ПРОФЕССОР АХМЕТ ТАШИН
Не будет Путь найден нигде, кроме как в служении людям.
(Саади Ширази, «Бустан»)
В июне 2024 года с группой Друзей из нескольких стран мы совершили восьмидневное паломничество по суфийским местам в Турции (Стамбул, Эскишехир, Конья, Хаджи Бекташ, Кыршехир, Анкара), связанным с наследием дервишей-алевитов и ордена Бекташи, а также других Путей-тарикатов.
Мы попросили нашего болгарского брата-дервиша Бекташи Вейсела Байрама, сопровождавшего нас в прошлых паломничествах на Балканах, поехать с нами, и получили его любезное согласие. Более того, Вейсел пригласил своего суфийского наставника присоединиться к нам. Так нашим Проводником в этом путешествии стал профессор Ходжа Ахмет Ташин из Коньи, непостижимым образом сочетающий в себе ипостаси ученого-религиоведа, путешественника и суфийского мистика.
Профессор Ахмет Ташин (здесь и далее мои фотографии)
Этому замечательному суфию я и хотела бы посвятить мою заметку.
Ахмет Ташин-эфенди - в миру профессор, доктор философии, преподаватель кафедры социологии факультета социальных и гуманитарных наук Университета Коньи. Главный предмет его исследований - духовное наследие алевитов, езидов и ассирийцев. Изучая их верования, профессор много путешествовал не только в Турции, но и в Иране, Ираке, Азербайджане, Афганистане, Сирии и других странах. Где-то в этих поездках он встретил своих суфийских Учителей, тайну которых, впрочем, не позволено раскрывать, поэтому она осталась мне неизвестной.
Моя первая встреча с профессором была краткой - мы лишь перекинулись словами приветствия во время ужина в Эскишехире, куда наша группа прибыла к вечеру. Но одного взгляда было достаточно, чтобы почувствовать, с кем нам посчастливилось встретиться. Я тогда сказала Вейселу: «Кем бы ни считали этого человека, он - суфий».
Это мгновенное узнавание трудно бывает объяснить в словах даже самому себе. Для него не нужно знать историю человека, имена его Учителей и чему они его обучали, потому что все это не важно. На любом континенте, в любой культуре и конфессии, ты распознаешь Суфия в человеке, если раньше уже встречал Его, потому что Суфий Един.
Почти как в песне: «Ты узнаешь его из тысячи...»
(Бывают, конечно, исключения, когда суфий не хочет быть распознанным, но об этом - в дальнейших рассказах).
У входа в теккию Хаджи Бекташа
В Турции дервиши орденов Мевлеви, Бекташи, Халвети-Джеррахи, Накшбанди и других действуют повсюду, однако, чтобы отворить их двери, необходим ключ. Ходжа Ахмет и Вейсел Байрам были нашим «ключом». В большинстве теккий, которые мы посетили благодаря их связям, дервиши-алевиты были очень открыты и дружелюбны, приглашали нас разделить с ними угощение (мы попали как раз на празднование жертвоприношения Курбан-Байрами), показывали нам свои теккии и даже приглашали на ритуалы зикра и радения, которые обычно проводят без посторонних. Я расскажу о некоторых из них в дальнейших заметках, если Бог даст, а этот небольшой этюд я хотела бы посвятить профессору.
Итак, Ходжа Ахмет присоединился к нашей группе на третий день каравана, и его появление сразу изменило весь ход нашего путешествия. В типичной недельной поездке третий день - точка «интервала», когда первоначальный энтузиазм участников группы начинает угасать под действием усталости и трудностей пути, а хаотические тенденции, наоборот, нарастают.
Те из нас, кто изучал принцип энеаграммы, хорошо понимают, что я имею в виду. Можно также назвать такой момент точкой бифуркации, в которой система осознает необходимость пересобраться на новой основе и либо совершает это, либо сдается хаосу. В критический момент «интервала» группе бывает необходим приток энергии извне, дополнительный импульс.
Ходжа Ахмет начал свою Работу с нами с того, что пронес нас через точку бифуркации со свойственной ему спокойной грацией.
В тот день мы посещали один из древнейших «домов силы» ордена Бекташи в Анатолии - большой комплекс 14-го века, выросший вокруг мавзолея Сейида Баттала Гази на вершине холма недалеко от Эскишехира. Сейид Баттал Гази - полулегендарный герой Анатолии 8-го века, значение которого можно сравнить с ролью Ильи Муромца для Древней Руси. Комплекс в Сейитгази вокруг предполагаемого места упокоения Баттала Гази служил центром сначала для странствующих дервишей-каландаров, а затем - для последователей Бекташи. В настоящее время здесь нет действующих суфийских общин, но сам комплекс, помимо мавзолея, включает старую теккию.
Здание мавзолея Сейида Баттала Гази в комплексе Сейитгази
Итак, что сделал профессор, возвращая наш караван на Прямой Путь? Он пригласил нас сесть вокруг гробницы Сейида Баттала Гази и в течение получаса пропевал суры голосом не слабым, но и не громким, хотя мощь в его голосе была почти гипнотическая. Так бывает, когда звук исходит из сущности человека, и его частота пробуждает потаенную струну в нашем внутреннем существе. Незаметно Ходжа Ахмет настроил нас на первозданную вибрацию, открытую в откровении Пророку ﷺ и запечатленную в изначальном звучании Священной Книги на арабском.
Мы чувствовали себя частями музыкального инструмента, настраиваемого опытным настройщиком. Ни увещеваниями с назиданиями, - которые были бы бесполезны, - но через магию Слова наши испытания превратились в благословение, а напряжение претворились в силу. Что-то на наших глазах преобразилось действием того, что суфии называют баракой, и каждый из нас стал частью этого опыта.
Ходжа Ахмет в молитве
Главной задачей этого паломничества, как, впрочем, и всех других, совершаемых нами, было не просто почтить память святых прошлого, но и вобрать в себя и перенести в нужные места особую силу, накопленную каждым из этих центров Традиции за века их работы. Эта сила нуждается в передаче и циркуляции, подобно электричеству, поскольку в отсутствие использования заряд ее ослабевает.
Или так: подобно цветам, которые, раскрывая лепестки, с нетерпением ждут пчел, готовых собрать нектар и перенести пыльцу на другие цветы в дальних краях, святые места ждут паломников нужного качества, готовых и способных стать сосудом, в котором «мед» или тонкая субстанция сможет быть перенесена в места, где она необходима сейчас. И, конечно, каждый из паломников приносит долю ее в то место, где живет, и в то сообщество, частью которого служит.
Условие для того, чтобы «мед» был собран - особая настройка, которую Омар Али-Шах называл «наведением на цель» или lock-on. Для нее необходимо, чтобы вибрации паломника были сонастроены, сгармонизированы с волной святого места. В каждом из нас живет эта изначальная вибрация Единства, которую мы называем «внутренним существом» или «сущностью». К сожалению, звучание голоса сущности еле пробивается сквозь помехи, создаваемые земными попечениями - так пение флейты не может состязаться с фабричным гудком. Однако встречаются люди, способные заставить наше внутреннее существо звучать так, как ему было предназначено Творцом, и найти такого Мастера - редкая удача.
В каждой теккии, которые мы посещали, Ходжа Ахмет начинал с настройки или «наведения на цель», которую он, в рамках многовекового турецкого ритуала, производил при помощи молитвы и обращения к святым. Благодаря сонастройке с энергией места с нами происходили чудесные вещи - физическое исцеление, катарсическое очищение от казавшихся неразрешимыми эмоциональных проблем, духовные озарения и многое другое. После ритуала молитвы в некоторых теккиях профессор рассказывал нам истории о суфиях, место упокоения которых мы посетили, а позже мы понимали, что его повествования были выбраны так, что предназначались конкретному человеку или людям в группе - разным в разных местах. О некоторых из этих моментов я расскажу в последующих заметках, если Бог даст.
Вход в мавзолей Хаджи Бекташа, основателя ордена Бекташи
С присущей ему деликатностью и тонкостью профессор Ташин преподавал нам один урок за другим. Урок служения как метода Работы (хидмат), безусловно, был одним из них. Ходжа Ахмет, признанный учёный и уважаемый преподаватель почтенного возраста, перетаскивал наш багаж, помогал заказывать и подавать еду в тавернах по дороге, разносил воду и сладости в автобусе, терпеливо выслушивал наши бесконечные просьбы и жалобы с неизменной мягкой улыбкой... Наблюдая за ним, я поняла, каким может быть суфий, перешедший от стадии обычного человека - нафс-и-аммара («командующее Я»), через стадию самоосуждения - нафс-и-лаввама («осуждающее Я») к стадии нафс-и-мутмаинна («безмятежное Я»).
У урока служения - хидмат - который преподал нам Ахмет-эфенди, была и другая сторона, постичь которую многим, включая меня, очень трудно. Затруднение заключается в однобоком понимании того, что означает «повиноваться Учителю». Под «повиновением» мы понимаем беспрекословное выполнение указаний, однако оно также может подразумевать безусловное принятие того, что делается для нас. Сосредоточившись на первом, я долго испытывала (и, наверное, до сих пор испытываю) трудности со вторым.
Хорошей иллюстрацией проблемы таких учеников, как я, служит история «Сущность ученичества» из сборника «Сказки дервишей» Идриса Шаха:
Ибрахим Хавас рассказывал, что в юности он очень хотел присоединиться к обучающему мастеру. Он разыскал такого мудреца и попросился к нему в ученики.
- Ты еще не готов, - сказал учитель. Но молодой человек настаивал.
- Что ж, хорошо, - согласился мудрец, - я научу тебя чему-нибудь. Сейчас я отправляюсь в паломничество в Мекку. Если хочешь, пойдем вместе.
Ученик был в восторге.
- Отныне мы с тобой спутники, и потому один из нас должен руководить, а другой - повиноваться. Какая роль тебе по душе?
- Руководите мной, я буду повиноваться, - ответил юноша.
- Пусть будет по-твоему, если ты знаешь, как повиноваться, - сказал мастер.
Путешествие началось. С наступлением темноты они расположились на ночлег в пустыне. Вдруг полил сильный дождь.
Мастер поднялся, стал укрывать юношу от дождя куском материи.
- Но ведь это входит в мои обязанности, - запротестовал Ибрахим.
- Я приказываю позволить мне укрывать тебя, - прервал его мудрец.
Утром ученик сказал:
- Если вы не возражаете, сегодня я буду руководить.
Мастер согласился.
- Пойду соберу немного хвороста для костра, - сказал молодой человек.
- Ты не должен этого делать. Я сам принесу хворост, - сказал мудрец.
- Я приказываю вам остаться здесь, пока я буду собирать хворост.
Но мудрец возразил:
- Подобные занятия не для тебя, ибо принципы ученичества не согласуются с тем, чтобы подчиненный позволил руководителю обслуживать себя.
И так каждый раз мастер демонстрировал молодому человеку, что такое ученичество. Они расстались у ворот Святого Города. Встретившись с мудрецом позднее, юноша пристыжено потупил взор.
- То, что ты узнал тогда, - сказал старец, - открыло тебе до некоторой степени сущность ученичества.
Ибрахим Хавас (Пальмовый Ткач) дал следующее определение суфийского Пути:
«Позволь тому, что делается для тебя, быть сделанным. Делай для себя то, что ты должен сделать для себя сам».
Как и у ученика в этой истории, моя проблема - в том, что я плохо умею повиноваться тому, что совершается для меня. Я приросла к одностороннему пониманию хидмата как служения другим. Однако в случае взаимодействия с Мастером высшее служение, несомненно, осуществляется им, а ученик может лишь принять это служение с признательностью и покорностью.
Медресе Джаджабей
Подобно Мастеру в истории Ибрахима Хаваса, профессор продемонстрировал это нам. За его видимым, земным служением скрывалось высшее служение, возможно, пока недоступное нашему пониманию.
Впрочем, иногда Ходжа Ахмет делал косвенные указания на то, что он делал для нас. Когда мы останавливались в его родной Конье, он вечером купил много сахарных конфет в кондитерской лавке рядом с мавзолеем Мевляны Руми и на следующее утро раздал их всем нам с просьбой по возвращении в наши страны (Испанию, Германию, Аргентину, Бразилию, Чили, Канаду, Молдову, Болгарию и Россию) передать их Друзьям в своих группах как благословение от Мевляны и от турецких суфиев.
Почему сладости? Сахар имеет кристаллическую структуру, а органические кристаллы, как и кристаллы кварца в компьютерах и телефонах, могут хранить не только заряд, но и информацию. Обычай раздавать конфеты или сахар после церемонии зикра, который мы наблюдали в теккиях разных стран, основан на понимании возможности передавать энергию или информацию о совершенстве - бараку - на подобных простых носителях. Считается, что первым из суфиев, кто начал раздавать сладости сразу после особых молитвенных упражнений с целью сделать возможной передачу и укоренения бараки в избранных учениках, был Ахмад Ясави, которого Бекташи считают своим духовным отцом и предтечей.
Говоря о благословении: я должна сказать, что получила очень много его от профессора Ташина, даже слишком много. Оно было бы незаслуженным, если бы не даровалось мне как средству передачи его далее - тем, кому оно действительно предназначалось. Ходжа Ахмет сказал, что я должна буду передать его в виде пожертвований - материальных или духовных, иначе все плоды моих деяний - хороших или плохих - падут на его голову. В такой формулировке вопрос правильной трансмиссии стал меня сильно занимать, и я спросила Ходжу, могу ли я передать его благословение моим Друзьям в Таджикистане и Узбекистане, куда я собиралась сразу после турецкого каравана. Он ответил, что так будет лучше всего, и я, уповая на высшее водительство, надеюсь, что мне удалось выполнить его наказ.
*****
Еще одним важным уроком (по крайней мере для меня) было то, как профессор обращался с нашим эго. У него была странная и забавная привычка именовать некоторых из нас (а чаще всего вашу покорную слугу) высокими титулами типа Пир, Шейх, Хазрат, Султан, Ходжа и тому подобными, кои явно были никак не уместны. Конечно, он делал это с юмором, но, тем не менее, такой метод смущения эго оказался очень эффективным, заставляя тебя чувствовать смирение. Ты просто видишь, насколько далек от людей, действительно заслуживающих подобных обращений: где ты, и где настоящий Хазрат?
Меня, к примеру, не удивишь ни осуждением, ни уничижением, потому что и в детстве, и за годы работы в Интернете я приобрела иммунитет к троллингу. Но, в то время как эго выстроило щит против упреков, у него не оказалось защиты для такого рода гротескного возвеличивания. Поэтому оно и сработало. Кроме того, преувеличенно возвышенное обращение было напоминанием, что осуждение и позор, терпимые от людей, не отличаются по своей сути от другой крайности - преклонения и славословий. Для дервиша же и то, и другое - средство научиться быть свободным от мнения людей и помнить, КТО - истинный Судья наших поступков.
С другой стороны, как я поняла позже, в обращении к другим искателям в такой манере было и нечто для самого Ходжи Ахмета. Он таким образом напоминал себе, что каждый, с кем мы встречаемся, послан Творцом - а потому он или она действительно является и Присутствием Всевышнего, Хазратом, и нашим Учителем и Мастером, Шейхом и Пиром. Да, каждый.
Об этом говорил великий персидский суфий 9-го века Байазид Бистами:
«Уж сколько лет, как я не сказал ни слова сотворенным существам и не слышал ни слова от них, однако люди думают, что я говорю с ними и слушаю их, ибо они не видят Величайшего Слушателя и того, что они для меня - словно Его голос».
Об этом же поведал нам другой великий суфий 15-го века Абдуррахман Джами в следующем рубаи:
...Некто задал вопрос: «Можно ль видеть Творца?»
Я ответил: «Начала в Нем нет и конца…
Для одних Он - вселенная в вечном движеньи,
Для других - бренный образ чужого лица».
Беседа в теккии Суджаэддина Вели, Эскишехир, на фоне портретов Хаджи Бекташа и Суджаэддина Вели
Для меня встреча с Ходжой Ахметом была личным откровением, которое я могу описать в словах лишь приблизительно. Однажды здесь я рассказывала о моем Ангеле-Водителе. Никто из встреченных мною доселе людей не был столь похож на моего Водителя, даже внешне. Узнать Ходжу было как встретить мое собственное Я, пришедшее из будущего, из мира возможностей. Он - тот, кем я могу надеяться стать при Божьем вспоможении, когда...
...сердце мое будет наполнено любовью и состраданием ко всем существам не только в отдельные моменты, но в каждое мгновенье…
...я буду способна направлять события по Прямому Пути, отдавая себя во власть высшей воли; останавливать, не сдерживая, повелевать, не приказывая, и управлять, не контролируя…
...страх самости покинет меня, потому что не может исчезнуть то, что всегда было частью Единого…
...суета мыслей сменится безмятежностью (мутмаинна), ибо что бы ни уготовило нам грядущее - Бог уже там.
Купол медресе Джаджабей
Дорогой Ходжа Ахмет, Пирим, Шейхим, Хазрати, Султану, Азизам! С благодарностью и любовью в сердце я выражаю надежду, что мы еще не раз встретимся в точке, где больше нет «ты» и «я».