Анн Бренон. Биография Пейре Отье. Часть 7. Страсти (1309-1310). Глава 25. Арест
VII
СТРАСТИ (1309-1310)
25
АРЕСТ
Лето 1309 года. Пейре Отье скрывается на далеком хуторе, затерянном где-то в полях, между Верденом-на-Гаронне и Буийяком. К западу от большой реки край этот совершенно равнинный, до самых холмов Бопёй и Буийяка, до маленьких долин, где гнездятся деревни, подобные Комбружеру. Где строят дома из глины. Где почти не видно горизонта. Совсем рядом находится аббатство Грансельв, которое в своем имени хранит память об огромных лесах. Конечно же, в разгар Средневековья открытые всем ветрам поля и луга еще чередовались с красивыми лесными чащами. Как и другие арендаторы Бопёй, Вердена, Гренада, Бургундцы летом выпасали там свои отары.
Представляли ли для Пейре хоть малейший интерес виды ландшафта? Он знал, что все красоты этого мира, начиная с гор его родных краев до равнинных земель его изгнания - это всего лишь иллюзия, созданная Злом. Был ли он уже в какой-то степени вне этого мира - апостол Христов, гражданин Царствия? Насколько он был измучен? Каковы были возможности морального сопротивления у этого старого человека? Верил ли он еще в свою миссию? Строил ли он планы, чтобы вновь и вновь перестраивать сети подпольщиков? Под конец месяца июля пришла новая тревога - до него дошли слухи об обысках на святого Иакова. Ему нетрудно было понять, насколько непрочной сделалась его ситуация. Множество верующих, знающих о его убежище, были арестованы, эта тайна могла в любой момент раскрыться. Можно ли, читая несколько указаний на дом Бургундцев, понять то, в каком ужасном положении находился Старший и его Церковь, пытались ли они еще сопротивляться, выжить? Как они воспринимали эту трагическую реальность, питали ли они хоть какую-нибудь надежду?
Последнее убежище
Пейре Отье не опускал рук. Показания Перрена и Арнота Моррелей, которых допрашивала Инквизиция в течение следующей зимы, совпадают между собой в том, что касается длительности проживания Старшего на их хуторе. Это было с дня святого Иоанна до августа месяца. Пять недель с лишним, подсчитывает Перрен; шесть недель с лишним, замечает его жена Жоана. Все это приводит нас к дате, близкой к 10 августа. Но изгнанник не оставался полностью одиноким. Через неделю после его прибытия Арнот Маурель, называемый Сanta Сorpt, принес ему из Верльяка одежду и книги. Обе хозяйки, Жоана и Раймонда, постоянно находились подле него. Мы видим, что для них он достойно выполнял свой долг Доброго Человека. К нему также приходили посетители. Но, к сожалению, до нас дошло только несколько имен [1].
Через неделю после того, как Пейре Отье поселился на этом хуторе, к нему присоединился его юный soci Санс Меркадье, вместе со своим братом Гийомом. Этого изящного молодого человека Санса, крещенного всего лишь несколько месяцев назад, называли ласковым прозвищем Сансет. По словам Перрена Морреля, это был красивый рыжий молодой человек. Можно представить себе, как этот младший брат, испуганный собственной смелостью бросить вызов Инквизиции и стать Добрым Человеком, ищет, даже немного пафосно, защиты у старших братьев [2]. После ужасного торжественного Сермон 25 мая и бегства Старшего на хутор в Верльяк, этот совсем юный Добрый Человек скрывается у своих братьев Гийома и Арнота Меркадье, признается им в том, что его крестили [3], и просит Гийома оставаться с ним. Он хочет бежать. Вместе с Гийомом он отправляется на поиск двух людей, способных увести его дальше, прочь от опасности, но не найдя их, находит укрытие рядом со своим Старшим.
Гийом Меркадье и его брат Сансет прибыли ночью на хутор Бургундцев и разделили трапезу с Пейре Отье. На следующее утро старший брат отправился в путь один, оставив обоих Добрых Людей в убежище. Возможно, он надеялся, что Старший сможет утешить младшего брата. Согласно Арноту Сanta Сorpt, Санс Меркадье оставался целую неделю со своим Старшим; или три недели, если верить Перрену Моррелю, который, к тому же, уточняет, что юный Добрый Человек дал ему денег, чтобы купить рыбу. Арнот еще замечает, что двое подпольщиков принимали многочисленных посетителей в своем укрытии; а сам он однажды вывел их и сопровождал до деревни Бопёй, где они оставались много дней. Возможно, в этом упоминании об уходе и возвращении в холмистую долину следует видеть последнюю дорогу Пейре Отье к свободе.
Мы не знаем причин этого ухода, а также кем был добрый верующий из Бопёй, который принимал тогда у себя обоих Добрых Людей. Не так уж невероятно, что Арнот Маурель просто оставил их в деревенском доме, принадлежавшем его брату Перрену или ему самому. Что до причин, то они могут быть разными: начиная от consolament умирающего верующего (но в этом случае достаточно было ухода одного Доброго Человека ночью) до встречи стратегического характера с подпольными агентами (но почему в этом случае они сами не пришли в дом Бургундцев, как это делали другие посетители?)
Culpa Пейре де Клайрака из Верльяка, исповедовавшегося в ноябре, дает нам некоторые подсказки [4]. Молодой человек был убежденным верующим, а также постоянным агентом еретиков. Его отец и мать, Гийом и Сапта де Клайрак, были осуждены на Мур во время генерального Сермон 25 мая. Сам он несколькими месяцами спустя выставил перед инквизитором очень четкую линию обороны. Будучи регулярным проводником Пейре Отье, он, возможно, являлся также связным между Старшим и Пейре Сансом, который до самого конца оставался его доверенным soci? Уже в 1306 или 1307 году в доме четы Сартров Пейре Санс поручил Пейре де Клайраку пойти сказать своему Старшему (в Верльяк?), что он пришел, чтобы найти его (в Буийяке?). В то трагическое лето 1309 года, «после праздника Иоанна Крестителя», Пейре де Клайрак встретился с Пейре Отье «в месте, где он прятался, в одном доме в Бопёй в Гаскони». На этот раз именно Пейре Отье «спросил его, знает ли он, где Пейре Санс, и попросил его, буде его увидит, сказать (Пейре Сансу), чтобы тот пришел и встретился с ним, Пейре Отье». Теперь смысл встреч в Бопёй проясняется. Пейре Отье, заботясь о своем друге Пейре Сансе, назначает эту встречу с доверенным посланцем, но в Бопёй, чтобы не раскрывать информации о своем пребывании на хуторе. Пейре де Клайрак доказал свою верность, но он принадлежал к семье, за которой охотилась Инквизиция, и рано или поздно рисковал попасть в ее лапы [5]. Собственно, нам известно, что удар, нанесенный 25 июля, оказался особенно сокрушительным для остатков клана Клайраков в Верльяке-на-Теску.
В этом контексте краткий поход Пейре Отье и Санса Меркадье в деревню Бопёй выглядит как крошечный, но возможный показатель того, что осталось от подпольных структур: разорванная сеть еще хранила кое-какие нити. Пейре Отье, казалось, был полон решимости все еще держать руку на пульсе. Остался ли еще какой-либо план, который можно было передавать от одного укрытия к другому? Мы не знаем, смог ли Пейре де Клайрак выполнить свое поручение к Пейре Сансу. А также не знаем, смог ли Пейре Санс появиться на хуторе Бургундцев. Во время облавы на святого Иакова, всего лишь через несколько дней после встречи в Бопёй, Гийом де Клайрак, дядя юного посланника, тоже был арестован; Пейре де Клайрак, беглец, был пойман только осенью. Но Добрый Человек Пейре Санс, тем не менее, смог получить послание в собственном убежище.
Немного времени спустя после возвращения Пейре Отье и Санса Меркадье на хутор Бургундцев, старший брат, Гийом Меркадье, снова присоединился к ним. Он принес дурные новости. Он пришел сказать обоим подпольщикам, чтобы они «остерегались, ибо арестован верующий, и он знает, где они прячутся, и есть опасность, что он их выдаст». Попытаемся связать эту информацию с полицейской операцией 25 июля, которая, хоть и не достигла своей главной цели - то есть ареста Добрых Людей - но все же смогла разрушить основные убежища, а в ходе ее в руки инквизитора попало множество верующих, которым было известно немало тайн. Эта новость серьезно испугала обоих изгнанников и их хозяев. Тем же вечером Сансет, юный Добрый Человек, оставил Старшего, чтобы уйти со своим братом Гийомом. Конечно же, он собирался перейти в более надежное убежище. Возможно, он также послушался советов Пейре Отье, главной целью которого могло быть только выживание его Церкви любой ценой. Нужно было разделиться, чтобы выжить. Если бы инквизиторская полиция накрыла это место, то она обнаружила бы всего лишь одного единственного Доброго Человека в убежище. Вечером в день облавы на святого Иакова юный Гийом Дюран из Бельвеза, тоже смог ускользнуть, чтобы предупредить об опасности Пейре Санса; а Пейре Санс, который тогда прятался в Монклер в Керси, таким образом, тогда не получил, или получил слишком поздно, через посредство Пейре де Клайрака, просьбу Пейре Отье.
Как бы там ни было, в эти последние дни июля 1309 года, Старший был один в убежище Бургундцев между Верденом и Буияком.
Увещевательное послание на святого Лаврентия
Бернард Ги - но мы увидим, что Жоффре д‘Абли тоже не остался в стороне - отметил это лето 1309 года несколькими ужасными ударами: сначала был генеральный Сермон 25 мая, затем полицейская операция 25 июля, в день святого Иакова. 10 августа, на Святого Лаврентия, он распространил по всему епископству Тулузскому увещевательное послание с целью поимки Добрых Людей, которые ускользнули от него пятнадцатью днями ранее. Во всех приходах было провозглашено, что по требованию инквизиторов всякий верный, под угрозой отлучения строго обязан выдать, если ему это известно, укрытие каждого из трех проклятых еретиков, а именно в первую очередь Пейре Отье, главного еретика, а вместе с ним Пейре Санса и Санса Меркадье. Это означало, что если всякий верующий, который еще находился на свободе, по собственной инициативе не выдаст Добрых Людей Инквизиции, то он рискует впоследствии, что инквизитор признает его упорствующим, если он еще не свидетельствовал, или даже рецидивистом, если он уже исповедовался в 1305 году. Становилось все более и более очевидным, что целью всего этого были именно Добрые Люди. Можно даже сказать, что инквизиторы назначили цены за их головы: если недонесение на Добрых Людей сурово каралось, то доносы, наоборот, всячески поощрялись исключительными скидками в наказаниях. Инквизиторы хотели поймать Добрых Людей любой ценой. Тем, кто поможет поймать еретиков, были обещаны индульгенции: если у такого есть родственник в Муре, будет освобожден; если он сам виновен в ереси, все обвинения снимаются. Ситуация изгнанников становилась отчаянной.
Санс Меркадье, юный Добрый Человек Сансет, который, как мы видели, покинул хутор вместе со своим братом Гийомом, теперь тоже остался один. Когда его застигла эта новость, он, возможно прятался возле Борна. Тогда он попробовал нагнать Доброго Человека Пейре Санса в его убежище в Монклере. После дня святого Иоанна бывший soci Пейре Отье нашел укрытие в доме в Марниаке, куда, после дня святого Иакова пришел Гийом Дюран из Бельвеза, чтобы предупредить его о полицейской операции на Святого Иоанна и ее последствиях. Хозяевами этого дома были исключительно преданные верующие. Гильельма Бертрикс, мать, была почтенной вдовой, которая видела, как Пейре Отье и Пейре Санс дали утешение на ложе смерти ее свекрови, ее мужу и двоим из ее сыновей. Возможно, они стали жертвами той же эпидемии, которая опустошила соседний хутор Ружис? Впрочем, все семьи верующих этого дома в Монклере были связаны между собой: Гильельма, хозяйка Марниака, - это сестра Раймонда Бертрикса, из Рабини, а сам он был шурином Лантаров из Ружис. Тем летом 1309 года Гильельма Бертрикс жила одна в Марниаке с дочерью Раймондой и сыном Уком, одним из юношей, получивших утешение, но выжившим после болезни [6].
После отчаянного предупреждения юного Дюрана из Бельвеза под конец месяца июля, новость об увещательном письме от 10 августа вновь вызвала тревогу в Марниаке:
«[Еретик] узнал, что верующие, у которых он гостил, были арестованы, и испугался, что его тоже арестуют» - сдержанно отмечает юная Раймонда. Тогда Пейре Санс оставил дом, где он жил, чтобы скрыться в лесу поблизости, куда его хозяйка и ее дочь продолжали носить ему провизию: хлеб, вино, паштет (скорее всего, рыбный). Culpea троих местных верующих, исповедавшихся следующей зимой, действительно уточняют, что Добрый Человек жил в их доме «от святого Иоанна до среды, следующей за днем святого Лаврентия». То есть, именно до того дня, когда известие об увещательном письме инквизитора достигло Марниака.
Именно тогда юный Добрый Человек Санс Меркадье, который неизвестно как потерял своих братьев и которого они разыскивали, нашел убежище у Пейре Санса. Этот зрелый и опытный собрат мог показать ему пример более крепкой веры. Но кажется, что Пейре Санс не смог вселить в него мужество. Ук, сын хозяйки, удивляет нас тем фактом, что юный Сансет покончил с собой «путем кровопускания и холодной воды» - то есть, возможно, он перерезал себе вены, лежа в воде ручья. Это казалось молодому человеку самым надежным средством избежать костра Инквизиции. И ему удалось добиться своего. Его братья никогда его не встретили: Гийом Меркадье был арестован в сентябре возле Монтобана, где он искал своего младшего брата Сансета, чтобы исчезнуть из страны вместе с ним. Он явно не знал о его самоубийстве [7].
В конце того же лета хорошо осведомленная Инквизиция явилась, как и опасались, с обыском в Марниак. Пейре Санс был поблизости, он прятался в лесу, один. Когда нагрянуло Несчастье, Гильельма Бертрикс как раз шла отнести Доброму Человеку что-нибудь поесть. Но мать и двое детей дали обыскать дом, не сказав ничего. Солдаты не знали, что дичь настолько близка, и что она улетит, как только они отвернутся. Они ограничились тем, что арестовали даму и увели ее в Тулузский Мур, оставив двум молодым людям письма с вызовом в суд.
Отчаяние Санса Меркадье, который пытался найти спасение в Царствии Отца Небесного, не осмеливаясь бросить вызов страданиям мира сего, подорвало как и исполнение его долга Доброго Человека, состоящего в том, чтобы проповедовать Евангелие и спасать души верующих, так и данный им обет ненасилия. Но, к сожалению, это отчаяние можно слишком хорошо понять. Все это происходит в контексте абсолютной тьмы, вездесущей смерти и одержимости мысли о ней. По-видимому, Пейре Санс позволил ему сделать это: трудно вообразить, что он мог не знать об ужасной сцене, которая поразила и Ука, сына хозяйки. Поддержал ли он своего юного собрата в желании покинуть этот мир, «князем которого есть Сатана» - а инквизитор явно является исполнителем его дел? Упадок духа и отчаяние Санса Меркадье позволяют нам угадать, что он чувствовал свою слабость перед Инквизицией и костром, то есть, мог отречься, чтобы спасти свою жизнь. Хотел ли он спасти свою душу, покончив с собой?
Он, разумеется, был в этом уверен, и скорее всего, Пейре Санс тоже так считал. В показаниях юного Ука говорится о подобном предложении, которое Добрый Человек сделал ему, простому верующему, во время серьезной опасности: «Совершить endurа, чтобы достичь счастливого конца», то есть предпринять голодовку после уделения consolament. Этот юноша уже раз получил утешение, но выздоровел. Возможно, он вновь серьезно заболел? В любом случае, он ответил Пейре Сансу, что он сделает это только в свой последний час.
Похожие явления уже случались во времена преследования 1305 года: можно вспомнить о долгой endurа Монтоливы Франсе, бежавшей из Лиму и вырванной из уклада ее прежней жизни, и закончившей свои дни в Борне у братьев Испанцев. Также можно вспомнить жительницу Тулузы Гильельму Марти де Пруад, которая заболела, получила утешение из рук Пейре Отье, потом совершала исповедь (apparelhament) перед диаконом, и которая держала кинжал (но на самом деле шило) в кровати, чтобы пронзить себе сердце, если придут стражи порядка. В конце концов, она попросила своих подруг верующих «помочь ускорить ее смерть, потому что она боится быть арестованной за ересь Инквизицией - используя либо способ кровопускания при приеме ванны, либо глотая толченое стекло и «сок дикого огурца» [8] В этой ужасающей ситуации охоты на людей, освещаемой пламенем костров и отягощенной эксгумациями трупов, бегство в царство вечности казалось единственным выходом. Они поступали так, словно скрывались в цитадели смерти - и верующие в состоянии шока, и даже юный посвященный.
Среди других Добрых Людей, которым ужасная травля не давала никакой передышки, Пейре Санс выглядит одним из самых решительных. Он скрывается до самого конца вместе со своим мужественным послушником. А остальные, самые молодые - тот же Пейре Фильс, Арнот Марти, Раймонд Фабр, и более закаленные - Гийом Отье, Амиель из Перль, Андрю из Праде - верили ли они еще в свою земную миссию? Без сомнения, на поступок Сансета повлияла ужасная новость о том, что его Старший, Пейре Отье, был арестован Инквизицией.
[1] Culpaе Перрена, Арнота, Раймонды и Жоаны Маурель, Ор. сit.
[2] Culpa Гийома Меркадье,. Рецидивист, B.G.Limb, 82. .
[3] По крайней мере, такой вывод можно сделать из сulpa Гийома Меркадье, но без сомнения, эта стратегия защиты со стороны обвиняемого. Скорее всего, братья Санса уже знали, что молодого человека сначала обучали, а потом крестили.
[4] Culpa Пейре де Клайрака,. Рецидивист, B.G.Limb, 84-85. .
[5] Однако мы видим, что Раймонда Маурель без колебаний рассказывает об укрытии Старшего своей подруге Брайде Фуссье, из Вердена-на-Гаронне.
[6] Culpеa Гильельмы Бертрикс, ее дочери Раймонды и сына Ука, Мур, B.G.Limb, 136-139 .
[7] Culpa Гийома Меркадье,. Рецидивист, B.G.Limb, 82..
[8] Culpa Серданы Фор, Мур, B.G.Limb, 76-77; Culpa Азалаис Марти де Пруад, Мур, B.G.Limb, 70-71. В мае 1309 года Гильельма Марти была осуждена посмертно на эксгумацию и сожжение. Я описала этот драматический контекст в главе «Одержимость смертью» в моей книге Les Femmes cathares. Tempus, 2005, p 319-335.
СТРАСТИ (1309-1310)
25
АРЕСТ
Лето 1309 года. Пейре Отье скрывается на далеком хуторе, затерянном где-то в полях, между Верденом-на-Гаронне и Буийяком. К западу от большой реки край этот совершенно равнинный, до самых холмов Бопёй и Буийяка, до маленьких долин, где гнездятся деревни, подобные Комбружеру. Где строят дома из глины. Где почти не видно горизонта. Совсем рядом находится аббатство Грансельв, которое в своем имени хранит память об огромных лесах. Конечно же, в разгар Средневековья открытые всем ветрам поля и луга еще чередовались с красивыми лесными чащами. Как и другие арендаторы Бопёй, Вердена, Гренада, Бургундцы летом выпасали там свои отары.
Представляли ли для Пейре хоть малейший интерес виды ландшафта? Он знал, что все красоты этого мира, начиная с гор его родных краев до равнинных земель его изгнания - это всего лишь иллюзия, созданная Злом. Был ли он уже в какой-то степени вне этого мира - апостол Христов, гражданин Царствия? Насколько он был измучен? Каковы были возможности морального сопротивления у этого старого человека? Верил ли он еще в свою миссию? Строил ли он планы, чтобы вновь и вновь перестраивать сети подпольщиков? Под конец месяца июля пришла новая тревога - до него дошли слухи об обысках на святого Иакова. Ему нетрудно было понять, насколько непрочной сделалась его ситуация. Множество верующих, знающих о его убежище, были арестованы, эта тайна могла в любой момент раскрыться. Можно ли, читая несколько указаний на дом Бургундцев, понять то, в каком ужасном положении находился Старший и его Церковь, пытались ли они еще сопротивляться, выжить? Как они воспринимали эту трагическую реальность, питали ли они хоть какую-нибудь надежду?
Последнее убежище
Пейре Отье не опускал рук. Показания Перрена и Арнота Моррелей, которых допрашивала Инквизиция в течение следующей зимы, совпадают между собой в том, что касается длительности проживания Старшего на их хуторе. Это было с дня святого Иоанна до августа месяца. Пять недель с лишним, подсчитывает Перрен; шесть недель с лишним, замечает его жена Жоана. Все это приводит нас к дате, близкой к 10 августа. Но изгнанник не оставался полностью одиноким. Через неделю после его прибытия Арнот Маурель, называемый Сanta Сorpt, принес ему из Верльяка одежду и книги. Обе хозяйки, Жоана и Раймонда, постоянно находились подле него. Мы видим, что для них он достойно выполнял свой долг Доброго Человека. К нему также приходили посетители. Но, к сожалению, до нас дошло только несколько имен [1].
Через неделю после того, как Пейре Отье поселился на этом хуторе, к нему присоединился его юный soci Санс Меркадье, вместе со своим братом Гийомом. Этого изящного молодого человека Санса, крещенного всего лишь несколько месяцев назад, называли ласковым прозвищем Сансет. По словам Перрена Морреля, это был красивый рыжий молодой человек. Можно представить себе, как этот младший брат, испуганный собственной смелостью бросить вызов Инквизиции и стать Добрым Человеком, ищет, даже немного пафосно, защиты у старших братьев [2]. После ужасного торжественного Сермон 25 мая и бегства Старшего на хутор в Верльяк, этот совсем юный Добрый Человек скрывается у своих братьев Гийома и Арнота Меркадье, признается им в том, что его крестили [3], и просит Гийома оставаться с ним. Он хочет бежать. Вместе с Гийомом он отправляется на поиск двух людей, способных увести его дальше, прочь от опасности, но не найдя их, находит укрытие рядом со своим Старшим.
Гийом Меркадье и его брат Сансет прибыли ночью на хутор Бургундцев и разделили трапезу с Пейре Отье. На следующее утро старший брат отправился в путь один, оставив обоих Добрых Людей в убежище. Возможно, он надеялся, что Старший сможет утешить младшего брата. Согласно Арноту Сanta Сorpt, Санс Меркадье оставался целую неделю со своим Старшим; или три недели, если верить Перрену Моррелю, который, к тому же, уточняет, что юный Добрый Человек дал ему денег, чтобы купить рыбу. Арнот еще замечает, что двое подпольщиков принимали многочисленных посетителей в своем укрытии; а сам он однажды вывел их и сопровождал до деревни Бопёй, где они оставались много дней. Возможно, в этом упоминании об уходе и возвращении в холмистую долину следует видеть последнюю дорогу Пейре Отье к свободе.
Мы не знаем причин этого ухода, а также кем был добрый верующий из Бопёй, который принимал тогда у себя обоих Добрых Людей. Не так уж невероятно, что Арнот Маурель просто оставил их в деревенском доме, принадлежавшем его брату Перрену или ему самому. Что до причин, то они могут быть разными: начиная от consolament умирающего верующего (но в этом случае достаточно было ухода одного Доброго Человека ночью) до встречи стратегического характера с подпольными агентами (но почему в этом случае они сами не пришли в дом Бургундцев, как это делали другие посетители?)
Culpa Пейре де Клайрака из Верльяка, исповедовавшегося в ноябре, дает нам некоторые подсказки [4]. Молодой человек был убежденным верующим, а также постоянным агентом еретиков. Его отец и мать, Гийом и Сапта де Клайрак, были осуждены на Мур во время генерального Сермон 25 мая. Сам он несколькими месяцами спустя выставил перед инквизитором очень четкую линию обороны. Будучи регулярным проводником Пейре Отье, он, возможно, являлся также связным между Старшим и Пейре Сансом, который до самого конца оставался его доверенным soci? Уже в 1306 или 1307 году в доме четы Сартров Пейре Санс поручил Пейре де Клайраку пойти сказать своему Старшему (в Верльяк?), что он пришел, чтобы найти его (в Буийяке?). В то трагическое лето 1309 года, «после праздника Иоанна Крестителя», Пейре де Клайрак встретился с Пейре Отье «в месте, где он прятался, в одном доме в Бопёй в Гаскони». На этот раз именно Пейре Отье «спросил его, знает ли он, где Пейре Санс, и попросил его, буде его увидит, сказать (Пейре Сансу), чтобы тот пришел и встретился с ним, Пейре Отье». Теперь смысл встреч в Бопёй проясняется. Пейре Отье, заботясь о своем друге Пейре Сансе, назначает эту встречу с доверенным посланцем, но в Бопёй, чтобы не раскрывать информации о своем пребывании на хуторе. Пейре де Клайрак доказал свою верность, но он принадлежал к семье, за которой охотилась Инквизиция, и рано или поздно рисковал попасть в ее лапы [5]. Собственно, нам известно, что удар, нанесенный 25 июля, оказался особенно сокрушительным для остатков клана Клайраков в Верльяке-на-Теску.
В этом контексте краткий поход Пейре Отье и Санса Меркадье в деревню Бопёй выглядит как крошечный, но возможный показатель того, что осталось от подпольных структур: разорванная сеть еще хранила кое-какие нити. Пейре Отье, казалось, был полон решимости все еще держать руку на пульсе. Остался ли еще какой-либо план, который можно было передавать от одного укрытия к другому? Мы не знаем, смог ли Пейре де Клайрак выполнить свое поручение к Пейре Сансу. А также не знаем, смог ли Пейре Санс появиться на хуторе Бургундцев. Во время облавы на святого Иакова, всего лишь через несколько дней после встречи в Бопёй, Гийом де Клайрак, дядя юного посланника, тоже был арестован; Пейре де Клайрак, беглец, был пойман только осенью. Но Добрый Человек Пейре Санс, тем не менее, смог получить послание в собственном убежище.
Немного времени спустя после возвращения Пейре Отье и Санса Меркадье на хутор Бургундцев, старший брат, Гийом Меркадье, снова присоединился к ним. Он принес дурные новости. Он пришел сказать обоим подпольщикам, чтобы они «остерегались, ибо арестован верующий, и он знает, где они прячутся, и есть опасность, что он их выдаст». Попытаемся связать эту информацию с полицейской операцией 25 июля, которая, хоть и не достигла своей главной цели - то есть ареста Добрых Людей - но все же смогла разрушить основные убежища, а в ходе ее в руки инквизитора попало множество верующих, которым было известно немало тайн. Эта новость серьезно испугала обоих изгнанников и их хозяев. Тем же вечером Сансет, юный Добрый Человек, оставил Старшего, чтобы уйти со своим братом Гийомом. Конечно же, он собирался перейти в более надежное убежище. Возможно, он также послушался советов Пейре Отье, главной целью которого могло быть только выживание его Церкви любой ценой. Нужно было разделиться, чтобы выжить. Если бы инквизиторская полиция накрыла это место, то она обнаружила бы всего лишь одного единственного Доброго Человека в убежище. Вечером в день облавы на святого Иакова юный Гийом Дюран из Бельвеза, тоже смог ускользнуть, чтобы предупредить об опасности Пейре Санса; а Пейре Санс, который тогда прятался в Монклер в Керси, таким образом, тогда не получил, или получил слишком поздно, через посредство Пейре де Клайрака, просьбу Пейре Отье.
Как бы там ни было, в эти последние дни июля 1309 года, Старший был один в убежище Бургундцев между Верденом и Буияком.
Увещевательное послание на святого Лаврентия
Бернард Ги - но мы увидим, что Жоффре д‘Абли тоже не остался в стороне - отметил это лето 1309 года несколькими ужасными ударами: сначала был генеральный Сермон 25 мая, затем полицейская операция 25 июля, в день святого Иакова. 10 августа, на Святого Лаврентия, он распространил по всему епископству Тулузскому увещевательное послание с целью поимки Добрых Людей, которые ускользнули от него пятнадцатью днями ранее. Во всех приходах было провозглашено, что по требованию инквизиторов всякий верный, под угрозой отлучения строго обязан выдать, если ему это известно, укрытие каждого из трех проклятых еретиков, а именно в первую очередь Пейре Отье, главного еретика, а вместе с ним Пейре Санса и Санса Меркадье. Это означало, что если всякий верующий, который еще находился на свободе, по собственной инициативе не выдаст Добрых Людей Инквизиции, то он рискует впоследствии, что инквизитор признает его упорствующим, если он еще не свидетельствовал, или даже рецидивистом, если он уже исповедовался в 1305 году. Становилось все более и более очевидным, что целью всего этого были именно Добрые Люди. Можно даже сказать, что инквизиторы назначили цены за их головы: если недонесение на Добрых Людей сурово каралось, то доносы, наоборот, всячески поощрялись исключительными скидками в наказаниях. Инквизиторы хотели поймать Добрых Людей любой ценой. Тем, кто поможет поймать еретиков, были обещаны индульгенции: если у такого есть родственник в Муре, будет освобожден; если он сам виновен в ереси, все обвинения снимаются. Ситуация изгнанников становилась отчаянной.
Санс Меркадье, юный Добрый Человек Сансет, который, как мы видели, покинул хутор вместе со своим братом Гийомом, теперь тоже остался один. Когда его застигла эта новость, он, возможно прятался возле Борна. Тогда он попробовал нагнать Доброго Человека Пейре Санса в его убежище в Монклере. После дня святого Иоанна бывший soci Пейре Отье нашел укрытие в доме в Марниаке, куда, после дня святого Иакова пришел Гийом Дюран из Бельвеза, чтобы предупредить его о полицейской операции на Святого Иоанна и ее последствиях. Хозяевами этого дома были исключительно преданные верующие. Гильельма Бертрикс, мать, была почтенной вдовой, которая видела, как Пейре Отье и Пейре Санс дали утешение на ложе смерти ее свекрови, ее мужу и двоим из ее сыновей. Возможно, они стали жертвами той же эпидемии, которая опустошила соседний хутор Ружис? Впрочем, все семьи верующих этого дома в Монклере были связаны между собой: Гильельма, хозяйка Марниака, - это сестра Раймонда Бертрикса, из Рабини, а сам он был шурином Лантаров из Ружис. Тем летом 1309 года Гильельма Бертрикс жила одна в Марниаке с дочерью Раймондой и сыном Уком, одним из юношей, получивших утешение, но выжившим после болезни [6].
После отчаянного предупреждения юного Дюрана из Бельвеза под конец месяца июля, новость об увещательном письме от 10 августа вновь вызвала тревогу в Марниаке:
«[Еретик] узнал, что верующие, у которых он гостил, были арестованы, и испугался, что его тоже арестуют» - сдержанно отмечает юная Раймонда. Тогда Пейре Санс оставил дом, где он жил, чтобы скрыться в лесу поблизости, куда его хозяйка и ее дочь продолжали носить ему провизию: хлеб, вино, паштет (скорее всего, рыбный). Culpea троих местных верующих, исповедавшихся следующей зимой, действительно уточняют, что Добрый Человек жил в их доме «от святого Иоанна до среды, следующей за днем святого Лаврентия». То есть, именно до того дня, когда известие об увещательном письме инквизитора достигло Марниака.
Именно тогда юный Добрый Человек Санс Меркадье, который неизвестно как потерял своих братьев и которого они разыскивали, нашел убежище у Пейре Санса. Этот зрелый и опытный собрат мог показать ему пример более крепкой веры. Но кажется, что Пейре Санс не смог вселить в него мужество. Ук, сын хозяйки, удивляет нас тем фактом, что юный Сансет покончил с собой «путем кровопускания и холодной воды» - то есть, возможно, он перерезал себе вены, лежа в воде ручья. Это казалось молодому человеку самым надежным средством избежать костра Инквизиции. И ему удалось добиться своего. Его братья никогда его не встретили: Гийом Меркадье был арестован в сентябре возле Монтобана, где он искал своего младшего брата Сансета, чтобы исчезнуть из страны вместе с ним. Он явно не знал о его самоубийстве [7].
В конце того же лета хорошо осведомленная Инквизиция явилась, как и опасались, с обыском в Марниак. Пейре Санс был поблизости, он прятался в лесу, один. Когда нагрянуло Несчастье, Гильельма Бертрикс как раз шла отнести Доброму Человеку что-нибудь поесть. Но мать и двое детей дали обыскать дом, не сказав ничего. Солдаты не знали, что дичь настолько близка, и что она улетит, как только они отвернутся. Они ограничились тем, что арестовали даму и увели ее в Тулузский Мур, оставив двум молодым людям письма с вызовом в суд.
Отчаяние Санса Меркадье, который пытался найти спасение в Царствии Отца Небесного, не осмеливаясь бросить вызов страданиям мира сего, подорвало как и исполнение его долга Доброго Человека, состоящего в том, чтобы проповедовать Евангелие и спасать души верующих, так и данный им обет ненасилия. Но, к сожалению, это отчаяние можно слишком хорошо понять. Все это происходит в контексте абсолютной тьмы, вездесущей смерти и одержимости мысли о ней. По-видимому, Пейре Санс позволил ему сделать это: трудно вообразить, что он мог не знать об ужасной сцене, которая поразила и Ука, сына хозяйки. Поддержал ли он своего юного собрата в желании покинуть этот мир, «князем которого есть Сатана» - а инквизитор явно является исполнителем его дел? Упадок духа и отчаяние Санса Меркадье позволяют нам угадать, что он чувствовал свою слабость перед Инквизицией и костром, то есть, мог отречься, чтобы спасти свою жизнь. Хотел ли он спасти свою душу, покончив с собой?
Он, разумеется, был в этом уверен, и скорее всего, Пейре Санс тоже так считал. В показаниях юного Ука говорится о подобном предложении, которое Добрый Человек сделал ему, простому верующему, во время серьезной опасности: «Совершить endurа, чтобы достичь счастливого конца», то есть предпринять голодовку после уделения consolament. Этот юноша уже раз получил утешение, но выздоровел. Возможно, он вновь серьезно заболел? В любом случае, он ответил Пейре Сансу, что он сделает это только в свой последний час.
Похожие явления уже случались во времена преследования 1305 года: можно вспомнить о долгой endurа Монтоливы Франсе, бежавшей из Лиму и вырванной из уклада ее прежней жизни, и закончившей свои дни в Борне у братьев Испанцев. Также можно вспомнить жительницу Тулузы Гильельму Марти де Пруад, которая заболела, получила утешение из рук Пейре Отье, потом совершала исповедь (apparelhament) перед диаконом, и которая держала кинжал (но на самом деле шило) в кровати, чтобы пронзить себе сердце, если придут стражи порядка. В конце концов, она попросила своих подруг верующих «помочь ускорить ее смерть, потому что она боится быть арестованной за ересь Инквизицией - используя либо способ кровопускания при приеме ванны, либо глотая толченое стекло и «сок дикого огурца» [8] В этой ужасающей ситуации охоты на людей, освещаемой пламенем костров и отягощенной эксгумациями трупов, бегство в царство вечности казалось единственным выходом. Они поступали так, словно скрывались в цитадели смерти - и верующие в состоянии шока, и даже юный посвященный.
Среди других Добрых Людей, которым ужасная травля не давала никакой передышки, Пейре Санс выглядит одним из самых решительных. Он скрывается до самого конца вместе со своим мужественным послушником. А остальные, самые молодые - тот же Пейре Фильс, Арнот Марти, Раймонд Фабр, и более закаленные - Гийом Отье, Амиель из Перль, Андрю из Праде - верили ли они еще в свою земную миссию? Без сомнения, на поступок Сансета повлияла ужасная новость о том, что его Старший, Пейре Отье, был арестован Инквизицией.
[1] Culpaе Перрена, Арнота, Раймонды и Жоаны Маурель, Ор. сit.
[2] Culpa Гийома Меркадье,. Рецидивист, B.G.Limb, 82. .
[3] По крайней мере, такой вывод можно сделать из сulpa Гийома Меркадье, но без сомнения, эта стратегия защиты со стороны обвиняемого. Скорее всего, братья Санса уже знали, что молодого человека сначала обучали, а потом крестили.
[4] Culpa Пейре де Клайрака,. Рецидивист, B.G.Limb, 84-85. .
[5] Однако мы видим, что Раймонда Маурель без колебаний рассказывает об укрытии Старшего своей подруге Брайде Фуссье, из Вердена-на-Гаронне.
[6] Culpеa Гильельмы Бертрикс, ее дочери Раймонды и сына Ука, Мур, B.G.Limb, 136-139 .
[7] Culpa Гийома Меркадье,. Рецидивист, B.G.Limb, 82..
[8] Culpa Серданы Фор, Мур, B.G.Limb, 76-77; Culpa Азалаис Марти де Пруад, Мур, B.G.Limb, 70-71. В мае 1309 года Гильельма Марти была осуждена посмертно на эксгумацию и сожжение. Я описала этот драматический контекст в главе «Одержимость смертью» в моей книге Les Femmes cathares. Tempus, 2005, p 319-335.