Альфред Козинг. «Сталинизм» [...]. Послесловие переводчика
Послесловие переводчика
В теоретической марксистской мысли до сих пор царит терминологическая путаница, отчасти внесённая именно сталинизмом. К сожалению, автор предлагаемой книги также не избежал её, несмотря на в принципе верное понимание проблемы (по-видимому, сказалась инерция советского употребления слов). Необходимо поэтому детальнее прояснить этот вопрос.
Мы видим, что несмотря на то, что сам автор вполне верно утверждает, что СССР (так же как и остальные «социалистические» страны) не смог построить социализма, он постоянно применяет к обществу, существовавшему в СССР, эпитеты вроде «социалистический» и даже «реальный социализм» и «советская модель социализма». В советское время было принято называть строй, возникший в СССР, социалистическим, исходя из того, что Сталиным было объявлено построение социализма «в основном» (а позднее официально была объявлена и «окончательная» победа социализма). Однако называть этот строй социализмом (пусть даже деформированным и отсталым) и тут же утверждать, что социализм в СССР не был построен - логически непоследовательно.
Что же именно представлял из себя строй СССР (и других «социалистических» стран)? Если ответить кратко, то это был переходный период от капитализма к социализму, период строительства социализма, который, к сожалению, закончился неудачей во многом из-за извращений и искажений, допущенных в процессе строительства. Социализм в СССР присутствовал как цель, находясь в процессе своего становления, проникая в жизнь своими элементами, однако он не был достигнут как вполне сложившийся устойчивый строй, на собственной почве воспроизводящий предпосылки своего существования.
На соотношении переходного периода, социализма и коммунизма следует остановиться подробнее.
Прежде всего, что такое социализм? Сейчас общепринято так называть первую фазу коммунистического общества, хотя сами Маркс и Энгельс не использовали это слово.
Маркс писал в «Критике Готской программы»:
«Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» 1.
Итак, между двумя общественно-экономическими формациями - капитализмом и коммунизмом - лежит переходный период, в течение которого после завоевания пролетариатом политической власти происходит преобразование капитализма в коммунизм, а это значит, что во время этого периода ещё сосуществуют (и борются друг с другом) элементы как старого, капиталистического строя, так и нового, коммунистического (в частности, в виде экономических укладов).
Но где в этой схеме место социализма? Сегодня многие отождествляют социализм с этим самым переходным периодом, считая, что Маркс здесь писал именно о социализме. Однако, если мы называем социализмом первую фазу коммунизма, то из самого́ этого определения следует, что социализм - это уже коммунизм, в то время как переходный период коммунизмом ещё не является.
Маркс, не употребляя слова «социализм», пишет в той же работе:
«Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло. Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам даёт ему» 2.
Прошу обратить внимание на то, что Маркс говорит здесь уже о коммунистическом обществе, а отнюдь не о переходном периоде. И это новорожденное коммунистическое общество характеризуется распределением по труду, что является пока ещё буржуазным правом. Далее:
«Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит после долгих мук родов из капиталистического общества» 3.
Обратите внимание: коммунистическое общество в первой фазе уже вышло из капиталистического общества после «долгих мук родов». А что собой представляют эти «муки родов»? Именно тот самый переходный период, причём Маркс подчёркивает, что эти «муки» долгие, то есть этот переход совершается отнюдь не моментально (и поэтому нельзя считать, что Маркс муками родов называет процесс пролетарской революции, то есть завоевания пролетариатом политической власти, так как этот процесс в историческом масштабе не может длиться долго, он как раз «моментален»).
Далее Маркс объясняет, в чём заключается отличие высшей фазы коммунистического общества от его первой фазы:
«На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своём знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!» 4
Таким образом, мы видим, что Маркс считал, что общественное развитие будет происходить по следующей схеме: капитализм - завоевание политической власти пролетариатом - переходный период от капитализма к коммунизму - коммунизм. А в коммунизме (уже внутри коммунизма, а не вне его) он выделял первую фазу, в которой ещё сохраняется буржуазное право распределения по труду (и ещё сохраняются такие явления, унаследованные от капитализма, как подчинение человека разделению труда, противоположность умственного и физического труда, необходимость трудиться лишь для поддержания жизни), и высшую, когда производительные силы вырастут настолько, что будет возможно распределение по потребностям.
Совершенно согласен с Марксом был и Ленин в своей работе «Государство и революция».
«Первое, что установлено вполне точно всей теорией развития, всей наукой вообще, - и что забывали утописты, что забывают нынешние оппортунисты, боящиеся социалистической революции, - это то обстоятельство, что исторически, несомненно, должна быть особая стадия или особый этап перехода от капитализма к коммунизму» 5.
«Раньше вопрос ставился так: чтобы добиться своего освобождения, пролетариат должен свергнуть буржуазию, завоевать политическую власть, установить свою революционную диктатуру.
Теперь вопрос ставится несколько иначе: переход от капиталистического общества, развивающегося к коммунизму, в коммунистическое общество невозможен без „политического переходного периода“, и государством этого периода может быть лишь революционная диктатура пролетариата» 6.
Далее (прощу прощения за длинные цитаты, но они необходимы):
«диктатура пролетариата, т. е. организация авангарда угнетённых в господствующий класс для подавления угнетателей» 7.
«Только в коммунистическом обществе, когда сопротивление капиталистов уже окончательно сломлено, когда капиталисты исчезли, когда нет классов (т. е. нет различия между членами общества по их отношению к общественным средствам производства), - только тогда „исчезает государство и можно говорить о свободе“. Только тогда возможна и будет осуществлена демократия действительно полная, действительно без всяких изъятий. И только тогда демократия начнёт отмирать в силу того простого обстоятельства, что [...] люди постепенно привыкнут к соблюдению элементарных, веками известных, тысячелетиями повторявшихся во всех прописях, правил общежития, к соблюдению их без насилия, без принуждения, без подчинения, без особого аппарата для принуждения, который называется государством » 8.
«Итак: в капиталистическом обществе мы имеем демократию урезанную, убогую, фальшивую, демократию только для богатых, для меньшинства. Диктатура пролетариата, период перехода к коммунизму, впервые даст демократию для народа, для большинства, наряду с необходимым подавлением меньшинства, эксплуататоров. Коммунизм один только в состоянии дать демократию действительно полную, и чем она полнее, тем скорее она станет ненужной, отомрёт сама собою. [...]
Далее, при переходе от капитализма к коммунизму подавление ещё необходимо, но уже подавление меньшинства эксплуататоров большинством эксплуатируемых. Особый аппарат, особая машина для подавления, «государство» ещё необходимо, но это уже переходное государство, это уже не государство в собственном смысле, ибо подавление меньшинства эксплуататоров большинством вчерашних наёмных рабов дело настолько, сравнительно, лёгкое, простое и естественное, что оно будет стоить гораздо меньше крови, чем подавление восстаний рабов, крепостных, наёмных рабочих, что оно обойдётся человечеству гораздо дешевле. И оно совместимо с распространением демократии на такое подавляющее большинство населения, что надобность в особой машине для подавления начинает исчезать. Эксплуататоры, естественное дело, не в состоянии подавить народа без сложнейшей машины для выполнения такой задачи, но народ подавить эксплуататоров может и при очень простой «машине», почти что без «машины», без особого аппарата, простой организацией вооружённых масс (вроде Советов рабочих и солдатских депутатов [...]).
Наконец, только коммунизм создаёт полную ненадобность государства, ибо некого подавлять, - «некого» в смысле класса, в смысле систематической борьбы с определённой частью населения. Мы не утописты и нисколько не отрицаем возможности и неизбежности эксцессов отдельных лиц, а равно необходимости подавлять такие эксцессы. Но, во-первых, для этого не нужна особая машина, особый аппарат подавления, это будет делать сам вооружённый народ с такой же простотой и лёгкостью, с которой любая толпа цивилизованных людей даже в современном обществе разнимает дерущихся или не допускает насилия над женщиной. А, во-вторых, мы знаем, что коренная социальная причина эксцессов, состоящих в нарушении правил общежития, есть эксплуатация масс, нужда и нищета их. С устранением этой главной причины эксцессы неизбежно начнут «отмирать». Мы не знаем, как быстро и в какой постепенности, но мы знаем, что они будут отмирать. С их отмиранием отомрёт и государство.
Маркс, не пускаясь в утопии, определил подробнее то, что можно теперь определить относительно этого будущего, именно: различие низшей и высшей фазы (ступени, этапа) коммунистического общества» 9.
Итак, здесь Ленин говорит о том, что между капитализмом и коммунизмом лежит особый исторический переходный период, в котором необходима власть («диктатура») пролетариата, которая отомрёт вместе с классами в будущем, в коммунизме. И далее он говорит о том, что уже внутри этого будущего (то есть коммунизма) будут выделяться низшая и высшая фаза. То есть низшая фаза коммунизма не совпадает с переходным периодом, она следует после него, это уже коммунизм, а не переход к нему.
Чуть далее Ленин уточняет, что такое низшая фаза коммунистического общества:
«Средства производства уже вышли из частной собственности отдельных лиц. Средства производства принадлежат всему обществу. Каждый член общества, выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает удостоверение от общества, что он такое-то количество работы отработал. По этому удостоверению он получает из общественных складов предметов потребления соответственное количество продуктов. За вычетом того количества труда, которое идёт на общественный фонд, каждый рабочий, следовательно, получает от общества столько же, сколько он ему дал» 10.
Итак, мы видим, что в низшей фазе коммунизма «средства производства уже вышли из частной собственности отдельных лиц». Но выход всех средств производства из частной собственности и переход в собственность всех членов общества не может совершиться одномоментно, именно для осуществления этого и нужен переходный период.
«Государство отмирает, поскольку капиталистов уже нет, классов уже нет, подавлять поэтому какой бы то ни было класс нельзя.
Но государство ещё не отмерло совсем, ибо остаётся охрана «буржуазного права», освящающего фактическое неравенство. Для полного отмирания государства нужен полный коммунизм» 11.
И далее, говоря уже о высшей фазе коммунизма (в разделе, который именно так и озаглавлен), Ленин пишет:
«Экономической основой полного отмирания государства является такое высокое развитие коммунизма, при котором исчезает противоположность умственного и физического труда, исчезает, следовательно, один из важнейших источников современного общественного неравенства и притом такой источник, которого одним переходом средств производства в общественную собственность, одной экспроприацией капиталистов сразу устранить никак нельзя.
Эта экспроприация даст возможность гигантского развития производительных сил. [...] Но как скоро пойдёт это развитие дальше, как скоро дойдёт оно до разрыва с разделением труда, до уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом, до превращения труда в „первую жизненную потребность“, этого мы не знаем и знать не можем.
Поэтому мы и вправе говорить лишь о неизбежном отмирании государства, подчёркивая длительность этого процесса, его зависимость от быстроты развития высшей фазы коммунизма и оставляя совершенно открытым вопрос о сроках или о конкретных формах отмирания, ибо материала для решения таких вопросов нет» 12.
Резюмируя, Ленин пишет:
«Но научная разница между социализмом и коммунизмом ясна. То, что обычно называют социализмом, Маркс назвал „первой“ или низшей фазой коммунистического общества. Поскольку общей собственностью становятся средства производства, постольку слово «коммунизм» и тут применимо, если не забывать, что это не полный коммунизм. Великое значение разъяснений Маркса состоит в том, что он последовательно применяет и здесь материалистическую диалектику, учение о развитии, рассматривая коммунизм как нечто развивающееся из капитализма. Вместо схоластически-выдуманных, «сочинённых» определений и бесплодных споров о словах (что социализм, что коммунизм), Маркс даёт анализ того, что можно бы назвать ступенями экономической зрелости коммунизма» 13.
Итак, можно сделать следующий вывод. В переходном периоде от капитализма к коммунизму должно происходить обобществление средств производства (и потому на протяжении этого периода средства производства находятся ещё не полностью в общественной собственности). Для осуществления этого обобществления (а значит, для подавления остатков класса капиталистов) необходимо государство в форме диктатуры пролетариата. После полного перехода средств производства в общественную собственность наступает коммунизм в его низшей фазе (называемой социализмом), при которой ещё сохраняется распределение по труду. При этом классов уже не существует, в том числе и пролетариата, а остатки отмирающего государства нужны лишь для охраны принципа распределения по труду (поскольку подавлять какие-либо классы нет необходимости за их отсутствием). А высшая фаза коммунизма наступит лишь тогда, когда производительные силы разовьются настолько, что будет возможно распределение по потребностям, когда труд сам станет потребностью, а не необходимостью, и т. д. и т. п.
Таким образом, становится совершенно ясна недопустимость отождествления переходного периода с социализмом, что, к сожалению, стало в последнее время очень распространённым заблуждением в левой среде. Те, кто придерживается этого заблуждения, либо считают, что коммунизм (чьим первым этапом является социализм) как общественно-экономическая формация наступает сразу же после революции (завоевания пролетариатом политической власти) - что неверно хотя бы потому, что формация является категорией для общественного строя, развивающегося уже на своей собственной основе, либо же отделяют социализм от коммунизма как бы в отдельную формацию между капитализмом и коммунизмом. Ни то, ни другое не согласуется со взглядами как Маркса, так и Ленина.
Перейдём теперь к более подробному рассмотрению вопроса, на каком именно этапе развития остался СССР (а также остальные «социалистические» страны).
Официально считалось, что социализм в СССР был «в основном» построен в конце 1930-х годов, когда были «окончательно ликвидированы все эксплуататорские классы», а в 1950-х годах построен «окончательно», после возникновения «социалистического лагеря», гарантировавшего все «социалистические страны» от империалистической интервенции - в полном соответствии со взглядами Сталина, разделившего опасности, угрожающие построению социализма, на две изолированные части: внутреннюю и внешнюю.
Отметим в скобках, что даже такая (бывшая официальной) точка зрения не отрицает существования переходного периода между капитализмом и социализмом (так как согласно ей, до конца 1930-х годов, очевидно, в СССР социализма ещё не было, он лишь строился).
Однако, какова суть социализма (первой фазы коммунизма)? Суть её в общественной собственности на средства производства. Была ли достигнута в полной мере общественная собственность на средства производства в СССР? Даже если забыть о сохранявшейся, наряду с государственной собственностью, коллективной собственности (в колхозах), которая всё же не принадлежала всему обществу (и как следствие вела к существованию официально признанных двух классов, хоть и не эксплуататорских, в то время как коммунизм, а следовательно, и социализм, должен быть бесклассовым обществом) - была ли государственная собственность в СССР в полной мере общественной? Ведь распоряжались ей отнюдь не все члены общества, а лишь члены общественного слоя бюрократии. Именно они принимали решения, в согласии с якобы делегированными всем народом полномочиями (в рамках сталинских формальных демократических процедур). Решения, конечно, принимались по большей части в интересах народа, но, по сути, не спрашивая народ. Без сомнения, государственная собственность была необходимым этапом на пути к общественной собственности, но она ещё не превратилась в общественную. Люди ещё не воспринимали средства производства своими, несмотря на официальные декларации, из-за того, что они ещё не принимали должного участия в их управлении. И одним из главных препятствий для такого превращения государственной собственности в общественную была именно система сталинизма, которая, хоть и значительно смягчилась после смерти своего основателя, продолжала существовать. Она в сущности заключалась во внеэкономическом принуждении к труду людей, зависимых от государства (а государство отнюдь не совпадало с обществом).
Таким образом, можно сделать вывод, что общественный строй СССР и других «социалистических» стран ещё не достиг низшей фазы коммунизма (социализма), а остался в переходном периоде от капитализма к коммунизму (социализму). Это подтверждается и тем, что (как и было отмечено в предложенной книге) СССР не смог выиграть экономического соревнования с капитализмом, а ведь высшая общественно-экономическая формация (какой должен быть коммунизм) должна неоспоримо превосходить низшую экономически. Да и сам факт гибели СССР и «социалистического лагеря» постфактум показывает, что высшая общественно-экономическая формация не была достигнута, так как она, будучи окончательно достигнута, не может просто уступить место низшей (именно в силу своего неоспоримого экономического превосходства).
Понимание этого факта необходимо прежде всего для того, чтобы не отождествлять черты этой переходной ступени развития общества с социализмом (низшей фазой коммунизма), являющимся целью всех коммунистов, так как такое отождествление ставит ложные ориентиры. И, конечно же, для того, чтобы не повторить прошлых ошибок в будущем, которое, несомненно, за коммунизмом, но наступит он не автоматически, а должен быть осуществлён нами, людьми, а значит, нам всем необходимо правильное понимание того, что́ мы делаем и к чему стремимся.
1К. Маркс, Ф. Энгельс. Собр. соч., изд. 2, т. 19, стр. 27.
2Там же, стр. 18.
3Там же, стр. 19.
4Там же, стр. 20.
5В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, изд. 5, т. 33, стр. 86.
6Там же.
7Там же, стр. 88.
8Там же, стр. 89.
9Там же, стр. 90-91.
10Там же, стр. 92.
11Там же, стр. 95.
12Там же, стр. 96.
13Там же, стр. 102.
Комментариев:
Комментировать