Заговор Коржакова: Послесловие - ч. 7
Вопреки ожиданиям, время после отставки не остановилось, а потекло еще стремительнее. Постоянно кто‑нибудь из банкиров предлагал высокооплачиваемую работу - полмиллиона долларов в год, миллион… По‑прежнему я был осведомлен обо всем, что происходило в Кремле. Мне докладывали о тающем день ото дня здоровье Ельцина, о твердом намерении Чубайса посадить меня в тюрьму. Таким же будничным голосом мне сообщили, что Татьяна Дьяченко выхлопотала у папы разрешение на мой арест.
В тот период сделать это можно было без лишнего шума. На всех каналах телевидения интервью со мной находились под запретом. Журналисты печатных изданий не гарантировали, что все сказанное мной будет напечатано без купюр. Мне в открытую говорили: «Интервью с Коржаковым запрещены».
…В солнечный июльский день, оторвавшись от слежки, я с друзьями поехал на дачу, в деревню Молоково. Вскоре туда прибыла и съемочная группа одного из каналов российского телевидения. Для них это была обыкновенная «халтура» - за небольшую плату парни согласились записать подробное интервью со мной. Мне даже казалось, что оно окажется предсмертным.
Журналист спрашивал о деталях отставки, о долларах, которые выносили люди Чубайса из Белого дома, о ночном заседании в офисе Березовского, о воровстве в предвыборном штабе Ельцина… Впервые перед камерой я мог предельно откровенно рассказать обо всем том, что так старательно скрывали. Хотя знал: пленку эту никто и никогда не увидит, разве что после расправы надо мной.
Мы беседовали часа три. Сидели на берегу речки, в пляжных белых шезлонгах. Пекло солнце, я отгонял слепней и вытирал пот носовым платком. Друзья растянулись на мягкой травке неподалеку, пили деревенское молоко из бидона и проверяли способности моей овчарки Берты - бросали палку и наблюдали, кому она ее принесет. Берта подбирала палку, показывала ее мне и уносила грызть в кусты.
Потом все проголодались и попросили скорее закончить историческую исповедь. Я тоже устал «разоблачать» государственных деятелей перед ничего не ведающим человечеством… Съемки были прерваны прозаично и естественно. Будто мы закончили работу над рекламным роликом про стиральный порошок.
Оператор вручил мне шесть кассет, и телевизионная группа покинула деревню. Я успокоился - теперь рано или поздно правда выйдет наружу.
Потом была встреча в редакции еженедельника «Аргументы и факты». Там накрыли роскошный стол, и во время трапезы я отвечал на вопросы главного редактора и его заместителей, Каким‑то образом текст беседы попал к Черномырдину. По Москве поползли невероятные слухи: я, дескать, рассказал про больную почку Наины Иосифовны, выболтал тайны семьи президента. Сейчас ясно, кто именно обострял ситуацию. Но в тот момент я наивно переоценивал противников: надеялся, что хотя бы после моей отставки их головы будут заняты чем‑то существенным, например планами проведения реформ.
Надо отдать должное «Аргументам и фактам»: несмотря на утечку приватного редакционного разговора, они напечатали именно то интервью, которое я дал этому еженедельнику. Сохранили и ключевую фразу о том, что Анатолий Чубайс исполняет роль регента при больном президенте.
так же по теме:
Заговор Коржакова - ч. 1
http://zlobnig.livejournal.com/365403.html
Заговор Коржакова: Оле Лукойе - ч. 2
http://zlobnig.livejournal.com/365903.html
Заговор Коржакова: Голосуй или проиграешь - ч. 3
http://zlobnig.livejournal.com/368468.html
Заговор Коржакова: Команда Чубайса - ч. 4
http://zlobnig.livejournal.com/370816.html
Заговор Коржакова: План - ч. 5
http://zlobnig.livejournal.com/373355.html
Заговор Коржакова: План - ч. 6
http://zlobnig.livejournal.com/374266.html
Заговор Коржакова: Послесловие - ч. 7
http://zlobnig.livejournal.com/374885.html