ЛЮБОВАНИЕ РОМАШКАМИ
Суббота, 9-е октября
ЭТА СУББОТа должна была быть рабочей. Вдруг велели отдыхать. Я, недолго думая, собрался и поехал с клубом любоваться ромашками.
Корейцы are ridiculous. Какая ещё нация, кроме, пожалуй, японцев, не скажу за китайцев, может несколько дней мотаться в полузаброшенный монастырь любоваться ромашками? Назовите мне ромашковый фестиваль в каком-нибудь Ивановском районе России. Уверен, не назовёте. Если бы он и был, скажите честно, поедете туда? Да ни за что на свете! У нас у самих, скажете, одуванчиков, как... как... как собак нерезанных...
В монастырь Ёнпхёнса ехать по дороге в Чочхивон.
Бесхитростный рассказ о прошлогодней поездке в монастырь можно почитать здесь.
Чуть не доезжая до монастырских ворот, мы остановились у мобильного ресторана, где тётушки жарили лепёшки, корейские пиццы.
Одна из тётушек мельчила перцы. Перцы, несмотря на их молодость в Корее (они проникли сюда всего каких-то четыреста лет назад, после нашествия японцев в году имчжин), быстро завоевали популярность, и теперь без них не представить ни первого блюда, ни второго, ни десерта. Мы заказали завтрак туриста (макколли, пиццу типа пхачжон, местный деликатес - желудёвое желе, тубу кимчхи 두부김치, и всё - с перцем. Разве что макколли было без перца (оно было из каштанов)...
Старушка сбоку продавала неведомые плоды. Что это? "Ырым 으름. Купите, ребятушки".
Акебию корейскую обыкновенную впервые видел не только я. Многие товарищи слышали только название, плоды же видели впервые. Я купил баклажку. Во-первых, экзотично, а, во-вторых, местного производителя, тем более, такого, в возрасте, надо поддерживать...
Плоды на вкус оказались разнообразными - одновременно и сладкими, и чуть горьковатыми, и даже капельку солёными... Короче, мы съели по штуке и отдали баклажку обратно старухе, а та и рада была.
Я воспылал к старушке симпатией: "Омони 어머니, матушка, макколли выпьете?". Она с достоинством приняла стакан, выпила. Товарищи стали подтрунивать надо мной: "Он - бóльший кореец, чем мы"...
Наевшись и напившись, покатили выше.
Поднялись на пригорок - взору открылась живописная картина.
На первый взгляд, монастырь ничем отличается от прочих. Такие же строения, такие же статуи Будд, что и в других. Так же приторговывают исполнением желаний...
Тем не менее, он - другой. Он отличен тем, что на окружающих его горках в изобилии растут ромашки, гм, корейские целебные, говоря научным языком, хризантемумы сибирикусы вульгарисы. Монахи изготавливают из них вино, эликсиры, парят, сушат, варят... Говорят, ромашка корейская обыкновенная полезна для здоровья, мужского, в частности. Кстати, здесь всё, что ни возьми, полезно для мужчин - и кимчхи, и морская капуста, и кизил... Корейцы наивны. Стоит объявить им: "Ромашка полезна, и она зацвела", и они тотчас бросают прочие дела и мчатся в Ёнпхёнса...
Почему русские не такие? Почему не устраивают одуванчиковый фестиваль в какой-нибудь Ивановке? Какая бы тогда в стране наступила благость! Представляю: вот объявили: "С такого-то по такое в Ивановке фестиваль одуванчика", и все с благостными, красивыми лицами едут в Ивановку, гуляют, смеются посреди одуванчиковых полей, покупают у радостных, красивых продавцов одуванчиковый сок, едят одуванчиковый салат. Разумеется, были бы написаны сотни книг, объявляющих одуванчик национальным цветком, а салат из одуванчиковой ботвы национальным кушанием русских аж с эпохи древлян и кривичей...
Мы как дети бросились в ромашковые поля и принялись резвиться.
Покорив Чансусан, возвышающийся над монастырём, покатили вон, в сторону Кончжу. Доехав до республиканской дороги, свернули влево, доехали до Матхи и поехали вверх по старой дороге. У нас в клубе говорят: не поднялся на Матхи - не говори, что прокатился...
Передохнув на вершине перевала, отчаянно бросились вниз и дальше поехали среди гор. Впереди нас ждал обед в ресторане, хозяин которого окончил ту же школу, что и один из моих товарищей.
Прокатив несколько километров, одолели последний апхилл - он оказался дамбой, за которой скрывалось рукотворное озеро, водохранилище.
На обед у нас была толстая домашняя лапша, кхаль-куксу 칼국수, и, что скрывать, корейский ёрш, сомэк, мешанина из сочжуйского и пива.
Наелись и поспешили в Дижон. В шесть предстояло идти на толь 돌, празднование первого дня рождения дочки одного из наших товарищей.
Как много событий в День корейской письменности! Я ещё не знал об одном, которое подстерегало меня за углом...
Прикатил домой. Глянул на велокомпьютер - 82 километра - и в душ.
ЭТА СУББОТа должна была быть рабочей. Вдруг велели отдыхать. Я, недолго думая, собрался и поехал с клубом любоваться ромашками.
Корейцы are ridiculous. Какая ещё нация, кроме, пожалуй, японцев, не скажу за китайцев, может несколько дней мотаться в полузаброшенный монастырь любоваться ромашками? Назовите мне ромашковый фестиваль в каком-нибудь Ивановском районе России. Уверен, не назовёте. Если бы он и был, скажите честно, поедете туда? Да ни за что на свете! У нас у самих, скажете, одуванчиков, как... как... как собак нерезанных...
В монастырь Ёнпхёнса ехать по дороге в Чочхивон.
Бесхитростный рассказ о прошлогодней поездке в монастырь можно почитать здесь.
Чуть не доезжая до монастырских ворот, мы остановились у мобильного ресторана, где тётушки жарили лепёшки, корейские пиццы.
Одна из тётушек мельчила перцы. Перцы, несмотря на их молодость в Корее (они проникли сюда всего каких-то четыреста лет назад, после нашествия японцев в году имчжин), быстро завоевали популярность, и теперь без них не представить ни первого блюда, ни второго, ни десерта. Мы заказали завтрак туриста (макколли, пиццу типа пхачжон, местный деликатес - желудёвое желе, тубу кимчхи 두부김치, и всё - с перцем. Разве что макколли было без перца (оно было из каштанов)...
Старушка сбоку продавала неведомые плоды. Что это? "Ырым 으름. Купите, ребятушки".
Акебию корейскую обыкновенную впервые видел не только я. Многие товарищи слышали только название, плоды же видели впервые. Я купил баклажку. Во-первых, экзотично, а, во-вторых, местного производителя, тем более, такого, в возрасте, надо поддерживать...
Плоды на вкус оказались разнообразными - одновременно и сладкими, и чуть горьковатыми, и даже капельку солёными... Короче, мы съели по штуке и отдали баклажку обратно старухе, а та и рада была.
Я воспылал к старушке симпатией: "Омони 어머니, матушка, макколли выпьете?". Она с достоинством приняла стакан, выпила. Товарищи стали подтрунивать надо мной: "Он - бóльший кореец, чем мы"...
Наевшись и напившись, покатили выше.
Поднялись на пригорок - взору открылась живописная картина.
На первый взгляд, монастырь ничем отличается от прочих. Такие же строения, такие же статуи Будд, что и в других. Так же приторговывают исполнением желаний...
Тем не менее, он - другой. Он отличен тем, что на окружающих его горках в изобилии растут ромашки, гм, корейские целебные, говоря научным языком, хризантемумы сибирикусы вульгарисы. Монахи изготавливают из них вино, эликсиры, парят, сушат, варят... Говорят, ромашка корейская обыкновенная полезна для здоровья, мужского, в частности. Кстати, здесь всё, что ни возьми, полезно для мужчин - и кимчхи, и морская капуста, и кизил... Корейцы наивны. Стоит объявить им: "Ромашка полезна, и она зацвела", и они тотчас бросают прочие дела и мчатся в Ёнпхёнса...
Почему русские не такие? Почему не устраивают одуванчиковый фестиваль в какой-нибудь Ивановке? Какая бы тогда в стране наступила благость! Представляю: вот объявили: "С такого-то по такое в Ивановке фестиваль одуванчика", и все с благостными, красивыми лицами едут в Ивановку, гуляют, смеются посреди одуванчиковых полей, покупают у радостных, красивых продавцов одуванчиковый сок, едят одуванчиковый салат. Разумеется, были бы написаны сотни книг, объявляющих одуванчик национальным цветком, а салат из одуванчиковой ботвы национальным кушанием русских аж с эпохи древлян и кривичей...
Мы как дети бросились в ромашковые поля и принялись резвиться.
Покорив Чансусан, возвышающийся над монастырём, покатили вон, в сторону Кончжу. Доехав до республиканской дороги, свернули влево, доехали до Матхи и поехали вверх по старой дороге. У нас в клубе говорят: не поднялся на Матхи - не говори, что прокатился...
Передохнув на вершине перевала, отчаянно бросились вниз и дальше поехали среди гор. Впереди нас ждал обед в ресторане, хозяин которого окончил ту же школу, что и один из моих товарищей.
Прокатив несколько километров, одолели последний апхилл - он оказался дамбой, за которой скрывалось рукотворное озеро, водохранилище.
На обед у нас была толстая домашняя лапша, кхаль-куксу 칼국수, и, что скрывать, корейский ёрш, сомэк, мешанина из сочжуйского и пива.
Наелись и поспешили в Дижон. В шесть предстояло идти на толь 돌, празднование первого дня рождения дочки одного из наших товарищей.
Как много событий в День корейской письменности! Я ещё не знал об одном, которое подстерегало меня за углом...
Прикатил домой. Глянул на велокомпьютер - 82 километра - и в душ.