Новый сексизм. Крошки
Продолжение книги Наташи Уолтер
http://yoru-ti-neko.livejournal.com/9786.html
Глава 1. Крошки
Одной весенней ночью в ночном клубе «Майхем», который находится в Саусэнде, молодые мужчины и женщины неуверенно двигались к танцполу, пробираясь сквозь сугробы из сухого льда. «Пять минут осталось! - прокричал диджей, пытаясь переорать рев музыки. - У крошек осталось пять минут, чтобы выдвинуть свою кандидатуру на участие в постельном соревновании. Нам нужно десять самых дерзких и смазливых пташек из всех сегодня присутствующих. Помните, это касается не только сисек, но и вашей индивидуальности». Рядом с диджеем поджидала большая пустая кровать.
Почти все из присутствующих той ночью в клубе женщин выглядели так, как будто собирались принять участие в конкурсе красоты: они были поголовно одеты в микроскопические шорты, покачивались на запредельно высоких каблуках, у них всех был фальшивый темный загар и блестящие прямые волосы. Весной 2007 года в Англии, Шотландии, Уэльсе было проведено всего 16 таких конкурсов, из сотен женщин, согласившихся позировать на койках в ночных клубах, выберут одну, которая получит контракт с журналом Nuts. «Я делаю это, чтобы моя мама могла гордиться мной» - сказала одна молодая женщина, Лорен, в коротких джинсовых шортиках и обтягивающем желтом топе. «Она должна выиграть, ведь она занимается спортом, она яркая, она просто великолепна» , - сказала ее лучшая подруга. Лорен бегло осмотрел мужчина из Nuts, затем он велел ей идти в раздевалку, где ей выдадут специальную форму, которая включает в себя красные шортики и топ с логотипом Nuts. Когда она вышла, ее подруга радостно закричала и принялась фотографировать ее на мобильный.
Как раз тогда я увидела трех девушек за барной стойкой, которые были одеты в кроличьи костюмы от Playboy: розовые манжеты, черные кружевные трусики и корсеты, черные чулки, розовые заячьи хвостики. Решив, что они тоже пришли на соревнование, я решила расспросить их. «Какое соревнование? - сказала одна из них, улыбающаяся румяная девушка. - Нет, мы здесь отмечаем день рождения Сэм, ей сегодня исполняется двадцать». Я спросила, кто придумал так нарядиться. Та девушка заявила, что это была ее идея. Две девушки были секретаршами, а одна из них сидела дома с ребенком «Мне разрешают ходить развлекаться по четвергам, это мое личное время, я сбегаю от семьи, я могу быть собой» - пылко заявила мать. Затем они пошли в туалет, чтобы проверить свои униформы и попросили молодую темнокожую женщину в черной футболке с длинным рукавом и брюках, которая следила за уборной, сфотографировать их втроем. Я видела, как они стали поближе, положили руки на бедра, выпятили груди, после чего отправились обратно к барной стойке.
Я вернулась к толпе девушек, стоящих вокруг команды Nuts. Одна из выбранных девушек, Таня, которая была одета в голубое кружевное платье, начинавшееся на середине груди и едва прикрывавшее ее трусики, прощалась со своими подругами, Никки и Кэти, которые пожелав ей удачи, сели где-то в зале. Никки была в маленьком черном платье и серебристых босоножках на платформе, у нее был острый подбородок и широко расставленные голубые глаза прямо как у Мадонны Боттичелли. Я спросила ее, участвует ли она в соревновании. «Нет, я уже вышла в финал большого соревнования в понедельник, а здесь только ради Тани, т.к. она тоже хочет попробовать», - ответила она. Кэти присоединилась к разговору. « Я уже пару лет работаю моделью, у меня есть агент, он нашел меня в интернете, - сказала она (под застенчивым «работаю моделью» она подразумевала позирование для мужских журналов в полуголом виде). - Я фотографировалась для FHM, моему парню это не нравится, он защищает меня и не хочет, чтобы меня воспринимали как объект». Я спросила беспокоит ли это ее саму, она сказала, что только поначалу, потом ты к этому привыкаешь. Когда я поинтересовалась, кто же был для них ролевой моделью, она ответила немедленно: «Джордан (женщина, которая прославилась своими огромными грудными имплантатами и участием в реалити-шоу), меня действительно восхищает то, что она сделала». Таня вышла из раздевалки, теперь ее роскошное тело (а у нее была та самая вожделенная фигура «песочные часы») было облачено в красные шортики и короткий топ. Она как-то уже работала моделью, но топлесс еще не позировала. «Я сделаю это, - сказала она, - когда придет подходящее время».
Хотя продажи у Nuts и Zoo действительно сильно упали со времен их расцвета, но своего влияния они не потеряли. Они способствовали происходящему в настоящее время культурному сдвигу, где явление, которое застенчиво называют гламуром, когда женщина может быть обнажена, но ее гениталии остаются прикрытыми, массово распространяется по Британии. Когда Nuts начал издаваться в 2004, его издатели полагали, что мужчинам, которые будут его покупать, больше придутся по вкусу статьи про футбол и машины, чем фотографии женщин, а если все-таки придется их печатать, то позировать должны только известные кинодивы. Но все очень быстро изменилось. Редакторы поняли, что хотя читатели могут заявлять о своем желании увидеть на обложке Дженифер Лопес, но издания с фотографиями обычных девушек (участниц реалити-шоу, посетительниц ночного клуба, тех, кто сами присылают свои фото, которые делают у себя в спальнях) имеют высокие рейтинги продаж. Журналы стали делать картинки и слова гораздо более нескромными, их страницы стали переполняться фотографиями девушек в стрингах. Nuts стал образцом особого, мальчишеского, вида культуры, в этой откровенной культуре женщин видели либо в нижнем белье, либо не видели вообще. На пару с Zoo он затянул все остальные мужские журналы Британии, включая некогда скромный FHM, в соревнование на откровенность, причем конкурсанты умудряются не переходить грань с порнографией. В последние годы оборот подобных журналов упал, но в 2009 г. Nuts по прежнему реализовал 180000 копий еженедельно, перемены, которые этот журнал создал в культуре, не прошли бесследно для молодых мужчин и женщин. Весомая часть его энергии ушла в интернет, теперь на его сайте вы можете увидеть массу мужчин, комментирующих фотографии женщин в гламурных позах.
Для Гэвина Ллойда, который заведует пиаром в клубе «Мэйхэм», Nuts воплощает изменяющуюся культуру, в которой он работает. «Девочки приходят сюда каждую ночь в одном нижнем белье, - объясняет он мне. - Такое можно надеяться только увидеть в своей спальне в одну особенную ночь. Сейчас они все делают операции по увеличению груди. Восемнадцатилетняя девушка, которая раньше бы копила на свою первую машину, теперь копит на операцию по увеличению груди. Я знаю шесть или семь девушек, сделавших эту операцию в последние несколько месяцев. Они уверены, что это принесет им удачу. Некоторые девочки насмотрелись на Джордан или Джоди Марш. Вот о чем они все сейчас думают. Они хотят быть такими же».
Если слово «гламур» и служит стыдливым прикрытием, то культура, которую он возродил, далека от застенчивости. Когда близится заветное время, мужчины в Мэйхаме начинают занимать места поближе к кровати, так что наполовину закрывают фотографам с их камерами вид на кровать. Первой на сцену вышла самоуверенная девушка с длинными светлыми волосами, она была в шортиках и на высоких каблуках. «Это Кара Бретт!» - закричал диджей. - Она на обложке Nuts на этой неделе! Так что покупайте ее, несите домой и мастурбируйте». Мужчины вокруг меня разразились радостным гиканьем, звериный рев заставил меня задуматься, не издают ли его одновременно сто глоток.
В этот момент Гэвин Ллойд вновь появился рядом со мной. «Я думаю, что тебе следует уйти сейчас», - сказал он, затаив дыхание. - Я думаю Nuts не понравится, что ты тут ошиваешься». Я спросила, могу ли я просто посмотреть шоу. Бедный мужчина выглядел так, будто меньше всего на свете хотел конфронтации. «Хорошо, но будь осторожна». Я кивнула, хотя не понимала о какой осторожности идет речь в этом клубе.
Толкотня вокруг меня становилась все сильнее, поскольку девушки запрыгивали на кровать одна за другой, им аккомпанировал постоянный стук музыки. Кара начала ставить их во все более неприличные позы. «Почему не на четвереньках? Приподними задницу повыше!» Вы подумали, наверное, что было сложно заставить девушек принимать откровенные позы в ярком клубном свете и перед толпой вопящих пьяных мужчин, но девочки, казалось, знали, чего от них ждут, а если они начинали упираться, Кара сама включалась в работу, чтобы подбодрить их. «Снимите это, - постоянно подгоняла она. - Если ты хочешь победить, ты должна показать немного кожи». Смелая девица в розовато-лиловом лифчике и трусиках одной из первых сняла лифчик и начала трясти грудью перед камерами. Обстановка накалялась, девушки начали снимать нижнее белье, мужчины начали петь и подвигаться поближе к сцене, они фотографировали конкурсанток, когда те снимали одежду. Одну полную в талии, но худую в груди девушку освистали. Казалось, она готова была заплакать. «Давайте, девочки», - сказала Кара свирепо следующей участнице, Тане, которая до сих пор не сняла лифчик (видимо, она считала, что подходящее время еще не пришло). - «Если ты хочешь стать моделью, тебе придется обнажать грудь» Следующая девушка, у которой была большая силиконовая грудь, вызвала одобрительный ор. «О, мне нравятся в ней две вещи!» - кричал диджей. - «А вам мальчики? Она точно не утонет».
Шоу продолжалось, амбиции конкурсанток увеличивались. Быстро составили список финалисток. Женщины, не пожелавшие обнажить грудь, в него не проходили. Не прошла и Таня, хотя все участницы постояли еще раз на сцене. «Девочки будьте дружелюбней, что вы думаете насчет поцелуев? А мальчики? Лучшие девочки Саусэнда зажигают друг с другом», - кричал диджей.
Девушки лезли друг на друга, оглядываясь на камеры. «Что насчет лифчиков? Снять их?» - спросила Кара. Толпа заорала: «Покажите сиськи, покажите сиськи, покажите парням сиськи». Они окружили сцену и продолжали орать, пока девицы терлись грудями друг о дружку. Толпа так разрослась, что я не могла больше увидеть целиком ни одной женщины, были видны только груди и бедра на экранах высоко поднятых телефонов.
«Давайте, - сказала Кара нетерпеливо. - Покажите чуток кожи. Я вам помогу». И она содрала шортики с одной из девушек. Толпа взорвалась, а девушке присудили призовое место. Потная толпа начала рассеиваться. Я увидела двух подруг Тани. «Вам понравилось?» - спросила я. «Не очень», - ответила Кэти, проведя рукой по волосам. Казалось, она чувствует себя неловко. «Это было слишком унизительным, чтобы быть честным». Я хотела поговорить с ними еще немного, но пиарщику очень хотелось меня выпроводить, он думал, что люди из Nuts будут недовольны моим присутствием. Он вряд ли смог достаточно быстро выставить меня за дверь. На следующий день я зашла на сайт клуба, чтобы проверить не оставил ли кто комментариев на сайте по поводу этого события. Единственный комментарий был лаконичен. «Много саусэндского веселья».
Как я увидела в тот вечер, как можно увидеть и в любой другой вечер любого дня недели во всех клубах Англии, то, что в предыдущем поколении считалось унизительным для женщины, сейчас стало считаться увлекательным и даже желательным времяпровождением. «Мое свободное время» для молодой домохозяйки теперь может включать в себя напяливание костюма кролика из Плейбоя. Начать респектабельную карьеру, которая будет предметом для гордости твоей мамы, можно с раздевания догола в переполненном ночном клубе. Хотя многим эта культура кажется маргинальной, но она может быть большим мейнстримом, чем мы думаем. В 2006 году было проведено исследование среди девочек-подростков, которое показало, что больше половины из них думали о модельной карьере, треть рассматривала Джордан в качестве ролевой модели. Рост культуры, в которой так много женщин чувствуют, что их самым главным критерием их достоинства является размер груди, начался, кажется, ни с того ни с сего. Когда в конце 1980-х я была в университете, эта веселая британская культура Бенни Хилла и page three (http://en.wikipedia.org/wiki/Page_Three) выглядела отживающей последние дни, казалась устаревшей и даже абсурдной, а молодые женщины не считали стриптиз средством эмпауэрмента и не рассматривали стриптизерш в качестве ролевой модели. Но оживление гламура стало симптомом глубоких перемен в нашей культуре, в которой образы легкой порнографии льются на женщин отовсюду: из ежемесячных журналов, еженедельных журналов, бульварных газет, клипов, реалити-шоу, всевозможных сайтов в интернете.
Студенты университетов, вероятно, соприкасаются с этой культурой не меньше, чем посетительницы ночного клуба в Эссексе. В университете Лафборо в 2007 г. студенческий союз провел вечер Плейбоя, а для рекламы мероприятия выпустили постеры с женщинами в кроличьих костюмах, лиц не было видно, ноги были раздвинуты. Были обещаны стриптиз и лайв-шоу, согласно фотографиям на страницах студентов в MySpace, довольно много студенток пришли на вечеринку, надев кроличьи ушки и хвостики, но вот другой одежды на них практически не было. В колледже Гудрика при Йоркском университете также проводятся вечера Плейбоя, а в самом университете есть клуб танцев с пилотом. Несколько лет назад я была поражена, получив электронное письмо от студентки, которая жаловалась на сексизм, с которым она, как ей казалось, столкнулась в своем университете. Она только что получила копию журнала Пембрукского колледжа а 2005 год, в котором говорилось: «празднуем 21 год женщин в Пембруке». Отметил он это фотографией на третьей странице, где одиннадцать молодых женщин позировали в трусах на столе в холле колледжа. Хотя во всех статьях радовались тому факту, что женщин стало в Пембруке больше, чем мужчин, и что женщины в 2004 достигли больших успехов в учебе, картинка недвусмысленно показывала, как видят женщин. Три года спустя студенческий журнал Vivid того же университета опубликовал фотографию студентки в одних черных чулках и трусах, позирующую с раздвинутыми ногами на мосту у колледжа Клар.
Такая эстетика несомненно влияет на то, как женщины преподносят себя в социальном плане. В социальных сетях на самом видном месте часто висят подобные изображения женщин. Одна женщина, у которой я брала интервью, Сурая Сингх, сказала мне: «Конечно, мы все думаем «я хочу быть крутой», ответом на это для стольких женщин, кажется, будет «я знаю, я вывешу свою фотку в трусах на Facebook».
Трудно понять, как гламурно-модельная культура стала настолько приемлемой за такой короткий промежуток времени. Хотя несогласие сейчас выражается в некоторых местах, для многих людей в этой культуре легко полностью подавить это недовольство. Перед походом в Мэйхем, я говорила с Дэйвом Ридом, главой агенства Neon Management, которое продвигает подобные мероприятия в клубах и представляет некоторых из самых успешных моделей в этом бизнесе. «Вы когда-нибудь встречали людей, которые считали подобные вещи унизительными?» - спросила я его. Он усмехнулся: «Я уже давно не слышал такого. Сейчас вам придется сильно постараться, чтобы найти человека, выражающего подобное мнение».
Несколько недель спустя я встретилась с Карой Бретт, моделью, которая вела шоу, в одном из баров Ислингтона. Сидя за обшарпанным деревянным столом, она казалась миниатюрной Барби с длинными тонкими волосами, в своем свитере с большим вырезом. Она стала моделью восемь месяцев назад, поскольку она оказалась обладательницей прекрасного тела и кукольного личика, которые настолько востребованы в этой профессии, она уже на вершине карьеры. Менее года назад она торчала в своем сельском доме в Мидладе, напряженно думая о том, как она может воплотить в жизнь свои амбиции и прославиться, не имея никаких особых талантов. Я спросила ее, не задумывалась ли она о карьере певицы или о занятиях танцами, но она пожала плечами: «У меня это не особо получалось». Но с помощью своей подруги она встретила агента и очень быстро стала одной из полдюжины прилично зарабатывающих в этом бизнесе моделей.
Свою работу, которая включает в себя позирование в белых чулках или розовых трусах в специальных рубриках Nuts и Buff, она считает просто шикарной. «Тебе не следует заниматься этим, если тебя это смущает, - сказала она. - Я показываю сиськи, ну и что?» Кара в тот день была вместе со своей лучшей подругой, Хелен Рейнолдс, которая изучала закон в университете. «Мы неразлучны, она была со мной на бесконечных съемках», - сказала она мне. «Это весело, не так ли?» - сказала Кара Хелен, рассказывая, что агентство обеспечивает ее одеждой и косметикой. «Фантастика», - согласилась Хелен.
Я решила расспросить Хелен о том, что она думает по поводу работы своей лучшей подруги. Она была рада высказать свое одобрение. «Женщины теперь гораздо больше доминируют в обществе, они могут сказать, вы знаете, я делаю это для себя, этим можно гордиться», - сказала она. «А другие женщины что об этом думают?» - спросила я. «Ну, если ты довольна своей внешностью, почему тебя должна беспокоить чужая? Кара сама выбрала эту работу, а если кому не это не нравится, то он может не покупать журнал».
Основной акцент делается на выборе. Любой, кто захочет подвергнуть критике эту культуру, которая видит в женщинах сексуальных кукол, окажется противником постоянно повторяемой мантры про свободный выбор. Во время одного из постельных конкурсов в Шотландии у клуба устроили пикет феминистки, кара описывала их, сморщив носик от презрения. «Как-то в один из моих вечеров они ошивались вокруг. Я думаю, они поступают тупо, ошиваясь вокруг и кидаясь яйцами, им уже следует вырасти. Девушки пришли туда по своему собственному желанию, это их свободный выбор, насильно их никто не тащил, так что оставьте их в покое».
Когда я разговаривала с другими людьми, которые работают на то, чтобы сделать гламурное моделирование более приемлемым в мейнстриме, которые способствовали этому сдвигу в нашей культуре, я слышала такие же высказывания. Эти могущественные мужчины и женщины, которые зачастую достигли совершеннолетия в восьмидесятых. В эту пору молодые женщины часто ходили на марши Reclaim the Night (http://www.guardian.co.uk/leeds/2010/dec/06/leeds-reclaim-the-night-women-march) и читали книги вроде «Порнография: мужчины обладают женщинами», в которой писательница Дворкин утверждала, что порнография является формой насилия против женщин. Как сказал один раз в интервью редактор Zoo: «Я был в университете Лафборо, когда люди пытались объявить бойкот Sun из-за откровенных фотографий. Они бы в омерзении отшатнулись от меня, если бы узнали, что я в будущем буду проводить конкурс, чтобы найти самую сексуальную студентку». Как людям понравился бы его путь от студента, обсуждающего чем плоха объективизация, до дельца, наживающегося на фотографиях женщин с большой грудью в стрингах?
Они делают это, утверждая, что масштабное производство такой продукции - символ скорее того, как далеко мы зашли, чем как долго еще нам нужно идти до равенства. Они слишком часто возвращаются к заветному слову «выбор». Фил Хилтон был редактором Nuts, когда он только начал издаваться. Он мягко защищает это новое направление в культуре, которое принесло ему такой успех. «Держите устаревшую сексуальную политику подальше от современных женщин, - сказал он мне, когда мы встретились в офисе в Холборне, где он работал над новыми выпусками журнала. - Вы должны понимать, как сильно все изменилось. Эта грубая, любящая веселье, рабочая культура, эта позиция возьми-меня-или-оставь-меня, все это действительно закончилось. Есть женщины, которые руководят всем этим. Все изменилось. Когда-то гламурное моделирование представлялось как злобный толстый мужик с сигарой во рту, который хитростью заставляет молодых девушек раздеваться, но теперь женщины становятся в очередь, чтобы сделать это. Честно говоря, думаю, для людей моего возраста непривычно видеть настолько сексуально раскованную девушку в таком юном возрасте. Это невероятный гедонизм. Они понимают, что перед тем как они выйдут замуж и заведут детей, они проживают свои лучшие годы, поэтому они хотят взять от жизни все. Это их выбор».
Акцент на выборе позволяет людям вроде Фила Хилтона избежать любой ответственности за создаваемую ими культуру. Хотя он был редактором Nuts, когда журнал окончательно превратился в полупорнографическое издание, что этого превращения желали сами читатели, а не он. Поначалу журнал продавал менее сексуализированную культуру: он не показывал соски и говорил о сексе менее откровенно. Но постепенно редакторы поняли, что могут увеличить продажи, выходя за установленные границы, а поскольку в этом мире стоимость определяется уровнем продаж, они будут плыть по течению. «Я не то чтобы пытаюсь избежать ответственности, - сказал он. - Но я ничего не решаю. Я зарабатываю себе на жизнь, пытаясь понять, чего хотят люди, и даю им это. Я предоставляю людям принимать решение».
Это довольно интересно, что мужчина, занимающий такое высокое положение в этой культуре, так сильно стремится доказать, что данная культура в действительности формируется другими людьми. Когда я разговаривала с креативным директором шоу «Большой Брат», я думала, что смогу услышать какое-то признание ответственности за то, что они натворили, продавая новый идеал женщинам, во время своего расцвета. «Большой Брат» был приучен выбирать горстку молодых женщин из тысяч, которые были на прослушивании. У него вошло в привычку выбирать тех, кто были готовы продолжать карьеру позируя определенным образом для журналов и газет. Из одиннадцати женщин в «Большом Брате» в 2006 г. четыре позировали для мужских журналов, покинув дом.
Фил Эдгар-Джонс, его креативный директор, как и Фил Хилтон, был человеком скромным и вежливо отвечал на мои вопросы при встрече. «Усиливаем ли мы этот тренд? - он задумался на пару секунд. - «Я бы сказал, что мы только отражаем тенденцию. Мы открыли прослушивание и узнали, что многие женщины считают биографию Джордан своей любимой книгой». Он прикинулся, что удивлен известием, что многие участницы «Большого Брата» кончили там же. Самые странные люди заканчивают на страницах газет в бикини. Одна из участниц 5 шоу была законченной феминисткой или выдавала себя за, затем она выбыла, а газета предложила ей деньги за фотографии в костюме котенка PVC. Как и Хилтон, Эдгар-Джонс неохотно признавал свою ответственность, опять прозвучало ключевое слово «выбор». «Если это выбор в пользу такой работы, денежного вознаграждения, то почему нет, если ты выбираешь это для себя» - сказал он.
И Хилтон, и Эдгар-Джонс правы в одном. Как они утверждают, эта культура не может более рассматриваться как созданная только мужчинами для мужчин. Женщины тоже свободно участвуют в шоу типа постельного соревнования, посылают в мужские журналы фотографии обнаженных себя. Они могли бы работать в любом месте в СМИ, но выбирают работу в мужских журналах или участие в реалити-шоу, концентрирующихся на показе женщин с большой грудью в бикини. Мы не можем утверждать, что все женщины - жертвы, тогда как многие женщины глубоко замешаны в создании и продаже этой культуры.
Ариэль Леви придумала для таких женщин специальный термин «женская шовинистическая свинья». Это женщины, которые рады работать бок о бок с мужчинами над этим вощеным и бичующим образом женской сексуальности. Я была заинтригована, когда встретила Тэрри Уайт, женщину, работающую в этом мире, тогда она была еще заместительницей главного редактора журнала «Максим», сейчас она редактор Shortlist. Уайт в свои двадцать яркая и уверенная в себе женщина, вышедшая из семьи рабочего класса из Дербишира. Сначала она работала у Фила Хилтона в его недолговечный мужской журнал Later, вспоминая то интервью о приеме на работу, она смеется. «Фил сомневался, подхожу ли я для этой работы, - сказала она. - Я ведь упомянула, что написала мою диссертацию по феминистской мысли цветных женщин. Он думал, что я могу чувствовать себя некомфортно, учитывая содержание журнала». Конечно, молодая женщина с ученой степенью по английской литературе и феминистской теории не похожа на человека, который с радостью бы принял основанную на ценностях мягкой порнографии культуру. Но мужские журналы стали для нее комфортным местом для работы. Она научилась смотреть на женщин глазами мужчин, покупающих такие журналы: «Я говорю, вы думаете это сексуально, мужчине, работающему со мной. Думаю, теперь могу понимать, что работает для них».
Я могла бы назвать Уайт феминисткой по многим причинам: она хочет построить хорошую карьеру в области, в которой ей нравится, она стремится доказать, что ничем не хуже окружающих ее мужчин. Но вместо того, чтобы пытаться увидеть сексуальность с женской точки зрения, она научилась смотреть на женщин мужскими глазами. Когда я спросила ее, не считает ли она, что женщин, которые раздеваются для журналов, эксплуатируют, она возмутилась. Уайт настаивала, что модельный мир уважает и прославляет женщин и вернулась к теме свободного выбора. «Мы не испытываем мизогинии по отношению к работающим у нас женщинам, они продают журнал для нас. Мне кажется действительно оскорбительным, когда люди говорят так. Это их выбор. У многих их них большие амбиции или просто желание быть в журнале. Кто мы такие, чтобы осуждать их?»
Идея, что рост модельного бизнеса и его влияния на амбиции женщин зависит от свободного выбора, кажется, заткнула рты многим критикам. Я понимаю, почему многие люди хотели бы думать, что перемены, которые мы наблюдаем в культуре, являются знаком увеличения женской свободы. Моя первая книга «Новый феминизм» утверждала, что феминисткам не следует больше беспокоиться о сексуальной объективизации женщин. Я верила, что мы должны сконцентрироваться на практических действиях по достижению экономического и политического равенства, позволив людям в личной жизни вести себя так, как им заблагорассудится. Я действительно считала, что весь сексизм легко выветрится из культуры, как только женщины станут более равноправными, а если такая объективизация останется чертой культуры, то она будет в равной степени затрагивать и мужчин. Но за последние несколько лет я видела, как гиперсексуальная культура становится сильнее и жестче, она кооптирует риторику выбора и освобождения. Я понимаю, что я была не права, будучи настолько беспечной десять лет назад.
Настало время еще раз подумать, насколько свободен этот выбор. Мы по-прежнему не достигли реального материального равенства. Женщины до сих пор лишены политической власти, экономического равенства или свободы от насилия, которых они искали много поколений. Это значит, что мужчины и женщины не равны в общественной жизни. Вхождение секс-индустрии в мейнстрим отражает это неравенство. Это женщины до сих пор сидят на диетах или подвергаются пластическим операциям, это женщины раздеваются в ночных клубах, пока мужчины поют и гикают, это женщины, а не мужчины, верят, что их способность достигнуть славы и успеха будет определяться тем, насколько они подходят к узкому представлению о сексуальности. Если это новая сексуальная свобода, то она выглядит слишком странно и чересчур похожа на старый добрый сескизм, чтобы убедить многих из нас, что это и есть искомое освобождение.
Даже многие из тех людей, кто поначалу так стремился, казалось бы, обелить модельную индустрию, в разговоре со мной постепенно начали упоминать, что сделанный женщинами «выбор» в пользу этой индустрии часто делался не очень свободно или в отсутствие достаточной информации. Сама Кара Брэтт, которая на мероприятии в ночном клубе расхаживала с напыщенным видом по сцене, выглядя очень довольной на этом празднике плоти, не могла быть уверена, что в ее мире все в розовом цвете. «Однажды участница соревнования спросила меня, не думаю ли я, что это нечестный способ пробраться в индустрию. Я согласилась с этим. Когда они стоят там в своих микроскопических топах и стрингах, а я стою там с микрофоном и прошу парней подбодрить нас, и те кричат, а девочки на кровати в основном раздеваются, то они выглядят такими отчаянными».
Это отчаяние, думает она, слишком часто ведет к эксплуатации. «Столько девочек делают это просто так, - говорит она. - Журнал говорит им раздеться для него, он не станет им платить, но вы получите известность. Они делают это. Если ты дешево продаешь себя, то ты влипла. Таких много. Если ты придешь в клуб, я гарантирую, 90% девчонок там считают себя моделями. Ты опускаешься на дно и появляешься один раз в Sport». Она презрительно усмехнулась: «Эта газета, она омерзительна, убери ее от меня. Она унижает женщин. Я к ней даже не притронусь, я убегу от нее за милю. Она делает из девушек дешевых шлюх».
Хотя Кара Брэтт так возмущалась пикетами феминисток у клубов, сейчас она внезапно стала высказывать похожие убеждения. «Как ты думаешь, женщины выбирают это?» - спросила я. «Нет, не совсем, - ответила она. - Многие девушки не умеют выбирать. Они думают, что поскольку одна девушка разделась, а все вокруг начали сходить с ума, им следует сделать это. Может быть, такое положение вещей когда-нибудь изменится».
Даже Дейв Рид, глава Neon Managment, агентства Кары, не может отрицать реальность, он говорит с отвращением, когда рассказывает, что видел в своем бизнесе на протяжении последних пятнадцати лет. Ему понятно, что «выбор» чаще делается от отчаяния, а не от большой свободы. «Отчаяние, через которое проходят так много девушек, - честно признается он. - Они не обязательно должны быть похожи на девушек с календаря Pirelli, это просто девочка-соседка, обычная сексуальная девочка, которая выкладывает свои фотографии в трусах в сеть или посылает в журнал. Вам не нужно платить им. В Chinawhites каждый вечер можно увидеть этих девушек, толпящихся вокруг, все они отчаянно жаждут быть моделями и подцепить футболиста. Они приезжают в Лондон на одну фотосъемку и заканчивают увязши в долгах, работают в барах, стриптизершами, проститутками, вы и сами знаете».
Другие люди в этой индустрии также признают, что у многих женщин попавших в эту индустрию были и другие возможности, которые они могли с таким же успехом реализовать. Как сказал мне Фил Хилтон: «На самом деле, если ты молодая девушка из рабочего класса, живущая в провинции, посылаешь свои фотографии в подобные журналы, то ты не обязательно достигнешь успеха. Это как с молодыми парнями из рабочего класса: все они хотят стать футболистами. Но маловероятно, что эти амбиции реализуются. Но я не люблю судить других людей». Он осознает, что очень часто говорит про выбор, который уже ограничен, но он не считает это проблемой журнала. «Давайте будем реалистичны. Давайте учитывать возможности девочек из этого класса. Вы собираетесь спросить у этих девочек, почему они хотят быть похожими на Джордан, а не стать заместительницами министра?»
Хотя Хилтон мог сказать это мимоходом, но мне показалось, что это действительно важно. Вхождение секс-индустрии в мейнстрим совпало с тем моментом в истории, когда социальная мобильность значительно упала, по сравнению с предыдущими поколениями. Не удивительно тогда, что проталкиваемый секс-индустрией идеал, когда любая женщина может заработать высокий статус, если она готова выставлять напоказ свое тело, сейчас популярен среди многих молодых женщин, которые, как и сказал Фил, и представить не могли бы карьеру, скажем, в политике.
Это не значит, что любая женщина, пришедшая в модельный бизнес, эксплуатируется или была разочаровалась в других вариантах. Наоборот, многим женщинам, занимающимся этим, такой вид проявления сексуальности дает заряд энергии и приносит удовольствие. Некоторые женщины особо подчеркивают, что сами выбрали такую работу. Например, Джоди Марш, модель и звезда реалити-шоу, говорит о своих отличных оценках, что она могла бы стать юристкой, если бы не выбрала раздевание. А многие другие женщины, которые не работают в модельном бизнесе, наслаждаются позированием для мужских журналов. Часто женщины, подающие большие надежды, выпускницы Кембриджа, например, фотографируются подобным образом для студенческих журналов.
Девушки, которые хотят принять участие в клубных соревнованиях или выложить свои фото онлайн, чтобы заработать славу, обнаруживают, что огромное, манящее влияние модельной индустрии обещает много, но, как отмечают Кара Брэтт, Фил Хилтон и Дейв Рид, дает мало. И хотя отдельным женщинам эта работа может нравиться, в целом растущий модельный бизнес лишает вовлеченных в него женщин индивидуальности, без разницы студентки это или девушки в ночном клубе в Эссексе. Nuts сделал на сайте раздел, который называется «оцените мою грудь», где люди могут выложить фотографии своей или чужой груди. Лиц на этих фотографиях нет, а посетители нажимают на кнопку и проставляют оценку по десятибалльной шкале. Как-то журнал выпустил постер. Даже Терри Уайт, которая не видит ничего ужасного в работе, которая предполагает оценивание женских тел глазами парней, желающих свести женщин к размеру их груди, он был неприятен. «Все эти ряды грудей без лиц, это было так… обезличивающее», - сказала она.
Так что такой выбор скорее уменьшает, а не увеличивает свободу женщин. И не только работающих в нем, которые видят, что модельный бизнес угрожает их индивидуальности. Рынок подкрепляет определенное поведение таким образом, что женщинам становится трудно найти место, где царят другие взгляды на женскую сексуальность, он дает им почувствовать себя сильными и знаменитыми, если они будут вести себя определенным образом. Кооптируя риторику выбора и свободы, эта культура создает дым и зеркала, которые не дают людям увидеть, что «выбор» очень ограничен на самом деле. Многим женщинам кажется, что единственная полезная уверенность в себе - это уверенность в сексуальной сфере, женщина может достигнуть ее, только если согласна превратиться в порнографическую картинку, загорелую девушку с большой грудью, готовую раздеваться и танцевать стриптиз. Можно ли достигнуть уверенности в сексуальной сфере другими путями, стоит ли утверждаться в других сферах жизни, гиперсексуальная культура ответить не может. Никого бы не волновало, что женщины выражают свою сексуальность подобным образом, если бы общество с таким же пылом и воодушевлением приветствовало другие достижения других женщин. Постоянное проталкивание одной ролевой модели уменьшает количество вариантов, из которых девушка может выбирать.
http://yoru-ti-neko.livejournal.com/9786.html
Глава 1. Крошки
Одной весенней ночью в ночном клубе «Майхем», который находится в Саусэнде, молодые мужчины и женщины неуверенно двигались к танцполу, пробираясь сквозь сугробы из сухого льда. «Пять минут осталось! - прокричал диджей, пытаясь переорать рев музыки. - У крошек осталось пять минут, чтобы выдвинуть свою кандидатуру на участие в постельном соревновании. Нам нужно десять самых дерзких и смазливых пташек из всех сегодня присутствующих. Помните, это касается не только сисек, но и вашей индивидуальности». Рядом с диджеем поджидала большая пустая кровать.
Почти все из присутствующих той ночью в клубе женщин выглядели так, как будто собирались принять участие в конкурсе красоты: они были поголовно одеты в микроскопические шорты, покачивались на запредельно высоких каблуках, у них всех был фальшивый темный загар и блестящие прямые волосы. Весной 2007 года в Англии, Шотландии, Уэльсе было проведено всего 16 таких конкурсов, из сотен женщин, согласившихся позировать на койках в ночных клубах, выберут одну, которая получит контракт с журналом Nuts. «Я делаю это, чтобы моя мама могла гордиться мной» - сказала одна молодая женщина, Лорен, в коротких джинсовых шортиках и обтягивающем желтом топе. «Она должна выиграть, ведь она занимается спортом, она яркая, она просто великолепна» , - сказала ее лучшая подруга. Лорен бегло осмотрел мужчина из Nuts, затем он велел ей идти в раздевалку, где ей выдадут специальную форму, которая включает в себя красные шортики и топ с логотипом Nuts. Когда она вышла, ее подруга радостно закричала и принялась фотографировать ее на мобильный.
Как раз тогда я увидела трех девушек за барной стойкой, которые были одеты в кроличьи костюмы от Playboy: розовые манжеты, черные кружевные трусики и корсеты, черные чулки, розовые заячьи хвостики. Решив, что они тоже пришли на соревнование, я решила расспросить их. «Какое соревнование? - сказала одна из них, улыбающаяся румяная девушка. - Нет, мы здесь отмечаем день рождения Сэм, ей сегодня исполняется двадцать». Я спросила, кто придумал так нарядиться. Та девушка заявила, что это была ее идея. Две девушки были секретаршами, а одна из них сидела дома с ребенком «Мне разрешают ходить развлекаться по четвергам, это мое личное время, я сбегаю от семьи, я могу быть собой» - пылко заявила мать. Затем они пошли в туалет, чтобы проверить свои униформы и попросили молодую темнокожую женщину в черной футболке с длинным рукавом и брюках, которая следила за уборной, сфотографировать их втроем. Я видела, как они стали поближе, положили руки на бедра, выпятили груди, после чего отправились обратно к барной стойке.
Я вернулась к толпе девушек, стоящих вокруг команды Nuts. Одна из выбранных девушек, Таня, которая была одета в голубое кружевное платье, начинавшееся на середине груди и едва прикрывавшее ее трусики, прощалась со своими подругами, Никки и Кэти, которые пожелав ей удачи, сели где-то в зале. Никки была в маленьком черном платье и серебристых босоножках на платформе, у нее был острый подбородок и широко расставленные голубые глаза прямо как у Мадонны Боттичелли. Я спросила ее, участвует ли она в соревновании. «Нет, я уже вышла в финал большого соревнования в понедельник, а здесь только ради Тани, т.к. она тоже хочет попробовать», - ответила она. Кэти присоединилась к разговору. « Я уже пару лет работаю моделью, у меня есть агент, он нашел меня в интернете, - сказала она (под застенчивым «работаю моделью» она подразумевала позирование для мужских журналов в полуголом виде). - Я фотографировалась для FHM, моему парню это не нравится, он защищает меня и не хочет, чтобы меня воспринимали как объект». Я спросила беспокоит ли это ее саму, она сказала, что только поначалу, потом ты к этому привыкаешь. Когда я поинтересовалась, кто же был для них ролевой моделью, она ответила немедленно: «Джордан (женщина, которая прославилась своими огромными грудными имплантатами и участием в реалити-шоу), меня действительно восхищает то, что она сделала». Таня вышла из раздевалки, теперь ее роскошное тело (а у нее была та самая вожделенная фигура «песочные часы») было облачено в красные шортики и короткий топ. Она как-то уже работала моделью, но топлесс еще не позировала. «Я сделаю это, - сказала она, - когда придет подходящее время».
Хотя продажи у Nuts и Zoo действительно сильно упали со времен их расцвета, но своего влияния они не потеряли. Они способствовали происходящему в настоящее время культурному сдвигу, где явление, которое застенчиво называют гламуром, когда женщина может быть обнажена, но ее гениталии остаются прикрытыми, массово распространяется по Британии. Когда Nuts начал издаваться в 2004, его издатели полагали, что мужчинам, которые будут его покупать, больше придутся по вкусу статьи про футбол и машины, чем фотографии женщин, а если все-таки придется их печатать, то позировать должны только известные кинодивы. Но все очень быстро изменилось. Редакторы поняли, что хотя читатели могут заявлять о своем желании увидеть на обложке Дженифер Лопес, но издания с фотографиями обычных девушек (участниц реалити-шоу, посетительниц ночного клуба, тех, кто сами присылают свои фото, которые делают у себя в спальнях) имеют высокие рейтинги продаж. Журналы стали делать картинки и слова гораздо более нескромными, их страницы стали переполняться фотографиями девушек в стрингах. Nuts стал образцом особого, мальчишеского, вида культуры, в этой откровенной культуре женщин видели либо в нижнем белье, либо не видели вообще. На пару с Zoo он затянул все остальные мужские журналы Британии, включая некогда скромный FHM, в соревнование на откровенность, причем конкурсанты умудряются не переходить грань с порнографией. В последние годы оборот подобных журналов упал, но в 2009 г. Nuts по прежнему реализовал 180000 копий еженедельно, перемены, которые этот журнал создал в культуре, не прошли бесследно для молодых мужчин и женщин. Весомая часть его энергии ушла в интернет, теперь на его сайте вы можете увидеть массу мужчин, комментирующих фотографии женщин в гламурных позах.
Для Гэвина Ллойда, который заведует пиаром в клубе «Мэйхэм», Nuts воплощает изменяющуюся культуру, в которой он работает. «Девочки приходят сюда каждую ночь в одном нижнем белье, - объясняет он мне. - Такое можно надеяться только увидеть в своей спальне в одну особенную ночь. Сейчас они все делают операции по увеличению груди. Восемнадцатилетняя девушка, которая раньше бы копила на свою первую машину, теперь копит на операцию по увеличению груди. Я знаю шесть или семь девушек, сделавших эту операцию в последние несколько месяцев. Они уверены, что это принесет им удачу. Некоторые девочки насмотрелись на Джордан или Джоди Марш. Вот о чем они все сейчас думают. Они хотят быть такими же».
Если слово «гламур» и служит стыдливым прикрытием, то культура, которую он возродил, далека от застенчивости. Когда близится заветное время, мужчины в Мэйхаме начинают занимать места поближе к кровати, так что наполовину закрывают фотографам с их камерами вид на кровать. Первой на сцену вышла самоуверенная девушка с длинными светлыми волосами, она была в шортиках и на высоких каблуках. «Это Кара Бретт!» - закричал диджей. - Она на обложке Nuts на этой неделе! Так что покупайте ее, несите домой и мастурбируйте». Мужчины вокруг меня разразились радостным гиканьем, звериный рев заставил меня задуматься, не издают ли его одновременно сто глоток.
В этот момент Гэвин Ллойд вновь появился рядом со мной. «Я думаю, что тебе следует уйти сейчас», - сказал он, затаив дыхание. - Я думаю Nuts не понравится, что ты тут ошиваешься». Я спросила, могу ли я просто посмотреть шоу. Бедный мужчина выглядел так, будто меньше всего на свете хотел конфронтации. «Хорошо, но будь осторожна». Я кивнула, хотя не понимала о какой осторожности идет речь в этом клубе.
Толкотня вокруг меня становилась все сильнее, поскольку девушки запрыгивали на кровать одна за другой, им аккомпанировал постоянный стук музыки. Кара начала ставить их во все более неприличные позы. «Почему не на четвереньках? Приподними задницу повыше!» Вы подумали, наверное, что было сложно заставить девушек принимать откровенные позы в ярком клубном свете и перед толпой вопящих пьяных мужчин, но девочки, казалось, знали, чего от них ждут, а если они начинали упираться, Кара сама включалась в работу, чтобы подбодрить их. «Снимите это, - постоянно подгоняла она. - Если ты хочешь победить, ты должна показать немного кожи». Смелая девица в розовато-лиловом лифчике и трусиках одной из первых сняла лифчик и начала трясти грудью перед камерами. Обстановка накалялась, девушки начали снимать нижнее белье, мужчины начали петь и подвигаться поближе к сцене, они фотографировали конкурсанток, когда те снимали одежду. Одну полную в талии, но худую в груди девушку освистали. Казалось, она готова была заплакать. «Давайте, девочки», - сказала Кара свирепо следующей участнице, Тане, которая до сих пор не сняла лифчик (видимо, она считала, что подходящее время еще не пришло). - «Если ты хочешь стать моделью, тебе придется обнажать грудь» Следующая девушка, у которой была большая силиконовая грудь, вызвала одобрительный ор. «О, мне нравятся в ней две вещи!» - кричал диджей. - «А вам мальчики? Она точно не утонет».
Шоу продолжалось, амбиции конкурсанток увеличивались. Быстро составили список финалисток. Женщины, не пожелавшие обнажить грудь, в него не проходили. Не прошла и Таня, хотя все участницы постояли еще раз на сцене. «Девочки будьте дружелюбней, что вы думаете насчет поцелуев? А мальчики? Лучшие девочки Саусэнда зажигают друг с другом», - кричал диджей.
Девушки лезли друг на друга, оглядываясь на камеры. «Что насчет лифчиков? Снять их?» - спросила Кара. Толпа заорала: «Покажите сиськи, покажите сиськи, покажите парням сиськи». Они окружили сцену и продолжали орать, пока девицы терлись грудями друг о дружку. Толпа так разрослась, что я не могла больше увидеть целиком ни одной женщины, были видны только груди и бедра на экранах высоко поднятых телефонов.
«Давайте, - сказала Кара нетерпеливо. - Покажите чуток кожи. Я вам помогу». И она содрала шортики с одной из девушек. Толпа взорвалась, а девушке присудили призовое место. Потная толпа начала рассеиваться. Я увидела двух подруг Тани. «Вам понравилось?» - спросила я. «Не очень», - ответила Кэти, проведя рукой по волосам. Казалось, она чувствует себя неловко. «Это было слишком унизительным, чтобы быть честным». Я хотела поговорить с ними еще немного, но пиарщику очень хотелось меня выпроводить, он думал, что люди из Nuts будут недовольны моим присутствием. Он вряд ли смог достаточно быстро выставить меня за дверь. На следующий день я зашла на сайт клуба, чтобы проверить не оставил ли кто комментариев на сайте по поводу этого события. Единственный комментарий был лаконичен. «Много саусэндского веселья».
Как я увидела в тот вечер, как можно увидеть и в любой другой вечер любого дня недели во всех клубах Англии, то, что в предыдущем поколении считалось унизительным для женщины, сейчас стало считаться увлекательным и даже желательным времяпровождением. «Мое свободное время» для молодой домохозяйки теперь может включать в себя напяливание костюма кролика из Плейбоя. Начать респектабельную карьеру, которая будет предметом для гордости твоей мамы, можно с раздевания догола в переполненном ночном клубе. Хотя многим эта культура кажется маргинальной, но она может быть большим мейнстримом, чем мы думаем. В 2006 году было проведено исследование среди девочек-подростков, которое показало, что больше половины из них думали о модельной карьере, треть рассматривала Джордан в качестве ролевой модели. Рост культуры, в которой так много женщин чувствуют, что их самым главным критерием их достоинства является размер груди, начался, кажется, ни с того ни с сего. Когда в конце 1980-х я была в университете, эта веселая британская культура Бенни Хилла и page three (http://en.wikipedia.org/wiki/Page_Three) выглядела отживающей последние дни, казалась устаревшей и даже абсурдной, а молодые женщины не считали стриптиз средством эмпауэрмента и не рассматривали стриптизерш в качестве ролевой модели. Но оживление гламура стало симптомом глубоких перемен в нашей культуре, в которой образы легкой порнографии льются на женщин отовсюду: из ежемесячных журналов, еженедельных журналов, бульварных газет, клипов, реалити-шоу, всевозможных сайтов в интернете.
Студенты университетов, вероятно, соприкасаются с этой культурой не меньше, чем посетительницы ночного клуба в Эссексе. В университете Лафборо в 2007 г. студенческий союз провел вечер Плейбоя, а для рекламы мероприятия выпустили постеры с женщинами в кроличьих костюмах, лиц не было видно, ноги были раздвинуты. Были обещаны стриптиз и лайв-шоу, согласно фотографиям на страницах студентов в MySpace, довольно много студенток пришли на вечеринку, надев кроличьи ушки и хвостики, но вот другой одежды на них практически не было. В колледже Гудрика при Йоркском университете также проводятся вечера Плейбоя, а в самом университете есть клуб танцев с пилотом. Несколько лет назад я была поражена, получив электронное письмо от студентки, которая жаловалась на сексизм, с которым она, как ей казалось, столкнулась в своем университете. Она только что получила копию журнала Пембрукского колледжа а 2005 год, в котором говорилось: «празднуем 21 год женщин в Пембруке». Отметил он это фотографией на третьей странице, где одиннадцать молодых женщин позировали в трусах на столе в холле колледжа. Хотя во всех статьях радовались тому факту, что женщин стало в Пембруке больше, чем мужчин, и что женщины в 2004 достигли больших успехов в учебе, картинка недвусмысленно показывала, как видят женщин. Три года спустя студенческий журнал Vivid того же университета опубликовал фотографию студентки в одних черных чулках и трусах, позирующую с раздвинутыми ногами на мосту у колледжа Клар.
Такая эстетика несомненно влияет на то, как женщины преподносят себя в социальном плане. В социальных сетях на самом видном месте часто висят подобные изображения женщин. Одна женщина, у которой я брала интервью, Сурая Сингх, сказала мне: «Конечно, мы все думаем «я хочу быть крутой», ответом на это для стольких женщин, кажется, будет «я знаю, я вывешу свою фотку в трусах на Facebook».
Трудно понять, как гламурно-модельная культура стала настолько приемлемой за такой короткий промежуток времени. Хотя несогласие сейчас выражается в некоторых местах, для многих людей в этой культуре легко полностью подавить это недовольство. Перед походом в Мэйхем, я говорила с Дэйвом Ридом, главой агенства Neon Management, которое продвигает подобные мероприятия в клубах и представляет некоторых из самых успешных моделей в этом бизнесе. «Вы когда-нибудь встречали людей, которые считали подобные вещи унизительными?» - спросила я его. Он усмехнулся: «Я уже давно не слышал такого. Сейчас вам придется сильно постараться, чтобы найти человека, выражающего подобное мнение».
Несколько недель спустя я встретилась с Карой Бретт, моделью, которая вела шоу, в одном из баров Ислингтона. Сидя за обшарпанным деревянным столом, она казалась миниатюрной Барби с длинными тонкими волосами, в своем свитере с большим вырезом. Она стала моделью восемь месяцев назад, поскольку она оказалась обладательницей прекрасного тела и кукольного личика, которые настолько востребованы в этой профессии, она уже на вершине карьеры. Менее года назад она торчала в своем сельском доме в Мидладе, напряженно думая о том, как она может воплотить в жизнь свои амбиции и прославиться, не имея никаких особых талантов. Я спросила ее, не задумывалась ли она о карьере певицы или о занятиях танцами, но она пожала плечами: «У меня это не особо получалось». Но с помощью своей подруги она встретила агента и очень быстро стала одной из полдюжины прилично зарабатывающих в этом бизнесе моделей.
Свою работу, которая включает в себя позирование в белых чулках или розовых трусах в специальных рубриках Nuts и Buff, она считает просто шикарной. «Тебе не следует заниматься этим, если тебя это смущает, - сказала она. - Я показываю сиськи, ну и что?» Кара в тот день была вместе со своей лучшей подругой, Хелен Рейнолдс, которая изучала закон в университете. «Мы неразлучны, она была со мной на бесконечных съемках», - сказала она мне. «Это весело, не так ли?» - сказала Кара Хелен, рассказывая, что агентство обеспечивает ее одеждой и косметикой. «Фантастика», - согласилась Хелен.
Я решила расспросить Хелен о том, что она думает по поводу работы своей лучшей подруги. Она была рада высказать свое одобрение. «Женщины теперь гораздо больше доминируют в обществе, они могут сказать, вы знаете, я делаю это для себя, этим можно гордиться», - сказала она. «А другие женщины что об этом думают?» - спросила я. «Ну, если ты довольна своей внешностью, почему тебя должна беспокоить чужая? Кара сама выбрала эту работу, а если кому не это не нравится, то он может не покупать журнал».
Основной акцент делается на выборе. Любой, кто захочет подвергнуть критике эту культуру, которая видит в женщинах сексуальных кукол, окажется противником постоянно повторяемой мантры про свободный выбор. Во время одного из постельных конкурсов в Шотландии у клуба устроили пикет феминистки, кара описывала их, сморщив носик от презрения. «Как-то в один из моих вечеров они ошивались вокруг. Я думаю, они поступают тупо, ошиваясь вокруг и кидаясь яйцами, им уже следует вырасти. Девушки пришли туда по своему собственному желанию, это их свободный выбор, насильно их никто не тащил, так что оставьте их в покое».
Когда я разговаривала с другими людьми, которые работают на то, чтобы сделать гламурное моделирование более приемлемым в мейнстриме, которые способствовали этому сдвигу в нашей культуре, я слышала такие же высказывания. Эти могущественные мужчины и женщины, которые зачастую достигли совершеннолетия в восьмидесятых. В эту пору молодые женщины часто ходили на марши Reclaim the Night (http://www.guardian.co.uk/leeds/2010/dec/06/leeds-reclaim-the-night-women-march) и читали книги вроде «Порнография: мужчины обладают женщинами», в которой писательница Дворкин утверждала, что порнография является формой насилия против женщин. Как сказал один раз в интервью редактор Zoo: «Я был в университете Лафборо, когда люди пытались объявить бойкот Sun из-за откровенных фотографий. Они бы в омерзении отшатнулись от меня, если бы узнали, что я в будущем буду проводить конкурс, чтобы найти самую сексуальную студентку». Как людям понравился бы его путь от студента, обсуждающего чем плоха объективизация, до дельца, наживающегося на фотографиях женщин с большой грудью в стрингах?
Они делают это, утверждая, что масштабное производство такой продукции - символ скорее того, как далеко мы зашли, чем как долго еще нам нужно идти до равенства. Они слишком часто возвращаются к заветному слову «выбор». Фил Хилтон был редактором Nuts, когда он только начал издаваться. Он мягко защищает это новое направление в культуре, которое принесло ему такой успех. «Держите устаревшую сексуальную политику подальше от современных женщин, - сказал он мне, когда мы встретились в офисе в Холборне, где он работал над новыми выпусками журнала. - Вы должны понимать, как сильно все изменилось. Эта грубая, любящая веселье, рабочая культура, эта позиция возьми-меня-или-оставь-меня, все это действительно закончилось. Есть женщины, которые руководят всем этим. Все изменилось. Когда-то гламурное моделирование представлялось как злобный толстый мужик с сигарой во рту, который хитростью заставляет молодых девушек раздеваться, но теперь женщины становятся в очередь, чтобы сделать это. Честно говоря, думаю, для людей моего возраста непривычно видеть настолько сексуально раскованную девушку в таком юном возрасте. Это невероятный гедонизм. Они понимают, что перед тем как они выйдут замуж и заведут детей, они проживают свои лучшие годы, поэтому они хотят взять от жизни все. Это их выбор».
Акцент на выборе позволяет людям вроде Фила Хилтона избежать любой ответственности за создаваемую ими культуру. Хотя он был редактором Nuts, когда журнал окончательно превратился в полупорнографическое издание, что этого превращения желали сами читатели, а не он. Поначалу журнал продавал менее сексуализированную культуру: он не показывал соски и говорил о сексе менее откровенно. Но постепенно редакторы поняли, что могут увеличить продажи, выходя за установленные границы, а поскольку в этом мире стоимость определяется уровнем продаж, они будут плыть по течению. «Я не то чтобы пытаюсь избежать ответственности, - сказал он. - Но я ничего не решаю. Я зарабатываю себе на жизнь, пытаясь понять, чего хотят люди, и даю им это. Я предоставляю людям принимать решение».
Это довольно интересно, что мужчина, занимающий такое высокое положение в этой культуре, так сильно стремится доказать, что данная культура в действительности формируется другими людьми. Когда я разговаривала с креативным директором шоу «Большой Брат», я думала, что смогу услышать какое-то признание ответственности за то, что они натворили, продавая новый идеал женщинам, во время своего расцвета. «Большой Брат» был приучен выбирать горстку молодых женщин из тысяч, которые были на прослушивании. У него вошло в привычку выбирать тех, кто были готовы продолжать карьеру позируя определенным образом для журналов и газет. Из одиннадцати женщин в «Большом Брате» в 2006 г. четыре позировали для мужских журналов, покинув дом.
Фил Эдгар-Джонс, его креативный директор, как и Фил Хилтон, был человеком скромным и вежливо отвечал на мои вопросы при встрече. «Усиливаем ли мы этот тренд? - он задумался на пару секунд. - «Я бы сказал, что мы только отражаем тенденцию. Мы открыли прослушивание и узнали, что многие женщины считают биографию Джордан своей любимой книгой». Он прикинулся, что удивлен известием, что многие участницы «Большого Брата» кончили там же. Самые странные люди заканчивают на страницах газет в бикини. Одна из участниц 5 шоу была законченной феминисткой или выдавала себя за, затем она выбыла, а газета предложила ей деньги за фотографии в костюме котенка PVC. Как и Хилтон, Эдгар-Джонс неохотно признавал свою ответственность, опять прозвучало ключевое слово «выбор». «Если это выбор в пользу такой работы, денежного вознаграждения, то почему нет, если ты выбираешь это для себя» - сказал он.
И Хилтон, и Эдгар-Джонс правы в одном. Как они утверждают, эта культура не может более рассматриваться как созданная только мужчинами для мужчин. Женщины тоже свободно участвуют в шоу типа постельного соревнования, посылают в мужские журналы фотографии обнаженных себя. Они могли бы работать в любом месте в СМИ, но выбирают работу в мужских журналах или участие в реалити-шоу, концентрирующихся на показе женщин с большой грудью в бикини. Мы не можем утверждать, что все женщины - жертвы, тогда как многие женщины глубоко замешаны в создании и продаже этой культуры.
Ариэль Леви придумала для таких женщин специальный термин «женская шовинистическая свинья». Это женщины, которые рады работать бок о бок с мужчинами над этим вощеным и бичующим образом женской сексуальности. Я была заинтригована, когда встретила Тэрри Уайт, женщину, работающую в этом мире, тогда она была еще заместительницей главного редактора журнала «Максим», сейчас она редактор Shortlist. Уайт в свои двадцать яркая и уверенная в себе женщина, вышедшая из семьи рабочего класса из Дербишира. Сначала она работала у Фила Хилтона в его недолговечный мужской журнал Later, вспоминая то интервью о приеме на работу, она смеется. «Фил сомневался, подхожу ли я для этой работы, - сказала она. - Я ведь упомянула, что написала мою диссертацию по феминистской мысли цветных женщин. Он думал, что я могу чувствовать себя некомфортно, учитывая содержание журнала». Конечно, молодая женщина с ученой степенью по английской литературе и феминистской теории не похожа на человека, который с радостью бы принял основанную на ценностях мягкой порнографии культуру. Но мужские журналы стали для нее комфортным местом для работы. Она научилась смотреть на женщин глазами мужчин, покупающих такие журналы: «Я говорю, вы думаете это сексуально, мужчине, работающему со мной. Думаю, теперь могу понимать, что работает для них».
Я могла бы назвать Уайт феминисткой по многим причинам: она хочет построить хорошую карьеру в области, в которой ей нравится, она стремится доказать, что ничем не хуже окружающих ее мужчин. Но вместо того, чтобы пытаться увидеть сексуальность с женской точки зрения, она научилась смотреть на женщин мужскими глазами. Когда я спросила ее, не считает ли она, что женщин, которые раздеваются для журналов, эксплуатируют, она возмутилась. Уайт настаивала, что модельный мир уважает и прославляет женщин и вернулась к теме свободного выбора. «Мы не испытываем мизогинии по отношению к работающим у нас женщинам, они продают журнал для нас. Мне кажется действительно оскорбительным, когда люди говорят так. Это их выбор. У многих их них большие амбиции или просто желание быть в журнале. Кто мы такие, чтобы осуждать их?»
Идея, что рост модельного бизнеса и его влияния на амбиции женщин зависит от свободного выбора, кажется, заткнула рты многим критикам. Я понимаю, почему многие люди хотели бы думать, что перемены, которые мы наблюдаем в культуре, являются знаком увеличения женской свободы. Моя первая книга «Новый феминизм» утверждала, что феминисткам не следует больше беспокоиться о сексуальной объективизации женщин. Я верила, что мы должны сконцентрироваться на практических действиях по достижению экономического и политического равенства, позволив людям в личной жизни вести себя так, как им заблагорассудится. Я действительно считала, что весь сексизм легко выветрится из культуры, как только женщины станут более равноправными, а если такая объективизация останется чертой культуры, то она будет в равной степени затрагивать и мужчин. Но за последние несколько лет я видела, как гиперсексуальная культура становится сильнее и жестче, она кооптирует риторику выбора и освобождения. Я понимаю, что я была не права, будучи настолько беспечной десять лет назад.
Настало время еще раз подумать, насколько свободен этот выбор. Мы по-прежнему не достигли реального материального равенства. Женщины до сих пор лишены политической власти, экономического равенства или свободы от насилия, которых они искали много поколений. Это значит, что мужчины и женщины не равны в общественной жизни. Вхождение секс-индустрии в мейнстрим отражает это неравенство. Это женщины до сих пор сидят на диетах или подвергаются пластическим операциям, это женщины раздеваются в ночных клубах, пока мужчины поют и гикают, это женщины, а не мужчины, верят, что их способность достигнуть славы и успеха будет определяться тем, насколько они подходят к узкому представлению о сексуальности. Если это новая сексуальная свобода, то она выглядит слишком странно и чересчур похожа на старый добрый сескизм, чтобы убедить многих из нас, что это и есть искомое освобождение.
Даже многие из тех людей, кто поначалу так стремился, казалось бы, обелить модельную индустрию, в разговоре со мной постепенно начали упоминать, что сделанный женщинами «выбор» в пользу этой индустрии часто делался не очень свободно или в отсутствие достаточной информации. Сама Кара Брэтт, которая на мероприятии в ночном клубе расхаживала с напыщенным видом по сцене, выглядя очень довольной на этом празднике плоти, не могла быть уверена, что в ее мире все в розовом цвете. «Однажды участница соревнования спросила меня, не думаю ли я, что это нечестный способ пробраться в индустрию. Я согласилась с этим. Когда они стоят там в своих микроскопических топах и стрингах, а я стою там с микрофоном и прошу парней подбодрить нас, и те кричат, а девочки на кровати в основном раздеваются, то они выглядят такими отчаянными».
Это отчаяние, думает она, слишком часто ведет к эксплуатации. «Столько девочек делают это просто так, - говорит она. - Журнал говорит им раздеться для него, он не станет им платить, но вы получите известность. Они делают это. Если ты дешево продаешь себя, то ты влипла. Таких много. Если ты придешь в клуб, я гарантирую, 90% девчонок там считают себя моделями. Ты опускаешься на дно и появляешься один раз в Sport». Она презрительно усмехнулась: «Эта газета, она омерзительна, убери ее от меня. Она унижает женщин. Я к ней даже не притронусь, я убегу от нее за милю. Она делает из девушек дешевых шлюх».
Хотя Кара Брэтт так возмущалась пикетами феминисток у клубов, сейчас она внезапно стала высказывать похожие убеждения. «Как ты думаешь, женщины выбирают это?» - спросила я. «Нет, не совсем, - ответила она. - Многие девушки не умеют выбирать. Они думают, что поскольку одна девушка разделась, а все вокруг начали сходить с ума, им следует сделать это. Может быть, такое положение вещей когда-нибудь изменится».
Даже Дейв Рид, глава Neon Managment, агентства Кары, не может отрицать реальность, он говорит с отвращением, когда рассказывает, что видел в своем бизнесе на протяжении последних пятнадцати лет. Ему понятно, что «выбор» чаще делается от отчаяния, а не от большой свободы. «Отчаяние, через которое проходят так много девушек, - честно признается он. - Они не обязательно должны быть похожи на девушек с календаря Pirelli, это просто девочка-соседка, обычная сексуальная девочка, которая выкладывает свои фотографии в трусах в сеть или посылает в журнал. Вам не нужно платить им. В Chinawhites каждый вечер можно увидеть этих девушек, толпящихся вокруг, все они отчаянно жаждут быть моделями и подцепить футболиста. Они приезжают в Лондон на одну фотосъемку и заканчивают увязши в долгах, работают в барах, стриптизершами, проститутками, вы и сами знаете».
Другие люди в этой индустрии также признают, что у многих женщин попавших в эту индустрию были и другие возможности, которые они могли с таким же успехом реализовать. Как сказал мне Фил Хилтон: «На самом деле, если ты молодая девушка из рабочего класса, живущая в провинции, посылаешь свои фотографии в подобные журналы, то ты не обязательно достигнешь успеха. Это как с молодыми парнями из рабочего класса: все они хотят стать футболистами. Но маловероятно, что эти амбиции реализуются. Но я не люблю судить других людей». Он осознает, что очень часто говорит про выбор, который уже ограничен, но он не считает это проблемой журнала. «Давайте будем реалистичны. Давайте учитывать возможности девочек из этого класса. Вы собираетесь спросить у этих девочек, почему они хотят быть похожими на Джордан, а не стать заместительницами министра?»
Хотя Хилтон мог сказать это мимоходом, но мне показалось, что это действительно важно. Вхождение секс-индустрии в мейнстрим совпало с тем моментом в истории, когда социальная мобильность значительно упала, по сравнению с предыдущими поколениями. Не удивительно тогда, что проталкиваемый секс-индустрией идеал, когда любая женщина может заработать высокий статус, если она готова выставлять напоказ свое тело, сейчас популярен среди многих молодых женщин, которые, как и сказал Фил, и представить не могли бы карьеру, скажем, в политике.
Это не значит, что любая женщина, пришедшая в модельный бизнес, эксплуатируется или была разочаровалась в других вариантах. Наоборот, многим женщинам, занимающимся этим, такой вид проявления сексуальности дает заряд энергии и приносит удовольствие. Некоторые женщины особо подчеркивают, что сами выбрали такую работу. Например, Джоди Марш, модель и звезда реалити-шоу, говорит о своих отличных оценках, что она могла бы стать юристкой, если бы не выбрала раздевание. А многие другие женщины, которые не работают в модельном бизнесе, наслаждаются позированием для мужских журналов. Часто женщины, подающие большие надежды, выпускницы Кембриджа, например, фотографируются подобным образом для студенческих журналов.
Девушки, которые хотят принять участие в клубных соревнованиях или выложить свои фото онлайн, чтобы заработать славу, обнаруживают, что огромное, манящее влияние модельной индустрии обещает много, но, как отмечают Кара Брэтт, Фил Хилтон и Дейв Рид, дает мало. И хотя отдельным женщинам эта работа может нравиться, в целом растущий модельный бизнес лишает вовлеченных в него женщин индивидуальности, без разницы студентки это или девушки в ночном клубе в Эссексе. Nuts сделал на сайте раздел, который называется «оцените мою грудь», где люди могут выложить фотографии своей или чужой груди. Лиц на этих фотографиях нет, а посетители нажимают на кнопку и проставляют оценку по десятибалльной шкале. Как-то журнал выпустил постер. Даже Терри Уайт, которая не видит ничего ужасного в работе, которая предполагает оценивание женских тел глазами парней, желающих свести женщин к размеру их груди, он был неприятен. «Все эти ряды грудей без лиц, это было так… обезличивающее», - сказала она.
Так что такой выбор скорее уменьшает, а не увеличивает свободу женщин. И не только работающих в нем, которые видят, что модельный бизнес угрожает их индивидуальности. Рынок подкрепляет определенное поведение таким образом, что женщинам становится трудно найти место, где царят другие взгляды на женскую сексуальность, он дает им почувствовать себя сильными и знаменитыми, если они будут вести себя определенным образом. Кооптируя риторику выбора и свободы, эта культура создает дым и зеркала, которые не дают людям увидеть, что «выбор» очень ограничен на самом деле. Многим женщинам кажется, что единственная полезная уверенность в себе - это уверенность в сексуальной сфере, женщина может достигнуть ее, только если согласна превратиться в порнографическую картинку, загорелую девушку с большой грудью, готовую раздеваться и танцевать стриптиз. Можно ли достигнуть уверенности в сексуальной сфере другими путями, стоит ли утверждаться в других сферах жизни, гиперсексуальная культура ответить не может. Никого бы не волновало, что женщины выражают свою сексуальность подобным образом, если бы общество с таким же пылом и воодушевлением приветствовало другие достижения других женщин. Постоянное проталкивание одной ролевой модели уменьшает количество вариантов, из которых девушка может выбирать.