УСЫНОВИТЬ ЛИЧНОСТЬ
НАЧАЛО этой статьи читайте здесь
ПРОДОЛЖЕНИЕ:
Конечно, было бы наивно полагать, что, бездумно любя, мы уже гарантируем нашему новому ребенку его счастливое будущее, да и себе самим, что уж там скромничать, не менее долгую жизнь, не омраченную, к тому же, непомерной ответственностью. Ведь не зря на земле существует такое множество историй о горестных последствиях любви. Причем, не той, что не разделенная. А той, что и давать были готовы, и брать имелось кому. Однако счастья не случилось.
В чем же причина? В чем причина того, что один человек не понял другого, в том, что заботу посчитал навязыванием, а деликатность равнодушием? Почему на свете так немного людей, которые хвалят своих родителей, вспоминая о детстве? То есть, на первый взгляд они повсюду, - поправляла саму себя я. Только слова, что «родители их любили», «делали, что могли и вообще», это, чаще, звучит оговоркой! Так взрослые дети поправляют себя, когда слова упреков о неправильном подходе к себе в детстве ими уже произнесены. Это случается в неспециальных беседах, не «на публику», в этом признаются между делом, объясняя какой-нибудь свой недочет.
И тогда я захотела осознанно осмотреться и установить, насколько удачливыми и любимыми себя ощущают в детстве дети из кровных семей.
Эта тема как-то не принималась в расчет, вокруг нас все больше говорили об «искривлении пространств» в семьях усыновителей. Неужели такая огромная разница? - захотелось мне узнать. Я наметила некоторое количество семей, истории которых мне были хорошо известны, и решила проанализировать их.
Поскольку догадка уже существовала, результат моих исследований меня не ошеломил: большинство взрослых, выросших в кровных семьях,
были уверены, что в детстве родители не умели их понимать. Выражалось это по-разному, да и излагалось тоже у каждого по-своему. Кого-то наказывали без вины, кого-то заставляли заниматься нелюбимым предметом, кого-то «держали за бесплатное приложение». Оглядываясь назад, в ту пору, которую принято считать безоблачной и счастливой, взрослые люди горестно вздыхали, говоря о занятости своих родителей, о погруженности их в себя, об отсутствии внимания к ним, бывшим детям. Чаще всего употреблялась фраза «им было не до меня» или же «не до нас». Вторыми, недалеко ушедшими словами были - «меня вообще не замечали» и «меня любили меньше, чем…». Большинство таких выросших детей стремилось построить свои жизни вопреки опыту родителей, очень многие не умели более или менее долго терпеть их присутствие рядом, предпочитали скрывать от них важную для себя информацию, а то вообще не показывать ничего из сферы личных интересов. Нередки были случаи и трагического отсутствия понимания, когда сюжеты имели горестное развитие.
Сказанное не означает, что все люди, за которыми я наблюдала, радостно делились своим сокровенным со мной. Кто-то делился немногим, кто-то не умел и не любил анализировать свою жизнь, предпочитая, переворачивая страницу, забывать прожитое так, словно оно не касалось его совсем. И практически все, за крайне редким исключением, своих родителей очень любили. Очень любили! Горячо, нежно, болезненно и даже страстно.
В подростковом возрасте довольно часто считается модным «видеть своих предков насквозь» и среди ровесников громко об этом заявлять. Многие из тех, кто окружал меня в далекие годы моей юности, именно так и делали. Но стоило нам подрасти, как обсуждать родителей стало казаться уже не очень допустимым. То есть, мы их обсуждали, конечно, но уже на полутонах, смягчая краски и обходя острые углы. И чем старше мы становились, тем менее возможным для себя находили открыто своих родителей критиковать. Мы отделывались шутками, даже если обиды на родителей лежали на поверхности, тем более, если прятались в глубинах душ. Поэтому великое множество нынешних зрелых людей и стариков даже близко бы не подпустили к своему сознанию возможность сказать что-то «не то» о матери или отце. Впрочем, отцам повезло чуть меньше. Бывшие дети разрушенных браков, случалось, клеймили позором своих отцов. …И я, безусловно, вижу некий резон в обсуждении этой темы, если продолжаю ее, а делаю это для того, чтобы подчеркнуть, что в семьях, где росли и смотрелись благополучными в глазах их родителей дети, последние, хотя и были в большинстве случаев «сыты и обуты», но счастливыми себя не ощущали. Печально-большое количество бывших детей несли во взрослость свою отдельность, непонятость и душевную невостребованность, в которую, как казалось, превратилась родительская забота об их здоровье, образовании и культуре.
И совсем немного в сравнении с большинством находилось тех, кто и в детстве ощущал себя нужным и важным человеком для своих родных, тех, кто унес с собой в зрелость ощущение счастья и надежности своего детского бытия, глобально не переосмыслив затем родительских ролей, а приняв их, как дружественные, сразу. Как правило, так рассказывали о себе семьи с крепкими традициями, и это тоже отдельная и любимая мною тема, которой мы непременно коснемся.
Еще один интересный момент. Все без исключения бывшие дети, большинство из которых сами себе казались кем-то сродни безбилетников, т.е. довольно часто ощущали свою неуместность, на вопрос, что думали их родители о том, как воспитывали их, отвечали, что родители были уверены: все они делают правильно! Любопытно, но по отношению к своим собственным детям, участники опроса придерживались тех же убеждений. По мнению большинства родителей, тотальное количество ошибок в воспитании осталось у них в прошлом, это были ошибки, совершенные не ими, а по отношению к ним. «Великодушно прощая» своим родителям их несовершенство, такие выросшие дети не переосмысливали причин минувших событий. Они были уверены, что в будущее несут исключительно правильные подходы к воспитанию и свое родительское рвение.
Из этой курьезной ситуации напрашивались два вывода. Первый скептический: не могло такого быть, скорее всего, мне «не повезло» или просто «попались» нерадивые собеседники. А второй конкретный: обстоятельство, что некто вырос в кровной семье, гарантией его удачливости или состоятельности в жизни не является. Как и не гарантирует такого, казалось бы, естественного чувства благодарности родителям хотя бы за факт своего существования. «Нет, я, конечно, очень им благодарен, спасибо, только если бы они побольше а-б-в-г-д и при этом поменьше е-ж-з-и-к, мне было намного лучше», - самые разнообразные вариации на эту тему звучали вокруг меня. Дети, которые непременно должны были вырасти счастливыми, то есть, дети, отмеченные вожделенной для воспитанников детских домов «обыкновенностью», а именно - семьей, точно знали, кто виноват в их неверно выбранных профессиях, разрушенных браках или утраченных любимых, потерянной дружбе, отсутствии образования, а также возникновении дурных привычек. Виноваты родители, тот самый «залог счастья», без которого невозможно стать чем-либо путным нашим обездоленным беспризорникам.
Получалась интересная картина. В одном случае во всем считались виноватыми гены, в другом - косвенно они же, поскольку причиной большинства своих неудач выросшие дети называли неправильный к ним родительский подход.
Из этого само собой следовало, что именно от родителей произошло все мировое зло.
У двух величин с такими разными исходными данными находилось удивительно много общего. Значит, - думала я, - проблема, скорее всего, таится где-то в другом месте. Тем более что многими генами, как мы это теперь понимаем, человек способен управлять. Дело оказывалось не в яблоньке, а в почве, той самой, о которой говорится в Евангелиях. И в той внешней Силе, которая влияет на плод.
Хочется вспомнить притчу о Сеятеле: «…вышел сеятель сеять; и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло; иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать». (Мф. 13:1-8)
Помню, я привела ее в пример своих рассуждений, но услышала в ответ, что вот оно как раз о генах, все-таки, все дело в них! Потому что почва - это «дурная кровь», неблагоприятная среда. В благоприятной-то все прорастет, а вот «на каменистой» даже корень зерну пустить некуда. Как приемные родители ни старайся.
Били Фому за Еремину вину.
Вовремя вспомненная поговорка навела меня на мысль о том, что вовсе не детская душа - та самая почва. И ветер - всего лишь хаос, он еще не движущая сила, не те старания, которые взрослому человеку требуется приложить, чтобы ребенок состоялся.
Прежде чем продолжить и во избежание недоразумений, я хочу сказать, что ни в коем случае не обесцениваю влияние депривации, тех «перекосов», которые случаются в характерах, да что там, в самих личностях детей, поживших в невыносимых, неестественных, жестоких или обездушенных условиях. Я работала с такими детьми, я жила с ними, в конце концов, в некоторой степени я и сама таким ребенком была. Все эти негативные факторы, несомненно, сильно влияют на судьбы детей, ничего не следует сбрасывать со счетов.
Но столь же очевидно, что у детей из кровных семей проблем не меньше, что эти проблемы бывают ничуть не слабее, и обиженных среди «обычных» детей полным полно!
А что если каждому из нас беспристрастно рассмотреть себя самого, со справедливостью в сердце оглядеться вокруг?
«Эти дети другие. Они всегда будут отличаться», - я слышала подобное от специалистов. И понимала, что имеющие подобное мнение остались «над», отсюда и вердикты. И о многом другом я в этом направлении думала, но сейчас опасаюсь потерять свою нить. Мы же говорим о Сеятеле. И о движущей Силе, в которую надо бы превратить хаотический ветер.
Уходя в сторону от общепринятого взгляда, подвергая сомнению любое сформировавшееся мнение, я, конечно, не забываю об основах. Вот, о депривации сказала, признав ее безусловность. И то, что Сеятель из Притчи - Бог, это известно, это наша культура, наши основы. Но ведь тем и удивительны Священные Писания, что они не «гвоздят», а позволяют размышлять. Итак, Сеятель - Бог. Но, Он ли один? А как же «по образцу и подобию»? Не каждый ли из нас - потенциальный сеятель, не каждый ли из нас - ветер? Что может сделать не хаотически-эмоциональная, а упорядоченная и осмысленная движущая сила, наполненная стремлением присоединить, приручить, прирастить? Может ли быть такое, что носителю этой силы сначала придется найти места присоединения и приращивания «на собственной шкуре», на себе самом?
Этот вопрос не давал мне покоя. Почему вокруг говорят исключительно о детях, об их чувствах, об их сомнениях и страхах, об их страданиях, их горе, но почти никто не говорит о страхах родителей? О тех непроработанных комплексах, с которыми они пришли во взрослую жизнь, о тех шорах, которые, стараясь не замечать несовершенство этого мира, носят на глазах своих многие из нас? Почему почти никто не говорит о чувствах взрослых людей, которые, так и не сумев расстаться с последствиями собственного воспитания, собираются взять одинокого ребенка? Почему мы не задумываемся об этом, когда, не снимая шор и не видя ничего, кроме узкой свой тропы, делаем попытки повести за собой детей?
Что надо сделать, чтобы ребенок вырос счастливым?
Что надо ему дать, чтобы он наверстал упущенное?
Чем надо его окружить, чтобы он перестал думать о себе, как о чем-то второсортном?
Чем напитать любого ребенка, чтобы он сумел войти в этот социум полноправным его членом?
Как надо себя вести, чтобы ребенок не вынес во взрослую жизнь обид на свое прошлое, чтобы не обвинял во всех тяжких не только кровных родителей, но и приемных, да и саму жизнь?
О детях говорится, о детях пишется, на вопросы о них по-разному отвечается. А вот о том, что надо взрослому человеку, чтобы процесс его делания его же захватил, чтобы стал радостным поиском для него, упоминается нечасто.
Что надо делать, чтобы благородный порыв, импульс, превратился в движущую творческую силу?
Что делать, чтобы, как живописец картину, каждый Приемный Родитель творил будущую судьбу, не перечеркивая прошлых связей, но, помня о законе сохранения вещества, все найденное и все встреченное трансформируя в любовь?
«Ничто не возникает ниоткуда и не исчезает в никуда»
Это хорошо известный каждому из нас Закон сохранения энергии, о котором мы в обычной жизни, увы, практически не вспоминаем. Применительно к людям, в моем понимании, он означает, что, если в человеке жива боль, обида на собственных родителей или на обстоятельства судьбы, мы не вправе отмахнуться от этого, как от чего-то несуществующего. То, чего мы не хотим признавать в себе, останется стоять за нашей спиной, и оттуда, из-за спины, станет наносить нам самые неожиданные и жестокие удары. Корни всех наших побед и поражений таятся в нас самих, не в детях наших, не в кровных, не в приемных, а в нас.
Так что же, получается, что «все обвиняющие» правы?
Во всех случаях виноваты родители?
Думаю, да. Но виноваты они только в том, что не стали сеятелями для самих себя. Что не опознали в себе «места причалов», не сделали их надежными и безотказными для маленьких лодочек - детей. То есть, не в подходе к детям совершены ошибки, а в незнании самих себя, в подходе - к себе! Упрощенно закон сохранения энергии может формулироваться так: «Если мы хотим, чтобы у нас что-то появилось, то, сначала надо отдать некоторое количество энергии из себя, а затем получить взамен то, что соответствует количеству и качеству отданной нами энергии». То есть, еще проще - что посеешь, то пожнешь.
И никуда нам не деться от мудрости древних пословиц. Потому что, и мною это проверено неоднократно, если не то «прорастает» в моих детях, то это не их кровные родители, а именно я не доработала, не поняла, не прочувствовала так, как важную и для меня же самой увлекательную задачу. Это я не прониклась любовью садовника, познающего все о земле и посевах, чтобы щедрым был урожай. Я не стала сеятелем.
Хотим получить - надо сначала отдать. Чтобы отдать, надо знать, где у нас хранится то самое подходящее, нужное и единственное. Мы, родители, хотим получить от ребенка… хорошие оценки, правильное поведение, уважение к старшим, самодостаточность наконец. Но в то же самое время мы решительно ничего не знаем о хранилищах собственных душ!
Где в нас запрятана мотивация к знаниям, на что она похожа, с чего начиналась, из каких примет состоит?
Где наши хорошие манеры, у кого мы учились себя вести, не повторяем ли мы механически то, что видим, не живем ли отраженным светом по принципу «как ты мне, так и я тебе»?
Когда это было в последний раз, чтобы мы чувствовали уважение к людям? Не вели себя «как положено», хоть и это неплохо, а действительно воздерживались от саркастических реплик из уважения, не дерзили, не вели себя пренебрежительно или вызывающе именно потому, что наше уважение к кому-то даже мысли о таком поведении не могло допустить?
Когда мы не нуждались в длительных разговорах по телефону, в телевизоре, бесконечной «тусовке», о которой так пренебрежительно говорил еще Льюис Кэрол?
«Вы просто колода карт!» - выкрикнула Алиса, и осознать это было ей под силу. Но мы, взрослые люди, можем ли мы признаться себе в том, что все глубже увязаем в разнообразных современных «тусовках», и что там, внутри «колоды» мы разнимся друг от друга всего-то «рубашками» да мастями, а самодостаточна в этой истории одна лишь Алиса, которая дерзнула познать себя…
Продолжение часть три
ПРОДОЛЖЕНИЕ:
Конечно, было бы наивно полагать, что, бездумно любя, мы уже гарантируем нашему новому ребенку его счастливое будущее, да и себе самим, что уж там скромничать, не менее долгую жизнь, не омраченную, к тому же, непомерной ответственностью. Ведь не зря на земле существует такое множество историй о горестных последствиях любви. Причем, не той, что не разделенная. А той, что и давать были готовы, и брать имелось кому. Однако счастья не случилось.
В чем же причина? В чем причина того, что один человек не понял другого, в том, что заботу посчитал навязыванием, а деликатность равнодушием? Почему на свете так немного людей, которые хвалят своих родителей, вспоминая о детстве? То есть, на первый взгляд они повсюду, - поправляла саму себя я. Только слова, что «родители их любили», «делали, что могли и вообще», это, чаще, звучит оговоркой! Так взрослые дети поправляют себя, когда слова упреков о неправильном подходе к себе в детстве ими уже произнесены. Это случается в неспециальных беседах, не «на публику», в этом признаются между делом, объясняя какой-нибудь свой недочет.
И тогда я захотела осознанно осмотреться и установить, насколько удачливыми и любимыми себя ощущают в детстве дети из кровных семей.
Эта тема как-то не принималась в расчет, вокруг нас все больше говорили об «искривлении пространств» в семьях усыновителей. Неужели такая огромная разница? - захотелось мне узнать. Я наметила некоторое количество семей, истории которых мне были хорошо известны, и решила проанализировать их.
Поскольку догадка уже существовала, результат моих исследований меня не ошеломил: большинство взрослых, выросших в кровных семьях,
были уверены, что в детстве родители не умели их понимать. Выражалось это по-разному, да и излагалось тоже у каждого по-своему. Кого-то наказывали без вины, кого-то заставляли заниматься нелюбимым предметом, кого-то «держали за бесплатное приложение». Оглядываясь назад, в ту пору, которую принято считать безоблачной и счастливой, взрослые люди горестно вздыхали, говоря о занятости своих родителей, о погруженности их в себя, об отсутствии внимания к ним, бывшим детям. Чаще всего употреблялась фраза «им было не до меня» или же «не до нас». Вторыми, недалеко ушедшими словами были - «меня вообще не замечали» и «меня любили меньше, чем…». Большинство таких выросших детей стремилось построить свои жизни вопреки опыту родителей, очень многие не умели более или менее долго терпеть их присутствие рядом, предпочитали скрывать от них важную для себя информацию, а то вообще не показывать ничего из сферы личных интересов. Нередки были случаи и трагического отсутствия понимания, когда сюжеты имели горестное развитие.
Сказанное не означает, что все люди, за которыми я наблюдала, радостно делились своим сокровенным со мной. Кто-то делился немногим, кто-то не умел и не любил анализировать свою жизнь, предпочитая, переворачивая страницу, забывать прожитое так, словно оно не касалось его совсем. И практически все, за крайне редким исключением, своих родителей очень любили. Очень любили! Горячо, нежно, болезненно и даже страстно.
В подростковом возрасте довольно часто считается модным «видеть своих предков насквозь» и среди ровесников громко об этом заявлять. Многие из тех, кто окружал меня в далекие годы моей юности, именно так и делали. Но стоило нам подрасти, как обсуждать родителей стало казаться уже не очень допустимым. То есть, мы их обсуждали, конечно, но уже на полутонах, смягчая краски и обходя острые углы. И чем старше мы становились, тем менее возможным для себя находили открыто своих родителей критиковать. Мы отделывались шутками, даже если обиды на родителей лежали на поверхности, тем более, если прятались в глубинах душ. Поэтому великое множество нынешних зрелых людей и стариков даже близко бы не подпустили к своему сознанию возможность сказать что-то «не то» о матери или отце. Впрочем, отцам повезло чуть меньше. Бывшие дети разрушенных браков, случалось, клеймили позором своих отцов. …И я, безусловно, вижу некий резон в обсуждении этой темы, если продолжаю ее, а делаю это для того, чтобы подчеркнуть, что в семьях, где росли и смотрелись благополучными в глазах их родителей дети, последние, хотя и были в большинстве случаев «сыты и обуты», но счастливыми себя не ощущали. Печально-большое количество бывших детей несли во взрослость свою отдельность, непонятость и душевную невостребованность, в которую, как казалось, превратилась родительская забота об их здоровье, образовании и культуре.
И совсем немного в сравнении с большинством находилось тех, кто и в детстве ощущал себя нужным и важным человеком для своих родных, тех, кто унес с собой в зрелость ощущение счастья и надежности своего детского бытия, глобально не переосмыслив затем родительских ролей, а приняв их, как дружественные, сразу. Как правило, так рассказывали о себе семьи с крепкими традициями, и это тоже отдельная и любимая мною тема, которой мы непременно коснемся.
Еще один интересный момент. Все без исключения бывшие дети, большинство из которых сами себе казались кем-то сродни безбилетников, т.е. довольно часто ощущали свою неуместность, на вопрос, что думали их родители о том, как воспитывали их, отвечали, что родители были уверены: все они делают правильно! Любопытно, но по отношению к своим собственным детям, участники опроса придерживались тех же убеждений. По мнению большинства родителей, тотальное количество ошибок в воспитании осталось у них в прошлом, это были ошибки, совершенные не ими, а по отношению к ним. «Великодушно прощая» своим родителям их несовершенство, такие выросшие дети не переосмысливали причин минувших событий. Они были уверены, что в будущее несут исключительно правильные подходы к воспитанию и свое родительское рвение.
Из этой курьезной ситуации напрашивались два вывода. Первый скептический: не могло такого быть, скорее всего, мне «не повезло» или просто «попались» нерадивые собеседники. А второй конкретный: обстоятельство, что некто вырос в кровной семье, гарантией его удачливости или состоятельности в жизни не является. Как и не гарантирует такого, казалось бы, естественного чувства благодарности родителям хотя бы за факт своего существования. «Нет, я, конечно, очень им благодарен, спасибо, только если бы они побольше а-б-в-г-д и при этом поменьше е-ж-з-и-к, мне было намного лучше», - самые разнообразные вариации на эту тему звучали вокруг меня. Дети, которые непременно должны были вырасти счастливыми, то есть, дети, отмеченные вожделенной для воспитанников детских домов «обыкновенностью», а именно - семьей, точно знали, кто виноват в их неверно выбранных профессиях, разрушенных браках или утраченных любимых, потерянной дружбе, отсутствии образования, а также возникновении дурных привычек. Виноваты родители, тот самый «залог счастья», без которого невозможно стать чем-либо путным нашим обездоленным беспризорникам.
Получалась интересная картина. В одном случае во всем считались виноватыми гены, в другом - косвенно они же, поскольку причиной большинства своих неудач выросшие дети называли неправильный к ним родительский подход.
Из этого само собой следовало, что именно от родителей произошло все мировое зло.
У двух величин с такими разными исходными данными находилось удивительно много общего. Значит, - думала я, - проблема, скорее всего, таится где-то в другом месте. Тем более что многими генами, как мы это теперь понимаем, человек способен управлять. Дело оказывалось не в яблоньке, а в почве, той самой, о которой говорится в Евангелиях. И в той внешней Силе, которая влияет на плод.
Хочется вспомнить притчу о Сеятеле: «…вышел сеятель сеять; и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло; иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать». (Мф. 13:1-8)
Помню, я привела ее в пример своих рассуждений, но услышала в ответ, что вот оно как раз о генах, все-таки, все дело в них! Потому что почва - это «дурная кровь», неблагоприятная среда. В благоприятной-то все прорастет, а вот «на каменистой» даже корень зерну пустить некуда. Как приемные родители ни старайся.
Били Фому за Еремину вину.
Вовремя вспомненная поговорка навела меня на мысль о том, что вовсе не детская душа - та самая почва. И ветер - всего лишь хаос, он еще не движущая сила, не те старания, которые взрослому человеку требуется приложить, чтобы ребенок состоялся.
Прежде чем продолжить и во избежание недоразумений, я хочу сказать, что ни в коем случае не обесцениваю влияние депривации, тех «перекосов», которые случаются в характерах, да что там, в самих личностях детей, поживших в невыносимых, неестественных, жестоких или обездушенных условиях. Я работала с такими детьми, я жила с ними, в конце концов, в некоторой степени я и сама таким ребенком была. Все эти негативные факторы, несомненно, сильно влияют на судьбы детей, ничего не следует сбрасывать со счетов.
Но столь же очевидно, что у детей из кровных семей проблем не меньше, что эти проблемы бывают ничуть не слабее, и обиженных среди «обычных» детей полным полно!
А что если каждому из нас беспристрастно рассмотреть себя самого, со справедливостью в сердце оглядеться вокруг?
«Эти дети другие. Они всегда будут отличаться», - я слышала подобное от специалистов. И понимала, что имеющие подобное мнение остались «над», отсюда и вердикты. И о многом другом я в этом направлении думала, но сейчас опасаюсь потерять свою нить. Мы же говорим о Сеятеле. И о движущей Силе, в которую надо бы превратить хаотический ветер.
Уходя в сторону от общепринятого взгляда, подвергая сомнению любое сформировавшееся мнение, я, конечно, не забываю об основах. Вот, о депривации сказала, признав ее безусловность. И то, что Сеятель из Притчи - Бог, это известно, это наша культура, наши основы. Но ведь тем и удивительны Священные Писания, что они не «гвоздят», а позволяют размышлять. Итак, Сеятель - Бог. Но, Он ли один? А как же «по образцу и подобию»? Не каждый ли из нас - потенциальный сеятель, не каждый ли из нас - ветер? Что может сделать не хаотически-эмоциональная, а упорядоченная и осмысленная движущая сила, наполненная стремлением присоединить, приручить, прирастить? Может ли быть такое, что носителю этой силы сначала придется найти места присоединения и приращивания «на собственной шкуре», на себе самом?
Этот вопрос не давал мне покоя. Почему вокруг говорят исключительно о детях, об их чувствах, об их сомнениях и страхах, об их страданиях, их горе, но почти никто не говорит о страхах родителей? О тех непроработанных комплексах, с которыми они пришли во взрослую жизнь, о тех шорах, которые, стараясь не замечать несовершенство этого мира, носят на глазах своих многие из нас? Почему почти никто не говорит о чувствах взрослых людей, которые, так и не сумев расстаться с последствиями собственного воспитания, собираются взять одинокого ребенка? Почему мы не задумываемся об этом, когда, не снимая шор и не видя ничего, кроме узкой свой тропы, делаем попытки повести за собой детей?
Что надо сделать, чтобы ребенок вырос счастливым?
Что надо ему дать, чтобы он наверстал упущенное?
Чем надо его окружить, чтобы он перестал думать о себе, как о чем-то второсортном?
Чем напитать любого ребенка, чтобы он сумел войти в этот социум полноправным его членом?
Как надо себя вести, чтобы ребенок не вынес во взрослую жизнь обид на свое прошлое, чтобы не обвинял во всех тяжких не только кровных родителей, но и приемных, да и саму жизнь?
О детях говорится, о детях пишется, на вопросы о них по-разному отвечается. А вот о том, что надо взрослому человеку, чтобы процесс его делания его же захватил, чтобы стал радостным поиском для него, упоминается нечасто.
Что надо делать, чтобы благородный порыв, импульс, превратился в движущую творческую силу?
Что делать, чтобы, как живописец картину, каждый Приемный Родитель творил будущую судьбу, не перечеркивая прошлых связей, но, помня о законе сохранения вещества, все найденное и все встреченное трансформируя в любовь?
«Ничто не возникает ниоткуда и не исчезает в никуда»
Это хорошо известный каждому из нас Закон сохранения энергии, о котором мы в обычной жизни, увы, практически не вспоминаем. Применительно к людям, в моем понимании, он означает, что, если в человеке жива боль, обида на собственных родителей или на обстоятельства судьбы, мы не вправе отмахнуться от этого, как от чего-то несуществующего. То, чего мы не хотим признавать в себе, останется стоять за нашей спиной, и оттуда, из-за спины, станет наносить нам самые неожиданные и жестокие удары. Корни всех наших побед и поражений таятся в нас самих, не в детях наших, не в кровных, не в приемных, а в нас.
Так что же, получается, что «все обвиняющие» правы?
Во всех случаях виноваты родители?
Думаю, да. Но виноваты они только в том, что не стали сеятелями для самих себя. Что не опознали в себе «места причалов», не сделали их надежными и безотказными для маленьких лодочек - детей. То есть, не в подходе к детям совершены ошибки, а в незнании самих себя, в подходе - к себе! Упрощенно закон сохранения энергии может формулироваться так: «Если мы хотим, чтобы у нас что-то появилось, то, сначала надо отдать некоторое количество энергии из себя, а затем получить взамен то, что соответствует количеству и качеству отданной нами энергии». То есть, еще проще - что посеешь, то пожнешь.
И никуда нам не деться от мудрости древних пословиц. Потому что, и мною это проверено неоднократно, если не то «прорастает» в моих детях, то это не их кровные родители, а именно я не доработала, не поняла, не прочувствовала так, как важную и для меня же самой увлекательную задачу. Это я не прониклась любовью садовника, познающего все о земле и посевах, чтобы щедрым был урожай. Я не стала сеятелем.
Хотим получить - надо сначала отдать. Чтобы отдать, надо знать, где у нас хранится то самое подходящее, нужное и единственное. Мы, родители, хотим получить от ребенка… хорошие оценки, правильное поведение, уважение к старшим, самодостаточность наконец. Но в то же самое время мы решительно ничего не знаем о хранилищах собственных душ!
Где в нас запрятана мотивация к знаниям, на что она похожа, с чего начиналась, из каких примет состоит?
Где наши хорошие манеры, у кого мы учились себя вести, не повторяем ли мы механически то, что видим, не живем ли отраженным светом по принципу «как ты мне, так и я тебе»?
Когда это было в последний раз, чтобы мы чувствовали уважение к людям? Не вели себя «как положено», хоть и это неплохо, а действительно воздерживались от саркастических реплик из уважения, не дерзили, не вели себя пренебрежительно или вызывающе именно потому, что наше уважение к кому-то даже мысли о таком поведении не могло допустить?
Когда мы не нуждались в длительных разговорах по телефону, в телевизоре, бесконечной «тусовке», о которой так пренебрежительно говорил еще Льюис Кэрол?
«Вы просто колода карт!» - выкрикнула Алиса, и осознать это было ей под силу. Но мы, взрослые люди, можем ли мы признаться себе в том, что все глубже увязаем в разнообразных современных «тусовках», и что там, внутри «колоды» мы разнимся друг от друга всего-то «рубашками» да мастями, а самодостаточна в этой истории одна лишь Алиса, которая дерзнула познать себя…
Продолжение часть три