Наша японская Элеонора Прей
Предлагаю считать Ёнеко Тоидзуми (по-русски просто Нина) японской Элеонорой Прей, поскольку она любила Владивосток не меньше чем Элеонора. Опять же книжку воспоминаний о тех временах написала. Вообще считаю, что Ёнеко внесла куда больший вклад в популяризацию Владивостока за его пределами чем госпожа Прей. Но вот беда - дома, подобного дому Элеоноры Прей у семьи Нины не было, поэтому имя Ёнеко Тоидзуми не "раскручено" во Владивостоке. Хотя есть сквер, официально или нет названный ее именем. Кто знает где он находится?
Во Владивосток Ёнеко приехала 9-ти лет от роду в 1921 году в компании своей тёти, которая вышла замуж за Кузьму Дмитриевича Серебрякова, инженера на Дальзаводе, впоследствии репрессированного. Так сложилось, что она прожила во Владивостоке 17 лет. Вполне возможно, что Элеонора проходила мимо незнакомой Нины в те года, спеша по своим делам и не подозревая, что потом о них будут вспоминать потомки.
Вынуждено уезжая из Владивостока в 1937 году, Нина имела за плечами большой жизненный опыт, включая русскую школу ("коричневая" гимназия на Пушкинской), рабфак и учебу в ДВГУ, замужество и рождение двух детей.
Муж Нины Кенрю Тоидзуми был последним настоятелем японского буддистского храма Урадзио-Хонгандзи, закрытого в 1937 г. Находился он недалеко от Покровского храма, в конце Алеутской улицы на пригорке. На фотографии, за трубой с левой стороны, видны как раз маковки Покровского храма.
Еще одна фотография храма с парадного входа:
А вот вид сбоку. Видно, что дом построен в типичном русском стиле, что было сделано намерено, чтобы не раздражать противников строительства храма. А их хватало - только на получение разрешения на строительство было потрачено несколько лет.
В 2002 году на месте храма был открыт памятный знак, а в последствии разбит сквер, который называют в честь Ёнеко Тоидзуми (второе название сквера "Сакура").
Нина приняла самое активное участие в создании сквера.
Нина или госпожа Тоидзуми на торжественном мероприятии в своём сквере:
По этой фотографии можно составить представление о местонахождении памятного знака.
А вот сквер в облагороженном виде:
Во время Второй Мировой войны, уже живя в Японии, Нина последовала в Маньчжурию, куда был отправлен служить её муж и где он попал в плен к Советским войскам (кстати, это его второе пленение, так как он был под арестом во Владивостоке в последний год своего пребывания). Ища мужа, Нине пришлось поработать и переводчицей при Советском штабе после капитуляции Японии. К счастью, все благополучно разрешилось. После войны Нине была заказана дорога во Владивосток вплоть до его открытия в начале 90-х. И она вернулась во Владивосток в 1994 г! Мемуары Ёнэко Тоидзуми «Сирень и война» были изданы во Владивостоке (ДВГУ, 2001) очень маленьким тиражом, о чем уже поделился che_ck.
Вот что пишет в рецензии о книге Японский Центр во Владивостоке:
"Почему «сирень»? Потому что Владивосток у Тоидзуми-сан олицетворяется с запахом цветущей сирени. Здесь как нельзя лучше подмечена особенность климата Владивостока. Сирень цветет в мае-июне, а июнь обычно укутывает город в туман. Туман, как известно, приглушает звуки, но делает запахи ярче. Об этом Тоидзуми-сан пишет в своей книге: «Русские не любят сезон туманов. Они выезжают на дачи, которые находятся вдоль Амурского залива. Даже если над Владивостоком висит густой туман, удивительно, что в дачных районах Седанки, 19-го километра и станции Океанской всегда ярко светит солнце…А мне нравился туманный Владивосток - в это время года одновременно распускались белые цветы яблони, груши, жасмина, цветет сирень. Их аромат придавал пейзажу туманного Владивостока неповторимую прелесть. Мы, как русалки, плавали в туманном море, испытывая легкость и наслаждаясь непередаваемой красотой».
Почему «война»? Потому что на долю Нины выпали самые лихие годы современной истории: революция, национализация, интервенция в Сибирь, коллективизация и борьба с «чуждым элементом», сталинские репрессии, когда только за то, что русские дружили с японцами можно было попасть в лагеря. Случилось так, что дружба с Ниной дорого обошлась многим ее любимым подругам, этого вынести она не смогла, ей пришлось уехать с большим сожалением, поскольку она действительно любит Владивосток."
В 2009 году госпожи Тоидзуми не стало, но её вклад в историю Владивостока сложно переоценить. Наравне с Элеонорой Прей, она входит в когорту заслуженных жителей иностранцев города Владивостока