пара слов за латынь
Латынь всплывала у нас совсем недавно -- в обсуждении Сына Неба Наших Гондуrussов.
Ещё раньше -- вспоминая китайских бомжей, цитировавших конфуцианские заповеди -- мы говорили, что даже небольшие добавки могут радикально менять свойства смеси (ср. простой чугун пудовой гири VS нержавейка швейцарских ножей).
С третьей стороны, знатокам известно, что физматшколы -- советское педагогическое открытие -- хотя и способны развивать формальный интеллект, но культурно слабее императорских гимназий.
***
Возьмём теперь стандартный учебник латыни и полистаем.
И увидим, что упражнения там под завязку нашпигованы всяческой премудростью, включая тьму фундаментальных этических сентенций и юридических понятий и формул римского права, добавить к которому что-то принципиально новое юриспруденция, как утверждают специалисты, так пока и не смогла.
Например, в связи с академическим хоровым Пук(卜)ом 1 июля 2013 г. мы вспоминали анти троцкистское promissio boni viri fit obligatio.
Чуть выше на той же 141-й странице -- антикоррупционное manus manum lavat и бодрящее pigritia est mater vitiorum.
А чуть ниже -- hereditas personam defuncti sustinet -- наследство поддерживает личность умершего, т.е. наследник выполняет обязательства лица, оставившего наследство. Это в тему Обезъянка и его наследника Пугалка, у которого этот принцип должен, по идее, встать костью в горле.
***
Предположим, что некоторое немизерное -- сравнимое с физматшколами -- количество спецшкол устроено как некий модернизированный вариант императорских гимназий -- с курсом латыни в частности.
Гимназисты -- а в такую школу кого попало не поведут -- не просто мимоходом услышат, а будут заучивать эти сентенции, получая от преподов необходимые разъяснения об их не всегда очевидном смысле.
(Где современный учень может хотя бы мимоходом прослушать такой блок фундаментальной этической премудрости?)
Это значит, что в любой публичной ситуации будут присутствовать выпускники таких гимназий -- для которых знание множества классических положений этики и права будет квази-врождённым. То есть будет в подходящих случаях "выстреливать" в пространство публичного внимания -- и притвориться, что "лошадь не моя", будет трудно.
Такая ситуация имела место в образованных слоях Наших Гондуrussов до 1917 года. И в те времена университетские профессора не пук(卜)али, "когда тяжелый кошмар заступил место науки и ученья", а прямо уходили в отставку целыми косяками.
***
Вопрос hereditatis ("чья лошадь?") заслуживает отдельного разбора.
Ещё раньше -- вспоминая китайских бомжей, цитировавших конфуцианские заповеди -- мы говорили, что даже небольшие добавки могут радикально менять свойства смеси (ср. простой чугун пудовой гири VS нержавейка швейцарских ножей).
С третьей стороны, знатокам известно, что физматшколы -- советское педагогическое открытие -- хотя и способны развивать формальный интеллект, но культурно слабее императорских гимназий.
***
Возьмём теперь стандартный учебник латыни и полистаем.
И увидим, что упражнения там под завязку нашпигованы всяческой премудростью, включая тьму фундаментальных этических сентенций и юридических понятий и формул римского права, добавить к которому что-то принципиально новое юриспруденция, как утверждают специалисты, так пока и не смогла.
Например, в связи с академическим хоровым Пук(卜)ом 1 июля 2013 г. мы вспоминали анти троцкистское promissio boni viri fit obligatio.
Чуть выше на той же 141-й странице -- антикоррупционное manus manum lavat и бодрящее pigritia est mater vitiorum.
А чуть ниже -- hereditas personam defuncti sustinet -- наследство поддерживает личность умершего, т.е. наследник выполняет обязательства лица, оставившего наследство. Это в тему Обезъянка и его наследника Пугалка, у которого этот принцип должен, по идее, встать костью в горле.
***
Предположим, что некоторое немизерное -- сравнимое с физматшколами -- количество спецшкол устроено как некий модернизированный вариант императорских гимназий -- с курсом латыни в частности.
Гимназисты -- а в такую школу кого попало не поведут -- не просто мимоходом услышат, а будут заучивать эти сентенции, получая от преподов необходимые разъяснения об их не всегда очевидном смысле.
(Где современный учень может хотя бы мимоходом прослушать такой блок фундаментальной этической премудрости?)
Это значит, что в любой публичной ситуации будут присутствовать выпускники таких гимназий -- для которых знание множества классических положений этики и права будет квази-врождённым. То есть будет в подходящих случаях "выстреливать" в пространство публичного внимания -- и притвориться, что "лошадь не моя", будет трудно.
Такая ситуация имела место в образованных слоях Наших Гондуrussов до 1917 года. И в те времена университетские профессора не пук(卜)али, "когда тяжелый кошмар заступил место науки и ученья", а прямо уходили в отставку целыми косяками.
***
Вопрос hereditatis ("чья лошадь?") заслуживает отдельного разбора.