Про единство и борьбу политически злободневного и философски фундаментального
- или о надстроечных "вершках" и базисных "корешках" »»» ... - в ключе правдоискательства по ту сторону мкада »»» ...
Итак, давешнее (по 1-й ссылке в подзаголовке) - предельно коротко.
С анти-народных "вершин" спущены очередные указивки, несущие тотальное и бесповоротное утверждение диктатуры убийственной некрасивости - путём "приватизации" духовно-экзистенциальной собственности народных глубин и её последующей "оптимизации" по "образу и подобию" уродливых душ обитателей этих "вершин".
В плане поиска ответа на вызов, вопрос: если "логика намерений" такова и больше никакова, то что с логикой обстоятельств, которая должна быть сильней? Для продумывания существа вопроса и возможностей ответа на него, оттолкнемся от двух нижеследующих материалов.https://t.me/anatoly_nesmiyan/5862
https://t.me/vladimirlepehin/573
Итак. В материале слева - актуальный политический расклад: (само)убийственные перспективы сжимающегося пространства возможностей, когда узкий коридор решений заканчивается пропастью и единственным спасительным вариантом оказывается не вполне ясная возможность "развернуться и попытаться выбраться обратным ходом в надежде дойти до какой-нибудь развилки, где появится хоть какой-то выбор". В материале справа - философская подоплека этого расклада и его перспектив: потеря контроля в настоящем, как неизбежное следствие отказа от культуры мышления, обеспечивающей рефлексию относительно прошлого и включенность в формирование будущего. Да, из всех сфер общественной практики политика, пожалуй, наиболее явно и отчетливо способна продемонстрировать, что отказ от культуры мышления, представляющейся, зачастую, чем-то "кабинетно-теоретическим", на деле приводит к такому политически импотентному состоянию субъектов этой практики, которое оказывается несовместимо с жизнью общества в целом.
То есть, потому полит.управленцы "не умеют в созидание", что политика престает быть искусством возможного, оказываясь лишена того руководства к действию, которое обретается в результате философского осмысления возможного и искусства его осуществления.
Возможное, в данном случае, это
- с одной стороны, духовные потенциалы народа и способы использования имеющихся у него в наличии естественных ресурсов (в широком смысле средств: материально-технических, знаково-символических, социально-институциональных, а также, душевно-телесного естества самих граждан), совершенствования и/или наращивания этих ресурсов в процессе задействования этих потенциалов;
- с другой стороны, образ будущего и связанные с ним цели общественно-исторического развития - как единственно должное в активации духовных потенциалов и работе с естественными ресурсами.
Соответственно, искусство, это методология
- с одной стороны, идейно-концептуальная, обеспечивающая рефлексию на возможное, в смысле потенциалов/ресурсов, - в ключе проектной работы с должным возможным, что, в целом, направлено на формирование мировоззренческой парадигмы и идеологии, как концентрированного выражения заключенных в этой парадигме принципов и целей общественно-исторического развития;
- с другой стороны, организационно-практическая, обеспечивающая формирование социально-политического субъекта - в соответствии с парадигмальными принципами и ради реализации парадигмальных целей.
Разумеется, противоречия между теорией и практикой неизбывны, как неизбывны противоречия между теорией/практикой вместе и реальностью, всегда превосходящей её теоретические образы и нарушающей планы практического взаимодействия с ней. Поэтому пространство возможностей, в котором движутся социально-политические процессы, оказывается полем неизбывной тяжбы между логикой политико-идеологических намерений и логикой общественно-исторических обстоятельств. Философия же, представляя собой, в целом, путь обретения Мудрости, в которой заключены возможности разрешения этой тяжбы, в своём конкретном осуществлении является проективно-рефлексивной деятельностью, нацеленной на возведение мостов между наличной реальностью, в которой царствует логика естественной необходимости, и предельно должным бытием этой реальности, в котором царствует логос духовной свободы.
Что же произошло с философией, если эти мосты взорваны, ввиду чего, бытийно должное предано забвению, а в наличии имеется пост-реальность, где правит "логика" пост-правды и где "идеалы" образуются хотелками "рукой водящих" слепцов, ведущих общества по сужающимся коридорам с единственным "выходом" - в бездну?
Да, обращение к истории вопроса обнаруживает цепь подмен, последовательно совершенных интеллектуальными элитами (о чём - в материале телеграм-поста справа). Сначала - в эпоху Модерн, когда естество "человека разумного" было положено в основание, заменив духовое начало, являющееся, собственно, человекообразующим. Из чего неизбежно возник Постмодерн - как пост-эпохальное состояние, где отрицание всяких основоположений открывает простор интерпретационному произволу, который, играя с фрагментами модерных нарративов (философских, научных, литературных и пр.) и даже культурно-исторических пластов Премодерна, конструирует псевдо-идентичности, уродующие и расчеловечивающие уже само естество людей. Однако, всё это, по преимуществу, про историю Западного мира и его философской классики. Которая, в самых истоках своего исторического формирования, постулировав "немыслимость" Ничто и, в соответствии с этим, последовательно выстраивая свои основоположения в ключе "невозможности несуществования" сущностного Что в бытии мира и человека, в конце концов, на излёте своего исторического развития, оказалась настигнута метафизическим нигилизмом, реально и практически заявившим о возможности существования отчужденного от сущностей. Так вот, если такова историческая судьба классической метафизики Запада, - разумеется, затронувшая весь мир, причём, именно в момент её нигилистического финала, - если всё так, значит ли это, что всё человечество непременно должно разделить эту судьбу?
И, конкретнее, что касается России. Сколь бы тесно ни было переплетено с Западом историческое формирование культурно-цивилизационной идентичности русского народа и сколь бы далеко ни зашло самоубиственное вестернизаторство в пост-советский период его исторического пути, значит ли всё это, что Россия непременно должна воспроизвести диалектические контроверзы и нигилистический финал западной судьбы? Особенно, если обратить внимание на то фундаментальное обстоятельство, что для русского ума важна не столько метафизика вещей, в которой заложен всё тот же нигилизм, заставляющий физическую вещественность "эволюционировать" к поглощению сущностного мета, - сколько метафизика энергий, в которых бытие вещей разворачивается исторически, чтобы явить духовно сущностное мета как революционную возможность преображения их естества в условиях физически наличной реальности.
Поиск же ответов на эти вопросы подразумевает не столько высокие кондиции культуры мышления, которые пусть остаются за профессиональными философами, как "исследователями, наделенными способностью к системно-логической мыследеятельности" (из в материала телеграм-поста справа), - сколько самостоятельное задействование проективно-рефлексивных энергий своего ума, что требуется для овладения искусством возможного в ситуации "после возможностей"...
Итак, давешнее (по 1-й ссылке в подзаголовке) - предельно коротко.
С анти-народных "вершин" спущены очередные указивки, несущие тотальное и бесповоротное утверждение диктатуры убийственной некрасивости - путём "приватизации" духовно-экзистенциальной собственности народных глубин и её последующей "оптимизации" по "образу и подобию" уродливых душ обитателей этих "вершин".
В плане поиска ответа на вызов, вопрос: если "логика намерений" такова и больше никакова, то что с логикой обстоятельств, которая должна быть сильней? Для продумывания существа вопроса и возможностей ответа на него, оттолкнемся от двух нижеследующих материалов.https://t.me/anatoly_nesmiyan/5862
https://t.me/vladimirlepehin/573
Итак. В материале слева - актуальный политический расклад: (само)убийственные перспективы сжимающегося пространства возможностей, когда узкий коридор решений заканчивается пропастью и единственным спасительным вариантом оказывается не вполне ясная возможность "развернуться и попытаться выбраться обратным ходом в надежде дойти до какой-нибудь развилки, где появится хоть какой-то выбор". В материале справа - философская подоплека этого расклада и его перспектив: потеря контроля в настоящем, как неизбежное следствие отказа от культуры мышления, обеспечивающей рефлексию относительно прошлого и включенность в формирование будущего. Да, из всех сфер общественной практики политика, пожалуй, наиболее явно и отчетливо способна продемонстрировать, что отказ от культуры мышления, представляющейся, зачастую, чем-то "кабинетно-теоретическим", на деле приводит к такому политически импотентному состоянию субъектов этой практики, которое оказывается несовместимо с жизнью общества в целом.
То есть, потому полит.управленцы "не умеют в созидание", что политика престает быть искусством возможного, оказываясь лишена того руководства к действию, которое обретается в результате философского осмысления возможного и искусства его осуществления.
Возможное, в данном случае, это
- с одной стороны, духовные потенциалы народа и способы использования имеющихся у него в наличии естественных ресурсов (в широком смысле средств: материально-технических, знаково-символических, социально-институциональных, а также, душевно-телесного естества самих граждан), совершенствования и/или наращивания этих ресурсов в процессе задействования этих потенциалов;
- с другой стороны, образ будущего и связанные с ним цели общественно-исторического развития - как единственно должное в активации духовных потенциалов и работе с естественными ресурсами.
Соответственно, искусство, это методология
- с одной стороны, идейно-концептуальная, обеспечивающая рефлексию на возможное, в смысле потенциалов/ресурсов, - в ключе проектной работы с должным возможным, что, в целом, направлено на формирование мировоззренческой парадигмы и идеологии, как концентрированного выражения заключенных в этой парадигме принципов и целей общественно-исторического развития;
- с другой стороны, организационно-практическая, обеспечивающая формирование социально-политического субъекта - в соответствии с парадигмальными принципами и ради реализации парадигмальных целей.
Разумеется, противоречия между теорией и практикой неизбывны, как неизбывны противоречия между теорией/практикой вместе и реальностью, всегда превосходящей её теоретические образы и нарушающей планы практического взаимодействия с ней. Поэтому пространство возможностей, в котором движутся социально-политические процессы, оказывается полем неизбывной тяжбы между логикой политико-идеологических намерений и логикой общественно-исторических обстоятельств. Философия же, представляя собой, в целом, путь обретения Мудрости, в которой заключены возможности разрешения этой тяжбы, в своём конкретном осуществлении является проективно-рефлексивной деятельностью, нацеленной на возведение мостов между наличной реальностью, в которой царствует логика естественной необходимости, и предельно должным бытием этой реальности, в котором царствует логос духовной свободы.
Что же произошло с философией, если эти мосты взорваны, ввиду чего, бытийно должное предано забвению, а в наличии имеется пост-реальность, где правит "логика" пост-правды и где "идеалы" образуются хотелками "рукой водящих" слепцов, ведущих общества по сужающимся коридорам с единственным "выходом" - в бездну?
Да, обращение к истории вопроса обнаруживает цепь подмен, последовательно совершенных интеллектуальными элитами (о чём - в материале телеграм-поста справа). Сначала - в эпоху Модерн, когда естество "человека разумного" было положено в основание, заменив духовое начало, являющееся, собственно, человекообразующим. Из чего неизбежно возник Постмодерн - как пост-эпохальное состояние, где отрицание всяких основоположений открывает простор интерпретационному произволу, который, играя с фрагментами модерных нарративов (философских, научных, литературных и пр.) и даже культурно-исторических пластов Премодерна, конструирует псевдо-идентичности, уродующие и расчеловечивающие уже само естество людей. Однако, всё это, по преимуществу, про историю Западного мира и его философской классики. Которая, в самых истоках своего исторического формирования, постулировав "немыслимость" Ничто и, в соответствии с этим, последовательно выстраивая свои основоположения в ключе "невозможности несуществования" сущностного Что в бытии мира и человека, в конце концов, на излёте своего исторического развития, оказалась настигнута метафизическим нигилизмом, реально и практически заявившим о возможности существования отчужденного от сущностей. Так вот, если такова историческая судьба классической метафизики Запада, - разумеется, затронувшая весь мир, причём, именно в момент её нигилистического финала, - если всё так, значит ли это, что всё человечество непременно должно разделить эту судьбу?
И, конкретнее, что касается России. Сколь бы тесно ни было переплетено с Западом историческое формирование культурно-цивилизационной идентичности русского народа и сколь бы далеко ни зашло самоубиственное вестернизаторство в пост-советский период его исторического пути, значит ли всё это, что Россия непременно должна воспроизвести диалектические контроверзы и нигилистический финал западной судьбы? Особенно, если обратить внимание на то фундаментальное обстоятельство, что для русского ума важна не столько метафизика вещей, в которой заложен всё тот же нигилизм, заставляющий физическую вещественность "эволюционировать" к поглощению сущностного мета, - сколько метафизика энергий, в которых бытие вещей разворачивается исторически, чтобы явить духовно сущностное мета как революционную возможность преображения их естества в условиях физически наличной реальности.
Поиск же ответов на эти вопросы подразумевает не столько высокие кондиции культуры мышления, которые пусть остаются за профессиональными философами, как "исследователями, наделенными способностью к системно-логической мыследеятельности" (из в материала телеграм-поста справа), - сколько самостоятельное задействование проективно-рефлексивных энергий своего ума, что требуется для овладения искусством возможного в ситуации "после возможностей"...