Византия, Третий Рим, Русский мир
23 ноября т.г. я публиковал перевод на русский язык статьи (доклада) из сборника "Записки наукового товариства імени Шевченка" с материалами конференции "Корона Данила Романовича (1253 - 1953)", прошедшей в Риме в 1953 году когда отмечалось 700-летие коронации. Сегодня я хочу предложить вниманию перевод выдержки из еще одного доклада, в которой автор описывает "византийскую теорию власти".
Нельзя сказать, чтобы этот вопрос был совсем уж "терра инкогнита". Но, как правило, его научные исследования являются достаточно "заумными" и содержат много общих рассуждений из которых читателю не из ученых, а из непрофессональной "почтенной публики" сложно ухватить ключевые моменты. На мой взгляд данный материал этим не страдает - изложено лапидарно и предельно понятно.
Практическая польза информации, помимо чисто познавательного аспекта, состоит еще и в том, что становятся более понятными причины, корни появления и сама суть небезызвестной теории "Третьего Рима". В российской историографии эта проблема не нашла надлежащего места. А ведь эта теория являлась и, по сути, продолжает являться официальной доктриной Московского (Российского) государства и Московской церкви, вошедшей в плоть и кровь русского народа, сформировавшей его веру в свое мессианское предназначение. По словам россиянина и одновременно западноевропейского исследователя И.Денисова "Третий Рим это ключ, позволяющий понять жизнь русского народа на протяжении нескольких столетий его истории".
Также невооруженным взглядом видна аналогия с процессом создания в России системы царской власти "Самодержца и Государя" - "непосредственного и законного наследника Византийской империи" (А.Оглоблин).
В порядке примечания хочу заметить, что в данной публикации опущены авторские ссылки на первоисточники.
М.М.Войнар
КОНЦЕПЦИЯ ВИЗАНТИЙСКОГО "БАЗИЛЕВСА"
Перевод: Юрий Кулик
По общей концепции тогдашнего христианского мира, и это так как на Востоке, так и на Западе, среди христианских народов мог быть только один император, от которого все народы и владетели должны быть в какой-то мере, если не политически, то во всяком случае морально-идеологически зависимыми и вместе с ним составлять одно универсальное христианское царство. За византийской же концепцией этим одним, законным, экуменическим (вселенским) императором после Константина Великого стал византийский "базилевс", как законный наследник римского цесарства, поскольку именно с этим цесарством как на Востоке, так и на Западе связывалась универсальность христианской империи.
Эту концепцию с византийской стороны об одном, экуменическом императоре, находим ярко выраженной еще в конце XIV века в письме царьгородского патриарха Антониоса от 1393 г., направленного великому московскому князю Василию I: "Это не возможно - пишет он - чтобы христиане имели одну церковь, а императора нет. Поскольку цесарство и священство создают единство и общность и невозможно одно от другого отделить… Послушай князя Апостолов Петра, который в первом послании говорит: "Бойтесь бога, царя почитайте". Он не сказал царей, поскольку никто о таких царях отдельных народов не думал, но он сказал "царя", чтобы таким способом подчеркнуть, что есть только один экуменический царь… Если же некоторые христианские народы присвоили себе имя царей, то случилось это против природы и против закона, тиранией и насилием. Какие же это Святые Отцы, какие Соборы, какие каноны говорят о них? Всегда и везде громко говорят только о единственном природном царе, законы которого, приказы и уведомления имеют силу во всем мире, которого единственного знают христиане, не зная никого другого".
Только византийский "базилевс" мог издавать законы "νόμоι", обязующие по византийской концепции весь мир. Все остальные владетели, именно потому, что не имели цесарского достоинства, могли издавать приказы-распоряжения местного характера.
Эти особые права византийского "базилевса" были связаны с теорией универсальности византийского цесарства. Когда же римско-византийское цесарство по сути пало, Папы стали первыми, кто сделал из этого практический вывод, вознося в 800 г. франконского короля в достоинство императора. Однако поскольку и на Западе была та же концепция относительно "единого христианского цесарства", то Карл Великий для устранения конфликта с византийским цесарством, принял особый титул, то есть только "imperium Romanum gubernans". И хотя в 812 г. за некоторые территориальные уступки слабая Византия признала за Карлом Великим титул "базилевса", но в противовес византийские цесари, до этого использовавшие короткий титул "βασιλεύς", с момента образования франконского цесарства, которое они считали узурпацией, начали употреблять новый титул, а именно "βασιλεύς Ρωμαιων" ("цесарь римлян" - прим.перев.) для указания на то, что только они являются настоящими цесарями "римского цесарства", с которым составляла общее - по своей сути - идея единственного, универсального цесарства. И хотя позднее франконско- или немецко-римские цесари приняли титул императора "римского цесарства", но все-таки в Византии они считались за зависимых по крайней мере в идеологическом отношении византийским "базилевсам", а потому в византийской титулатуре им давался титул только короля (в этом месте текст оригинала с греческим написанием титула короля нечитабелен - прим.перев.). Поскольку в мире был только один "βασιλεύς Ρωμαιων" - византийский, и одно только универсальное царство - римско-византийское. Это основной принцип государственной византийской теории.
Такую же позицию, как и к западному цесарства, занимали византийские "базилевсы" и по отношению к другим попыткам-экспериментам принять титул "римского базилевса", то есть попыткам со стороны болгарских и сербских архонтов. В Болгарии в X столетии был первый Симеон, воспитанный в Византии и тоже проникшийся теорией о единственно возможном цесарстве в христианском мире, который в кровавых войнах с Византией стремился добыть себе признание титула "βασιλεύς Ρωμαιων". Однако Византия его намерениям противилась. Только за сыном Симеона Петром, женившемся на византийской пурпуророжденной, признала Византия титул "базилевса", но не "Ρωμαιων" ("римлян" - прим.перев.), а только "τῶν Βουλγάϱων" ("болгар - прим.перев.) в 827 г. Из-за этого царство болгарского Петра не стало равным византийскому, поскольку отсутствовало у него основное свойство цесарства, то есть универсальность, которая по тогдашней концепции была связана с "римским цесарством", а болгарское было только национальным, региональным, ограниченным болгарским царством. Поэтому в византийской титулатуре и дальше остается разница между царством болгарским и цесарством византийским относительно достоинства. Пока болгарские князья были только архонтами, "άϱχοντες", то византийские цесари в своих письмах к ним называли себя "βασιλεύς Ρωμαιων". После же принятия болгарскими архонтами титула "βασιλεύς τῶν Βουλγάϱων" ("царь болгар" - прим.перев.) они зовут себя новым, более длинным титулом, а именно: "αύτοχϱάτοϱες βασιλεύς Ρωμαιων" ("самодержавный цесарь римлян" - прим.перев.), как указание, что они единственные являются цесарями с полнотой власти, власти с Божьей милости, а не из земного насилия, как болгарские цари.
Подобно тому как это произошло в Болгарии в Х веке, снова в XIV столетии появились подобные претензии на "римско-византийское цесарство" в Сербии. Чтобы подчеркнуть свою независимость от Византии сербские короли уже от Стефана первокоронованого называли себя "самодержцами - samodržac - αύτοχϱάτοϱες". А Стефан Душан принял даже титул "базилевса". И снова, как когда-то в Болгарии, в соответствии с идеей о единственно возможном цесарстве считал себя и цесарем римским: "βασιλεύς χαι αυτοχϱάτωϱ Σεϱβιας χαι Ρωμαιων" ("царь и самодержец сербов и римлян" - прим.перев.)
Несмотря на все эти претензии Византия до самого упадка не отреклась от своих первичных прав на единственное цесарство в мире и считала себя таковой, несмотря на возникновение других цесарств. Эти последние осуждались в Византии "как против природы и против права". Единственный законный цесарь - "базилевс", в мире был единственный, а остальные были лишь "так называемые" цесари, присвоившие себе этот титул "насилием и тиранией".
Наивысший титул, которые византийские цесари после всех этих перипетий с чужеземными претензиями к римскому цесарству исключительно к себе применяли, был "υψηλοι, αύγουστοι αύτοχϱάτοϱες, μεγάλοι βασιλεύς Ρωμαιων" ("высокий августейший самодержец, великий цесарь римлян" - прим.перев.). Каждый термин в этом титуле имеет свою историю, и каждый появлялся последовательно один за другим по мере чужеземных претензий.