Возвращение социальных классов: неравенство, господство, конфликты
Le retour des classes sociales: Inégalités, dominations, conflits /Sous la dir. de P.Bouffartigue. - P., 2004. - 286 p.
И. С. Новоженова, Л.А.Зубченко
Долговременные тенденции в социальной структуре современной Франции получили обстоятельный и статистически документированный анализ в коллективной монографии «Возвращение социальных классов[i]: неравенство, господство, конфликты» (Le retour des classes sociales: Inégalités, dominations, conflits /Sous le dir. de P. Bouffartigue. - P., 2004.).
В настоящее время расширяется сфера наемного труда; увеличивается численность квалифицированных наемных кадров; постоянными факторами экономической жизни становятся массовая и длительная безработица и негарантированная занятость; стираются границы между классами. При этом в обществе возникают очаги конфликтов, которые не идентифицируются с определенным классом. Конфликты возникают не только и не столько вокруг классовых интересов, сколько вокруг корпоративных или цивилизационных целей.
Таблица 1. Изменение численности социопрофессиональных групп активного населения Франции в 1962-2002 гг.
Социопрофессиональные категории
1962
1975
2002
2002/1962
Численность (тыс.)
Доля
(в %)
Численность (тыс.)
Доля
(в %)
Численность (тыс.)
Доля
(в %)
Изменение численности (в %)
Занятые в сельском хозяйстве
3045
15,9
1 488
6,4
639
2,5
-79
Ремесленники, торговцы, главы предприятий, из них:
ремесленники
торговцы
главы предприятий
2084
1039
941
104
10,9
5,4
4,9
0,5
1793
915
772
106
7,7
4
3,3
0,5
1473
715
675
125
5,7
3,9
2,6
0,6
-29
-31
-28
20
Кадры, интеллектуальные профессии
892
4,7
1 863
8
3656
14
310
Промежуточные профессии
2 114
11
4 225
18,2
5442
20,9
157
Служащие
3535
18,5
6097
26,3
7831
28,2
121
Рабочие
7488
39,1
7695
33,2
6999
26,9
-6,5
Всего
19 158
100
23 161
100
26039
100
35,9
Источник: Catégories socioprofessionnelles individuelles de la population active. 1962: recensement. 1975 et 2002: enquêtes Emploi.
За последние 20 лет, как пишет Л. Шовель в главе «Обновление классового общества», объективно сложился новый классовый конфликт между «народными классами» и новой социальной группой, которую продолжают иногда называть «буржуазией». Во второй половине XX в. в социальном развитии Франции выделяются два этапа. Первый этап - «славное тридцатилетие» 1945-1975 гг. - был отмечен четырехкратным ростом уровня жизни, усилением социальной мобильности, сокращением экономического неравенства, ростом активности мощных социальных движений. Затем начался другой этап, когда вместо системы, нацеленной на обеспечение полной занятости, была взята на вооружение система «гибкой занятости», возросла амплитуда доходов и почти остановился рост социальной мобильности. Если на первом этапе рабочие могли, отработав 30-40 лет, достичь уровня доходов инженерно-технических кадров, то в настоящее время этот период равняется сроку жизни 5-8 поколений. [См. также « второе пришествие бедности» во Францию. В.К.]
Проанализировав современную социальную структуру, Л. Шовель приходит к следующим выводам: представление о том, что народные классы (рабочие и служащие) исчезают, весьма спорно: при уменьшении «статического неравенства» (соотношения между доходами высших и народных классов) возросло «динамическое неравенство» (время, за которое низшие социальные группы могут достичь уровня благосостояния высших); существуют четкие различия в доступе к культурным благам и услугам здравоохранения; доминирующей становится тенденция к «социальному воспроизводству», когда дети, например, из семей специалистов среднего и высшего звена, с одной стороны, и дети рабочих, с другой, так и остаются в своей классовой категории. Таким образом, происходит сокращение вертикальной мобильности.
Вместе с тем современное общество находится в процессе формирования новых классов.
· - Около 20% населения длительное время не находят стабильной и достаточно оплачиваемой работы, эта часть населения может сформировать «андеркласс» (under-class) - «класс ниже нижнего».
· Около 40% составляют «стабильный наемный народный класс», хотя стабильность его положения - кажущаяся и временная, он постепенно опускается до «андеркласса». [см. « Городская маргинальность грядущего тысячелетия». В.К.]
· 25% населения - это реликт «новых средних наемных классов», которых Д. Белл и А.Турен превозносили как носителей технических и организационных знаний; считалось, что в эти классы вольется большая часть трудоспособного населения. Однако происходит обратное - многие социальные группы рискуют перейти в более низкую социопрофессиональную категорию. Дестабилизация этой части населения может привести к серьезным политическим потрясениям.
· 15% населения составляет «класс комфорта», создавший себе в целом автономную и благополучную жизнь.
[см. также данные о городской маргинальности и убывании «среднего класса» в США. Классический марксизм предполагал, что с развитием капитализма идёт дифференциация средних слоёв (в городе это, с одной стороны, «служащие» с «интеллигентами», с другой - «мещане», мелкие ремесленники и торговцы), большая часть которых становится пролетариями. Однако в последние 50-60 лет в развитых странах пошло по-другому, нарастающее расслоение ведёт не к пролетаризации, а к люмпенизации бывших средних слоёв, с быстрым сокращением «среднего класса» (см.особенно диаграмму).
Думаю, это следствие паразитирования на «третьем мире», за счёт которого соответствующие районы содержатся + усложнение современного производства, качестве изменившее поведение безработных. Начиная с конца 1970-х - начала 1980-х гг. (именно с неолиберальной эпохи) время, за которое происходит деклассирование безработного, сильно упало: достаточно стало нескольких лет без работы, чтобы человек терял желание браться за какую-либо работу вообще, начинал искать около-преступные заработки и пр. И чем быстрей идёт развитие производства, тем быстрей деклассируются люди, отвергаемые рынком труда (что интересно, это было показано в соответствующие годы именно советскими экономистами). В.К.]
· На самом высоком уровне находится «титулованный класс», его доля не превышает нескольких десятых процента. Это - люди, обладающие собственностью, дипломами элитных вузов, организационными ресурсами в государственных структурах либо частных компаниях.
В настоящее время «народные классы» находятся по большей части на периферии социальных движений, испытывают упадок сил и закат классового сознания; партии, которые прежде возглавляли народные движения, потерпели крах. Но рано или поздно осознание реальности придет, и чем позже это случится, тем сильнее будет реакция.
Для современного общества, отмечают А. Бир и Р. Пфеферкорн, явно характерны сегментированность, иерархичность и конфликтность. Сегментированным его делает насилие множества групп индивидов, имеющих сходный образ жизни, действий и мысли. Иерархичность выражается в том, что различные группы неравны в доступе к социальным (материальным доходам и т. д.), социально-политическим (участие в ассоциациях, профсоюзах, партиях и т. д.) и нематериальным («символическим») ресурсам (образование, знания, приобщение к культуре, представление о мире, о себе и о других).
Неравенство аккумулируется и воспроизводится из поколения в поколение. Из неравенства вытекает конфликтность, в основе которой лежит стремление перераспределить ресурсы, изменить легитимность социального порядка и определить заново, что справедливо и что нет.
В последние годы либеральные преобразования, затронувшие систему социальной защиты и пенсионного обеспечения, неоднократно вызывали во Франции широкомасштабные протесты. Примечательно, что самые боевые социальные группы не являются сегодня ни самыми эксплуатируемыми, ни самыми обездоленными - ключевую роль играют работающие в государственном секторе, имеющие высокую степень сопротивляемости по отношению к либеральным ценностям. [см. креатив т.wsf1917 « Где пролетариат?» - более чем спорный, но, думаю, содержащий рациональное зерно, который было бы интересно обсудить с тт. марксистами - какая социальная группа сейчас, кроме как фабрично-заводские рабочие (а, может быть, исключая их?), соответствует понятию «пролетариат» в марксовой теории? В.К.]. Например, в 2003 г. ядром массовой мобилизации стали преподаватели, которых поддержали работники частного сектора.
Динамика социальных групп
Изменения в рабочем классе, как отмечает Ж.-П. Молинари, столь глубоки, что некоторые исследователи заявляют о его исчезновении в качестве сплоченной группы, готовой к социальному действию, - носителей классового сознания. Но рабочий класс продолжает существовать как социопрофессиональная категория, имеющая одинаковые условия жизни: трудную и непривлекательную работу, непрочную занятость, относительно низкий уровень зарплаты. И эти условия незаметно распространяются и на другие категории, например, на служащих.
По определению Национального института статистики и экономических исследований (INSEE), рабочий - это лицо наемного труда, которое выполняет функции исполнителя, работает в промышленности, ремесленничестве или в сельском хозяйстве, производит или видоизменяет материальные предметы. Со временем стали появляться новые подгруппы рабочих вне заводов и строек, занятых в сфере услуг. Многообразие функций и профессий, нестабильность занятости, реальная угроза безработицы, переезды, децентрализация труда - все это ведет к исчезновению прежнего единства. Численность рабочих снижается, и состав рабочего класса меняется. В 1975 г. во Франции насчитывалось около 8 млн. рабочих, из них 350 тыс. не имели работы, в 2002 г. эти показатели составили 7 млн. и 800 тыс. человек (с.80).
Наиболее давней тенденцией является сокращение численности сельскохозяйственных рабочих. Если в 1876 г. 50% рабочих были заняты в сельском хозяйстве или рыбном промысле, то в 2002 г. - только 4%. Но и доля рабочих, занятых в промышленности, составляет сегодня только 49,5%. Рабочий класс перестал быть в основном промышленным и превратился в новую социальную совокупность работников, занятых в торговле (около 500 тыс. рабочих), торговых услугах (более 900 тыс.), неторговых услугах (более 400 тыс.), на транспорте (450-500 тыс.).
Условия труда и занятости промышленных рабочих меняются отнюдь не только в лучшую сторону. Распространяются негарантированная занятость и временная работа; обостряется конкуренция на рынке труда; возрастает интенсификация труда; изменяется продолжительность рабочего времени; руководство практикует «индивидуализацию» заработной платы; в рабочей среде создается климат неуверенности, связанный с угрозой перевода или закрытия предприятий; снижается уровень коллективной солидарности. Разумеется, явления эти распространены неравномерно.
В то время как производительность труда растет, способность рабочих к отстаиванию своих интересов падает, поскольку они раздроблены на многочисленные, неравные по своему положению группы: от работающих в процветающих секторах до занятых в умирающих отраслях экономики. Еще больше раздроблены рабочие в сфере услуг - их можно сравнить с «мелкими островками, составляющими новый архипелаг наемного труда».
Ф. Алонзо посвятил свою главу «Служащие: “дрейфующий архипелаг”» противоречивым тенденциям в развитии этой растущей социопрофессиональной категории. С середины 1990‑х годов социальная группа служащих стала самой многочисленной. В 1954-1975 гг. ее доля в активном населении увеличилась с 11% до 26%; в 1975-1999 гг. - с 26% до 29%, превысив долю рабочих (27%). К 2001 г. во Франции насчитывалось почти 7 млн. служащих. Главными причинами роста их численности являются расширение и феминизация сферы наемного труда и услуг. Среди служащих преобладают женщины: их доля в 1954-1975 гг. возросла с 52,8% до 65,5%, а после реформы номенклатуры профессий - до 80% (с. 95).
Больше всего служащих занято в сфере услуг: в администрации, торговле, здравоохранении и школьном образовании. За последние 10 лет больше стало служащих нижних уровней: почти на 45% увеличилось число работающих в сфере прямых услуг частным лицам. Самыми динамичными группами являются службы материнства и детства, помощи на дому, а также домашняя прислуга (рост на 360 тыс. человек). Прирост рабочих мест в школах, больницах, домах престарелых составил 175 тыс.
Внутри категории служащих существует огромное разнообразие подгрупп с разными формами занятости, которые все более отдаляются друг от друга. Неполная занятость особенно распространена среди женщин и наемных работников низкой квалификации. Из-за разнородности служащие не образуют социального класса в традиционном смысле слова, границы этой категории размыты. Именно поэтому некоторые считают, что служащие неспособны сформулировать собственную общую социальную идентичность.
П. Буфартиг исследовал новую социальную группу, которую он назвал «наемным промежуточным слоем». Эта категория населения располагается между «средними слоями» и «мелкой буржуазией», с одной стороны, и «наемными инженерно-техническими кадрами», «квалифицированными наемными работниками», «лицами умственного труда» - с другой. Промежуточный слой не поддается четкому определению; не принадлежа ни к народным, ни к высшим классам, этот слой является проводником общей стратегии развития, которая вырабатывается сверху. В 1962-2002 гг. значительно возросла численность двух близких социальных групп - лиц интеллектуальных профессий и промежуточного слоя - с 3 млн. до 9 млн. человек, а их доля - с 15% до трети всех наемных работников. При этом численность «специалистов и профессионалов интеллектуального труда» увеличилась в три раза, а промежуточного слоя - в два раза (с. 113). Особенно быстро росло число преподавателей вузов и научных кадров (с 98 тыс. до 803 тыс.), представителей промежуточных профессий в здравоохранении и социальной сфере (с 190 тыс. до 1 млн.), инженеров (с 159 тыс. до 924 тыс.) Одновременно происходит феминизация этих профессий: женщины составляют здесь 47,2%. Особенно феминизированы сферы образования, здравоохранения и социальных услуг.
А.-К. Вагнер в главе «Руководители экономики и интернационализация их деятельности» рассмотрел вытеснение традиционных форм руководства на предприятиях новыми транснациональными формами. Интенсификация международных связей требует изменения критериев рекрутирования и карьерного роста высших кадров, способных успешно работать в любой стране. В их среде культивируются такие качества, как знание нескольких языков, опыт жизни и работы в разных странах, включенность в международные деловые круги, способность эффективно работать на международном уровне. Слой «интернациональных управленцев» играет важную роль в распространении идеологии либерализма.
Во Франции лица, принадлежащие к элите и получившие образование в лучших вузах, служат в государственных структурах, затем переходят в крупные компании. Происходит «перемешивание» крупнейших предпринимателей и представителей высшей государственной власти. Французское высшее руководство по-прежнему больше ценит знание сложных правил игры во французской деловой среде, чем международный опыт. Но это положение может измениться, так как крупные французские предприниматели вынуждены все больше обращаться к международным финансовым рынкам. Доля иностранцев в правлениях крупных французских компаний, котирующихся на бирже, выросла с 13% в 1996 г. до 21% в 2000 г. (с. 132). Однако несмотря на возрастание доли иностранного капитала, власть на предприятиях Франции остается в прежних руках: «современный процесс глобализации не подрывает положения традиционных высших классов». Французский патронат опирается на национальную политическую и социальную поддержку, и именно это является его решающим козырем в кризисных ситуациях.
М. Пенсон и М. Пенсон-Шарио, исследовавшие самый высший социальный слой (глава «Символическая гегемония крупной буржуазии»), отмечают, что в этой среде культивируются осторожность, уравновешенность, умеренность и куртуазность, а также взаимная солидарность, т. е. качества, которые способствуют сохранению в течение многих поколений господствующих позиций и достигнутых преимуществ. Лица, принадлежащие к этой социальной группе, живут в замкнутом элитном круге, не выходя за его пределы. «Невидимость» крупных собственников порождает мифы об исчезновении господствующего класса и о наступлении эры менеджеров. Крупная буржуазия коллективно поддерживает свое превосходство и создает свое будущее. Проповедуя для других идеологическую смесь из идей победившего индивидуализма, рынка и конкуренции, крупная буржуазия, в своем собственном кругу, напротив, укрепляет дух коллективизма и классовых интересов. Буржуазия - это «класс в себе», обладающий общими ценностями и образом жизни, и «класс для себя», находящийся в постоянной готовности защищать себя от других.
Социальное господство и социальные классы.
Ж.-П. Терай и Т. Пулауэк, рассматривая роль школьного образования в формировании и воспроизводстве социального деления общества, отмечают, что после Второй мировой войны экономический рост вызвал потребность в большом количестве квалифицированных работников и, следовательно, в более длительном школьном обучении. Во Франции был реализован принцип единого государственного школьного образования, доступного для всех социальных категорий. В результате сегодня каждый второй выпускник школы поступает в вуз. Но, хотя единая школа провозгласила принцип равного образования для всех школьников, на практике получается, что ученики - выходцы из народных слоев, ориентируются на работу исполнителей, а дети специалистов и руководителей - на руководящие должности.
Школьный аттестат становится все более необходимым и одновременно все менее достаточным для получения хорошей работы и защиты от безработицы. Школьное образование девальвируется. Оно разделено на несколько потоков, аттестаты выпускников имеют разную ценность при приеме на работу. Рыночная стоимость аттестата зрелости на рынке труда снижается, и растет господство работодателя. Большинство предпринимателей и политиков, крупные международные организации (ВТО, Всемирный банк, ОЭСР) стремятся блокировать процесс демократизации школы и навязать ученикам раннюю специализацию.
С. Фортино в главе «Классы и социальные отношения между полами» рассматривает место женщин в различных социопрофессиональных категориях. Сегодня половина служащих, четверть управленцев на предприятиях и треть занятых в свободных профессиях представлена женщинами. Среди лиц наемного труда, работающих в домашнем хозяйстве, они составляют 80%; среди занятых неполный рабочий день - 85%; среди наемных работников, получающих зарплату ниже минимального уровня оплаты труда, - 80%. Уровень безработицы среди женщин выше, чем среди мужчин (10,7% против 7,1% в 2001 г.).
В 1960-1998 гг. на рынок труда вышли 5 млн. женщин. Женщины уже не являются узкой группой дискриминируемого меньшинства, в некоторых секторах они составляют большинство (более 80% занятых женщин сконцентрированы в сфере услуг), хотя на руководящих должностях их значительно меньше. Процесс феминизации, происходящий в последние 30 лет, не устраняет неравенство между полами. Дискриминация по половому признаку существует внутри каждой категории. Так, среди рабочих женщины составляют всего 20%, но из них 43% (в 1998 г.) не имели квалификации; в то же время 3/4 мужчин были заняты квалифицированным трудом (с.196). В администрации предприятий женщины составляют лишь треть и всего 12% среди инженерно-технических кадров предприятий. Однако женщины, работающие на высоких должностях, тоже подвергаются дискриминации: их первыми увольняют, среди безработных этой категории - 40% женщин (с. 197-198).
Две трети из 5 млн. работников, имеющих сокращенный рабочий день и сокращенную зарплату - женщины. Число наемных работников, у которых зарплата ниже прожиточного уровня, составляло в 2001 г. 3,4 млн. человек, из них 80% приходилось именно на женщин. Почти 25% занятых женщин, против 6% мужчин, получают зарплату ниже 838 евро. При этом даже почасовая оплата их труда меньше, чем у мужчин, выполняющих ту же работу. Женщины зарабатывают на 10-15% меньше, чем мужчины, имеющие одинаковые данные (уровень образования, опыт, профессиональные категории, возраст, сфера труда и т. д.), (с. 199).
В трудовой сфере проявляется не только классический антагонизм между мужчинами и женщинами, но и возникает новый раскол между женщинами, занятыми квалифицированным и неквалифицированным трудом. С одной стороны, возросла доля женщин (с 2,5% до 10,5%) в категории «руководящих кадров и высших интеллектуальных профессий», а с другой - значительно увеличилось количество неквалифицированных рабочих мест, занимаемых женщинами в секторе услуг.
Читать дальше