Прекрасное из книги Роберта Бэра
Продолжаю в фоновом режиме, под настроение, читать и переводить книгу экс-сотрудника ЦРУ Роберта Бэра «Не видя зла» - того самого, который стал прототипом персонажа Джорджа Клуни в фильме «Сириана». Книга совершенно фантастическая, читается на одном дыхании, как шпионский роман, и при этом очень глубокая, отражающая весь опыт оперативной работы автора на Ближнем Востоке и в Азии.
Ниже приводится отрывок, посвященный его подготовке в учебном центре ЦРУ (т.н. «Ферме»). Я так понимаю, что инструктор Марта, упомянутая автором, - это Марта Петерсен, которая была задержана в Москве во время тайниковой операции по делу агента ЦРУ «Трианона», известному нам по замечательному роману Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить».
*****
После двух недель, проведенных на конспиративной квартире, где я подписывал бланки и слушал, как сотрудники штаб-квартиры рассказывают о том, чем они зарабатывают на жизнь, я с радостью отправился на «Ферму» для прохождения курса оперативной подготовки. Я понимал, что сменю одну тюрьму на другую, но та была больше похожа на загородный клуб, и, по крайней мере, там я снова смогу немного потренироваться.
Хотя «Ферма» описана в многочисленных книгах и показана с воздуха в телевизионных документальных фильмах, в ЦРУ попросили меня не раскрывать ее местоположение и название. Все, что я могу вам сказать, - это то, что она расположена где-то на побережье штата Вирджиния, на территории XXXXXXX. Предполагается, что это военная база с ограниченным доступом, и именно это вам скажут охранники, если вы когда-нибудь наткнетесь на парадные ворота с мигающими желтыми огнями и нарисованными барьерами.
За воротами «Ферма» действительно напоминала загородный клуб, по крайней мере, частично. Здесь были теннисные корты, крытый бассейн, рыбацкие лодки, на которых можно было отправиться на реку, и несколько баров. Имелись даже развлекательные тиры для стрельбы по тарелочкам и падающим мишеням. Курсантам выделялись отдельные комнаты в общежитиях. Это был, конечно, не «Ритц», но и дискомфорта тоже не было. Инструкторы жили на базе в белых домиках.
«Ферме» старались придать образ маленького сельского колледжа, но на самом деле это был очень необычный колледж. Как только мы прибыли и зарегистрировались, нам было объявлено, что сегодня вечером состоится XXXXXX, организованный правительством вымышленной страны. Я не помню название страны, которую они использовали, но столица называлась Уилтон. Преподаватели играли роли местных чиновников, а курсанты - американских гостей. Наша задача состояла в том, чтобы придумать легендированное прикрытие своего присутствия в стране. Цель заключалась в том, чтобы научить нас работать на светских мероприятиях и выуживать у людей информацию - этакая версия црушного котильона. [1]
Я выбрал невысокого, лысого, обрюзгшего и близорукого инструктора, который выглядел так, словно ему следовало уйти на пенсию несколько десятилетий назад. Добавьте к этому мартини, который он потягивал, и я решил, что его легко подцепить.
Я протянул руку.
- Привет. Как дела?
Он держал руку в кармане и просто смотрел на меня.
- Я американец и только что приехал в город, - произнес я, все еще ухмыляясь, как обезьяна.
- Любопытно, - ответил он не слишком дружелюбным голосом. - У нас здесь не так много американцев. И чем вы занимаетесь?
- Я работаю в американской газовой компании. Мы надеемся пробурить несколько месторождений в вашей стране.
- Вы геолог?
- Нет.
- Что ж, возможно, это объясняет, почему вы не знаете, что в нашей стране нет запасов газа, - сказал он, разворачиваясь и уходя.
Как только я вернулся в свою комнату, я просмотрел справочник по этой стране. Там было четко указано, что запасов углеводородов в ней нет. На следующее утро, когда курсанты собрались в аудитории, я понял, что я не единственный, кто не выполнил домашнее задание.
Ровно в восемь тридцать в аудиторию вошел мужчина ростом под метр девяносто, сложенный как скала, и целенаправленно направился к подиуму. Его обветренное лицо выглядело так, словно он провел много времени в пустыне.
- Меня зовут Джо Линч. Я координатор вашего учебного курса. У кого вчера вечером состоялась последующая встреча с источником информации?
В аудитории установилась гробовая тишина. Руку никто не поднял.
Линч прошел по среднему проходу и остановился рядом с моим столом. Доски, столы из керамики и голые стены заставили меня почувствовать, что я снова в Джорджтаунском университете, но этот человек не был похож ни на одного профессора, который когда-либо у меня был.
- Кто-нибудь знает, зачем мы здесь? - прозвучал его голос в зале.
Я точно знал, что не знаю, и почувствовал облегчение, когда руку подняла более зрелая женщина. Она выглядела так, будто могла какое-то время проработать в ЦРУ, а теперь ее переквалифицировали в оперативного сотрудника.
- Мы здесь, чтобы научиться собирать разведданные, - сказала она.
Линч даже не обратил на нее внимания. Он обвел взглядом зал, а затем снова занял свое место за подиумом.
- Судя по всему, никто из вас не добился второй встречи. Кто-нибудь получил хотя бы номер телефона?
Руки подняло около половины студентов.
Линч повернулся к курсанту с поднятой рукой, сидящему в первом ряду.
- Это был номер офиса?
Курсант кивнул.
- Что вы скажете, когда на звонок ответит его секретарь и спросит, кто вы такой? Если бы вы прочитали свой справочник, то знали бы, что Уилтон враждебно настроен по отношению к Соединенным Штатам. Неофициальные контакты между американцами и правительственными чиновниками запрещены. Позвонив своему другу в его офис, вы только что обманули его.
Линч обвел комнату взглядом.
- Вернемся к моему вопросу о том, что вы здесь делаете. Правительство США тратит миллионы долларов, чтобы превратить вас в волков, в хищников. Прошлой ночью вы должны были отделить одного из ягнят от стада, того, кто знает секреты, и направить его на путь предательства - своей страны и всего, что ему дорого, - и при этом не дать ему понять, что вы делаете. Если вы пришли в ЦРУ, чтобы стать сотрудником дипломатической службы, пить бесплатную выпивку на коктейльных вечеринках или провести длительный отпуск в Европе, я рекомендую вам вернуться в штаб-квартиру и поискать работу за письменным столом.
Думаю, что только в тот момент я окончательно понял, что ЦРУ совершенно серьезно намерено отправить меня в мир шпионить. Вот вам и катание на лыжах в Швейцарии за счет Управления.
В течение следующих пяти месяцев инструкторы делали все возможное, чтобы превратить нас в хищников. Работая практически день и ночь, мы осваивали эзотерические навыки шпионажа - выявление, оценка, вербовка и руководство агентами, и все это в рамках шуточной страны, управляемой из Уилтона. На первый взгляд это выглядело как странная пьеса театра Кабуки, но ставки были очень высоки. Провал на «Ферме» означал, что вас не аттестуют как оперативного сотрудника, а без такой аттестации вы не могли отправиться за границу. Вас бы навсегда приписали к штаб-квартире, а в те времена предпочтительнее было уйти в отставку.
Неудивительно, что самой сложной частью была собственно вербовка, или «питч», как ее называли. После того как вы определили, что ваш объект владеет секретами, которые хочет знать ЦРУ (выявление), вы должны были выяснить, есть ли у него слабые места, которые делают его уязвимым для вербовочного предложения (оценка). Общее правило гласило: вы выбираете самого слабого - человека с проблемами с деньгами, с глубокой обидой на свою страну, с проблемами с алкоголем, - однако некоторые из лучших агентов, завербованных ЦРУ, делали это просто потому, что любили Америку. Суть, - и нам это вбивали в голову, - заключалась в том, что вы должны быть абсолютно уверены в том, что знаете уязвимые места своего объекта, перед тем как его вербовать. Если размахивать стодолларовой купюрой перед человеком, которому плевать на деньги, то вы просто попадете в беду.
Через пару классов после моего курсанты «Фермы» узнали из первых уст о трагических последствиях неудачной вербовки. История началась в афганском Кабуле, с советского дипломата, которого хотел завербовать наш оперативный сотрудник. Когда в конце своей командировки пришло время уезжать, он так и не нашел уязвимого места, на которое можно было бы «подцепить» свой объект. Вместо этого он отдал дипломату пас о том, что Советскому Союзу и США необходимо лучше узнать друг друга. Когда дипломат согласился с этим, оперативник предложил познакомить его со своим сменщиком, чтобы они могли «обменяться мнениями».
Хуже было то, что в своем отчете оперативник описал все совсем иначе. Он утверждал, что завербовал советского человека, и его сменщик, Боб ХХХХХХХ, поверил ему на слово. На первой личной встрече с советским дипломатом в ресторане Боб попросил у того секретные документы. Собеседник побагровел, хлопнул кулаком по столу и начал кричать. Никто в ресторане не понял, что происходит. Этот инцидент вызвал такой резонанс в Кабуле, что Боба отправили домой на «Ферму» преподавать. Решив, что с его карьерой покончено, и, несомненно, страдая от других проблем, Боб застрелился в рождественское утро на крыльце своего дома, где находились его жена и дети.
Еще одна вещь, которую в Директорате по операциям вдалбливали нам в головы с первого дня работы: нет ничего важнее жизни вашего агента. Как от офицера Секретной службы ждут, что он примет на себя пулю за президента, так и оперативные сотрудники должны были сделать все, чтобы защитить жизнь агента, - солгать, обмануть, украсть или еще что похуже. Мало кто за пределами этого бизнеса понимает природу связей между куратором и его агентом, но если посмотреть на сценарий с холодной институциональной точки зрения, то если бы стало известно, что в Д/О не защищают своих агентов, то никто никогда больше не стал бы шпионить для ЦРУ.
Иногда агентов раскрывал «крот», подрывая целые агентурные сети, но чаще всего агенты исчезали, когда их замечали на встрече со своими кураторами. Соответственно, Директорат по операциям тратил миллионы долларов на обучение своих сотрудников умению выявлять и уходить от слежки. Во время нашего пребывания на «Ферме» мы почти треть времени проводили, ведя наружное наблюдение и контрнаблюдение, пешком и на автомобилях, в основном в Ричмонде, в штате Вирджиния. Иногда мы следовали за инструкторами, иногда они - за нами, иногда курсанты - друг за другом. Все это было изощренной игрой в кошки-мышки, но это была лишь разминка перед главным событием - курсом противодействия внутренним операциям, проходившим в Вашингтоне.
Этот курс был разработан для оперативников, отправляющихся в такие места, как Москва и Пекин. Идея заключалась в том, чтобы обжечь их в горниле, как можно более точно воспроизведя, каково это - работать против враждебной, решительно настроенной группы наружного наблюдения численностью в две-три сотни людей. Я буду называть инструктора Мартой. Это была симпатичная блондинка лет тридцати, которую только что выслали из Советского Союза после того, как она попалась на встрече с агентом в Москве в рамках подставы КГБ. Марту выбрали преподавателем курса противодействия внутренним операциям, потому что она хорошо зарекомендовала себя на московских улицах и выдержала неприятный допрос в КГБ. Уйти от слежки - это не то, чему можно научиться на лекции или прочитав книгу.
В первый же день занятий она отпустила нас пораньше.
- Идите домой, оплатите счета и сделайте все, что вам нужно, чтобы разобраться с тем, чем вы занимаетесь в своей жизни, - сказала она, - потому что на следующие шесть недель вы мои.
Поскольку я не был женат и не имел никаких иных привязанностей в жизни, это не заняло у меня много времени.
Марта говорила серьезно. На протяжении этих шести недель мы не покидали улиц Вашингтона по шестнадцать часов в день. Мы закладывали тайники (закладки для агентов), ставили мелом отметки на стенах (это были контрольные сигналы для агентов) и проходили длинные маршруты контрнаблюдения - все сливалось в одно сплошное пятно. Группы, которые нас вели, были хороши. Иногда они использовали так называемое «дельфинье наблюдение» - вы нас то видите, то нет. На протяжении двух-трех дней они были вокруг нас, и мы не могли их пропустить, а на следующий день мы не видели никого. После такого через некоторое время многие начинали видеть призраков.
В других случаях они использовали так называемое «водопадное наблюдение», когда группа идет прямо на вас, а не следует позади. Для хорошего водопадного наблюдения требуются сотни людей и машин. Как только наблюдатель проходит мимо своего объекта (называемого «кроликом»), он сворачивает на первую поперечную улицу, выходит на параллельную улицу и ловит микроавтобус, который вывозит его и высаживает впереди «кролика», чтобы он мог снова влиться во встречный поток, часто переодевшись.
Так продолжалось изо дня в день без перерыва. Группы наблюдения и способы слежки менялись в произвольном порядке. Цель заключалась в том, чтобы измотать нас и заставить совершать ошибки. Когда мы думали, что больше не выдержим, они усиливали накал страстей. Однажды ночью, когда я выложился до предела, группа взломала замок в моей машине и украла мои записи. И будьте уверены, что на месте следующего тайника меня ждала группа наблюдения. Ошибка, которую я больше никогда не совершу.
На этом курсе нас научили не только обнаруживать слежку, но и побеждать ее. Когда вы находитесь в движении, будь то прогулка по городу или поездка на машине в сельской местности, наступает момент, когда вы оказываетесь вне поля зрения. И именно в этот момент, будь то поворот на проселочной дороге или слепая зона между зданиями, вы делаете все, что вам нужно. Скорее всего, у вас будет лишь доля секунды. Подготовка - это все.
К концу курса на «Ферме» стало ясно, кто пройдет, а кто нет. Линч расслабился и однажды вечером в курсантском баре присоединился к нам.
- Я знаю, что это были пять месяцев ада. Как вы думаете, кто-нибудь из вас готов к выходу в свет?
Никто ничего не ответил.
- Я рад, что хотя бы в этом вы разобрались, - добавил Линч. - Вы только-только освоились в этой профессии. Если вы чему-то и должны были научиться, так это тому, что оппоненты стремятся заполучить вас. У них есть ресурсы и терпение. Мне все равно, где это происходит - в Москве или в Париже. Где бы вы ни оказались, за вами будут наблюдать миллион пар глаз, и ждать, когда вы совершите ошибку. Знаете, что я делаю первым делом каждое утро, когда просыпаюсь за границей? Роюсь в карманах; разворачиваю страницы книги, которую читал накануне вечером; проверяю свой портфель; заглядываю под кровать. Я как одержимый ищу тот самый клочок бумаги с именем агента, его номером телефона или адресом - все, что может его скомпрометировать. Мне остается только предполагать, что стоит мне выйти из дома или отеля, как появятся оппоненты и начнут рыться в моих вещах.
Линч заказал еще один бокал пива. Еще несколько курсантов придвинули стулья, чтобы его послушать.
- Но позвольте мне сказать вам кое-что еще. Дело не только в дисциплине. Если вы будете рабски следовать установленному своду правил, то потерпите неудачу. Допустим, сейчас час тридцать ночи, и вы заканчиваете работу с агентом. Вы смертельно устали, и единственное, о чем вы можете думать, - это забраться в постель. Вы уже готовы остановиться и высадить агента, когда видите в зеркале заднего вида пару огней, хотя до этого момента на дороге почти не было машин. Совпадение? Вы не можете знать наверняка. Проходит еще десять минут, а огни все еще там. Что бы вы сделали?
- Продолжу ездить, пока сзади не будет чисто, - предложил один из курсантов.
- Возможно. Но бесцельная езда поздно ночью, скорее всего, подскажет тем, кто следит за вами, что вы на оперативном задании. Красное мясо для шакалов. Они наводнят улицы слежкой. Сейчас самое время нашему сотруднику подумать о нестандартных решениях - нарушить правила.
- Я знаю, что бы я сделал, - перебил я. - Я бы положил агента на пол в машине, доехал бы до дома, выпустил его в гараж и устроил бы ему на пару часов место для сна. На следующее утро я бы вывел его тем же путем. Все выглядело бы как обычный день. Никакой слежки, и я высаживаю его в каком-нибудь уединенном месте.
Линч протянул руку через стол и пожал мне руку.
- Рад за вас. А как насчет этого, - продолжил он. - Что, если бы вы подготовились к этому событию - например, утром в день встречи положили бы чемодан в багажник своей машины? Миллион пар глаз пришли бы к выводу, что вы отправляетесь в поездку за город, поэтому, вместо того чтобы ездить кругами, вы отправляетесь за город вместе с агентом. Наблюдение думает, что вы наконец-то отправляетесь в поездку, и оставляет вас. Вы высаживаете агента в первом же городе, где есть автобусная остановка. Агент недоволен, но, по крайней мере, он не в тюрьме.
Линч был хорошим наставником, он говорил, опираясь на многолетний опыт работы в этой области, и он был абсолютно прав. Как я узнал позже в своей карьере, шпионаж - это не то, чему можно научиться из книги, учебного фильма или лекции. Этому учишься, делая это, когда кто-то заглядывает тебе через плечо.
[1] Фр. Cotillion. Первоначально так называлась нижняя юбка, в дальнейшем это название закрепилось за танцем, во время которого были видны нижние юбки; в более широком смысле этим словом называют светское мероприятие, первый бал, на котором юные девушки впервые выходят в свет, и представляются высшему обществу.