Что такое нация
Цей пост можна прочитати українською мовою
Иногда бывает очень полезно читать старые научные книги, написанные во времена, когда та или иная отрасль знаний только зарождалась. Труды современных авторов - это как учебники для студентов; чтобы их понять надо иметь некоторый базовый уровень подготовки, но даже это не всегда помогает. За подробностями изложения понять ключевые тезисы (а больше дилетанту и не нужно) часто бывает довольно сложно.
В то же время старые научные труды являются как бы учебниками для начальных классов школы. Они, на современный взгляд, довольно примитивны, но в этом и есть их преимущество. Формулировки и объяснения в них - это именно то, что нужно для непрофессионала, амбиции которого в этой области ограничиваются попытками выяснить ключевые положения "для общего развития".
Примером такой книги является работа Владимира Старосольского "Теория нации", опубликованная в 1922 году в Вене под эгидой Украинского социологического института. И вот кое-что из неё я хочу изложить. Это не цитаты, это изложение некоторых положений теории нации в форме конспекта.
Сегодня речь пойдёт о том, что такое нация. Обязательства писать по другим вопросам я на себя не беру, но не исключаю этого.
Древность не знала нации. Между народами древности и нациями нового периода истории есть глубокие различия, а потому эти народы и современные нации в чём-то являются аналогичными, но далеко не тождественными общественными явлениями.
Те и другие принадлежат к социологическому типу общностей, но древние народные общности были основаны непосредственно на племенной связи. Чувство принадлежности к себе и отдельности от других народов у них прямо вытекало из этой физической основы их существования. Такими "физическими" народами были все народы древнего мира, в частности греки, разделённые по своим государствам-городам. Только на верхах греческого мира, среди его философов тлело чувство более широкой общности, охватывающей все греческие племена и государства. У Платона и Аристотеля эллины противопоставляются как целостность "варварам", причём разница между ними понимается как разница этническая. В то же время возникает также чувство и понимание эллинства как культурной общности, основанной на присущем только грекам "гимнастическом" и "музыкальном" образовании. Так Исократ говорит: "...имя эллинов означает не только происхождение, но и способ мышления; эллинами называются те, кто причастен к нашему образованию и нашему происхождению". Но это культурное сообщество не было эллинской нацией.
Чёткую племенную основу имеют начала истории Рима. Позже Рим перешёл эти племенные границы, но он распространялся как государство, а не как нация. Разрастался круг граждан Рима, но это общество римлян было сообществом-гильдией, а не обществом. Чувство, которое связывало их в одну целостность, было не национальным патриотизмом, а лояльностью к государству. За пределами, обозначенными государственным интересом, Рим оставлял завоёванным народам полную свободу и не пытался "оримливать" их. Не существовало римского народа как субъекта, как явления, которое соответствовало бы Риму-государству. На огромных пространствах империи распылились и сгинули первобытные племенные народные общности и готовилось образование новых, опирающихся уже на другую основу. Они вызревали на руинах римского государства на протяжении средневековья, пока не выступили на сцену истории как современные нации.
Если народы древнего мира были, так сказать, первичными сообществами, основанными непосредственно на кровной, физической связи, то современные нации являются сообществами "второй степени": они возникли на развалинах этих первичных, физических. Единство этих первичных сообществ является старым, происходит из глубины веков, в то же время единство нации является по своей натуре произведением высшей культуры и поэтому, хотя в зародыше существует уже давно, выступает в полной силе только в новейшем времени. Как целое "национальный вопрос" является вопросом, которого не знала древняя история; общественное явление, лежащее в основе этого вопроса, феномен, названный нацией, является явлением нового времени.
В процессе европейского развития в период между Великой французской революцией (1789 г.) и Первой мировой войной (1914 г.), - наивысшей точки этот процесс достиг между 1848 и 1870 годами, - на политическую арену выходят языковые и культурные сообщества народов, которые после многовекового созревания и политической пассивности чувствуют себя силой, стремятся к политическому самоопределению, овладению государством и господству над другими народами.
Именно в этом суть явления - языково-культурное сообщество посягает на государство. Именно в этом главная разница между ним и аналогичными явлениями прошлых исторических эпох. Там равнодушие обществ к государству и равнодушие государства к ним: только вера в лице церковной организации соперничала с государством; в другом культурная жизнь не проявляла никакой тенденции создавать общества, которые занимали бы государство, отождествлялись бы с ним, а государство не связывалось с существующими обществами. Здесь политическая активность общества обращена на овладение государством.
Национальный принцип сегодня является постулатом для государства, а "политичность" стала главной приметой нации, её сущностным критерием. Если обозначить словом "народность" набор свойств, - культуру, язык, религию и другие, - объединяющих группу людей и отличающих её от других, то можно сказать, что нация, это политически активная народность. Конечно, и раньше существовали определённые стереотипные представления о "немцах", "англичанах", "французах", "итальянцах" и других, которые так или иначе влияли на политическую жизнь. Но это были представления не о нациях - в них не было ничего, что можно было бы назвать политическим сознанием этих народностей.
Политическими субъектами были династии, церковь, сословия, но не народ как нечто целостное со своим самосознанием. И все те названия, которые позже стали названиями наций, употреблялись тогда только для определения этих политических субъектов по их территориальной или племенной, в широком смысле "народной" принадлежности. Вне этих субъектов, народность, даже если она уже образовалась, представляла собой только определённое количество объективных свойств - она не существовала как субъектная целостность, как политический субъект, имеющий собственные интересы.
Понятие "нация" лежит в политическом поле. Её равносильным выражением является собственное государство - существующее или потенциально возможное. При всей близости между понятием политической нации и основанном на "концепции крови" понятии этноса, последнее является первобытным фактором общественной жизни, а нация - специфически модерным понятием.
Иногда бывает очень полезно читать старые научные книги, написанные во времена, когда та или иная отрасль знаний только зарождалась. Труды современных авторов - это как учебники для студентов; чтобы их понять надо иметь некоторый базовый уровень подготовки, но даже это не всегда помогает. За подробностями изложения понять ключевые тезисы (а больше дилетанту и не нужно) часто бывает довольно сложно.
В то же время старые научные труды являются как бы учебниками для начальных классов школы. Они, на современный взгляд, довольно примитивны, но в этом и есть их преимущество. Формулировки и объяснения в них - это именно то, что нужно для непрофессионала, амбиции которого в этой области ограничиваются попытками выяснить ключевые положения "для общего развития".
Примером такой книги является работа Владимира Старосольского "Теория нации", опубликованная в 1922 году в Вене под эгидой Украинского социологического института. И вот кое-что из неё я хочу изложить. Это не цитаты, это изложение некоторых положений теории нации в форме конспекта.
Сегодня речь пойдёт о том, что такое нация. Обязательства писать по другим вопросам я на себя не беру, но не исключаю этого.
Древность не знала нации. Между народами древности и нациями нового периода истории есть глубокие различия, а потому эти народы и современные нации в чём-то являются аналогичными, но далеко не тождественными общественными явлениями.
Те и другие принадлежат к социологическому типу общностей, но древние народные общности были основаны непосредственно на племенной связи. Чувство принадлежности к себе и отдельности от других народов у них прямо вытекало из этой физической основы их существования. Такими "физическими" народами были все народы древнего мира, в частности греки, разделённые по своим государствам-городам. Только на верхах греческого мира, среди его философов тлело чувство более широкой общности, охватывающей все греческие племена и государства. У Платона и Аристотеля эллины противопоставляются как целостность "варварам", причём разница между ними понимается как разница этническая. В то же время возникает также чувство и понимание эллинства как культурной общности, основанной на присущем только грекам "гимнастическом" и "музыкальном" образовании. Так Исократ говорит: "...имя эллинов означает не только происхождение, но и способ мышления; эллинами называются те, кто причастен к нашему образованию и нашему происхождению". Но это культурное сообщество не было эллинской нацией.
Чёткую племенную основу имеют начала истории Рима. Позже Рим перешёл эти племенные границы, но он распространялся как государство, а не как нация. Разрастался круг граждан Рима, но это общество римлян было сообществом-гильдией, а не обществом. Чувство, которое связывало их в одну целостность, было не национальным патриотизмом, а лояльностью к государству. За пределами, обозначенными государственным интересом, Рим оставлял завоёванным народам полную свободу и не пытался "оримливать" их. Не существовало римского народа как субъекта, как явления, которое соответствовало бы Риму-государству. На огромных пространствах империи распылились и сгинули первобытные племенные народные общности и готовилось образование новых, опирающихся уже на другую основу. Они вызревали на руинах римского государства на протяжении средневековья, пока не выступили на сцену истории как современные нации.
Если народы древнего мира были, так сказать, первичными сообществами, основанными непосредственно на кровной, физической связи, то современные нации являются сообществами "второй степени": они возникли на развалинах этих первичных, физических. Единство этих первичных сообществ является старым, происходит из глубины веков, в то же время единство нации является по своей натуре произведением высшей культуры и поэтому, хотя в зародыше существует уже давно, выступает в полной силе только в новейшем времени. Как целое "национальный вопрос" является вопросом, которого не знала древняя история; общественное явление, лежащее в основе этого вопроса, феномен, названный нацией, является явлением нового времени.
В процессе европейского развития в период между Великой французской революцией (1789 г.) и Первой мировой войной (1914 г.), - наивысшей точки этот процесс достиг между 1848 и 1870 годами, - на политическую арену выходят языковые и культурные сообщества народов, которые после многовекового созревания и политической пассивности чувствуют себя силой, стремятся к политическому самоопределению, овладению государством и господству над другими народами.
Именно в этом суть явления - языково-культурное сообщество посягает на государство. Именно в этом главная разница между ним и аналогичными явлениями прошлых исторических эпох. Там равнодушие обществ к государству и равнодушие государства к ним: только вера в лице церковной организации соперничала с государством; в другом культурная жизнь не проявляла никакой тенденции создавать общества, которые занимали бы государство, отождествлялись бы с ним, а государство не связывалось с существующими обществами. Здесь политическая активность общества обращена на овладение государством.
Национальный принцип сегодня является постулатом для государства, а "политичность" стала главной приметой нации, её сущностным критерием. Если обозначить словом "народность" набор свойств, - культуру, язык, религию и другие, - объединяющих группу людей и отличающих её от других, то можно сказать, что нация, это политически активная народность. Конечно, и раньше существовали определённые стереотипные представления о "немцах", "англичанах", "французах", "итальянцах" и других, которые так или иначе влияли на политическую жизнь. Но это были представления не о нациях - в них не было ничего, что можно было бы назвать политическим сознанием этих народностей.
Политическими субъектами были династии, церковь, сословия, но не народ как нечто целостное со своим самосознанием. И все те названия, которые позже стали названиями наций, употреблялись тогда только для определения этих политических субъектов по их территориальной или племенной, в широком смысле "народной" принадлежности. Вне этих субъектов, народность, даже если она уже образовалась, представляла собой только определённое количество объективных свойств - она не существовала как субъектная целостность, как политический субъект, имеющий собственные интересы.
Понятие "нация" лежит в политическом поле. Её равносильным выражением является собственное государство - существующее или потенциально возможное. При всей близости между понятием политической нации и основанном на "концепции крови" понятии этноса, последнее является первобытным фактором общественной жизни, а нация - специфически модерным понятием.