Филлис Чеслер: что делают феминистки по поводу убийств чести
Оригинальный текст
Перевод и оригинальная публикация перевода - buzz_cola
здесь и здесь
Примечание редактора: Последующее адаптировано из речи, произнесенной 8 марта автором во время Месяца Женской Истории для Комитета Гендерной Справедливости Верховного Суда Нью-Йорка.
Когда мое поколение феминисток Второй Волны начало действовать, комитеты Гендерной Справедливости не существовали, как и такое большое количество женщин-адвокатов и судей, или количество адвокатов-феминистов, женщин и мужчин, которых я вижу сегодня здесь. Как многие из вас знают, мое (или я должна сказать наше) поколение имело честь произвести все эти изменения.
Мы также идентифицировали и предали огласке скрытую эпидемию физического и сексуального насилия против женщин и детей.
Феминистки второй волны бросили вызов сексизму в рекламе (мы до сих пор этим занимаемся), порно-индустрии (которая расширилась), и проституции, которая теперь включает в себя торговлю людьми.
Мы также бросили вызов корпорациям за экономическую дискриминацию женщин; эта работа продолжается. Мы также померились силами с фармацевтическими компаниями, от чьих лекарств женщины умирали от рака.
Мы отстаивали женские репродуктивные и сексуальные права, а также подвергали сомнению контроль над рождаемостью. Мы вели войну за жизни женщин. Эта работа продолжается.
Благодаря активизму феминисток второй волны больше женщин вошли в ранее исключительно «мужские» профессии, и некоторые мужчины стали феминистами.
До того, как Вторая Волна поднялась, матери получали крошечные алименты на детей и меньше средств к существованию - это улучшилось, хотя борьба за опеку в некотором смысле стала труднее и страшнее. 25-е издание «Дéла Матерей» ("Mothers on Trial") выйдет этим летом с восьмью новыми главами.
У нашего поколения был универсалистский подход к правам человека - единый стандарт для всех. У меня он до сих пор такой. Несмотря на то, что я верю в культурное разнообразие, я не мультикультурная релятивистка. Следовательно, я занимаю твердую позицию против преследования мусульманских женщин и диссидентов. Таким образом, я представляю показания эксперта в суде от имени мусульманских девочек и женщин, которые бежали от убийства чести и ищут убежища здесь.
Тех из нас, кто указывает на положение таких женщин, включая уроженку Сомали, феминистскую героиню Аяан Хирси Али, так же как и меня саму, демонизируют как «исламофобок» и расисток, потому что мы при этом не обвиняем Америку, Запад или Израиль в их страданиях.
На мой взгляд, западные академики-феминистки, включая гомосексуальное движение, так боятся обвинений в «колониализме» или «расизме», что этот страх превосходит их обеспокоенность правами женщин в арабском и мусульманском мире.
Что такое исламский гендерный апартеид? Исламский гендерный апартеид характеризуется нормализированным избиением дочерей и жен, принудительное закрытие лица, женское генитальное увечье (оно же «вырезание» - прим. перев.), полигамия, затворничество (сегрегация или изоляция женщин), договорной брак, детский брак, близкородственный брак; девочек и женщин убивают во имя чести, если сопротивляются этим практикам, если они хотят развестись с опасным мужем, и если их рассматривают как слишком независимых, слишком современных.
Сегодня, в наиболее радикальных проявлениях, исламский гендерный апартеид характеризуется атаками кислотой, публичным забиванием камнями и обезглавливанием женщин в Иране, Афганистане, Сомали, Йемене и Саудовской Аравии - странах, где мучения девочек и женщин продолжаются после изнасилования: их сажают в тюрьму, пытают и казнят.
Феминистки должны кричать с крыш против этих практик. Некоторые так и делают. Я делаю так. Тем не менее, многие мусульманские мужчины и женщины, так же как и многие интеллектуально «прогрессивные» западные неверные, ничего не делают. Они требуют или приветствуют введение исламского религиозного закона - шариата - не только в Египте и Саудовской Аравии, но также и на Западе.
Я опубликовала два академических исследования и около 100 статей об убийствах чести как на Западе, так и в исламском мире. Каково определение убийства чести? Убийство чести - совместный заговор против одной жертвы, обычно юной девушки, осуществляемый ее семьей. Ее родственники, как мужчины, так и женщины, верят, что их «честь» требует ее смерти; что ее «нечистое» поведение принесло позор и разрушило репутацию ее семьи и общественный статус. Избиваемая жена - или та, которая посмеет покинуть своего мучителя - также может быть убита ради «чести» как своим мужем с помощью его родственников, так и с большой степенью вероятности ее собственными родственниками.
Убийство чести - не то же самое, что западное домашнее насилие или западный фемицид от домашнего насилия. Многие уважаемые феминистки не соглашаются со мной. Они считают, что убийства чести - то же самое, что и западное домашнее насилие. Вполне понятно, эти феминистки боятся, что выделяя одну группу поведения, которая может быть характерна для всех групп, они заклеймят данную группу и преуменьшат страдания других групп. Это вполне оправданный страх - и тем не менее, если по причинам «политической корректности» мы не можем осмыслить преступление, мы никогда не сможем предотвратить или преследовать его.
Убийства чести позорны, скрыты; им позволяют цвести и пахнуть именно потому, что убийцы и их соучастники не хотят, чтобы о них узнали. Вместо этого они обвиняют жертву и тех, кто о них рассказывает.
Я начала писать об убийствах чести в США, Канаде и Европе в 2004 году. Мое первое исследование о таких убийствах чести впервые появилось в 2009 в Middle East Quarterly, второе появилось там же в 2010. В наиболее поздней публикации я изучила 230 жертв, которые были убиты ради чести - или «ужаса» на пяти континентах за двадцатилетний период в 172 отдельных случаях (в ряде случаев было убито более одного человека).
Убийство - это убийство и должно рассматриваться как таковое. Тем не менее, убийства чести отличаются от западного домашнего насилия или фемицида от домашнего насилия.
В отличие от западного домашнего насилия, убийства чести тщательно планируются родственниками жертвы, которые предостерегали ее с детства, снова и снова, что убьют ее, если она обесчестит свою семью каким бы то ни было способом: если она хотя бы немного не подчиняется; отказывается закрывать лицо, неправильно носит хиджаб, отвергает договорной брак, хочет покинуть брак с домашним насилием, одевается слишком по-западному. По всему миру женщин убивают только из-за слухов о неподобающем поведении, желания самим выбрать мужа, дружбы с неверными, выбора немусульманского друга или мужа - или немусульманского Бога.
Редко когда западный отец, склонный к домашнему насилию, регулярно бьет, преследует, сторожит и убивает свою дочь, и ему редко помогает в этом ужасном задании вся его семья.
Хотя мужчин тоже убивают ради чести, девушки (средний возраст: 17) и замужние женщины постарше (средний возраст: 36) - главные цели.
На Западе большинство (91%) убийств чести - преступления, совершаемые мусульманами против мусульман. Индусы и сикхи тоже их практикуют, но в основном в Индии, не на Западе. И мужчин, и женщин убивают за женитьбу на ком-нибудь из «неправильной» касты.
Убийства чести также известны своей варварской жестокостью. Пострадавшую-женщину часто насилуют группой, затем сжигают заживо, забивают камнями или избивают до смерти, режут шею, обезглавливают, ранят ножом множество раз (10-50), медленно душат и т.д. Это напоминает о том, что западные серийные убийцы делают с проститутками.
Во всем мире 54% жертв убийств чести пытают перед смертью; это число увеличивается до 68% в Европе, где искушение ассимилироваться должно быть высоким. Следовательно, нужен варварский наглядный пример, человеческая жертва. В Европе 83% девочек до 18, которых убили ради чести, были убиты через пытки.
Их убийц считают героями. На Западе убийц детей, избивающих и убивающих жен мужей (благодаря феминизму второй волны) рассматривают как преступников. Те, кто совершает убийства чести или выступают в качестве соучастников, считают такие убийства героическими или даже как исполнение племенной, семейной и, справедливо или несправедливо, религиозной обязанности.
Опираясь на мое исследование, меня все чаще просят дать экспертные показания от имени девочек и женщин, которые бежали от убийства чести и ищут убежища в США или Канаде. К настоящему времени я работала над четырьмя подобными случаями за последние 16 месяцев.
Мое первое дело было об американской иммигрантке-мусульманке, подростке, которая тайно перешла христианство. Это было резонансное дело. Адвокаты во Флориде (она убежала туда) и Огайо (суд вернул ее) выиграли для нее право остаться в приемной семье и помогли получить зеленую карту. Девочка сейчас живет в убежище, отдельно от семьи, где-то в Америке.
Мои вторым делом было дело женщины из Северной Африки, которая бежала из маленькой европейской страны, чтобы искать убежища в Америке. То, что мусульманская женщина живет в Европе, не означает, что она живет в западном окружении. Ее большая, сплоченная, склонная к насилию исламистская семья живет в параллельной вселенной в стране, которая рассматривает такие параллельные бастионы гендерного и религиозного апартеида как «политически корректные»; семья этой женщины будет охотиться за ней, пока не убьет ее, так как она перешла в христианство. Они никогда не остановятся. Это дело еще рассматривается.
Мое третье дело было о блестящей аспирантке из известной семьи в юго-восточной азиатской стране. Она просила убежища здесь. В чем ее преступление? Она посмела выйти за мужчину, которого любила, но который принадлежал к другой ветви ислама; она сделала это против желания родителей.
Моим четвертым делом было дело женщины, которая родилась и выросла на полях смерти Конго. После того, как убили ее отца, ее мать бежала в соседнюю африканскую страну, где вышла за мусульманского мужчину, который настаивал на выдаче падчерицы в качестве пятой жены замуж за престарелого мусульманина; выбранный муж, в свою очередь, настаивал, чтобы ей вырезали гениталии.
Отчаянная и дерзкая, эта храбрая женщина бежала из Африки в США с фальшивыми документами. Не вдаваясь в детали, скажу только, что она провела в тюрьме в Буффало в Нью Йорке более трех месяцев. На прошлой неделе судья постановил, что она должна быть депортирована в Конго. У нее есть шесть недель на апелляцию.
Некоторые могут спросить: должны ли США и Канада принимать стольких преследуемых жертв из других стран? Для этого Америка и Канада и существуют - но может ли страна позволить себе субсидирование массового спасения такого количества преследуемых людей? Можем ли мы себе позволить этого не делать? Независимо от ответа, у нас, тем не менее, есть обязательства перед теми иммигрантами и гражданами, которые уже живут в наших странах.
Как нам подходить к проблеме убийств чести на Западе? Очевидно, иммиграция, сила закона, законодательная и религиозная власть играют важную роль в обучении, предупреждении и преследовании.
К тому же, как и имеющиеся у нас убежища для избиваемых ортодоксальных еврейских женщин, должны быть созданы убежища для избиваемых мусульманских женщин с многоязычным персоналом, надлежащим образом обученным фактам об убийствах чести. Например, мусульманских девочек часто заманивают домой матери. Когда жительница убежища получает такой телефонный звонок, персонал должен немедленно перейти в состояние повышенной готовности.
Возможно, должен быть создан эквивалент федеральной программе защиты свидетелей для намеченных мишеней убийств чести; в Англии уже действует такая программа. Британская полиция имеет уникальные полномочия на возвращение британских граждан, которых похитили и перевезли в юго-восточную Азию и выдали замуж против их воли.
Мы должны издать ясные правительственные предупреждения для всех иммигрантов на Западе: убийства чести, избиение дочерей и жен, женское генитальное увечье и т.д. - все «культурно чувствительные» зоны - будут преследоваться по западному закону. Так как убийства чести совершаются в соучастии, сговоре, исполнители, сообщники и организаторы должны быть наказаны.
С недавнего времени европейские суды занимаются этим всем. В отличие от США, там велико мусульманское население.
В 2006 датский суд осудил девятерых членов датско-пакистанского клана за убийство чести Газалы Хан.
В 2009 немецкий суд приговорил немецко-турецкого отца к пожизненному заключению за приказание сыну убить сестру ради чести; 20-тилетнего сына приговорили к 9 с половиной годам.
В 2010 британский суд, с помощью свидетельств матери и жениха жертвы, осудил курдско-британского отца за убийство чести десятилетней давности после того, как полиция пересмотрела старые, нераскрытые преступления.
Так же, как и исламский гендерный апартеид, убийство чести - нарушение прав человека и не может быть преуменьшено или оправдано во имя культурного релятивизма, толерантности, анти-расизма, разнообразия или политической корректности. Пока исламистские группы будут отрицать или скрывать проблему, пока европейские правительства, полиция и судебные органы будут принимать их альтернативные версии реальности, женщин будут продолжать убивать ради чести, не только в странах с мусульманским большинством, но и на Западе.
Борьба за права женщин - в центре борьбы за западные ценности. Это необходимая часть настоящей демократии, вместе со свободой религии, толерантности к гомосексуалистам, и право на несогласие. Именно здесь поле битвы двадцать первого века.
Этот обзор представляет собой адаптацию речи автора, произнесенной в рамках "месяца женской истории-2011" для Верховного Суда Нью-Йорка.