Гартман: ценность особенного, или типа
Небольшой, изящный пассаж о ценности типического - без комментариев:
«Между обеими крайностями, всеобщим и индивидуальным, в многообразии своих ступеней находится особенное. Было бы совершенно неверно допускать, будто ценными являются одни крайности, а весь континуум переходных ступеней ценностно индифферентен. Напротив, … во всех позитивных ценностных противоположностях вся протягивающаяся между ними линия ценностных координат аксиологически всецело позитивна, т. е. каждая точка на ней также имеет позитивный ценностный характер. …
Существуют образования специфического рода, которые, согласно своему собственному автономному способу бытия, находятся где-то на половине высоты между всеобщностью и индивидуальностью, или, точнее говоря, могут находиться на весьма различных ступенях между ними. К этому роду относится типичное. На всеобщее оно похоже в том, что обнаруживает общность признаков многих индивидов и в отношении них само имеет характер всеобщности. На индивидуальное же оно похоже в том, что имеет наряду с собой другие типы и в отношении
этого обнаруживает характер индивидуального. Оно причастно и тому и другому, только в разных направлениях…. Структурно оно являет собой их синтез. И в этом заключена причина того, что и аксиологически оно представляет собой некий синтез. Оно причастно ценности обеих крайностей. Сам синтез демонстрирует некую новую самоценность, ценность типа.
Существуют всякого рода ценности типов, отнюдь не только этические. Есть биологические ценности расовых типов, как и сопутствующие им эстетические ценности типов. Но есть и моральные. Для историка это известный факт - существование морального типа, например афинянина или спартанца, римлянина или германца. … Но и современникам подобные феномены известны в пределах их поколения. И если лишь изредка можно со всей точностью указать, какова ценностная структура данных моральных типов, то все же нерефлектированное ценностное чувство человека обычно достаточно развито, чтобы их определять. В иностранце даже легче увидеть типическое и оценить моральное (признавая или отвергая), чем индивидуальное и общечеловеческое. Да и всякое подлинное национальное чувство сопровождает некое смутное, но сильное сознание ценности собственного морального типа. И один и тот же ценностный феномен проявляется и в крупном, исторически творческом сознании общества и в малой гордости за то или иное место или за свою семью. Граничащие порой с комическим проявления такого ценностного сознания не должны затемнять в этом основной этический факт: полновесное идеальное в-себе-бытие ценностей всякого такого морального типа. Аксиологическая "пестрота" общей этической картины действительности существенно обусловлена неисчислимым многообразием материально наслаивающихся друг на друга ценностей типов и многократным пересечением сфер их значимости. В действительности каждый индивид является возможным носителем одновременно самых общих и самых индивидуальных ценностей, а благодаря этому - и всей шкалы ценностей типов, которые застает между тем и другим пространством. …
Всеобщее в типе не становится единичным, единичное не становится всеобщим; и даже ценность одного не приближается как таковая к ценности другого. Они остаются вне синтеза, и всякое искусственное вовлечение в ценность типичного - это компромисс». (327-328)
«Между обеими крайностями, всеобщим и индивидуальным, в многообразии своих ступеней находится особенное. Было бы совершенно неверно допускать, будто ценными являются одни крайности, а весь континуум переходных ступеней ценностно индифферентен. Напротив, … во всех позитивных ценностных противоположностях вся протягивающаяся между ними линия ценностных координат аксиологически всецело позитивна, т. е. каждая точка на ней также имеет позитивный ценностный характер. …
Существуют образования специфического рода, которые, согласно своему собственному автономному способу бытия, находятся где-то на половине высоты между всеобщностью и индивидуальностью, или, точнее говоря, могут находиться на весьма различных ступенях между ними. К этому роду относится типичное. На всеобщее оно похоже в том, что обнаруживает общность признаков многих индивидов и в отношении них само имеет характер всеобщности. На индивидуальное же оно похоже в том, что имеет наряду с собой другие типы и в отношении
этого обнаруживает характер индивидуального. Оно причастно и тому и другому, только в разных направлениях…. Структурно оно являет собой их синтез. И в этом заключена причина того, что и аксиологически оно представляет собой некий синтез. Оно причастно ценности обеих крайностей. Сам синтез демонстрирует некую новую самоценность, ценность типа.
Существуют всякого рода ценности типов, отнюдь не только этические. Есть биологические ценности расовых типов, как и сопутствующие им эстетические ценности типов. Но есть и моральные. Для историка это известный факт - существование морального типа, например афинянина или спартанца, римлянина или германца. … Но и современникам подобные феномены известны в пределах их поколения. И если лишь изредка можно со всей точностью указать, какова ценностная структура данных моральных типов, то все же нерефлектированное ценностное чувство человека обычно достаточно развито, чтобы их определять. В иностранце даже легче увидеть типическое и оценить моральное (признавая или отвергая), чем индивидуальное и общечеловеческое. Да и всякое подлинное национальное чувство сопровождает некое смутное, но сильное сознание ценности собственного морального типа. И один и тот же ценностный феномен проявляется и в крупном, исторически творческом сознании общества и в малой гордости за то или иное место или за свою семью. Граничащие порой с комическим проявления такого ценностного сознания не должны затемнять в этом основной этический факт: полновесное идеальное в-себе-бытие ценностей всякого такого морального типа. Аксиологическая "пестрота" общей этической картины действительности существенно обусловлена неисчислимым многообразием материально наслаивающихся друг на друга ценностей типов и многократным пересечением сфер их значимости. В действительности каждый индивид является возможным носителем одновременно самых общих и самых индивидуальных ценностей, а благодаря этому - и всей шкалы ценностей типов, которые застает между тем и другим пространством. …
Всеобщее в типе не становится единичным, единичное не становится всеобщим; и даже ценность одного не приближается как таковая к ценности другого. Они остаются вне синтеза, и всякое искусственное вовлечение в ценность типичного - это компромисс». (327-328)