Музыка, которую я люблю. Год 1967-ый. Часть 3
Моя история о культурных событиях 1967-го года была бы не полной, если бы я не упомянул Францию. Она достойна отдельного внимания.
Ровно двадцать лет назад в Париже Джодж Маршалл обнародовал свою программу финансовой помощи экономике европейских страна, пострадавших в годы Второй мировой войны, так называемый «План Маршалла». А в 1965-ом году Франция первой из стран вышла из этого плана, посчитав свою экономику достаточно оправившейся, и потребовав от США вести расчёты не в долларах, а в золотом эквиваленте. Ещё через год Франция вышла также из блока НАТО. Можно сказать, что ей удалось отобрать у Великобритании «пальму первенства» самой свободной страны с активно развивающейся культурой. На подъёме французская музыка, французский кинематограф. Как и прежде, основные тенденции в моде задают французские модельные дома.
Этот тренд в сторону свободы был сразу замечен в СССР, который тут же начал укреплять с Францией не только культурные отношения, но и поддерживать левые настроения в политике самой страны. Спустя год качнувшийся влево маятник больно ударит по президенту Франции и выльется в массовые студенческие протесты. Но пока у республики Шарля де Голля свой звёздный час.
Наглядным примером настроений Франции тех лет можно считать вышедшую в 1967-ом году музыкальную мелодраму «Девушки из Рошфора» («Les Demoiselles de Rochefort»). Режиссёр Жак Деми, автор знаменитых «Шербургских зонтиков» захотел закрепить успех своей прежней картины. Спустя три года он вновь собрал Мишеля Леграна, Катрин Денёв, да вдобавок пригласил в картину американца Джина Келли, прославившегося исполнением главной роли в знаменитом мюзикле 1952-го года «Поющие под дождём». Помимо прекрасной музыки в новую картину были добавлены идеальные по постановке танцевальные номера с одновременным участием большого числа артистов, вокализ, в том числе популярный в те годы многоголосый вокализ. Прекрасные костюмы, шикарные натурные съёмки - всё было направлено на то, чтобы сделать из новой ленты и фактически первого французского мюзикла шедевр киноискусства.
Но увы, несмотря на тёплое признание публики по обе стороны океана, этому фильму не удалось повторить успеха «Шербургских зонтиков», а в нашей стране он и вовсе остался малоизвестным. Тем не менее, посмотрите, насколько это прекрасная постановка и съёмка. Уверен, после этого вам захочется его посмотреть целиком.
Новая французская музыка вовсе не означала отказа от старого, классического для этой страны жанра шансона. Эта уникальная форма прямого разговора со слушателем, оформленного музыкой, и до сих пор является визитной карточкой Франции. На ней учились последующие представители французской эстрады. Достаточно вспомнить легендарного Джо Дассена.
Но сегодня говоря о шансоне, мне хотелось бы отметить другое имя, популярное в те годы: имя певца, композитора и пианиста Жильбера Беко. Он писал песни для Шарля Азнавура, с которым вместе начинал, и Эдит Пиаф, у которой был режиссёром. Он был одним из первых певцов, устраивавших концерты в концертном зале «Олимпия» в Париже. Во время одного из таких концертов четыре тысячи молодых людей, унесённых невероятной энергией Жильбера Беко, разломали часть зала. За это пресса окрестила мастера шансона титулом «Месье 100 000 вольт». Посмотрите записанную им в 1967-ом году песню «Je reviens te cherche» и оцените сами, какая потрясающая энергия заключалась в его глазах и его манере исполнения.
В то же время на французской эстраде загораются новые имена. И тут, конечно, нельзя не вспомнить Мирей Матье. В 1965-ом году она выиграла песенный конкурс в своём родном Авиньоне и была направлена в Париж для участия в телешоу. Первое же её появление перед телезрителями произвело фурор. Её голос сравнивали с голосом недавно ушедшей Эдит Пиаф. И уже на следующий день продюсер подписал контракт с 19-летней исполнительницей.
Чтобы сделать из Мирей профессиональную певицу, продюсеру пришлось учить её буквально всему. Ведь она выросла в бедной семье авиньонского каменщика, в которой кроме неё были ещё 13 детей. И ей пришлось учиться не только нотам, но и правильной дикции, этикету и умению вести себя за столом, ходить на каблуках и двигаться на сцене, изучать иностранные языки и даже правильно смеяться. Чтобы выработать собственный стиль исполнения, продюсер запретил своей подопечной пытаться подражать и даже слушать записи Эдит Пиаф.
Но больше всего усилий пришлось потратить на борьбу с сильным авиньонским акцентом девушки, хотя полностью справиться с ним так и не удалось. И некоторым слушателям сейчас даже кажется, что её прононс и является настоящим французским произношением.
Однако в остальном Мирей проявила потрясающее трудолюбие и добилась огромных успехов. Буквально через год, на рождество 1966-го года она дала премьерный концерт на престижной сцене концертного зала «Олимпия». А её первый диск разошёлся тиражом в миллион экземпляров в одной только Франции.
Молодую певицу заметили и в СССР, и в 1967-ом году Мирей Матье была приглашена на гастроли в Москву, Ленинград и Казань. По её воспоминаниями, когда она впервые вышла на сцену перед советскими слушателями, больше всего её потрясло, что это была неподвижная масса людей, которые даже не шевелились. Непонятно было, живы ли они. Но как только она закончила петь первую песню, зал разразился громом аплодисментов. А потом из зала поднялись один, другой, десять человек и, скромно поклонившись, с радостью в глазах положили букеты цветов к ногам певицы. Как она потом писала: «Публика не ломала кресел, не вопила, но впервые в жизни я ощутила себя её кумиром...»
Вскоре причёски «а-ля Мирей Матье» стали главным трендом советской моды. И на многие годы она станет самою любимой французской певицей в нашей стране.
Я долго выбирал, какую же песню Мирей Матье того года представить в этом рассказе, и решил остановиться на «Un monde avec toi», тем самым убив сразу двух зайцев. Во-первых, эта запись прекрасно раскрывает возможности маленькой Авиньонской исполнительницы. А во-вторых, эта песня является французским переложением другой любимой мной песни «The World We Knew», записанной в том же году и ставшей шестым и последним синглом великого Фрэнка Синатры, покорившим вершину чарта Billboard. Не знаю, как у вас, а у меня мурашки по коже от этого исполнения!
Вообще, взаимопроникновение французской и американской музыкальных культур в те годы было особенно сильным. Сразу после объявления Францией открыто антиамериканских заявлений, многие американские исполнители захотели лично посетить с гастролями эту страну. Американские композиторы достаточно активно стали продавать права на исполнение своих песен на французском языке. Одновременно, продюсеры из США стали выискивать интересные песни у французских авторов, чтобы переложить их на английский язык и сделать хитами в Америке.
Я уже рассказывал об интересном исполнении Далидой песни «Little man», ранее исполненной Шер. Их сотрудничество не ограничилось одной этой композицией, и в те годы Далида записала на французском языке несколько других песен композитора и мужа Шер, Сонни Боно. Среди них мне хотелось бы особым образом выделить одну. Изначальное её название - «Mama (When My Dollies Have Babies)». В 1966-ом году её записала Шер, а спустя год, в 1967-ом французский вариант «Mama» той же композиции представила Далида.
Для тех, кто застал времена СССР, мелодия этой песни в первую очередь ассоциируется с передачей «От всей души», которую вела прекраснейшая Валентина Леонтьева, всеми любимая «тётя Валя». Она выходила на нашем телевидении с 1972-ой по 1987-ой годы. Эта была первая передача, которая помогала найти и встретиться разлучённым и потерявшим друг друга многие десятилетия назад родственникам или просто близким людям. Причём, они приходили в концертный зал, как обычные зрители, совершенно не зная, что их ждёт, а Валентина Михайловна рассказывала проникновенные истории об их судьбах, судьбах самых простых людей, и о том, как их развела жизнь. Тем острее воспринимались слёзы радости в их глазах, когда они узнавали, что их давно потерянные родственники вот здесь, в зале.
Рассказы Валентины Леонтьевой обычно сопровождались вот этой самой мелодией в её французском варианте. Но я, отбирая видеозаписи для своего рассказа честно не смог выбрать, какой из вариантов лучше. Оба вызывают огромный эмоциональный всплеск чувств по-своему. Особенно если вспомнить, в какой сложный для себя период Далида сделала эту запись. Поэтому в этот раз я сделаю исключение и приведу оба исполнения: и изначальный вариант, и его переложение на французском.
И ещё одно событие произошло в 1967-ом году, но уже по другую сторону океана, в Боливии - убит Че Гевара. Он был вечным борцом за свободу и независимость всех малых государств, где видел несправедливость империалистического влияния. И не было человека, которого ЦРУ боялось бы больше, чем его.
В 1965-ом году, когда «команданте» посчитал, что его долг перед Кубинской революцией исполнен, он направился с отрядом повстанцев в Конго. Перед своим отъездом он направил Фиделю Кастро прощальное письмо: «Я вновь чувствую своими пятками ребра Росинанта, снова, облачившись в доспехи, я пускаюсь в путь.»
Тогда же, в ответ на то письмо кубинский поэт Карлос Пуэбло написал песню «Hasta siempre, Comandante» («Прощай навсегда, командир»). После неудачи в Конго, Че Гевара направился помогать революции в Боливии, где и был схвачен и расстрелян. Это событие сделало песню «Hasta siempre» как никогда востребованной и популярной во всём мире. Только на русском языке у неё есть, как минимум, пять разных переводов. Но раз уж этот мой рассказ посвящён Франции, я хотел бы привести здесь, вариант этой песни в исполнении французской певицы и актрисы, Натали Кардон. Натали родилась как раз в том 1967-ом году, и записала эту песню 30 лет после тех событий, в 1997-ом году. И на мой взгляд, это лучший вариант её исполнения. Он и будет сегодняшним бонусом.
< Год 1967-oй. Часть 2. Год 1967-ой. Часть 4. >
Ровно двадцать лет назад в Париже Джодж Маршалл обнародовал свою программу финансовой помощи экономике европейских страна, пострадавших в годы Второй мировой войны, так называемый «План Маршалла». А в 1965-ом году Франция первой из стран вышла из этого плана, посчитав свою экономику достаточно оправившейся, и потребовав от США вести расчёты не в долларах, а в золотом эквиваленте. Ещё через год Франция вышла также из блока НАТО. Можно сказать, что ей удалось отобрать у Великобритании «пальму первенства» самой свободной страны с активно развивающейся культурой. На подъёме французская музыка, французский кинематограф. Как и прежде, основные тенденции в моде задают французские модельные дома.
Этот тренд в сторону свободы был сразу замечен в СССР, который тут же начал укреплять с Францией не только культурные отношения, но и поддерживать левые настроения в политике самой страны. Спустя год качнувшийся влево маятник больно ударит по президенту Франции и выльется в массовые студенческие протесты. Но пока у республики Шарля де Голля свой звёздный час.
Наглядным примером настроений Франции тех лет можно считать вышедшую в 1967-ом году музыкальную мелодраму «Девушки из Рошфора» («Les Demoiselles de Rochefort»). Режиссёр Жак Деми, автор знаменитых «Шербургских зонтиков» захотел закрепить успех своей прежней картины. Спустя три года он вновь собрал Мишеля Леграна, Катрин Денёв, да вдобавок пригласил в картину американца Джина Келли, прославившегося исполнением главной роли в знаменитом мюзикле 1952-го года «Поющие под дождём». Помимо прекрасной музыки в новую картину были добавлены идеальные по постановке танцевальные номера с одновременным участием большого числа артистов, вокализ, в том числе популярный в те годы многоголосый вокализ. Прекрасные костюмы, шикарные натурные съёмки - всё было направлено на то, чтобы сделать из новой ленты и фактически первого французского мюзикла шедевр киноискусства.
Но увы, несмотря на тёплое признание публики по обе стороны океана, этому фильму не удалось повторить успеха «Шербургских зонтиков», а в нашей стране он и вовсе остался малоизвестным. Тем не менее, посмотрите, насколько это прекрасная постановка и съёмка. Уверен, после этого вам захочется его посмотреть целиком.
You can watch this video on www.livejournal.com
Новая французская музыка вовсе не означала отказа от старого, классического для этой страны жанра шансона. Эта уникальная форма прямого разговора со слушателем, оформленного музыкой, и до сих пор является визитной карточкой Франции. На ней учились последующие представители французской эстрады. Достаточно вспомнить легендарного Джо Дассена.
Но сегодня говоря о шансоне, мне хотелось бы отметить другое имя, популярное в те годы: имя певца, композитора и пианиста Жильбера Беко. Он писал песни для Шарля Азнавура, с которым вместе начинал, и Эдит Пиаф, у которой был режиссёром. Он был одним из первых певцов, устраивавших концерты в концертном зале «Олимпия» в Париже. Во время одного из таких концертов четыре тысячи молодых людей, унесённых невероятной энергией Жильбера Беко, разломали часть зала. За это пресса окрестила мастера шансона титулом «Месье 100 000 вольт». Посмотрите записанную им в 1967-ом году песню «Je reviens te cherche» и оцените сами, какая потрясающая энергия заключалась в его глазах и его манере исполнения.
You can watch this video on www.livejournal.com
В то же время на французской эстраде загораются новые имена. И тут, конечно, нельзя не вспомнить Мирей Матье. В 1965-ом году она выиграла песенный конкурс в своём родном Авиньоне и была направлена в Париж для участия в телешоу. Первое же её появление перед телезрителями произвело фурор. Её голос сравнивали с голосом недавно ушедшей Эдит Пиаф. И уже на следующий день продюсер подписал контракт с 19-летней исполнительницей.
Чтобы сделать из Мирей профессиональную певицу, продюсеру пришлось учить её буквально всему. Ведь она выросла в бедной семье авиньонского каменщика, в которой кроме неё были ещё 13 детей. И ей пришлось учиться не только нотам, но и правильной дикции, этикету и умению вести себя за столом, ходить на каблуках и двигаться на сцене, изучать иностранные языки и даже правильно смеяться. Чтобы выработать собственный стиль исполнения, продюсер запретил своей подопечной пытаться подражать и даже слушать записи Эдит Пиаф.
Но больше всего усилий пришлось потратить на борьбу с сильным авиньонским акцентом девушки, хотя полностью справиться с ним так и не удалось. И некоторым слушателям сейчас даже кажется, что её прононс и является настоящим французским произношением.
Однако в остальном Мирей проявила потрясающее трудолюбие и добилась огромных успехов. Буквально через год, на рождество 1966-го года она дала премьерный концерт на престижной сцене концертного зала «Олимпия». А её первый диск разошёлся тиражом в миллион экземпляров в одной только Франции.
Молодую певицу заметили и в СССР, и в 1967-ом году Мирей Матье была приглашена на гастроли в Москву, Ленинград и Казань. По её воспоминаниями, когда она впервые вышла на сцену перед советскими слушателями, больше всего её потрясло, что это была неподвижная масса людей, которые даже не шевелились. Непонятно было, живы ли они. Но как только она закончила петь первую песню, зал разразился громом аплодисментов. А потом из зала поднялись один, другой, десять человек и, скромно поклонившись, с радостью в глазах положили букеты цветов к ногам певицы. Как она потом писала: «Публика не ломала кресел, не вопила, но впервые в жизни я ощутила себя её кумиром...»
Вскоре причёски «а-ля Мирей Матье» стали главным трендом советской моды. И на многие годы она станет самою любимой французской певицей в нашей стране.
Я долго выбирал, какую же песню Мирей Матье того года представить в этом рассказе, и решил остановиться на «Un monde avec toi», тем самым убив сразу двух зайцев. Во-первых, эта запись прекрасно раскрывает возможности маленькой Авиньонской исполнительницы. А во-вторых, эта песня является французским переложением другой любимой мной песни «The World We Knew», записанной в том же году и ставшей шестым и последним синглом великого Фрэнка Синатры, покорившим вершину чарта Billboard. Не знаю, как у вас, а у меня мурашки по коже от этого исполнения!
You can watch this video on www.livejournal.com
Вообще, взаимопроникновение французской и американской музыкальных культур в те годы было особенно сильным. Сразу после объявления Францией открыто антиамериканских заявлений, многие американские исполнители захотели лично посетить с гастролями эту страну. Американские композиторы достаточно активно стали продавать права на исполнение своих песен на французском языке. Одновременно, продюсеры из США стали выискивать интересные песни у французских авторов, чтобы переложить их на английский язык и сделать хитами в Америке.
Я уже рассказывал об интересном исполнении Далидой песни «Little man», ранее исполненной Шер. Их сотрудничество не ограничилось одной этой композицией, и в те годы Далида записала на французском языке несколько других песен композитора и мужа Шер, Сонни Боно. Среди них мне хотелось бы особым образом выделить одну. Изначальное её название - «Mama (When My Dollies Have Babies)». В 1966-ом году её записала Шер, а спустя год, в 1967-ом французский вариант «Mama» той же композиции представила Далида.
Для тех, кто застал времена СССР, мелодия этой песни в первую очередь ассоциируется с передачей «От всей души», которую вела прекраснейшая Валентина Леонтьева, всеми любимая «тётя Валя». Она выходила на нашем телевидении с 1972-ой по 1987-ой годы. Эта была первая передача, которая помогала найти и встретиться разлучённым и потерявшим друг друга многие десятилетия назад родственникам или просто близким людям. Причём, они приходили в концертный зал, как обычные зрители, совершенно не зная, что их ждёт, а Валентина Михайловна рассказывала проникновенные истории об их судьбах, судьбах самых простых людей, и о том, как их развела жизнь. Тем острее воспринимались слёзы радости в их глазах, когда они узнавали, что их давно потерянные родственники вот здесь, в зале.
Рассказы Валентины Леонтьевой обычно сопровождались вот этой самой мелодией в её французском варианте. Но я, отбирая видеозаписи для своего рассказа честно не смог выбрать, какой из вариантов лучше. Оба вызывают огромный эмоциональный всплеск чувств по-своему. Особенно если вспомнить, в какой сложный для себя период Далида сделала эту запись. Поэтому в этот раз я сделаю исключение и приведу оба исполнения: и изначальный вариант, и его переложение на французском.
И ещё одно событие произошло в 1967-ом году, но уже по другую сторону океана, в Боливии - убит Че Гевара. Он был вечным борцом за свободу и независимость всех малых государств, где видел несправедливость империалистического влияния. И не было человека, которого ЦРУ боялось бы больше, чем его.
В 1965-ом году, когда «команданте» посчитал, что его долг перед Кубинской революцией исполнен, он направился с отрядом повстанцев в Конго. Перед своим отъездом он направил Фиделю Кастро прощальное письмо: «Я вновь чувствую своими пятками ребра Росинанта, снова, облачившись в доспехи, я пускаюсь в путь.»
Тогда же, в ответ на то письмо кубинский поэт Карлос Пуэбло написал песню «Hasta siempre, Comandante» («Прощай навсегда, командир»). После неудачи в Конго, Че Гевара направился помогать революции в Боливии, где и был схвачен и расстрелян. Это событие сделало песню «Hasta siempre» как никогда востребованной и популярной во всём мире. Только на русском языке у неё есть, как минимум, пять разных переводов. Но раз уж этот мой рассказ посвящён Франции, я хотел бы привести здесь, вариант этой песни в исполнении французской певицы и актрисы, Натали Кардон. Натали родилась как раз в том 1967-ом году, и записала эту песню 30 лет после тех событий, в 1997-ом году. И на мой взгляд, это лучший вариант её исполнения. Он и будет сегодняшним бонусом.
< Год 1967-oй. Часть 2. Год 1967-ой. Часть 4. >