Новые документы о взаимоотношениях большевиков с Карлом Моором в 1917 году
продолжение, начало здесь https://yroslav1985.livejournal.com/177715.html
События 3 - 5 июля и обвинение в государственной измене, выдвинутое против большевиков, не могли не повлиять на их отношение к предложению Моору. 17 (30) августа, «после долгих недель вынужденного перерыва», Ленин поднял вопрос о Мооре в письме к членам Заграничного бюро ЦК(75). Вопросы о политической честности Моора, которые Ленин ставил в этом письме, заставляли исследователей предполагать, что у лидера большевиков были к этому времени «серьезные основания подозревать Моора в связях с немецким правительством»(76). Новые данные, возможно, позволяют взглянуть на этот документ несколько иначе. Заметим, что четвертый пункт письма, в котором Ленин ставил вопрос о доверии Моору, следовал непосредственно после вопроса о «денежных делах» бюро. Представляется, что Ленин стремился - в несколько завуалированной форме(77)- донести до чле/106/нов ЗБ ЦК свое мнение о предложенной Моором субсидии. Считаясь с политической обстановкой, сложившейся после июльских событий, Ленин повторял - в более решительной форме - июньское требование ЦК провести «тщательнейшую проверку» относительно Моора(78). Однако, по-видимому, его слова означали, что после «строжайшей и документальнейшей проверки», при отсутствии каких-либо «подозрений, нареканий, слухов и т.п.»,
предложенные Моором деньги все же могут быть приняты. В этом же письме Ленин требовал от членов Заграничного бюро активизировать издательскую и организационную деятельность, предлагая немедленно созвать «конференцию левых для основания III Интернационала» - и выражал надежду, что деньги на эту конференцию найдутся(79). Это не означает, что
Ленин давал санкцию на сотрудничество с Моором вне зависимости от результатов расследования: недаром он несколько раз подчеркнул необходимость строжайшей проверки. Но, вероятно, это говорит о том, что какими-либо сведениями, компрометирующими Моора, лидер большевиков не располагал. Между тем, члены ЦК, находившиеся в Петрограде, заняли более
жесткую позицию, чем Ленин(80). 24 сентября они снова обсуждали предложение Моора, переданное на этот раз через Н.А.Семашко. Кто был инициатором нового обращения к ЦК - члены Заграничного бюро или же сам Моор, сказать сложно. На этот раз среди аргументов, приведенных в пользу предложения Моора, как видно, прозвучало указание на помощь, которую он оказывал Г.В. Плеханову(81)(этот довод, как было показано, использовал сам Моор, но Воровский в письме к Ленину об этом не упоминал). Однако члены ЦК отклонили предложение Моора уже в категорической форме, объявив недопустимыми «всякие дальнейшие переговоры по этому поводу». Решение мотивировалось невозможностью проверить «действительный источник предлагаемых средств» и «истинные цели предложения Моора»(82). Впрочем, с учетом позиции, занятой лидерами большевиков еще в июне, такое решение кажется вполне естественным.
Документы пока не позволяют точно определить, когда предложенные Моором деньги были в действительности переданы большевикам. В своем письме в Петроград (около 1 июля н. с.), Воровский сообщал, что фактиче/107/ская передача денег «еще не произошла, но предполагается в ближайшее время»(83). А в письме Ленину от 16 июля Радек уже писал о «полученных» деньгах. Однако, вероятно, на тот момент члены ЗБ ЦК получили только часть обещанных денег. Моор заранее предупредил их, что может оказаться не в состоянии выплатить всю сумму сразу(84). В составленной в 1925 году справке об оказании Моором помощи русскому революционному движению указано, что деньги были выданы «частями, с неодинаковыми промежутками, в зависимости от поступавших срочных запросов». Приведенные в справке расчеты, показывают, например, что сумма в 73 000 шведских крон была выдана восьмью относительно небольшими частями. Две более крупные выплаты, равные соответственно 25 926 и 15 000 шведских крон, были произведены в швейцарских франках и германских марках(85). Была ли большая часть этих денег выплачена летом 1917 года, как полагает С.М. Ляндрес(86)? Эту версию подтверждает письмо, в сентябре 1925 года направленное Я.С. Ганецкому Н.П. Горбуновым, управляющим делами СНК. Горбунов писал, что к нему явился Моор и поставил вопрос о возвращении «той суммы денег, которую он в июле - августе 1917 года одолжил партии»(87). Если Моор в разговоре с Горбуновым назвал точные сроки передачи денег(88), это означает, что члены ЗБ ЦК, вопреки требованию ЦК провести тщательное расследование относительно Моора, получали от него деньги на свой страх и риск. Полностью исключать такую версию не следует: члены Заграничного бюро могли вести себя довольно независимо по отношению к ЦК, тем более что после событий 3 - 5 июля связь ЗБ ЦК с Петроградом была затруднена(89). Еще до фактической передачи денег, Воровский сообщал Ленину, что члены ЗБ ЦК уже приступили - не дожидаясь утверждения сметы - к расходованию по некоторым неотложным статьям(90). Речь, очевидно, шла о расходовании денег в долг, и в результате члены Заграничного бюро могли быть вынуждены прибегнуть к средствам Моора.
Некоторые другие данные, однако, противоречат предположению, что основная сумма была выплачена Моором в июле - августе 1917 года. Во-первых, как мы знаем, 24 сентября ЦК большевиков повторно обсуждал предложение Моора. Это позволяет заключить, что члены Заграничного бюро все же считали необходимым получить санкцию от Центрального Ко/108/митета. Далее, известно, что 15 ноября 1917 г. из Берна в Министерство иностранных дел Германии было направлено сообщение от имени Моора. Он уведомлял Нассе, что получил от В.В. Воровского следующую телеграмму: «Выполните, пожалуйста, немедленно ваше обещание. Основываясь на нем, мы связали себя обязательствами, потому что к нам предъявляются
большие требования»(91). Острая потребность Заграничного бюро в деньгах в ноябре 1917 г. легко объяснима: после Октябрьского переворота в России большевики стремились принять все возможные меры, чтобы стимулировать революционное движение в Европе. В течение недели после переворота ЗБ ЦК выпустило три воззвания к международному пролетариату, призывавших поддержать русскую революцию(92). Чрезвычайные обстоятельства вполне могли заставить Воровского, Ганецкого и Радека(93) пренебречь предостережениями ЦК относительно Моора, тем более что позиция Ленина в этом вопросе, как мы видели, была не такой категоричной. Но телеграмма Воровского также может означать, что «обещание» Моора в тот момент еще не было выполнено в полном объеме. И наконец, значительная часть денег Моора, по-видимому, осталась неиспользованной: к 1922 году в Советскую Россию вернулись 83,5 тысячи датских крон, которые Ганецкий назвал «остатком от полученных сумм Моора»(94)(по какому в точности курсу производился пересчет, неизвестно, но в 1917 г. датская крона была практически равна шведской(95) - следовательно израсходовано могло быть около трети полученной суммы). Исходя из этих данных, можно предположить, что основную часть денег Моора большевики получили уже после Октябрьского переворота.
Следует также сказать несколько слов об условиях передачи этих средств. В своем письме от 1 июля Моор указывал, что предоставит оговоренную сумму «в распоряжение ЦК»(96). Используя такое выражение, он мог иметь в виду и безвозмездное пожертвование, и ссуду. Однако условия и/109/сроки возвращения денег он не оговаривал, а Воровский в письме Ленину
вполне определенно называл Моора «жертвователем», а предложенную им сумму - «даром»(97). О «пожертвовании» говорилось и в ответном письме, составленном Стасовой(98). Тем не менее, в 1920-е гг. никто из большевистских руководителей не пытался оспаривать долг перед Моором. При этом средства, фактические переданные Моором (без учета денег, переданных им
в 1919 году), заметно превышают ту сумму, о которой шла речь в его письме от 1 июля 1917 года: 113 926 шведских крон, по курсу, приведенному в расчетах, примерно равны 150 тысячам швейцарских франков. Поэтому нельзя исключать, что Моор мог - вероятнее, уже после Октябрьского переворота - заключить новое соглашение с представителями ЦК РСДРП (б), согласившись увеличить субсидию при условии возврата всей суммы после закрепления большевиков у власти.
Итак, новые документы позволяют установить некоторые существенные подробности сотрудничества большевиков с Карлом Моором в 1917 году и дополнить выводы, сделанные ранее С.М. Ляндресом. Соглашение о предоставлении большевикам субсидии Моор заключил с членами Заграничного бюро ЦК большевиков в Стокгольме около 1 июля (18 июня) 1917 г. Таким образом, деньги Моора не могли быть получены и использованы большевиками ранее указанного времени. Субсидия, предложенная Моором, сводилась к сумме в 100 000 швейцарских франков. Использовать эти деньги члены Заграничного бюро ЦК предполагали для покрытия расходов на издательскую деятельность за границей, а также для финансовой поддержки
«левых» интернационалистских групп в Европе, в том числе в Германии, и для организации конференции «левых» циммервальдцев. Предположение о финансировании из этих сумм III Циммервальдской конференции не подтверждается: как видно, члены ЗБ ЦК намеревались использовать деньги Моора в соответствии со специфическими партийными представлениями о задачах международного социалистического движения.
Документы не содержат сведений о том, когда предложенные Моором деньги были фактически переданы большевикам. Однако, с учетом всех имеющихся данных, более вероятным кажется, что основную часть денег члены Заграничного бюро ЦК получили уже после Октябрьского переворота.
Новые материалы позволяют сделать и некоторые общие выводы о возможности германо-большевистского сотрудничества в 1917 году. Очевидная заинтересованность членов ЗБ ЦК в предложенной Моором субсидии, а также внимание, которое уделили этому вопросу руководители ЦК партии, косвенно говорят против версии о получении большевиками крупных денежных сумм через посредничество ЗБ ЦК: распоряжаясь миллионами, едва ли стоило придавать серьезное значение сумме, равнявшейся в тот момент 70 тысячам рублей. Документы также дают ценный фактический материал для характеристики отношения большевиков, в том числе Ленина,/110/ к субсидиям из-за рубежа. Очень важно, что, несмотря на сравнительно небольшой размер предложенной субсидии, члены ЗБ ЦК просили руководителей партии утвердить их соглашение с Моором, а решение по этому вопросу вырабатывалось членами ЦК большевиков коллегиально. Как показывают документы, еще в июне 1917 года руководители партии отнеслись к предложению Моора с большой осторожностью и потребовали предварительно убедиться в том, что «ни прямо, ни косвенно источник не связан ни с одним империализмом, ни с чем-либо не совсем чистым вообще». При этом, известные нам материалы не доказывают, что большевики в тот момент располагали сведениями, компрометирующими Моора. В любом случае, политическая репутация Моора, примыкавшего к Циммервальдскому движению, давала куда меньше оснований подозревать его в связях с Германией, чем репутация Парвуса. Важно также, что договоренность с Моором
была зафиксирована письменно и более или менее открыто обсуждалась в переписке между Центральным Комитетом и Заграничным представительством ЦК.
Все это позволяет сомневаться в том, что большевики были в 1917 году готовы принимать крупные субсидии из непроверенных - и, тем более, заведомо сомнительных - зарубежных источников, и в том, что значительные суммы могли поступить к большевикам, не оставив никакого документального следа.
Документ № 1
Stockholm, 1 Juli 1917
An die ausländische Vertretung des Centralcomités der russischen Sozialdemokratischen
Arbeiterpartei (Bolschewiki)
Werte Genossen Orlowski, Hanecki und Radek,
Ich bestätige Ihnen dass ich bereit bin dem CC Ihrer Partei eine beträchtliche Summe zur Verfügung zu stellen. Mein Vermögen ist nicht sehr groß, ich bin nicht was man reich nennt, aber ich hoffe doch mit dem was ich entbehren kann
der Partei einen kleine Dienst und mich eine große Befriedigung gewähren zu können. Die Summe die ich in verschiedenen Raten zur Verfügung stellen kann, beläuft sich etwa auf 100.000 frs (ein hunderttausend franken). Sollte ich nicht in
Lage sein, so viel flüssig machen zu können, so werde ich sie rechtzeitig davon benachrichtigen, dass sie nicht - im Vertrauen auf meine Zusicherung - Dispositionen treffen, die Sie in Verlegenheit setzen.
Es gereicht mir zu ganz besonderer Genugtuung, dass ich, der ich vierzig Jahre lang ein armseliges Problemerleben geführt habe, nunmehr seit dem Tode meiner lieben Mütter imstande bin, auch der Partei materiell(99) nützen zu können.
Ich habe von jeher den Genossen und Genossinen von Russland privatim mit Bargeld und Bürgschaften auszuhelfen gesucht und zwar Genossen aller(100) Richtungen: Bolschewiks, Menschewiks, Sozialrevolutionären, Bundisten usw, auch meinen
alten Freunden Plechanow und vielen andern, aber es ist eine ganz andere/111/ Sache, für die Bewegung selbst auch materiell sich nützlich erweisen zu können. Ich habe anfangs daran gedacht, die bei den Hauptberichtungen der russischen Sozialdemokratie in gleicher Weise zu unterstützen und sprach mit dem Genossen Pawel Borissowitsch Akselrod hierüber, der mein Anerbieten mit großer Freude entgegennahm, es war dies kurz vor seiner Abreise in Zürich. Aber da ich mein Leben lang der radikalen Richtung innerhalb der Sozialdemokratie angehörte, so liegt es mir näher, mit den Bolschewiks den Anfang zu Machen.
Mit Genossengruß, Karl Moor.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1946. ЛЛ. 3 - 3 об. Рукопись.
Перевод(101):
Стокгольм, 1 июля 1917
В Заграничное представительство Центрального Комитета Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков)
Уважаемые товарищи Орловский, Ганецкий и Радек,
Я подтверждаю, что я готов предоставить в распоряжение ЦК вашей партии относительно большую сумму. Мое состояние не очень велико, я не то что называется богатый человек, однако я надеюсь, что я могу, поделившись излишками, сослужить партии небольшую службу и вместе с тем доставить себе большое удовлетворение. Сумма, которую я могу предоставить
в нескольких выплатах, составляет примерно 100 000 франков (сто тысяч франков). Если я не буду в состоянии сразу выплатить эти суммы, я своевременно поставлю вас об этом в известность, чтобы у вас не возникло -вследствие Вашего доверия к моим гарантиям - обязательств, которые поставили бы вас в затруднение.
Мне особенно приятно, что я, который на протяжение 40 лет вел бедную жизнь, полную проблем, имею теперь возможность после смерти моей любимой матушки, быть полезным партии в материальном отношении. Я уже давно частным образом старался помогать русским товарищам обоего пола наличными деньгами и кредитными гарантиями, причем товарищам всех направлений: большевикам, меньшевикам, эсерам, бундовцам и т.д., а также моему старому другу Плеханову и многим другим, но другое дело доказать свою полезность в материальном отношении самому движению. Я думал сначала поделить эти деньги в равных долях между всеми главными направлениями русской социал-демократии и говорил об этом с товарищем Павлом Борисовичем Аксельродом, который отнесся к этому предложению с большой радостью; мы обсуждали это в Цюрихе незадолго до его отъезда. Но так как я течение всей своей жизни принадлежал к радикальному направлению в социал-демократии, мне ближе идея начать с большевиков.
С товарищеским приветом, Карл Моор./112/
Документ № 2
Наш приятель, о котором говорил Вам Ганецкий, решил дать в полное, безоговорочное распоряжение Ц.К. сумму (в разных валютах) до 100.000 франков. Первоначально его намерения были значительно скромнее, но под давлением Радека и приехавшего в это время из России Ганецкого удалось добиться более крупного дара. Вам полезно знать, что деньги, из которых поступит к Вам эта сумма, составляют личную собственность жертвователя и получены им путем наследства. Это известно, между прочим, близко стоящей к нему особе, которая, узнав о предполагаемом даре, специально приехала сюда, чтобы оберечь его от возможной раздачи всего имущества. Кстати, давая эти деньги, он знает, что часть их поступит на поддержку революционного движения в Германии и Австрии. По целому ряду личных причин (ликвидирует свои финансовые дела в Германии, должен вернуться через Герм[анию])(102) он просил не упоминать, что деньги эти исходят от него.
При сем Вы найдете нашу смету на расходование этих денег, которую просим Вас рассмотреть и сообщить нам Ваше согласие. По некоторым пунктам однако мы вынуждены были приступить к расходованию, не дожидаясь Вашего утверждения, а именно: 1) по статьям, касающимся издания бюллетеней, - ибо здесь уже раньше было сделано много расходов в долг и издание должно продолжаться 2) на французское издание бюллетеней(103) 3) на поддержку Arbeiterpolitik и 4) предварительные расходы по созыву конференции левых циммервальдцев.
Суммы, предназначенные для поддержки левых циммервальдцев, будут расходоваться постепенно и, конечно, в зависимости от отношения их к нашей политике(104).
Деньги будут храниться здесь, причем суммы, полученные в иностранных валютах, при наиболее благоприятных условиях будут разменяны. Вам будет ежемесячно посылаться отчет. Фактическая передача денег еще не произошла, но предполагается в ближайшее время(105).
Сумма, остающаяся сверх предполагаемых расходов, будет находиться в Вашем распоряжении и будет положена на совместный текущий счет т. Ганецкого и П. Орловского. Мы думаем, что Вам удобнее всего было бы держать эти деньги здесь, во-первых, потому что у Вас будут здесь покупки и платежи (напр[имер] ротационные машины), а во-вторых, потому что во-
обще благоразумно иметь некоторую сумму денег заграницей.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1946. ЛЛ. 2 - 2 об. Бланк Handels-og Eksportkompagniet.
Рукопись./113/
Документ № 3
Петроград, 29 июня 1917 г.
№ 748
Уважаемый товарищ!
По поводу Вашего сообщения о жертвователе мы сообщаем Вам следующее: принять пожертвование мы согласимся лишь после тщательнейшей проверки того, что ни прямо, ни косвенно источник не связан ни с одним империализмом, ни с чем-либо не совсем чистым вообще. Требуем официального расследования источника с этой стороны. Мы вполне убеждены, конечно, что Вы ни с каким источником, сколько-нибудь подозрительным, никогда бы и не связались. Но мы просим дополнительной проверки, ибо теперь возможны даже злостно провокаторские шаги.
По поручению Ц.К.
Секретарь Ц.К. Елена Стасова.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1946. Л. 1. Рукопись, бланк ЦК РСДРП, печать ЦК РСДРП./114/
продолжение https://yroslav1985.livejournal.com/178275.html
События 3 - 5 июля и обвинение в государственной измене, выдвинутое против большевиков, не могли не повлиять на их отношение к предложению Моору. 17 (30) августа, «после долгих недель вынужденного перерыва», Ленин поднял вопрос о Мооре в письме к членам Заграничного бюро ЦК(75). Вопросы о политической честности Моора, которые Ленин ставил в этом письме, заставляли исследователей предполагать, что у лидера большевиков были к этому времени «серьезные основания подозревать Моора в связях с немецким правительством»(76). Новые данные, возможно, позволяют взглянуть на этот документ несколько иначе. Заметим, что четвертый пункт письма, в котором Ленин ставил вопрос о доверии Моору, следовал непосредственно после вопроса о «денежных делах» бюро. Представляется, что Ленин стремился - в несколько завуалированной форме(77)- донести до чле/106/нов ЗБ ЦК свое мнение о предложенной Моором субсидии. Считаясь с политической обстановкой, сложившейся после июльских событий, Ленин повторял - в более решительной форме - июньское требование ЦК провести «тщательнейшую проверку» относительно Моора(78). Однако, по-видимому, его слова означали, что после «строжайшей и документальнейшей проверки», при отсутствии каких-либо «подозрений, нареканий, слухов и т.п.»,
предложенные Моором деньги все же могут быть приняты. В этом же письме Ленин требовал от членов Заграничного бюро активизировать издательскую и организационную деятельность, предлагая немедленно созвать «конференцию левых для основания III Интернационала» - и выражал надежду, что деньги на эту конференцию найдутся(79). Это не означает, что
Ленин давал санкцию на сотрудничество с Моором вне зависимости от результатов расследования: недаром он несколько раз подчеркнул необходимость строжайшей проверки. Но, вероятно, это говорит о том, что какими-либо сведениями, компрометирующими Моора, лидер большевиков не располагал. Между тем, члены ЦК, находившиеся в Петрограде, заняли более
жесткую позицию, чем Ленин(80). 24 сентября они снова обсуждали предложение Моора, переданное на этот раз через Н.А.Семашко. Кто был инициатором нового обращения к ЦК - члены Заграничного бюро или же сам Моор, сказать сложно. На этот раз среди аргументов, приведенных в пользу предложения Моора, как видно, прозвучало указание на помощь, которую он оказывал Г.В. Плеханову(81)(этот довод, как было показано, использовал сам Моор, но Воровский в письме к Ленину об этом не упоминал). Однако члены ЦК отклонили предложение Моора уже в категорической форме, объявив недопустимыми «всякие дальнейшие переговоры по этому поводу». Решение мотивировалось невозможностью проверить «действительный источник предлагаемых средств» и «истинные цели предложения Моора»(82). Впрочем, с учетом позиции, занятой лидерами большевиков еще в июне, такое решение кажется вполне естественным.
Документы пока не позволяют точно определить, когда предложенные Моором деньги были в действительности переданы большевикам. В своем письме в Петроград (около 1 июля н. с.), Воровский сообщал, что фактиче/107/ская передача денег «еще не произошла, но предполагается в ближайшее время»(83). А в письме Ленину от 16 июля Радек уже писал о «полученных» деньгах. Однако, вероятно, на тот момент члены ЗБ ЦК получили только часть обещанных денег. Моор заранее предупредил их, что может оказаться не в состоянии выплатить всю сумму сразу(84). В составленной в 1925 году справке об оказании Моором помощи русскому революционному движению указано, что деньги были выданы «частями, с неодинаковыми промежутками, в зависимости от поступавших срочных запросов». Приведенные в справке расчеты, показывают, например, что сумма в 73 000 шведских крон была выдана восьмью относительно небольшими частями. Две более крупные выплаты, равные соответственно 25 926 и 15 000 шведских крон, были произведены в швейцарских франках и германских марках(85). Была ли большая часть этих денег выплачена летом 1917 года, как полагает С.М. Ляндрес(86)? Эту версию подтверждает письмо, в сентябре 1925 года направленное Я.С. Ганецкому Н.П. Горбуновым, управляющим делами СНК. Горбунов писал, что к нему явился Моор и поставил вопрос о возвращении «той суммы денег, которую он в июле - августе 1917 года одолжил партии»(87). Если Моор в разговоре с Горбуновым назвал точные сроки передачи денег(88), это означает, что члены ЗБ ЦК, вопреки требованию ЦК провести тщательное расследование относительно Моора, получали от него деньги на свой страх и риск. Полностью исключать такую версию не следует: члены Заграничного бюро могли вести себя довольно независимо по отношению к ЦК, тем более что после событий 3 - 5 июля связь ЗБ ЦК с Петроградом была затруднена(89). Еще до фактической передачи денег, Воровский сообщал Ленину, что члены ЗБ ЦК уже приступили - не дожидаясь утверждения сметы - к расходованию по некоторым неотложным статьям(90). Речь, очевидно, шла о расходовании денег в долг, и в результате члены Заграничного бюро могли быть вынуждены прибегнуть к средствам Моора.
Некоторые другие данные, однако, противоречат предположению, что основная сумма была выплачена Моором в июле - августе 1917 года. Во-первых, как мы знаем, 24 сентября ЦК большевиков повторно обсуждал предложение Моора. Это позволяет заключить, что члены Заграничного бюро все же считали необходимым получить санкцию от Центрального Ко/108/митета. Далее, известно, что 15 ноября 1917 г. из Берна в Министерство иностранных дел Германии было направлено сообщение от имени Моора. Он уведомлял Нассе, что получил от В.В. Воровского следующую телеграмму: «Выполните, пожалуйста, немедленно ваше обещание. Основываясь на нем, мы связали себя обязательствами, потому что к нам предъявляются
большие требования»(91). Острая потребность Заграничного бюро в деньгах в ноябре 1917 г. легко объяснима: после Октябрьского переворота в России большевики стремились принять все возможные меры, чтобы стимулировать революционное движение в Европе. В течение недели после переворота ЗБ ЦК выпустило три воззвания к международному пролетариату, призывавших поддержать русскую революцию(92). Чрезвычайные обстоятельства вполне могли заставить Воровского, Ганецкого и Радека(93) пренебречь предостережениями ЦК относительно Моора, тем более что позиция Ленина в этом вопросе, как мы видели, была не такой категоричной. Но телеграмма Воровского также может означать, что «обещание» Моора в тот момент еще не было выполнено в полном объеме. И наконец, значительная часть денег Моора, по-видимому, осталась неиспользованной: к 1922 году в Советскую Россию вернулись 83,5 тысячи датских крон, которые Ганецкий назвал «остатком от полученных сумм Моора»(94)(по какому в точности курсу производился пересчет, неизвестно, но в 1917 г. датская крона была практически равна шведской(95) - следовательно израсходовано могло быть около трети полученной суммы). Исходя из этих данных, можно предположить, что основную часть денег Моора большевики получили уже после Октябрьского переворота.
Следует также сказать несколько слов об условиях передачи этих средств. В своем письме от 1 июля Моор указывал, что предоставит оговоренную сумму «в распоряжение ЦК»(96). Используя такое выражение, он мог иметь в виду и безвозмездное пожертвование, и ссуду. Однако условия и/109/сроки возвращения денег он не оговаривал, а Воровский в письме Ленину
вполне определенно называл Моора «жертвователем», а предложенную им сумму - «даром»(97). О «пожертвовании» говорилось и в ответном письме, составленном Стасовой(98). Тем не менее, в 1920-е гг. никто из большевистских руководителей не пытался оспаривать долг перед Моором. При этом средства, фактические переданные Моором (без учета денег, переданных им
в 1919 году), заметно превышают ту сумму, о которой шла речь в его письме от 1 июля 1917 года: 113 926 шведских крон, по курсу, приведенному в расчетах, примерно равны 150 тысячам швейцарских франков. Поэтому нельзя исключать, что Моор мог - вероятнее, уже после Октябрьского переворота - заключить новое соглашение с представителями ЦК РСДРП (б), согласившись увеличить субсидию при условии возврата всей суммы после закрепления большевиков у власти.
Итак, новые документы позволяют установить некоторые существенные подробности сотрудничества большевиков с Карлом Моором в 1917 году и дополнить выводы, сделанные ранее С.М. Ляндресом. Соглашение о предоставлении большевикам субсидии Моор заключил с членами Заграничного бюро ЦК большевиков в Стокгольме около 1 июля (18 июня) 1917 г. Таким образом, деньги Моора не могли быть получены и использованы большевиками ранее указанного времени. Субсидия, предложенная Моором, сводилась к сумме в 100 000 швейцарских франков. Использовать эти деньги члены Заграничного бюро ЦК предполагали для покрытия расходов на издательскую деятельность за границей, а также для финансовой поддержки
«левых» интернационалистских групп в Европе, в том числе в Германии, и для организации конференции «левых» циммервальдцев. Предположение о финансировании из этих сумм III Циммервальдской конференции не подтверждается: как видно, члены ЗБ ЦК намеревались использовать деньги Моора в соответствии со специфическими партийными представлениями о задачах международного социалистического движения.
Документы не содержат сведений о том, когда предложенные Моором деньги были фактически переданы большевикам. Однако, с учетом всех имеющихся данных, более вероятным кажется, что основную часть денег члены Заграничного бюро ЦК получили уже после Октябрьского переворота.
Новые материалы позволяют сделать и некоторые общие выводы о возможности германо-большевистского сотрудничества в 1917 году. Очевидная заинтересованность членов ЗБ ЦК в предложенной Моором субсидии, а также внимание, которое уделили этому вопросу руководители ЦК партии, косвенно говорят против версии о получении большевиками крупных денежных сумм через посредничество ЗБ ЦК: распоряжаясь миллионами, едва ли стоило придавать серьезное значение сумме, равнявшейся в тот момент 70 тысячам рублей. Документы также дают ценный фактический материал для характеристики отношения большевиков, в том числе Ленина,/110/ к субсидиям из-за рубежа. Очень важно, что, несмотря на сравнительно небольшой размер предложенной субсидии, члены ЗБ ЦК просили руководителей партии утвердить их соглашение с Моором, а решение по этому вопросу вырабатывалось членами ЦК большевиков коллегиально. Как показывают документы, еще в июне 1917 года руководители партии отнеслись к предложению Моора с большой осторожностью и потребовали предварительно убедиться в том, что «ни прямо, ни косвенно источник не связан ни с одним империализмом, ни с чем-либо не совсем чистым вообще». При этом, известные нам материалы не доказывают, что большевики в тот момент располагали сведениями, компрометирующими Моора. В любом случае, политическая репутация Моора, примыкавшего к Циммервальдскому движению, давала куда меньше оснований подозревать его в связях с Германией, чем репутация Парвуса. Важно также, что договоренность с Моором
была зафиксирована письменно и более или менее открыто обсуждалась в переписке между Центральным Комитетом и Заграничным представительством ЦК.
Все это позволяет сомневаться в том, что большевики были в 1917 году готовы принимать крупные субсидии из непроверенных - и, тем более, заведомо сомнительных - зарубежных источников, и в том, что значительные суммы могли поступить к большевикам, не оставив никакого документального следа.
Документ № 1
Stockholm, 1 Juli 1917
An die ausländische Vertretung des Centralcomités der russischen Sozialdemokratischen
Arbeiterpartei (Bolschewiki)
Werte Genossen Orlowski, Hanecki und Radek,
Ich bestätige Ihnen dass ich bereit bin dem CC Ihrer Partei eine beträchtliche Summe zur Verfügung zu stellen. Mein Vermögen ist nicht sehr groß, ich bin nicht was man reich nennt, aber ich hoffe doch mit dem was ich entbehren kann
der Partei einen kleine Dienst und mich eine große Befriedigung gewähren zu können. Die Summe die ich in verschiedenen Raten zur Verfügung stellen kann, beläuft sich etwa auf 100.000 frs (ein hunderttausend franken). Sollte ich nicht in
Lage sein, so viel flüssig machen zu können, so werde ich sie rechtzeitig davon benachrichtigen, dass sie nicht - im Vertrauen auf meine Zusicherung - Dispositionen treffen, die Sie in Verlegenheit setzen.
Es gereicht mir zu ganz besonderer Genugtuung, dass ich, der ich vierzig Jahre lang ein armseliges Problemerleben geführt habe, nunmehr seit dem Tode meiner lieben Mütter imstande bin, auch der Partei materiell(99) nützen zu können.
Ich habe von jeher den Genossen und Genossinen von Russland privatim mit Bargeld und Bürgschaften auszuhelfen gesucht und zwar Genossen aller(100) Richtungen: Bolschewiks, Menschewiks, Sozialrevolutionären, Bundisten usw, auch meinen
alten Freunden Plechanow und vielen andern, aber es ist eine ganz andere/111/ Sache, für die Bewegung selbst auch materiell sich nützlich erweisen zu können. Ich habe anfangs daran gedacht, die bei den Hauptberichtungen der russischen Sozialdemokratie in gleicher Weise zu unterstützen und sprach mit dem Genossen Pawel Borissowitsch Akselrod hierüber, der mein Anerbieten mit großer Freude entgegennahm, es war dies kurz vor seiner Abreise in Zürich. Aber da ich mein Leben lang der radikalen Richtung innerhalb der Sozialdemokratie angehörte, so liegt es mir näher, mit den Bolschewiks den Anfang zu Machen.
Mit Genossengruß, Karl Moor.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1946. ЛЛ. 3 - 3 об. Рукопись.
Перевод(101):
Стокгольм, 1 июля 1917
В Заграничное представительство Центрального Комитета Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков)
Уважаемые товарищи Орловский, Ганецкий и Радек,
Я подтверждаю, что я готов предоставить в распоряжение ЦК вашей партии относительно большую сумму. Мое состояние не очень велико, я не то что называется богатый человек, однако я надеюсь, что я могу, поделившись излишками, сослужить партии небольшую службу и вместе с тем доставить себе большое удовлетворение. Сумма, которую я могу предоставить
в нескольких выплатах, составляет примерно 100 000 франков (сто тысяч франков). Если я не буду в состоянии сразу выплатить эти суммы, я своевременно поставлю вас об этом в известность, чтобы у вас не возникло -вследствие Вашего доверия к моим гарантиям - обязательств, которые поставили бы вас в затруднение.
Мне особенно приятно, что я, который на протяжение 40 лет вел бедную жизнь, полную проблем, имею теперь возможность после смерти моей любимой матушки, быть полезным партии в материальном отношении. Я уже давно частным образом старался помогать русским товарищам обоего пола наличными деньгами и кредитными гарантиями, причем товарищам всех направлений: большевикам, меньшевикам, эсерам, бундовцам и т.д., а также моему старому другу Плеханову и многим другим, но другое дело доказать свою полезность в материальном отношении самому движению. Я думал сначала поделить эти деньги в равных долях между всеми главными направлениями русской социал-демократии и говорил об этом с товарищем Павлом Борисовичем Аксельродом, который отнесся к этому предложению с большой радостью; мы обсуждали это в Цюрихе незадолго до его отъезда. Но так как я течение всей своей жизни принадлежал к радикальному направлению в социал-демократии, мне ближе идея начать с большевиков.
С товарищеским приветом, Карл Моор./112/
Документ № 2
Наш приятель, о котором говорил Вам Ганецкий, решил дать в полное, безоговорочное распоряжение Ц.К. сумму (в разных валютах) до 100.000 франков. Первоначально его намерения были значительно скромнее, но под давлением Радека и приехавшего в это время из России Ганецкого удалось добиться более крупного дара. Вам полезно знать, что деньги, из которых поступит к Вам эта сумма, составляют личную собственность жертвователя и получены им путем наследства. Это известно, между прочим, близко стоящей к нему особе, которая, узнав о предполагаемом даре, специально приехала сюда, чтобы оберечь его от возможной раздачи всего имущества. Кстати, давая эти деньги, он знает, что часть их поступит на поддержку революционного движения в Германии и Австрии. По целому ряду личных причин (ликвидирует свои финансовые дела в Германии, должен вернуться через Герм[анию])(102) он просил не упоминать, что деньги эти исходят от него.
При сем Вы найдете нашу смету на расходование этих денег, которую просим Вас рассмотреть и сообщить нам Ваше согласие. По некоторым пунктам однако мы вынуждены были приступить к расходованию, не дожидаясь Вашего утверждения, а именно: 1) по статьям, касающимся издания бюллетеней, - ибо здесь уже раньше было сделано много расходов в долг и издание должно продолжаться 2) на французское издание бюллетеней(103) 3) на поддержку Arbeiterpolitik и 4) предварительные расходы по созыву конференции левых циммервальдцев.
Суммы, предназначенные для поддержки левых циммервальдцев, будут расходоваться постепенно и, конечно, в зависимости от отношения их к нашей политике(104).
Деньги будут храниться здесь, причем суммы, полученные в иностранных валютах, при наиболее благоприятных условиях будут разменяны. Вам будет ежемесячно посылаться отчет. Фактическая передача денег еще не произошла, но предполагается в ближайшее время(105).
Сумма, остающаяся сверх предполагаемых расходов, будет находиться в Вашем распоряжении и будет положена на совместный текущий счет т. Ганецкого и П. Орловского. Мы думаем, что Вам удобнее всего было бы держать эти деньги здесь, во-первых, потому что у Вас будут здесь покупки и платежи (напр[имер] ротационные машины), а во-вторых, потому что во-
обще благоразумно иметь некоторую сумму денег заграницей.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1946. ЛЛ. 2 - 2 об. Бланк Handels-og Eksportkompagniet.
Рукопись./113/
Документ № 3
Петроград, 29 июня 1917 г.
№ 748
Уважаемый товарищ!
По поводу Вашего сообщения о жертвователе мы сообщаем Вам следующее: принять пожертвование мы согласимся лишь после тщательнейшей проверки того, что ни прямо, ни косвенно источник не связан ни с одним империализмом, ни с чем-либо не совсем чистым вообще. Требуем официального расследования источника с этой стороны. Мы вполне убеждены, конечно, что Вы ни с каким источником, сколько-нибудь подозрительным, никогда бы и не связались. Но мы просим дополнительной проверки, ибо теперь возможны даже злостно провокаторские шаги.
По поручению Ц.К.
Секретарь Ц.К. Елена Стасова.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1946. Л. 1. Рукопись, бланк ЦК РСДРП, печать ЦК РСДРП./114/
продолжение https://yroslav1985.livejournal.com/178275.html