Еще одно письмо от деда, написанное в конце апреля 1942 года.
Как ни старайся, когда больно - болит. Харуки Мураками «Норвежский лес».
Сегодня только погода.
Погода. После снегопада стало пасмурно, но тепло, +6. Везде грязно, лужи, но я надел сапоги.
Сегодня о переводе письма деда, вернее одной страницы письма, написанного в конце апреля или начале мая 1942 года. Письмо написано на чувашском языке, некоторые слова сложно понять и невозможно перевести. Чувствуется волнение деда, вижу торопливый почерк, непереводимые разговорные слова, ведь скоро занятия закончатся и его отправят на фронт. Представить сложно, прошло уже 82 года после той весны 1942 года. Растёт уже четвертое поколение потомков деда Исая. Если бы не было войны, нас бы было гораздо больше, меня все больше посещает эта мысль после прочтения писем деда. Он так любил жизнь.
Чтоб не путать хронологию писем, расскажу о том, что дед все-таки в начале мая, или начале июня 1942 года приезжал в деревню. О том что приедет, он писал в предыдущем письме, обращаясь к старшему сыну Толе. Об этом событии мне недавно рассказал папа. Очень интересный факт. Три пацана Толя, Генрих и пятилетний Радик помогли Гене 15 лет, сыну Марии и Николая (брата Исая), живущим в соседнем доме, запрячь лошадь в телегу и двинулись навстречу папе Исаю в Туймазы. И встреча состоялась между деревнями Тюменяк и Агиртамак в 15 км от наших Дюртюлей. Такая, вот была радость от приезда папы к родной семье. Можно только предложить, что делали дети и их папа, сколько провел времени с ними, о чём говорили. Что еще узнал в разговоре с папой? Узнал, что Николай еще до войны жил и работал недалеко от Уфы в Аургазинском районе, он работал в райкоме вторым секретарём партии, там же развёлся с Марией и она переехала в деревню. Причину развода не сообщаю и опускаю по этическим соображениям. Мария, наша бабка Мария, прожила всю жизнь одна, вырастила трех сыновей (я хорошо знаю только двоих, Алексея и Геннадия). Я знаю дядю Алексея, рос с их детьми, прекрасно знаю детей Алексея, Ольгу, Олега и Ирину, дочь Гены Наташу и Ольгу . Дядю Гену знаю вообще хорошо, он жил в посёлке Раевский и я часто был у него в гостях. Можно как-то посвятить отдельный пост про эту семью.
И вот сам отрывок письма деда.
"... привезти картошку будет трудно и далеко везти. Он мог бы (...) говядину или свинину (...). Но дома зарезать не получится. Хлеб нам дают в день по 1,5 гривны (1,5 (керебенкӗ на чувашском языке) гривны это 600 грамм, 1 гривна, или 1 фунт, это 400 грамм). Суп дают больше, похож на жидкий бульон (...тут непонятное словосочетание, сложно перевести с чувашского). Вот и получается, что здоровому человеку всех этих продуктов не хватает. Но мы должны заниматься, нам надо думать о будущей службе.
Если приедете, то до нас придётся идти пешком. Мы находимся возле деревни Уптино между двумя оврагами под горой. 217 саперная рота. Будете идти к нашей землянке мимо конюшни крытой соломой, мимо садовых участков, мимо леса, это будет примерно 8 км. Если приедете, меня могут отпустить на 8-10 часов... "
Тут письмо прерывается. Дед подробно рассказывает про то, как кормят солдат на учебных занятиях, что продуктов не хватает, просит привезти продукты из дома. И ещё рассказывает, где они находятся и как доехать. Деревня Уптино находится от нашей деревни в 160км, это по трассе М5 между Алкино и Дема перед Уфой. Там на трассе находится заправка Лукойла, автосервисы грузовиков, а за заправкой за лесом эта деревня. В принципе, сейчас можно и заехать, посмотреть эти места, хотя все там уже, наверно, застроено, дачами и застройками горожан, вряд ли там остались места солдатских землянок. Жаль.
Но на сегодня пока все.
Сегодня только погода.
Погода. После снегопада стало пасмурно, но тепло, +6. Везде грязно, лужи, но я надел сапоги.
Сегодня о переводе письма деда, вернее одной страницы письма, написанного в конце апреля или начале мая 1942 года. Письмо написано на чувашском языке, некоторые слова сложно понять и невозможно перевести. Чувствуется волнение деда, вижу торопливый почерк, непереводимые разговорные слова, ведь скоро занятия закончатся и его отправят на фронт. Представить сложно, прошло уже 82 года после той весны 1942 года. Растёт уже четвертое поколение потомков деда Исая. Если бы не было войны, нас бы было гораздо больше, меня все больше посещает эта мысль после прочтения писем деда. Он так любил жизнь.
Чтоб не путать хронологию писем, расскажу о том, что дед все-таки в начале мая, или начале июня 1942 года приезжал в деревню. О том что приедет, он писал в предыдущем письме, обращаясь к старшему сыну Толе. Об этом событии мне недавно рассказал папа. Очень интересный факт. Три пацана Толя, Генрих и пятилетний Радик помогли Гене 15 лет, сыну Марии и Николая (брата Исая), живущим в соседнем доме, запрячь лошадь в телегу и двинулись навстречу папе Исаю в Туймазы. И встреча состоялась между деревнями Тюменяк и Агиртамак в 15 км от наших Дюртюлей. Такая, вот была радость от приезда папы к родной семье. Можно только предложить, что делали дети и их папа, сколько провел времени с ними, о чём говорили. Что еще узнал в разговоре с папой? Узнал, что Николай еще до войны жил и работал недалеко от Уфы в Аургазинском районе, он работал в райкоме вторым секретарём партии, там же развёлся с Марией и она переехала в деревню. Причину развода не сообщаю и опускаю по этическим соображениям. Мария, наша бабка Мария, прожила всю жизнь одна, вырастила трех сыновей (я хорошо знаю только двоих, Алексея и Геннадия). Я знаю дядю Алексея, рос с их детьми, прекрасно знаю детей Алексея, Ольгу, Олега и Ирину, дочь Гены Наташу и Ольгу . Дядю Гену знаю вообще хорошо, он жил в посёлке Раевский и я часто был у него в гостях. Можно как-то посвятить отдельный пост про эту семью.
И вот сам отрывок письма деда.
"... привезти картошку будет трудно и далеко везти. Он мог бы (...) говядину или свинину (...). Но дома зарезать не получится. Хлеб нам дают в день по 1,5 гривны (1,5 (керебенкӗ на чувашском языке) гривны это 600 грамм, 1 гривна, или 1 фунт, это 400 грамм). Суп дают больше, похож на жидкий бульон (...тут непонятное словосочетание, сложно перевести с чувашского). Вот и получается, что здоровому человеку всех этих продуктов не хватает. Но мы должны заниматься, нам надо думать о будущей службе.
Если приедете, то до нас придётся идти пешком. Мы находимся возле деревни Уптино между двумя оврагами под горой. 217 саперная рота. Будете идти к нашей землянке мимо конюшни крытой соломой, мимо садовых участков, мимо леса, это будет примерно 8 км. Если приедете, меня могут отпустить на 8-10 часов... "
Тут письмо прерывается. Дед подробно рассказывает про то, как кормят солдат на учебных занятиях, что продуктов не хватает, просит привезти продукты из дома. И ещё рассказывает, где они находятся и как доехать. Деревня Уптино находится от нашей деревни в 160км, это по трассе М5 между Алкино и Дема перед Уфой. Там на трассе находится заправка Лукойла, автосервисы грузовиков, а за заправкой за лесом эта деревня. В принципе, сейчас можно и заехать, посмотреть эти места, хотя все там уже, наверно, застроено, дачами и застройками горожан, вряд ли там остались места солдатских землянок. Жаль.
Но на сегодня пока все.