Немного о вежливости и прочих проявлениях воспитанности
- Отстань от меня, дура, дура! - Мальчик лет пяти колотит ногами и руками, на щеках слезы. «Р» он выговаривает, грассируя, и если бы звучало другое слово и не в сторону бабушки, то можно было бы сказать, что ему это идет.
- Ах, ты хо-рек! - бабушка, которая только что пыталась молча стащить внука с лавки, едва услышав «дура», меняется в лице. - Ах ты дрянь мелкая! - внахлест пальцами она захватывает руку внука, срывает его со скамейки метро и тащит за собой к выходу. - Это надо же, дрянь какая, ну, я тебе покажу, ну, отец тебе выпишет, это ж надо, какая дрянь…
Бормоча себе под нос и подергивая ребенка, бабушка удаляется, а мы с вами пожимаем плечами. Потому что нам ясно, что этот пример безобразный, и что таким способом научить маленького человека хорошо себя вести не получится ни у кого, и результат будет обратным.
По поводу этого примера хочу немного отступить и сказать, что меня спрашивают на семинарах, как надо вести себя тем, кто присутствует при подобных сценах в магазинах или метро. Я уверена, что, кроме попытки отвлечь бабушку, других мер нет, любая критика еще больше обострит ситуацию, принесет ребенку еще больше зла. Мы с вами не сможем ни воспитать эту бабушку, ни спасти от нее ребенка, это, что называется, не в нашей юрисдикции. Но обдумать этот пример, поделив его на сто, и поняв, что даже уменьшенный, но проведенный по такой схеме, он дурен, мы осознать должны.
Необязательно доводить до абсурда поведение взрослого, чтобы педагогическую ошибку совершить.
Вот девочка того же возраста, видимо, недавно извлеченная из нутра детского садика. Девочка только что произнесла некое слово, всполошенная мама, выпускает руку дочки и поворачивается и наклоняется к ее лицу.
- Что ты сказала?
- Жопка, жопка, жопка! - радостно повторяет девочка.
- Это слово нельзя говорить, это плохое слово, - маме явно кажется, что она молодец.
- Жопка, жопка, жопка! - и мы с вами наизусть знаем, чем такие истории, как правило, оканчиваются. В паре «взрослый-ребенок» каждый повторяет свое, но маме это надоедает первой. Она меняет тон, и уже через несколько минут наказанный или одернутый ребенок плачет.
Еще вариант.
Мама ведет за руку такого же пятилетку. Поравнявшись со встречным пешеходом, малыш сильно шлепает ногой по луже, забрызгивая одежду и сумку прохожей старушки.
Все останавливаются. Недовольная старушка не молчит, ее пальто, а особенно сумка, испачканы:
- Что же вы не следите за своим ребенком?
- Простите нас, пожалуйста, - мама искренне огорчена, руку сына она держит крепко, но не просто, а поглаживает слегка пальцем тыльную сторону его ладошки. - Простите, мы виноваты, мы задумались и теперь нам очень стыдно. Вы позволите нам хотя бы протереть вашу сумку? - и мама, достав сухие салфетки, отдает свою сумку сыну: «Подержи, пожалуйста?»
Она начинает вытирать сумку женщины, та, естественно, как это у нас в обществе, к сожалению, и водится, делать этого не дает. Но мама все-таки ухитряется промокнуть основное испачканное.
- Простите, - повторяет она еще раз, старушка машет рукой и, ворча, уходит, а мама, забирая свою сумочку у сына, говорит ему со вздохом:
- Спасибо, что помог, как бы я вытирала, если бы у меня были заняты руки! Ты знаешь - они уже идут по улице дальше, - такие бывают неприятные случаи, когда задумаешься, и вдруг вот так кого-то забрызгаешь. Так стыдно! Так неловко! Так обидно за человека! А за рулем после дождя? Знаешь как?
Сын с интересом смотрит и внимательно слушает. Внутренняя команда «отомри» уже давно внутри него провучала, теперь они с мамой сообщники и заговорщики. А мама увлеченно рассказывает, как порой проедет быстро по лужам, забрызгает не сразу замеченного пешехода, а потом остановится и бежит извиняться. Потому что, если этого не сделать, весь день будешь чувствовать себя ну никак не хорошим человеком…
О вежливости немного поговорить стоит, хотя, казалось бы, все и так понятно: как воспитываем детку, так она во внешний мир и отображается. С другой стороны, и я уже упоминала об этом, некоторые «прописные истины» сейчас либо забыты, либо попраны, а «прописаны» в наше время совсем другие сентенции, которые истинными еще лет тридцать назад никак не считались бы, и которые будут точно так же опровергнуты еще через тридцать лет. Впрочем, даже и тогда вряд ли кому-то захочется, чтобы его подросший ребенок в один прекрасный или не прекрасный день обратился к своему родителю так: «Ну, ты, старая плесень, отклей свою задницу от стула и принеси мне жрать!» Впрочем, в том, что в будущем это будет вопиюще дурным поведением, я не уверена, как не могла предположить даже и двадцать лет назад, что однополые браки будут признаны нормой в цивилизованном мире. Поверьте, нам в нашей молодости это показалось бы не меньшей дикостью, чем такое вот обращение.
Но будем исходить из сегодняшнего дня.
Уровень шуток в сми и на улицах, мягко говоря, оставляет желать лучшего. В детских садах и школах вместе с нашими благополучными детьми проводят время детки из разных семей и разных уровней культуры. И мы опасаемся, что наши дети «нахватаются», что они переймут дурные манеры, а вслед за этим «отобьются от рук». И в час, когда нас эти страхи посещают, мы забываем о том, что еще совсем недавно ратовали за свободу…
Да, выращивать детей сложно, а вырастить их так, чтобы не потерять и ни о чем не пожалеть, еще труднее. В любом случае, этот пройденный процесс выглядит совсем иначе, чем когда нашим деткам всего пять-семь лет или когда они только родились. Но во все века порядок прохождения разных «этапов большого пути» один, поэтому вряд ли стоит пугаться "неизвестного".
Я читала у последователей Ньюфельда о том, как важно, воспитывая ребенка, отпускать правильные реплики, провожая бабушку и дедушку, например, говорить не «будь вежливым», а «протяни руку и улыбнись» или «поцелуй бабушку и дедушку», тут у кого как принято. Об этом очень хорошо рассказывается у Ольги Писарик, ученицы и последовательницы Ньюфельда, ленту ее можно найти в ЖЖ. И в самом деле, конкретные указания, высказанные мягким тоном, хорошо работают. Непонятное «будь вежливым», не показанное наглядно перед этим множество раз, ничего ребенку не прояснит. Ну, или почти ничего. А точные слова о том, что именно сделать надо, понятны. И, если ребенок не в конфликте с родителями, то он послушается и поведет себя хорошо.
Но ведь можно и показывать ребенку, что такое вежливость, причем, делать это постоянно, всегда. То есть, что значит «можно»? Нужно! Потому что, если мы сами вежливы, и вежливость здесь просто для примера, так же точно можно порассуждать и об остальных качествах поведения людей, то ребенок это рано или поздно усвоит. Количество неизменно перейдет в качество, и не страшны станут нашему ребенку ни детсадовское, ни школьное окружение, ни будущая взрослая жизнь. Главное, и тут я вас посмешу, верить в то, что наш ребенок всегда хотел как лучше! Или как минимум делать вид, что это однозначно для нас.
В примере с мальчиком, обрызгавшем старушку, мама ведет себя так, словно ей даже в голову не приходит факт специального шлепания ногой по луже. Потому что этого не может быть, ведь даже если такое произошло случайно, то нам все равно так стыдно, что мы даже машину останавливаем, выходим из нее и бежим извиняться перед обрызганным пешеходом! Так мама потом свою реакцию объясняет.
Это главное, мама игнорирует явное намерение малыша побаловаться. Но ведь дети в этих ситуациях всего-то хотят посмотреть «что будет». Они очень далеки от наших рассуждений про капли грязи на сумках и пальто, это не самоценность для них. Зато изучение этого мира - ценность несомненная. Что произойдет с водой из лужи, если по ней сильно плюхнуть ногой? Что произойдет с бабушкой, если ее этой грязной водой залить? Что произойдет с мамой, если все это случится у нее на глазах? Ребенок пришел в этот мир, и он изучает его. Он внутри этого мира вместе с мамой…
И мама его не разочаровывает.
У священников во время обучения ведения исповедей существует специальное наставление не говорить слова «ты» или «вы», обсуждая проступок кающегося. Вместо этого священнослужители обязаны говорить «мы», соединяя себя с тем, кто принес свою исповедь. Чтобы человеку, чтобы кающемуся не было одиноко в тот момент, когда он осознает и вслух проговаривает свою вину.
Очень мудрое правило.
Мы с тобой облили бабушку. Как же это у нас получилось. Мы задумались. Нам стыдно. От этих слов ребенок сразу понимает, что он не один. Мама разделила его положение, и он, даже не успев понять, как же это случилось, уже сожалеет о сделанном. Тут ведь не только вежливость, тут больше. Это отношение к людям, к самому себе в социуме, это очень глубоко. Тут и об ответственности, и о допустимости, и о солидарности. О надежности, наконец. Это прекрасный пример того, как можно, и как мне кажется правильным выходить из ситуаций, где ребенок совершил баловство, причем, неважно, у нас на глазах или же нам рассказали об этом позже.
Волшебное «мы» бьет сразу в десятку. И повторить такого поступка ребенок больше не захочет, и в устранении последствий участие примет, и необходимое чувство раскаяния, но не самосъедения, испытает, и в нашей надежности укрепится. Это впоследствии поможет и ребенку, и нам.
А вот мамочка девочки « с жопкой» поступила, конечно, неправильно. Потому что мудрее было бы отвлечь ребенка на что-то немедленно, вместо того, чтобы вливать энергию в неуместное слово и сводить историю к неминуемому скандалу.
Мы все владеем способами отвлечения детей, и очень часто такое игнорирование нового плохого или неуместного слова словно отключает ребенка от интереса к нему. А стоит проявить свой интерес, сказать, что нельзя, плохо так говорить, и малыш, приглашенный туда именно нами, вступит на хрупкий лед - начнет это слово повторять. Конечно, к вежливости это имеет самое опосредованное отношение. Только постольку, поскольку имеет отношение к поведению вообще.
Если мы демонстрируем своим поведением свою культуру и все, что это понятие в себя включает, постоянно, даже если мы стараемся это делать только ради воспитания, в глубине души сомневаясь, так ли уж мы культурны на самом деле, это сослужит нам и нашему ребенку огромную службу. Плутарх говорил, что притворство в добродетели рождает добродетель. Поэтому факт, что наши родители не приучили нас к чему-то, аргументом нашего бескультурного поведения быть не может, если мы недостаток чего-то в нашем воспитании осознаем.
Если мы хотим привить ребенку культуру на собственном примере, нужно помнить, что дети считывают не только информацию наших «показательных выступлений», но и разговоры «в гримерке». Поэтому, как бы мы ни старались соответствовать «дресс-коду» на прогулках, наше обличье на собственной кухне останется для ребенка законодательным, а поведение на людях будет всего лишь принято к сведению.
Так, например, состоятельная мама, взывающая к деликатности дочки, но в то же время надменно обращающаяся с обслуживающим персоналом на глазах у ребенка, вряд ли получит человека деликатного. Скорее всего, и так это случается часто, девочка вырастет человеком, разделяющим людей на тех, по отношению к кому деликатность уместна, и тех, к кому она не применима. То есть, ребенок сведет это качество только к внешним проявлениям, но не к состоянию своей души. Он будет уметь деликатно себя вести. Но деликатным человеком не станет.
В конечном итоге, и это можно увидеть на множественных примерах вокруг нас, культуру поведения мы все-таки наследуем от родителей, от той среды, в которой росли. И даже если в нашем подростковом возрасте мы попираем семейные устои, все равно с возрастом мы обретаем именно то лицо, которое создавал семейный портрет нашего с вами детства.
То же самое происходит и сейчас с нашими детьми. С кем бы они ни общались, кто бы и как на них ни влиял, если мы авторитетны для наших детей, если мы не подводим их, если мы воспитываем их по установленным нами осознанным правилам, нам можно не опасаться влияния «улицы». Дети сохранят и потом передадут своим детям наши традиции и нашу культуру, разве что, время внесет свои неизбежные коррективы в их словари.
Любые разговоры о воспитании внешних манер неизбежно приходят к тому, что, прежде всего, мы должны в этом плане воспитать себя. И чем более правдиво мы станем себя рассматривать, тем скорее у нас получится привить нашим детям желанную вежливость, а так же другие проявления поведения человека, доброжелательно настроенного к другим людям.
Следующей темой будет тема "кнопки", на которую я часто ссылаюсь.
После этого я бы хотела перейти к вопросу приемных детей.
Ориентировочные заявленные вопросы:
1. Физические особенности, или диагноз? (рвота, особенности сна, обжорство или отказ от еды, задержка физразвития, логопедия, неумение учиться и т.п.). Лечить, или ждать?
2. Не такой как все (особенности вливания приемного ребенка в обычный детский коллектив (сад, школа, лагерь и т.д.)
3. Нелады дома (кто-то из взрослых членов семьи тяжело переживает адаптацию, или разочаровывается в своем решении. Другой взрослый оказывается между молотом или наковальней).
4. Прием в семью подростка. Особенности таких детей.
5. Сексуализированное поведение ребенка. Влюбленности нон-стоп, преждевременный опыт, своеобразная система ценностей.
6. Взаимоотношение с государством, органами опеки: что нам положено, какой должен быть контроль и т.п. Все оно в ШПР, конечно, было. Но жизнь вносит свои коррективы.
7. Если хочется второго (третьего, четвертого), всем ли станет лучше? Как изменится жизнь?
- Ах, ты хо-рек! - бабушка, которая только что пыталась молча стащить внука с лавки, едва услышав «дура», меняется в лице. - Ах ты дрянь мелкая! - внахлест пальцами она захватывает руку внука, срывает его со скамейки метро и тащит за собой к выходу. - Это надо же, дрянь какая, ну, я тебе покажу, ну, отец тебе выпишет, это ж надо, какая дрянь…
Бормоча себе под нос и подергивая ребенка, бабушка удаляется, а мы с вами пожимаем плечами. Потому что нам ясно, что этот пример безобразный, и что таким способом научить маленького человека хорошо себя вести не получится ни у кого, и результат будет обратным.
По поводу этого примера хочу немного отступить и сказать, что меня спрашивают на семинарах, как надо вести себя тем, кто присутствует при подобных сценах в магазинах или метро. Я уверена, что, кроме попытки отвлечь бабушку, других мер нет, любая критика еще больше обострит ситуацию, принесет ребенку еще больше зла. Мы с вами не сможем ни воспитать эту бабушку, ни спасти от нее ребенка, это, что называется, не в нашей юрисдикции. Но обдумать этот пример, поделив его на сто, и поняв, что даже уменьшенный, но проведенный по такой схеме, он дурен, мы осознать должны.
Необязательно доводить до абсурда поведение взрослого, чтобы педагогическую ошибку совершить.
Вот девочка того же возраста, видимо, недавно извлеченная из нутра детского садика. Девочка только что произнесла некое слово, всполошенная мама, выпускает руку дочки и поворачивается и наклоняется к ее лицу.
- Что ты сказала?
- Жопка, жопка, жопка! - радостно повторяет девочка.
- Это слово нельзя говорить, это плохое слово, - маме явно кажется, что она молодец.
- Жопка, жопка, жопка! - и мы с вами наизусть знаем, чем такие истории, как правило, оканчиваются. В паре «взрослый-ребенок» каждый повторяет свое, но маме это надоедает первой. Она меняет тон, и уже через несколько минут наказанный или одернутый ребенок плачет.
Еще вариант.
Мама ведет за руку такого же пятилетку. Поравнявшись со встречным пешеходом, малыш сильно шлепает ногой по луже, забрызгивая одежду и сумку прохожей старушки.
Все останавливаются. Недовольная старушка не молчит, ее пальто, а особенно сумка, испачканы:
- Что же вы не следите за своим ребенком?
- Простите нас, пожалуйста, - мама искренне огорчена, руку сына она держит крепко, но не просто, а поглаживает слегка пальцем тыльную сторону его ладошки. - Простите, мы виноваты, мы задумались и теперь нам очень стыдно. Вы позволите нам хотя бы протереть вашу сумку? - и мама, достав сухие салфетки, отдает свою сумку сыну: «Подержи, пожалуйста?»
Она начинает вытирать сумку женщины, та, естественно, как это у нас в обществе, к сожалению, и водится, делать этого не дает. Но мама все-таки ухитряется промокнуть основное испачканное.
- Простите, - повторяет она еще раз, старушка машет рукой и, ворча, уходит, а мама, забирая свою сумочку у сына, говорит ему со вздохом:
- Спасибо, что помог, как бы я вытирала, если бы у меня были заняты руки! Ты знаешь - они уже идут по улице дальше, - такие бывают неприятные случаи, когда задумаешься, и вдруг вот так кого-то забрызгаешь. Так стыдно! Так неловко! Так обидно за человека! А за рулем после дождя? Знаешь как?
Сын с интересом смотрит и внимательно слушает. Внутренняя команда «отомри» уже давно внутри него провучала, теперь они с мамой сообщники и заговорщики. А мама увлеченно рассказывает, как порой проедет быстро по лужам, забрызгает не сразу замеченного пешехода, а потом остановится и бежит извиняться. Потому что, если этого не сделать, весь день будешь чувствовать себя ну никак не хорошим человеком…
О вежливости немного поговорить стоит, хотя, казалось бы, все и так понятно: как воспитываем детку, так она во внешний мир и отображается. С другой стороны, и я уже упоминала об этом, некоторые «прописные истины» сейчас либо забыты, либо попраны, а «прописаны» в наше время совсем другие сентенции, которые истинными еще лет тридцать назад никак не считались бы, и которые будут точно так же опровергнуты еще через тридцать лет. Впрочем, даже и тогда вряд ли кому-то захочется, чтобы его подросший ребенок в один прекрасный или не прекрасный день обратился к своему родителю так: «Ну, ты, старая плесень, отклей свою задницу от стула и принеси мне жрать!» Впрочем, в том, что в будущем это будет вопиюще дурным поведением, я не уверена, как не могла предположить даже и двадцать лет назад, что однополые браки будут признаны нормой в цивилизованном мире. Поверьте, нам в нашей молодости это показалось бы не меньшей дикостью, чем такое вот обращение.
Но будем исходить из сегодняшнего дня.
Уровень шуток в сми и на улицах, мягко говоря, оставляет желать лучшего. В детских садах и школах вместе с нашими благополучными детьми проводят время детки из разных семей и разных уровней культуры. И мы опасаемся, что наши дети «нахватаются», что они переймут дурные манеры, а вслед за этим «отобьются от рук». И в час, когда нас эти страхи посещают, мы забываем о том, что еще совсем недавно ратовали за свободу…
Да, выращивать детей сложно, а вырастить их так, чтобы не потерять и ни о чем не пожалеть, еще труднее. В любом случае, этот пройденный процесс выглядит совсем иначе, чем когда нашим деткам всего пять-семь лет или когда они только родились. Но во все века порядок прохождения разных «этапов большого пути» один, поэтому вряд ли стоит пугаться "неизвестного".
Я читала у последователей Ньюфельда о том, как важно, воспитывая ребенка, отпускать правильные реплики, провожая бабушку и дедушку, например, говорить не «будь вежливым», а «протяни руку и улыбнись» или «поцелуй бабушку и дедушку», тут у кого как принято. Об этом очень хорошо рассказывается у Ольги Писарик, ученицы и последовательницы Ньюфельда, ленту ее можно найти в ЖЖ. И в самом деле, конкретные указания, высказанные мягким тоном, хорошо работают. Непонятное «будь вежливым», не показанное наглядно перед этим множество раз, ничего ребенку не прояснит. Ну, или почти ничего. А точные слова о том, что именно сделать надо, понятны. И, если ребенок не в конфликте с родителями, то он послушается и поведет себя хорошо.
Но ведь можно и показывать ребенку, что такое вежливость, причем, делать это постоянно, всегда. То есть, что значит «можно»? Нужно! Потому что, если мы сами вежливы, и вежливость здесь просто для примера, так же точно можно порассуждать и об остальных качествах поведения людей, то ребенок это рано или поздно усвоит. Количество неизменно перейдет в качество, и не страшны станут нашему ребенку ни детсадовское, ни школьное окружение, ни будущая взрослая жизнь. Главное, и тут я вас посмешу, верить в то, что наш ребенок всегда хотел как лучше! Или как минимум делать вид, что это однозначно для нас.
В примере с мальчиком, обрызгавшем старушку, мама ведет себя так, словно ей даже в голову не приходит факт специального шлепания ногой по луже. Потому что этого не может быть, ведь даже если такое произошло случайно, то нам все равно так стыдно, что мы даже машину останавливаем, выходим из нее и бежим извиняться перед обрызганным пешеходом! Так мама потом свою реакцию объясняет.
Это главное, мама игнорирует явное намерение малыша побаловаться. Но ведь дети в этих ситуациях всего-то хотят посмотреть «что будет». Они очень далеки от наших рассуждений про капли грязи на сумках и пальто, это не самоценность для них. Зато изучение этого мира - ценность несомненная. Что произойдет с водой из лужи, если по ней сильно плюхнуть ногой? Что произойдет с бабушкой, если ее этой грязной водой залить? Что произойдет с мамой, если все это случится у нее на глазах? Ребенок пришел в этот мир, и он изучает его. Он внутри этого мира вместе с мамой…
И мама его не разочаровывает.
У священников во время обучения ведения исповедей существует специальное наставление не говорить слова «ты» или «вы», обсуждая проступок кающегося. Вместо этого священнослужители обязаны говорить «мы», соединяя себя с тем, кто принес свою исповедь. Чтобы человеку, чтобы кающемуся не было одиноко в тот момент, когда он осознает и вслух проговаривает свою вину.
Очень мудрое правило.
Мы с тобой облили бабушку. Как же это у нас получилось. Мы задумались. Нам стыдно. От этих слов ребенок сразу понимает, что он не один. Мама разделила его положение, и он, даже не успев понять, как же это случилось, уже сожалеет о сделанном. Тут ведь не только вежливость, тут больше. Это отношение к людям, к самому себе в социуме, это очень глубоко. Тут и об ответственности, и о допустимости, и о солидарности. О надежности, наконец. Это прекрасный пример того, как можно, и как мне кажется правильным выходить из ситуаций, где ребенок совершил баловство, причем, неважно, у нас на глазах или же нам рассказали об этом позже.
Волшебное «мы» бьет сразу в десятку. И повторить такого поступка ребенок больше не захочет, и в устранении последствий участие примет, и необходимое чувство раскаяния, но не самосъедения, испытает, и в нашей надежности укрепится. Это впоследствии поможет и ребенку, и нам.
А вот мамочка девочки « с жопкой» поступила, конечно, неправильно. Потому что мудрее было бы отвлечь ребенка на что-то немедленно, вместо того, чтобы вливать энергию в неуместное слово и сводить историю к неминуемому скандалу.
Мы все владеем способами отвлечения детей, и очень часто такое игнорирование нового плохого или неуместного слова словно отключает ребенка от интереса к нему. А стоит проявить свой интерес, сказать, что нельзя, плохо так говорить, и малыш, приглашенный туда именно нами, вступит на хрупкий лед - начнет это слово повторять. Конечно, к вежливости это имеет самое опосредованное отношение. Только постольку, поскольку имеет отношение к поведению вообще.
Если мы демонстрируем своим поведением свою культуру и все, что это понятие в себя включает, постоянно, даже если мы стараемся это делать только ради воспитания, в глубине души сомневаясь, так ли уж мы культурны на самом деле, это сослужит нам и нашему ребенку огромную службу. Плутарх говорил, что притворство в добродетели рождает добродетель. Поэтому факт, что наши родители не приучили нас к чему-то, аргументом нашего бескультурного поведения быть не может, если мы недостаток чего-то в нашем воспитании осознаем.
Если мы хотим привить ребенку культуру на собственном примере, нужно помнить, что дети считывают не только информацию наших «показательных выступлений», но и разговоры «в гримерке». Поэтому, как бы мы ни старались соответствовать «дресс-коду» на прогулках, наше обличье на собственной кухне останется для ребенка законодательным, а поведение на людях будет всего лишь принято к сведению.
Так, например, состоятельная мама, взывающая к деликатности дочки, но в то же время надменно обращающаяся с обслуживающим персоналом на глазах у ребенка, вряд ли получит человека деликатного. Скорее всего, и так это случается часто, девочка вырастет человеком, разделяющим людей на тех, по отношению к кому деликатность уместна, и тех, к кому она не применима. То есть, ребенок сведет это качество только к внешним проявлениям, но не к состоянию своей души. Он будет уметь деликатно себя вести. Но деликатным человеком не станет.
В конечном итоге, и это можно увидеть на множественных примерах вокруг нас, культуру поведения мы все-таки наследуем от родителей, от той среды, в которой росли. И даже если в нашем подростковом возрасте мы попираем семейные устои, все равно с возрастом мы обретаем именно то лицо, которое создавал семейный портрет нашего с вами детства.
То же самое происходит и сейчас с нашими детьми. С кем бы они ни общались, кто бы и как на них ни влиял, если мы авторитетны для наших детей, если мы не подводим их, если мы воспитываем их по установленным нами осознанным правилам, нам можно не опасаться влияния «улицы». Дети сохранят и потом передадут своим детям наши традиции и нашу культуру, разве что, время внесет свои неизбежные коррективы в их словари.
Любые разговоры о воспитании внешних манер неизбежно приходят к тому, что, прежде всего, мы должны в этом плане воспитать себя. И чем более правдиво мы станем себя рассматривать, тем скорее у нас получится привить нашим детям желанную вежливость, а так же другие проявления поведения человека, доброжелательно настроенного к другим людям.
Следующей темой будет тема "кнопки", на которую я часто ссылаюсь.
После этого я бы хотела перейти к вопросу приемных детей.
Ориентировочные заявленные вопросы:
1. Физические особенности, или диагноз? (рвота, особенности сна, обжорство или отказ от еды, задержка физразвития, логопедия, неумение учиться и т.п.). Лечить, или ждать?
2. Не такой как все (особенности вливания приемного ребенка в обычный детский коллектив (сад, школа, лагерь и т.д.)
3. Нелады дома (кто-то из взрослых членов семьи тяжело переживает адаптацию, или разочаровывается в своем решении. Другой взрослый оказывается между молотом или наковальней).
4. Прием в семью подростка. Особенности таких детей.
5. Сексуализированное поведение ребенка. Влюбленности нон-стоп, преждевременный опыт, своеобразная система ценностей.
6. Взаимоотношение с государством, органами опеки: что нам положено, какой должен быть контроль и т.п. Все оно в ШПР, конечно, было. Но жизнь вносит свои коррективы.
7. Если хочется второго (третьего, четвертого), всем ли станет лучше? Как изменится жизнь?