Шекспир в тропическом лесу

Oct 17, 2022 23:45

Лора Бохэннан [Laura Bohannan], урождённая Лора Мари Олтман-Смит. Родилась в штате Аризона в 1922 году. Получила степень бакалавра антропологии в Аризонском университете. Во время обучения познакомилась с молодым увлечённым этнографом Полом Бохэннаном, за которого впоследствии, в военном 1943 году вышла замуж. В тот период она служила в Пентагоне, занимаясь расшифровкой и разгадыванием секретных кодов, а Пол служил в так называемом квартирмейстерском корпусе и дослужился аж до капитанского звания. После войны совместные экспедиции в Нигерию, к народности тив, принесли Лоре и Полу Бохэннанам докторские степени в Оксфорде. Тем не менее научные методы Бохэннанов встречали шквал критики за недостаточную отстранённость, личное восприятие происходящего. За то же критиковали и Зору Нил Хёрстон, например. И, как и ей, предлагали сосредоточиться на художественной литературе.

Действительно, в 1964 году Лора Бохэннан под псевдонимом Элинор Смит Боуэн, по имени матери и своей девичьей фамилии, опубликовала свой единственный роман «Возвращение к смеху» [Return to Laughter], основанный на впечатлениях от полевой работы в Нигерии и Кении. И вернулась к научной деятельности. Совместная монография «Экономика тив» [Tiv Economy] получила престижную премию Герсковица в 1969 году. В начале семидесятых Лора Бохэннан редактировала журнал American Anthropologist. Профессиональную деятельность супруги Бохэннан совмещали с воспитанием единственного сына Денниса.
В 1975 году брак Бохэннанов завершился разводом. Пол Бохэннан через несколько лет женился вторично, Лора в повторный брак не вступала. Многие годы её научная работа была связана с Иллинойским университетом в Чикаго, где она преподавала. В 1990 году Лора Бохэннан ушла на пенсию, а умерла от пневмонии в 2002 году, немного не дожив до восьмидесятилетия.



Наиболее популярным произведением Бохэннон считается рассказ «Шекспир в тропическом лесу» [Shakespeare in the Bush], написанный в 1966 году. Он основан на реальном эпизоде, произошедшем во время экспедиции в Нигерию.

Незадолго до моего отъезда из Оксфорда к западноафриканскому племени Тив разговор зашел о театральном сезоне в Стратфорде. Мой знакомый заметил: «Вам, американцам, зачастую трудно понять Шекспира, ведь это очень английский поэт. А неправильно понятая деталь приводит к ошибке в толковании главного».
Я возразила, что повадки людей примерно одинаковы, где бы они ни жили, так что главные сюжетные линии и мотивы поступков героев великих трагедий понятны всем и везде, хотя, какие-то детали обычаев, возможно, нуждаются в пояснениях, а что-то может слегка исказиться в переводе. В знак примирения он дал мне для изучения в африканских джунглях экземпляр Гамлета, который должен был возвысить мой дух над убогой окружающей действительностью, чтобы в результате длительных медитаций на меня снизошла благодать правильного понимания смысла этой трагедии.
У этого африканского племени я уже была раньше, поэтому теперь считала себя достаточно подготовленной, чтобы пожить в одной из его удаленных групп, там, где и пешком-то трудно пробираться. Я поселилась на хуторе у одного мудрого немолодого человека, главы домохозяйства из 140 человек - его близких родственников, их жен и детей. Как и соседние старейшины, бòльшую часть времени он исполнял обряды, почти уже забытые представителями этого племени, живущими ближе к цивилизации. Как раз то что нужно! Скоро должны начаться три месяца вынужденной изоляции и безделья, между сбором урожая перед паводком и расчисткой новых участков, после спада воды. У них будет уйма времени, чтобы исполнять свои обряды и разъяснять мне их смысл, понадеялась я.
И ошиблась - в большинстве обрядов должны участвовать старейшины из нескольких домовладений. А во время паводка им трудно стало ходить из одного домовладения в другое, и обряды постепенно сошли на нет. А когда вода поднялась еще выше, осталось лишь одно занятие - женщины варили пиво из кукурузы и проса. Мужчины, женщины и дети пили его, сидя на своих холмах.
Начинали пить на рассвете. А когда рассветало, все в домовладении уже пели, плясали и били в барабаны. Дождь люди пережидали в своих хижинах, где пили и пели, или рассказывали истории. К полудню мне ничего не оставалось, кроме как присоединиться к посиделкам или уединиться в своей хижине для чтения книг. «С пивом серьёзные дела не обсуждают. Идём, выпьем вместе». Без привычки к их тяжёлому пиву, мне приходилось все больше времени проводить за чтением Гамлета. К концу второго месяца меня осенило - я совершенно уверилась в том, что возможна только одна единственная интерпретация Гамлета, очевидная для всех.

Каждый день рано утром, в надежде на серьёзную беседу до пива, я заходила в приёмную хижину старейшины, состоявшую из земляной стены для защиты от ветра и навеса от дождя, под которым по окружности расположены сидячие места. Однажды, когда я заползла туда через низкую дверь, большинство мужчин домовладения спасались там от дождя и холода, греясь вокруг дымного огня, сидя на своих рваных одеждах, подложенных на сидения, на низкие дощатые кровати, кресла с пологими спинками. В центре стояли бочонки с пивом. Начались посиделки.

Старейшина радушно меня приветствовал. «Садись, пей». Я приняла от него большой полный пива сосуд из высушенной тыквы, отлила немного в небольшую чашу из тыквы, и чуть отпила. Затем, я налила в ту же чашу ещё немного пива для человека второго по старшинству после хозяина дома, а бутыль из тыквы передала молодому мужчине, чтобы тот разливал дальше. Важные персоны не должны сами разливать пиво.

- Молодец, - одобрил старейшина и вынул у меня из волос запутавшуюся там соломинку. - Ты бы почаще приходила выпить с нами. Твои слуги говорят мне, что когда ты не с нами, ты сидишь в своей хижине, глядя в бумаги.

Старейшина знал четыре типа бумаг: квитанции об уплате налогов, квитанции об уплате калыма за невесту, квитанции об уплате судебных расходов и письма. Посыльный, который приносил ему письма от вождя, рассматривал их как почётные атрибуты своей должности, поскольку он всегда знал их содержание и просто пересказывал его старейшине. Личные письма немногих людей, имевших родственников в правительстве или в миссиях, хранились до поры, пока кто-нибудь не поедет на большой базар, где всегда есть писец и чтец писем. Иногда мне частным порядком приносили квитанции об уплате калыма за невесту с просьбой исправить сумму на бòльшую. Убедить их в нечестности подобного поступка не удавалось, ведь обмануть свояков почиталось за доблесть, а техническую очевидность подделки неграмотным не объяснишь. Я не хотела, чтобы они считали меня настолько чокнутой, чтобы целыми днями смотреть в такие «бумаги» и поспешила объяснить, что моя «бумага» была о «давних делах» моей страны.

- Вот как? Расскажи их нам, - сказал старейшина. Я отнекивалась, что никудышная рассказчица. Рассказчик у них - почётное ремесло, требования к нему высоки, публика настроена критически и привыкла громко высказывать свои замечания. Но отвертеться мне не удалось. Этим утром за пивом им хотелось услышать какую-нибудь историю. Грозились, что не станут больше рассказывать байки мне, пока я сама им что-нибудь не расскажу. В конце концов, старейшина обещал, что никто не будет критиковать мой стиль: «мы же знаем, как тяжело тебе даётся наш язык». Один из авторитетов сказал: «Но ты объясняй нам непонятные вещи, ведь мы же тебе всегда объясняем, когда рассказываем». Я решила - вот удачный случай доказать, что «Гамлет» понятен всюду и всем, и согласилась.

Для гладкости рассказа старейшина передал мне ещё пива. Мужчины набили широкую часть своих длинных деревянных трубок угольками из очага, после чего, с удовольствием ими попыхивая, уселись поудобнее, чтобы слушать. Я выбрала правильный зачин:
- Не вчера, не позавчера, а очень давно, был такой случай. Однажды ночью трое людей охраняли домохозяйство Великого вождя и вдруг увидели бывшего вождя.
- А почему прежний перестал быть вождём?
- Он умер, - объяснила я. - Поэтому воины испугались, увидев его.
- Это невозможно, - сказал один из старейшин, отдав свою трубку соседу. - Это не мог быть покойный вождь, это было знаменье, мертвец, посланный ведунами! Ладно, продолжай.
Я немного растерялась, но продолжила.
- А один из этих троих был «знающим человеком» (В их языке нет слова «учёный», а любой «знающий» у них - колдун). Старейшины многозначительно переглянулись. Он обратился к покойному вождю: "Скажи, что мы должны сделать, чтобы ты успокоился в могиле?" Но он ничего им не ответил. Он исчез. Знающий человек - его звали Горацио - рассказал о случившемся сыну покойного вождя - Гамлету.
Собравшиеся покачали головами.
- Разве у покойного вождя не осталось живых братьев? Или сын его сам был вождём?
- Нет, - ответила я. - У него был один брат. И он стал вождём после смерти старшего брата.
Старейшины пошептались:
- Не дело молодых обсуждать колдовские козни, для этого есть вожди и старейшины. Не хорошо затевать такое за спиной вождя. Ясное дело, этот Горацио вовсе не был знающим человеком.
- Нет, был, - возразила я, прогоняя курицу, заинтересовавшуюся моим пивом. - У нас в стране отцу наследует сын. Однако Великим вождём стал младший брат. Кроме того, он женился на вдове брата. Сразу же, через месяц после похорон!
- Он правильно поступил, - воскликнул старейшина и добавил, обращаясь к собравшимся: - Я же говорил вам, что европейцы очень похожи на нас. - В нашей стране, - объяснил он уже мне, - младший брат тоже женится на вдове старшего и становится отцом его детей. Если твой дядя, женившийся на твоей овдовевшей матери, единоутробный брат твоего отца, то он будет тебе настоящим отцом. Отец Гамлета и его дядя были от одной матери?
Я растерялась, ведь без такой важной завязки сюжет «Гамлета» стал просто рассыпàться! Я ответила неуверенно, что, наверное, от одной, хотя точно я не знаю, история об этом умалчивает... Старейшина строго отчитал меня, что эта подробность родословной очень важна, и мне следует расспросить об этом старейшин, когда я вернусь домой. Через дверь он громко позвал одну из своих младших жён, попросил её принести его сумку из козьей кожи.
Ну что ж, попробуем спасти, что можно, хотя бы из сюжетной линии матери, решила я и, глубоко вздохнув, продолжала:
- Сын, Гамлет, был очень огорчён, что его мать так скоро снова вышла замуж, ведь в этом у неё не было никакой нужды. Кроме того, по нашим обычаям вдова должна скорбеть по мужу два года, прежде чем снова выходить замуж.

- Два года - слишком долго, - возразила та жена, которая принесла старейшине его поношенную кожаную сумку. - Кто для тебя вспашет землю, пока ты без мужа?

Я возразила, что Гамлет был уже достаточно взрослым, чтобы самому обрабатывать земли своей матери. Ей не было никакой нужды снова выходить замуж. Однако, собравшиеся явно были другого мнения, и я не стала настаивать.

- Мать и Великий вождь успокаивали Гамлета, говоря, что Великий вождь будет ему отцом, что Гамлет станет следующим вождём, поэтому ему следует остаться и учиться ремеслу управления. Гамлет согласился остаться, и все остальные уселись пить пиво.

Когда я задумалась, как передать монолог разочарованного Гамлета людям, убеждённым, что Клавдий и Гертруда поступили совершенно правильно, один из юношей поинтересовался, кто женился на других женах покойного вождя

- У него не было других жён.

- Но у вождя должно быть много жён! Кто же будет варить пиво и готовить еду для всех его гостей?

Я твердо заявила, что у нас даже у вождей по одной жене. Для работы есть слуги, им платят денежное жалованье.

- Но ведь лучше, - ответили слушатели, - когда у вождя много сыновей и жён, которые помогают ему обрабатывать землю и кормят его людей. Платить жалованье - плохо. Вождя любят, когда он много даёт и мало требует.

С последним замечанием я согласилась, а в отношении остальных, воспользовалась их любимой отговоркой: «У нас так принято, вот и всё».

Монолог Гамлета я решила опустить. Раз уж они думают, что Клавдий правильно женился на вдове брата, ещё остается сюжетная линия яда, а я была уверена, что уж братоубийство-то они точно осудят! С этой надеждой я продолжала:
- Однажды ночью Гамлет вышел сторожить с тремя воинами, которые видели его покойного отца. Покойный вождь появился снова, и хотя остальные испугались, Гамлет отошел в сторону за своим покойным отцом. Когда они остались одни, вождь заговорил.

- Знаменье не говорит! - воскликнул старейшина

- Покойный отец Гамлета не был знаменьем. Он только казался знаменьем, но не был им. Слушатели были озадачены. - Это был покойный отец Гамлета, у нас это называют призрак. Мне пришлось использовать английское слово, потому что в отличие от многих соседних племён, люди этого племени не верили, что после смерти продолжает существовать хоть какая-то часть личности человека.

- Призрак? Что это, знаменье?

- Нет, призрак - это мёртвый человек, который ходит и говорит. Живые его видят и слышат, но не могут его потрогать.

Все запротестовали:
- Каждый может дотронуться до зомби!

- Да нет же, это не зомби, которого колдуны оживили, чтобы принести в жертву и съесть. Покойный отец Гамлета встал не от чар колдуна, а сам.

- Мёртвый не может встать и ходить, - возразили все как один.

Я пошла на попятную:

-  Призрак -  это тень мёртвого человека.

- Мёртвые не отбрасывают тени, - снова возразили они.

- У нас в стране отбрасывают.

Старейшина пресёк возникший было ропот недоверия, и сказал мне вежливым, но неискренним тоном, которым соглашаются с глупым капризным ребенком: «Мы не сомневаемся, что у вас мёртвые могут ходить, не будучи зомби». Он вынул из сумки высохший кусок ореха дерева кола, откусил кусочек, чтобы показать, что он не отравлен и в знак примирения протянул мне оставшуюся часть.

- Так вот, - продолжала я, - покойный отец Гамлета сказал, что его отравил брат, тот самый, который стал вождём. Он хотел, чтобы Гамлет отомстил за него. Гамлет и сам не любил и подозревал дядю. - Я отпила ещё пива. - В стране Великого вождя, в том же огромном домовладении, что и он, был авторитетный старейшина, который часто помогал вождю и давал ему советы. Звали его Полоний. Гамлету нравилась его дочь, но её отец и брат... (здесь я чуть «притормозила» рассказ и задумалась, стараясь избежать ненужных аналогий с жизнью племени) запретили ей встречаться с Гамлетом наедине в её хозяйстве, потому что он должен стать Великим вождём, и поэтому не может на ней жениться.

- Это почему же? - спросила жена вождя, пристроившаяся на краешке его стула. Вождь нахмурился на нее за этот глупый вопрос, и сердито сказал: - Они же жили в одном домовладении!

- Не в этом дело, -  пояснила я. - Полоний не был родственником вождя. Он жил в домохозяйстве просто потому, что помогал вождю.

- Тогда почему Гамлет не мог на ней жениться?

- Он-то мог, но Полоний боялся, что он не женится. Гамлет был очень важным человеком, ему следовало жениться на дочери какого-нибудь вождя, ведь в его стране у мужчины может быть только одна жена. Полоний боялся, что если он сблизится с его дочерью, никто потом не заплатит за неё большого калыма.

- Это, может быть, и верно, - заметил самый сообразительный из старейшин, - но сын вождя даст отцу женщины, с которой живёт, столько подарков и такое покровительство, что это будет не хуже. По-моему, этот Полоний большой глупец.

- И у нас многие того же мнения, - согласилась я. - Полоний отправил своего сына Лаэрта в другую страну, в Париж, чтобы научиться тому, что знают в той стране, ведь там было домовладение самого великого из вождей. Но он боялся, что Лаэрт пропьет деньги, растранжирит их на женщин или проиграет, или навлечет на себя неприятности из-за драк. Он тайно послал своего слугу следить за сыном в Париже. А Гамлет однажды встретил дочь Полония, Офелию. Он вёл себя так странно, что она испугалась... - Я пыталась подыскать слова. Как показать притворство сумасшествия Гамлета? - Вождь и окружение тоже заметили, что Гамлет понятными словами говорил непонятные вещи. Кое-кто верил, что он сошёл с ума. - моя аудитория была заинтригована. - Великий вождь хотел разузнать, что с Гамлетом, поэтому он подослал к нему двух ровесников (слово «одноклассники» нужно было бы слишком долго разъяснять), чтобы они поговорили с Гамлетом и выведали, что у того на душе. Но Гамлет понял, что те наняты вождём, и ничего им не раскрыл. Но Полоний утверждал, что Гамлет подвинулся рассудком из-за запрета встречаться со своей любимой Офелией.

- А зачем кому-то понадобилось наслать эти чары на Гамлета? - взволнованно спросил кто-то из слушателей.
- Наслать чары?
- Ну да, ведь свести человека с ума могут только чьи-то чары или встреча с лесными духами.
Тут из лектора я превратилась в студентку и попросила поподробнее рассказать мне об этих двух причинах помешательства. Пока они мне это объясняли, а я делала заметки, я пыталась прикинуть, как это новое обстоятельство может повлиять на развитие сюжета. Ведь Гамлет не шлялся по лесу, а заколдовать его могли только родственники по мужской линии. Если исключить родственников, не упомянутых Шекспиром, это мог сделать только Клавдий. Кто же ещё?
Чтобы не было лишних вопросов, я сказала, что Великий вождь тоже не верил, что Гамлет сошёл с ума лишь от любви к Офелии. Он был уверен, что причина расстройства Гамлета гораздо серьезнее.
Я продолжила:
- И вот, ровесники Гамлета пригласили искусного сказителя. А Гамлет попросил его рассказать вождю и его близким историю о том, как один человек отравил своего брата, потому что хотел его жену и хотел сам стать вождём. Гамлет был уверен, что, слушая этот рассказ, Великий вождь чем-нибудь выдаст свою вину, и тогда он, Гамлет, будет знать, правду сказал его отец или нет.
Старейшина ехидно спросил:
- А какой смысл отцу лгать своему сыну?
- Гамлет не был уверен, действительно ли это был его покойный отец, - отразила я его выпад (На их языке нет понятия «дьявольское наваждение»).
- Видишь, - сказал он, - значит, и ты подразумеваешь, что это было знаменье, а Гамлет знал, что ведуны иногда посылают ложные знаменья. Нужно было ему пойти к людям сведущим в знаменьях, они бы ему сразу раскрыли правду. Сведущий рассказал бы ему, отчего умер его отец, был ли он отравлен или на него наслали порчу. Потом ему следовало обратиться к старейшинам, чтобы уладить это дело по справедливости.
Другой хитроумный старейшина осмелился возразить:
-  Раз его дядя стал Великим вождём, может, сведущий побоялся бы сказать правду. Вот зачем один из друзей отца Гамлета, сам ведун и старейшина, послал знамение сказать его сыну правду. Знамение-то было истинным?
- Да, - ответила я, чтобы не морочить им головы призраками и чертями. Знаменье, так знаменье. - Это выяснилось, когда сказитель рассказывал свою историю перед всеми людьми домовладения. Великий вождь испугался и ушел. Он боялся, что Гамлет знает о его преступлении и хочет его убить.
Следующая мизансцена была трудна для перевода. Я начала исподволь:
- Великий вождь попросил мать Гамлета разузнать, что известно её сыну. А зная, что дитя для матери важнее мужа, он приказал авторитетному старейшине Полонию спрятаться за тканью, висевшей у стены в спальни матери Гамлета. Гамлет начал упрекать свою мать за содеянное.
Возмущенные присутствующие стали тихо перешёптываться. Человек не смеет упрекать свою мать.
- Она в страхе вскрикнула, и Полоний пошевелился за занавеской. С криком «Крыса!» Гамлет обнажил свой длинный нож и ударил сквозь занавеску.- Я сделала драматическую паузу. - Он убил Полония.
Старейшины переглянулись с негодованием.
- Да он с ума сошел, этот Полоний! Никакой он не сведущий! Даже ребёнок знает, что в таких случаях нужно кричать «Это я!». -  Как же я могла забыть, что люди этого племени - страстные охотники, никогда не ходят без лука, стрел и длинного ножа! На любой шорох в траве натягивают тетиву и кричат: «Эй!». Если не ответить в тот же миг, тебя пронзит стрела! А Гамлет, как настоящий охотник, крикнул «Крыса!» .
Я попыталась спасти репутацию Полония.
- Полоний сказал это, Гамлет его услышал. Но он-то думал - за занавеской вождь, и хотел убить вождя в отместку за смерть своего отца. Он уже чуть не убил его раньше в этот же день...
Я замолкла. Как объяснить этим язычникам, не верящим в загробную жизнь, как важно помолиться перед смертью.
В этот раз слушатели были глубоко потрясены. Поднять руку на брата отца! На того, кто тебя усыновил... Страшное дело! Старейшины должны приказать наслать злые чары на такого человека.
В растерянности, я откусила кусочек моего ореха кола, и напомнила, что этот человек сам убил отца Гамлета.
- Нет, - сказал старейшина, обращаясь больше к молодежи. - Если ваш дядя убил вашего отца, нужно обратиться к их ровесникам. Они имеют право наказать его. Нельзя поднимать руку на старших родственников. Но, - тут у старейшины возникла новая мысль, -  если дядя был так злобен, что наслал на Гамлета злые чары, так что тот лишился рассудка, то это действительно поучительная история. Тогда это его вина, что Гамлет так помутился рассудком, что готов был убить брата отца.
Пробежал шёпот одобрения. Сюжет «Гамлета» снова стал осмысленным для них, но перестал быть таковым для меня. Прикинув в уме предстоящие подвохи, связанные с сюжетом и мотивами поступков персонажей, я решила быстрее уйти от этой конфликтной темы.
- Великий вождь, - продолжила я, - вовсе не был опечален тем, что Гамлет убил Полония. У него появился предлог услать его подальше с теми его двумя ровесниками, и с письмом вождю далекой страны, в котором он просил убить Гамлета. Но Гамлет подделал письмо, так что вождь вместо него убил его спутников. - Один из тех, кому я отказалась подделать сумму калыма в квитанции, сказав, что это не только аморально, но и невозможно сделать незаметно, теперь взглянул на меня с укоризной. Я отвела глаза.
- Пока Гамлет был на обратном пути, на похороны отца вернулся Лаэрт. Великий вождь сообщил ему, что Полония убил Гамлет. Офелия, узнав, что отца убил человек, которого она любит, потеряла рассудок и утопилась в реке. А Лаэрт поклялся отомстить Гамлету и за отца, и за сестру.
-  Ну, мы же тебе говорили! - с упреком сказал старейшина. - Нельзя мстить безумному. Полония убил безумный Гамлет! А обезумевшая девушка ведь утонула! Человек может утонуть только от чьих-то чар. Сама вода безопасна: её пьют, в ней купаются.
Я решила отразить напор:
- Если история вам не по душе, я не буду рассказывать её дальше.
Пробубнив что-то примирительное, старейшина сам долил мне пива.
- Ты рассказываешь хорошо, и мы слушаем. Но ваши старейшины не растолковали тебе смысл этой истории. Постой, не прерывай! Мы верим, что у вас другие обычаи брака, другие одежда, оружие. Но сами-то люди везде одинаковы, и колдуны есть везде, а мы, старейшины, знаем их секреты. Мы же сразу сказали тебе, что это Великий вождь хотел убить Гамлета, а теперь ты и сама это подтвердила. Кто из мужчин были родственниками Офелии?
- Только отец и брат.
Да, не заладился у меня рассказ про Гамлета...
- Да нет же, их должно было быть гораздо больше! Это ты тоже спроси у ваших старейшин, когда вернёшься домой. Из того, что ты нам рассказала, раз Полоний был уже мёртв, значит Офелию мог убить только Лаэрт, хотя вот зачем - ума не приложу...
Один бочонок пива был уже пуст, поэтому мужчины обсудили это обстоятельство слегка заплетающимися языками. Один из них поинтересовался: «А что сказал слуга Полония, когда вернулся?»
Я уже успела позабыть Рейнальдо с его поручением, и ответила:
- Кажется, когда он вернулся, Полоний уже был убит.
- Слушай, - сказал старейшина, - давай я сам расскажу, как дальше было дело, а ты скажешь, угадал я или нет. Полоний предвидел, что его сын попадёт в беду, и так оно и случилось. Он задолжал много денег: штрафы за драки и проигрыши в азартные игры. У него было только два способа быстро разбогатеть. Один - выдать замуж сестру. Но кто захочет жениться на избраннице сына вождя? Ведь он ничего не сможет сделать, если наследник вождя вступит с твоей женой в связь. Нужно быть дураком, чтобы затеять тяжбу против человека, который рано или поздно сам станет твоим судьёй. Поэтому Лаэрту ничего другого не оставалось, кроме как погубить свою сестру ведовством, утопив её, чтобы продать ее тело колдунам.
Я возразила:
- Ее тело нашли и похоронили. Оно лежало в могиле, и Лаэрт спрыгнул туда, чтобы ещё раз взглянуть на сестру. Тело действительно там было. Только что возвратившийся Гамлет последовал за ним.
- Что я тебе говорил? - Старейшина обратился к другим. - Лаэрт не смог продать тело сестры ведьмам: ему помешал Гамлет. Ведь он был наследником вождя, а вожди не любят, чтобы кто-то другой становился богатым и могущественным. Лаэрт рассвирепел: выходило, что он напрасно убил сестру. В нашей стране он попытался бы убить за это Гамлета. Так и случилось?
-  Да, примерно так. Когда Великий вождь увидел, что Гамлет остался жив, он науськал Лаэрта убить его, организовал их поединок на длинных ножах, где оба молодых человека были смертельно ранены. Вождь приготовил для Гамлета отравленное пиво, на случай если бы он победил. Но его выпила мать Гамлета. Когда Гамлет понял, что мать отравлена, он убил ножом брата отца, Великого вождя.
- Видишь, я был прав, - воскликнул старейшина.
- Это очень хорошая история, - добавил он, - и ты рассказала её почти без ошибок. Ты ошиблась в конце: яд, который выпила мать Гамлета, очевидно предназначался для любого, кто победит. Если бы победил Лаэрт, вождь отравил бы его, чтобы никто не узнал, что это он подстроил смерть Гамлета. Он боялся Лаэрта, который не пожалел даже свою единственную сестру, убив её ведовством.
- Ты иногда рассказывай нам истории твоей страны, - сказал старейшина, подобрав полы своего рваного халата. - А мы, старейшины, объясним тебе их подлинное значение. Когда ты вернёшься домой, твои старейшины увидят, что ты не зря жила в лесных дебрях, а общалась там со сведущими людьми и научилась у них мудрости.

Перевод И. Синицыной.

юмор, пьеса, Нигерия, русский язык, Африка, США, английский язык, рассказ, Великобритания, 20 век, этнография

Previous post Next post
Up