Ахматова как медоуказчик
Ахматова как медоуказчик.
Да, он был хороший мой казначей. - Людовик XVIII о Наполеоне,
ознакомившись с отличным состоянием казны
и государственных имуществ весной 1814 года.
Медоуказчики - это такие птички, которые «своим резким криком обращают внимание путешественников на улья диких пчел и по словам многих путешественников ведут человека, который за ними последует, до улья, с криком перелетая с дерева на дерево».
Представим себе, однако, медоуказчика, который делал бы все то же самое, но с одной поправкой: вися над ульем с особенно вкусным медом, он истошно кричал бы: «Тут мёда нет! Тут мёда нет!», а ведя к такому улью «многих путешественников», точно так же истошно кричал бы: «Лечу туда, где не мёд! Туда, где не мёд!» Такой свихнувшийся медоуказчик все равно остался бы первоклассным медоуказчиком, поскольку содержание его слов можно было бы смело пропускать, а ориентироваться на сам факт его криков «Мёда нет!» и по этим крикам с точностью определять местонахождение самолучшего мёда.
Ахматова считала никудышными, мертворожденными писателями и поэтами Чехова, Кузмина, Вагинова, Георгия Иванова, Заболоцкого. Какого-нибудь Безыменского или Леонова она вообще не включала в свои списки каких бы то ни было писателей - плохих или хороших. Чутье у нее, стало быть, было блестящее. Дорого бы я дал, чтобы узнать ее список никудышных (по ее мнению) авторов до конца: прямо по этому списку нужно было бы ринуться в книжные магазины, букинистические лавки и библиотеки - и не прошибиться. Медоуказчик, вопящий, что меда нет, именно там, где лежит особенно хороший мед - отличный медоуказчик.