных пунктов, прочесывание лесных массивов, охрана стратегически важных объектов.
Дело в том, что диверсионно-разведывательную деятельность абвер (орган военной разведки и контрразведки Третьего рейха) и Генеральный штаб вермахта не прекращали даже на той территории, из которой советская армия изгоняла фашистов. Разгром немецких войск под Москвой впервые поставил гитлеровскую Германию перед перспективой затяжной войны. Военная разведка (абвер) срочно меняет стратегию и делает ставку на массовую засылку агентов и групп диверсантов, ее внимание переключается на глубокий советский тыл.
В июле 1944 года Борис участвовал в освобождении Белоруссии (Витебск - Полоцк - Молодечно).Ему поручили сформировать из местных мобилизованных женщин гарнизон по охране мостов и Витебского железнодорожного узла и моста. Стояла задача противодействия растущему количеству диверсионных атак на железной дороге, терактов в отношении железнодорожников и военнослужащих частей Красной армии.
Женскому гарнизону предстояло охранять этот и другие стратегические объекты железнодорожного узла. Представьте себе 19-летнего старшину, которому приходится командовать молодыми женщинами 25-30 лет. Бойкие бабоньки - из крестьянской среды, у некоторых мужья на фронте.
С легким неповторимым акцентом Борис любил в кругу друзей-офицеров описывать «жанровые» сценки.
Однажды в гарнизон привезли обмундирование и дамское белье - розовое и голубое, из-за чего, конечно же, сразу же возникла ревность: почему Маше - розовое, а Гале - голубое? И все мчались громко жаловаться товарищу старшине...
Незамужние девчонки умудрялись назначать свидание парням из «мужских» воинских частей прямо на ночных дежурствах.
Охраняли Жлобинский мост. Однажды незадачливая «невеста» заболела, вместо нее на пост заступила подруга. Когда среди ночи девушка услышала тихое: «Валя, это я пришел…», - страшно испугалась и открыла стрельбу. «Жених» еле ноги унес. Поднялся невообразимый шум, была объявлена боевая тревога, в воздух полетели осветительные ракеты, из штаба на дрезине срочно примчалось командование.
Эти байки с красочными подробностями рассказывались за столом по праздникам в кругу отставных военных и офицеров запаса. Хохотали до упада…
И только после Бориной смерти, разбирая его альбом со старыми фотографиями, я нашла ненадписанный и незапечатенный конверт. Сначала подумала, будто в нем ничего нет, но, заглянув, обнаружила лист бумаги, на котором Борис Арипович собственноручно написал свою автобиографию. В ней - краткий ответ на вопрос, за что он получил одну из самых ценных солдатских медалей «За отвагу».
Это было в августе 1944 года под Витебском. Гарнизон был поднят по тревоге из-за сообщения о том, будто бы всего в нескольких километрах местный житель случайно увидел, как кто-то спускается с парашютом. Думали, задержать одного парашютиста, не составит особого труда силами взвода.
Но ситуация оказалась намного сложнее и опаснее. Местный житель заметил только одного парашютиста, а на самом деле немецкий диверсионный отряд состоял из 17 человек. Их задачей были многочисленные диверсии на стратегических объектах и дестабилизация обстановки в районе Витебска.
Группу по задержанию «парашютистов» возглавил старшина Маруфий. Кучка девчонок во главе с мальчишкой против матерого немецкого «спецназа». Сколько фашистов было на самом деле, поняли только тогда, когда появились первые убитые. Женщины просто натыкались на вражеские штыки. В заболоченной лесной местности началась смертельная игра. Мобилизованные женщины из гарнизона тылового охранения совсем не умели воевать! Потери с нашей стороны - 6 женщин убитыми, двое - ранеными. Из немецкого десанта: 9 человек убитыми, а восьмерых удалось взять в плен!
Эхо этой истории прокатилось по всей прифронтовой территории.
«Не сентиментальная история, а жестокая…»
Как все происходило, сегодня нам не сложно представить в подробностях, ведь, я думаю, нет на постсоветском пространстве человека, который бы не читал повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие» или не смотрел одноименный кинофильм Станислава Ростоцкого.
Боря смотрел фильм каждый раз, когда он появлялся в телевизионной программе.
Как рассказывал Борис Васильев в одном из интервью: « …я знаю лесную войну. Василь Быков, Гриша Бакланов - они тогда в училища попали и стали лейтенантами. Ну а я солдатиком. Вот. И их книги я после войны читал запоем. Но мне все сильнее становилось не по себе: это все не о моей войне, не о той войне, которую помню я. И я решил, во что бы то ни стало написать о тех солдатах, у которых не было ни тыла, ни авиации, ни артиллерии - они одни в лесу, и сами должны принимать решения, сами воевать… Я начал работать с этим сюжетом, уже написал страниц семь. И вдруг понял, что ничего не выйдет. Это просто будет частный случай на войне. Ничего принципиально нового в этом сюжете не было. Работа встала. А потом вдруг придумалось - пусть у моего героя в подчинении будут не мужики, а молоденькие девчонки. И всё - повесть сразу выстроилась. Женщинам ведь труднее всего на войне. Их на фронте было 300 тысяч! А тогда никто о них не писал…».
Кстати, в военной биографии Бориса Васильева также был эпизод, когда он командовал женским батальоном. Поэтому писалось ему легко. Конечно, сюжет повести, ее героини и герой - история собирательная. Но практически всегда именно такие истории и совпадают с реальными, порой, до подробностей!
В 1972 году ставить эту повесть в Театре на Таганке возьмется Юрий Любимов. Режиссер вспоминал, как поначалу хотели то запретить спектакль, то переделать сюжет:
«Дружно вся эта команда была против. Как это может быть, что старшина остался жить, а девицы все погибли. Надо сделать наоборот. Он просто побледнел. Это же, как его оскорбили? Он же знал про войну, он участвовал в ней».
В итоге Юрий Любимов все-таки поставил «А зори здесь тихие» - и так, как задумывал Борис Васильев. В это же время режиссер Станислав Ростоцкий снимает экранизацию повести. Он отвозит Бориса Васильева в дом отдыха на озеро. Работает, соизмеряя режиссерские амбиции и авторское желание сохранить текст («Самое красивое умирает в войну» http://tvkultura.ru/article/show/article_id/80501/brand_id/19725/type_id/3е ).
«Стасик Ростоцкий прекрасный, но часто очень сентиментальный режиссер, - продолжал Борис Васильев. - Я этого боялся с самого начала совместной работы. Ведь «А зори здесь тихие…» - не сентиментальная история, а жестокая. Но Стас сам фронтовик, потерял на войне ногу. Он мне признавался: «Боря, прости, я не мог иначе. Я монтирую, а слезы капают, и не удержать». И я смирился с тем, что получилось немного сентиментально» (http://gazeta-licey.ru/public/lyceumconversation/5261-boris-vasilev-xochu-pozhelat-chtoby-vsem-nam-bylo-xot-chutochku-legche-zhit).
И, наконец, комментарий от самого Станислава Ростоцкого: «Когда фильм вышел на экраны, многие не обратили внимания на его главную идею. А она заключается в центральной фразе картины: «На таком-то фронте ничего существенного не произошло...». Мы не раз ее слышали по радио. Она звучит и в моей картине, но звучит для того, чтобы сказать: «Да, конечно, ничего существенного не произошло, но шесть прекрасных людей погибли…». http://www.gov.karelia.ru/gov/Different/Culture/telenedela.html
Продолжение читайте здесь: Моя туркестанская история-17. Особое задание
Витебск. 1944 г.