Некролог в ожидании варваров: на смерть С.Б. Ильинской
Сегодня вечером журнал уважаемого френда philologist, мой постоянный поставщик плохих, очень плохих и терпимых новостей, прислал печальную весть: умерла Софья Борисовна Ильинская, переводчица и исследовательница новогреческой литературы. Переводчица не каких-то определённых авторов, хотя благодаря ей по русски заговорили Яннис Рицос, Константинос Кавафис, нобелевский лауреаты Одиссеас Элитис и Георгос Сеферис, а именно литературы. Львиная доля того, что в СССР и России переводилось с современного греческого языка, переводилось С. Ильинской и её коллегой Ириной Ковалёвой (1961- 2007), которая сама, кстати, писала удивительные стихи. Из интервью:
В старших классах я, как и многие, была очарована античностью - мифологией, лирикой, трагедией. Слушала на филфаке лекции по античной литературе для школьников профессора-классика Александра Николаевича Попова. Я жила сравнительно недалеко от старого здания МГУ на Моховой и очень любила туда ходить. У Попова была палочка из слоновой кости, он часто прерывал свой рассказ и, указывая палочкой, задавал вопрос кому-нибудь из слушателей. Поскольку я несколько раз отвечала на его вопросы, он как-то спросил: «Как вас зовут? Куда собираетесь поступать?» [...] На втором курсе я стала заниматься новогреческим. Неоэллинистика делала тогда у нас первые шаги. В 1957 году вышел сборник греческих народных песен, это подлинные жемчужины фольклора, их в начале XIX века собирал и переводил на французский Фориель, а вслед за ним на русский - Гнедич...
Интерес к филологии и лингвистике, как известно, сближает, и благодаря практическим занятиям с носителями языка, организованным на факультете, Софья Борисовна познакомилась с Мицосом Александропулосом, участником антифашистского Сопротивления, эмигрантом, писателем. Его романы она тоже переводила на русский язык, но это уже впоследствии. А первой публикацией стали стихотворения Янниса Рицоса в журнале «Иностранная литература» в 1963 году. Вначале подстрочники, подготовленные С.Б. Ильинской, отдали Слуцкому, в то время уже признанному поэту, но он сказал, что такие подстрочники сами годятся как переводы, и после небольшой редактуры они были напечатаны с указанием фамилии Ильинской. А через четыре года она принесла в редакцию «Иностранки» одиннадцать стихотворений малоизвестного поэта Константиноса Кавафиса.
Наиболее известны переводы Ильинской из "Гомера XX века" Янниса Рицоса и множества поэтов второго ряда; в работе над Кавафисом ее заслонили более громкие имена, от Бродского и ниже, - сетует сайт «Век перевода». Но справедливость важнее громких имён, первой переводчицей александрийского лирика на русский язык была Софья Ильинская. Все были под впечатлением, приняли решение срочно делать сборник. Переводчица пригласила многих известных поэтов и переводчиков, в том числе И.А. Бродского. Он согласился, но через некоторое время уехал в США и сборник заглох. Переводы Бродского из Кавафиса С.Б. Ильинская считала блестящими, хотя и избыточно осовремененными. Нобелевский лауреат о её работе, «русской кавафиане» отзывался гораздо менее тепло:
Редактировала эту книжку Кавафиса довольно профессиональная женщина - Софья Ильинская, которая первой представила этого поэта русскоязычной публике. И редактура ее, и вступительная статья довольно хороши...
Жила Софья Ильинская в городе Иоаннина (Янина) и умерла в Иоаннов день.
И из Кавафиса хрестоматийное про Фермопилы и про ожидание варваров, и из Сефериса про кошек святого Николая, и из Рицоса про дверной молоток можно прочесть хотя бы на том же «Веке перевода»: https://www.vekperevoda.com/1930/ilinskaya.htm. В силу особенностей греческого литературного процесса, характеризовавшегося, как иногда возникают подозрения, отбитым сексизмом ((с) телеграм-канал о Балканах sorund), стихотворений женского авторства в переводе С. Ильинской я не нашла пока ещё. Поэтому приведу маленький верлибр Н. Вреттакиса про войну:
На перекрестке улиц Эола и Виссы
Человек на тротуаре словно меряет взглядом
время, расстояние, яркость света.
Куда идти? Туда? Сюда? Он, видно, не знает.
Он подносит ко лбу холодную ладонь и вглядывается пристальнее.
Солнце нашего века светит не очень ярко.
(Было время, он шагал,
он прыгал и танцевал. Было время, когда восходило солнце,
и, поднимая голову, он видел его.
Он помнит девушку в красном, парк,
море, сад.)
А война
снова грозит прийти.
И сжечь его память и его деревянную ногу.
В старших классах я, как и многие, была очарована античностью - мифологией, лирикой, трагедией. Слушала на филфаке лекции по античной литературе для школьников профессора-классика Александра Николаевича Попова. Я жила сравнительно недалеко от старого здания МГУ на Моховой и очень любила туда ходить. У Попова была палочка из слоновой кости, он часто прерывал свой рассказ и, указывая палочкой, задавал вопрос кому-нибудь из слушателей. Поскольку я несколько раз отвечала на его вопросы, он как-то спросил: «Как вас зовут? Куда собираетесь поступать?» [...] На втором курсе я стала заниматься новогреческим. Неоэллинистика делала тогда у нас первые шаги. В 1957 году вышел сборник греческих народных песен, это подлинные жемчужины фольклора, их в начале XIX века собирал и переводил на французский Фориель, а вслед за ним на русский - Гнедич...
Интерес к филологии и лингвистике, как известно, сближает, и благодаря практическим занятиям с носителями языка, организованным на факультете, Софья Борисовна познакомилась с Мицосом Александропулосом, участником антифашистского Сопротивления, эмигрантом, писателем. Его романы она тоже переводила на русский язык, но это уже впоследствии. А первой публикацией стали стихотворения Янниса Рицоса в журнале «Иностранная литература» в 1963 году. Вначале подстрочники, подготовленные С.Б. Ильинской, отдали Слуцкому, в то время уже признанному поэту, но он сказал, что такие подстрочники сами годятся как переводы, и после небольшой редактуры они были напечатаны с указанием фамилии Ильинской. А через четыре года она принесла в редакцию «Иностранки» одиннадцать стихотворений малоизвестного поэта Константиноса Кавафиса.
Наиболее известны переводы Ильинской из "Гомера XX века" Янниса Рицоса и множества поэтов второго ряда; в работе над Кавафисом ее заслонили более громкие имена, от Бродского и ниже, - сетует сайт «Век перевода». Но справедливость важнее громких имён, первой переводчицей александрийского лирика на русский язык была Софья Ильинская. Все были под впечатлением, приняли решение срочно делать сборник. Переводчица пригласила многих известных поэтов и переводчиков, в том числе И.А. Бродского. Он согласился, но через некоторое время уехал в США и сборник заглох. Переводы Бродского из Кавафиса С.Б. Ильинская считала блестящими, хотя и избыточно осовремененными. Нобелевский лауреат о её работе, «русской кавафиане» отзывался гораздо менее тепло:
Редактировала эту книжку Кавафиса довольно профессиональная женщина - Софья Ильинская, которая первой представила этого поэта русскоязычной публике. И редактура ее, и вступительная статья довольно хороши...
Жила Софья Ильинская в городе Иоаннина (Янина) и умерла в Иоаннов день.
И из Кавафиса хрестоматийное про Фермопилы и про ожидание варваров, и из Сефериса про кошек святого Николая, и из Рицоса про дверной молоток можно прочесть хотя бы на том же «Веке перевода»: https://www.vekperevoda.com/1930/ilinskaya.htm. В силу особенностей греческого литературного процесса, характеризовавшегося, как иногда возникают подозрения, отбитым сексизмом ((с) телеграм-канал о Балканах sorund), стихотворений женского авторства в переводе С. Ильинской я не нашла пока ещё. Поэтому приведу маленький верлибр Н. Вреттакиса про войну:
На перекрестке улиц Эола и Виссы
Человек на тротуаре словно меряет взглядом
время, расстояние, яркость света.
Куда идти? Туда? Сюда? Он, видно, не знает.
Он подносит ко лбу холодную ладонь и вглядывается пристальнее.
Солнце нашего века светит не очень ярко.
(Было время, он шагал,
он прыгал и танцевал. Было время, когда восходило солнце,
и, поднимая голову, он видел его.
Он помнит девушку в красном, парк,
море, сад.)
А война
снова грозит прийти.
И сжечь его память и его деревянную ногу.