Заместитель директора ФСИН России Валерий Максименко в программе «Умные парни» (1)
Часть-1 Часть-2
06.11.2019 15:00
Заместитель директора ФСИН России Валерий Максименко в программе «Умные парни» 6.11.2019
Е.ВОЛГИНА: 15 часов 6 минут в столице. Радиостанция «Говорит Москва». 94.8. У микрофона Евгения Волгина. Всем доброго дня. Это программа «Умные парни». Валерий Максименко у нас сегодня наш умный парень, замдиректора Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации.
Валерий Александрович, здравствуйте.
В гостях. Валерий Максименко. Заместитель директора ФСИН России
В.МАКСИМЕНКО: Здравствуйте.
Е.ВОЛГИНА: Наши координаты: 73-73-948 - телефон прямого эфира по коду 8-495, sms-сообщения - +7-925-88-88-948, Twitter @govoritmsk, Telegram - govoritmskbot и наш Telegram-канал, где все новости - radiomsk. Явки, пароли сдала.
Давайте теперь про другие явки и пароли поговорим. Потому что, пока вы к нам ехали, много новостей по поводу ФСИН нападало. Например, такая новость была: кота-наркокурьера в Татарстане определили в приют. Животное обнаружили сотрудники исправительной колонии в Менделеевске. В управлении ФСИН по республике сообщили, что в ошейнике кошки было спрятано вещество коричневого цвета. Экспертиза показала, что это гашиш. Кошку, запрещенный груз передали полицейским. Животное определили в приют в Набережных Челнах. Еще читаю, что под Тулой пропал еще кот-наркокурьер, это в октябре было дело. И тогда возникает вопрос: видимо, коты в ходу у наркоторговцев и у тех людей, которые передают наркотики заключенным. А с помощью кого еще передают?
В.МАКСИМЕНКО: Ой, да способов передачи очень много. Если брать чисто животных, это коты, собаки, обезьяны, голуби, еще много другой всякой живности. Знаете, пути доставки наркотиков, особенно в места лишения свободы, - это, конечно, очень большая головная боль во всем мире. Это не только у нас. На самом деле это проблема, которая во всем мире.
Я просто вернулся не так давно с мирового форума, скажем так, где раз в год собираются директора и другие руководители тюремных систем мира. Он проходил в Аргентине.
Е.ВОЛГИНА: Обмениваются опытом.
В.МАКСИМЕНКО: Не только обмениваются опытом. Рассказывают о своих каких-то достижениях, о передовых технологиях, на самом деле тоже обмениваются опытом. Ничего плохого в этом нет, наоборот это хорошо. Я могу сказать, что Россия была отмечена в достаточно хорошую сторону, наша российская тюремная система. Почему? Во-первых, на самом деле достижения в области медицины, и нас за это очень хвалили.
Е.ВОЛГИНА: Это вы курируете, это мы в курсе.
В.МАКСИМЕНКО: Это да. Но не только курируем. Когда подходят руководители других тюремных систем, скажем, стран Европы и просят не то, чтобы о помощи… по большому счету о помощи, когда просят методологией, методикой поделиться, чтобы вылечить каких-то заключенных. Потому что сейчас многие страны Европы в связи с беженцами из Африки, Ближнего Востока столкнулись с очень серьезной проблемой - это туберкулез. Россия - лидер. А в России лидер - это ФСИН по лечению этой болезни. Поэтому просят поделиться, помочь, потому что для них это совершенно новая какая-то ситуация, к которой они оказались, в общем-то, не совсем готовы.
По условиям содержания нас отметили в лучшую сторону.
Е.ВОЛГИНА: По условиям содержания?
В.МАКСИМЕНКО: Да.
Е.ВОЛГИНА: Это, честно говоря, из ваших уст звучит странно, потому что то, что мы читаем, полностью противоположно, уж простите.
В.МАКСИМЕНКО: Да нет. Я скажу так, как один из критериев то, что в этом году Высший королевский суд Великобритании, то бишь Лондон, выдал нам в виде экстрадиции заключенных. Этого не было никогда. Перед тем как выдавать, приезжают оттуда эксперты, они смотрят, соответствуют, не соответствуют, меряют линейкой, нюхают носом, какой запах.
Е.ВОЛГИНА: Кого?
В.МАКСИМЕНКО: Комнату, где будет человек, или что-то еще. Изучают вообще, как обстановка. И после того, как будет произведен такой анализ, они это докладывают в суде. И доклады были таковы, что Верховный королевский суд принял решение выдать России.
Е.ВОЛГИНА: Потому что, что, в российских тюрьмах хорошо? Или что?
В.МАКСИМЕНКО: Не хуже как минимум, чем в английских. Это основное условие. Оно, в общем-то, не то, чтобы единственное. Мы не берем сейчас какие-то политические аспекты, но должно быть не хуже и соответствовать нормам и стандартам Евросоюза и так далее.
Опять же к нам за помощью обратились другие страны с каким моментом? С тем, что помогли как раз по путям доставки наркотиков, других запрещенных предметов, их доставляют еще БПЛА, так называемыми дронами, это беспилотные летательные аппараты. Мы это предвидели как ни странно еще много лет назад и даже научились с ними бороться.
Е.ВОЛГИНА: И как, вы глушите их что ли?
В.МАКСИМЕНКО: Глушим, сажаем. В общем, они не всегда долетают.
Е.ВОЛГИНА: Дроны, принудительная посадка.
В.МАКСИМЕНКО: Именно так. Именно так. Конечно, наши технологии очень интересные. Потому что, скажем, и в Канаде, и в той же Великобритании такими беспилотниками в тюрьмы передавали оружие даже. Я не говорю про наркотики. Наркотики, конечно, зло, но когда у заключенного в камере появляется пистолет, через окошко подлетает дрон, это, конечно, вообще непредсказуемо по последствиям, что может быть.
Кроме того, меня удивило, очень сильно порадовались наши иностранные коллеги, американские партнеры, те же канадские, подходили, говорили: «А чего, у вас правда йога, йога в тюрьме? Этого не может быть». Для европейцев это нормально. Не может быть, что йога. Я говорю, правда.
У нас было не так давно, журналистка такая Ева Меркачева, она правозащитница, предложила провести эту йогу. Ну потому что не в каждой камере можно в баскетбол сыграть, бывают маленькие по помещениям, а йога, вот он сел, сконцентрировался, сосредоточился, места много не надо.
Е.ВОЛГИНА: Я вас перебью, Валерий Александрович, я вспомнила, что, по-моему, в одной из тайских тюрем есть даже для туристов такое развлечение задорого. Люди, которые пожизненно осуждены, к ним приходит какой-то тренер или танцевальный тренер, они там какие-то постановки делают. Вы считаете, что здесь тоже можно что-то экстраполировать, условно, чтобы люди ходили на экскурсии, смотрели, как заключенные занимаются, чем занимаются, как выступают?
В.МАКСИМЕНКО: Насчет, чем они занимаются, как они выступают, вряд ли это интересно будет, и это правильно, по крайней мере, по нашему законодательству. Но я вам могу сказать, то, что самим заключенным эти занятия… Скажем, мы сейчас, кроме йоги, ввели еще и дыхательные практики, гимнастика цигун так называемая. Раньше все это называлось одним словом «аутотренинг». У нас иностранные названия как бы не очень шли, поэтому называем вот так - аутотренинг, дыхательная тренировка. Я вам скажу больше. Я так проникся, там депутаты… Вообще я всем верю. Депутаты - люди избранные народом. Я очень сильно верю сенаторам.
Е.ВОЛГИНА: А заключенным верите, когда они жалобы пишут?
В.МАКСИМЕНКО: Я верю очень сильно и поэтому, когда кто-то из великих людей сказал, что там какая-то просто неимоверная энергия где-то чего-то возникает, я вот сидел-сидел, думаю, господи, дожил до стольких лет и ничего подобного в жизни не испытывал. Думаю, ну хоть одним глазочком посмотреть, хоть разочек бы попробовать. Купил себе костюм хороший для йоги, такие кеды черные. Попросил, чтобы Алексей Меркулов помог мне, так сказать, сосредоточиться в правильном направлении. Ко мне столько приходило народу из центрального аппарата и все с этим вопросом: ну там просто будет такое желание чего-то хорошего, все хотят попробовать. Я говорю: надо испытать на себе. И решил я испытать на себе, как своим примером любой командир должен вдохновить. И решил я испытывать. И записали мне на видео, тренировался я и дома. В общем, как-то так. Но ничего подобного, то, о чем писали сенаторы, вот не получилось. Я не знаю. Вот теперь кому верить, а?
Е.ВОЛГИНА: Себе.
В.МАКСИМЕНКО: Получается, что теперь особо и верить никому нельзя.
Е.ВОЛГИНА: Тогда про увлечения. А что все-таки популярнее в тюрьме? Спорт, йога, религия, что там?
В.МАКСИМЕНКО: Вы знаете, спорт на самом деле популярен. В феврале этого года прошел футбольный матч в Бутырском тюремном замке, ваша радиостанция его освещала.
Е.ВОЛГИНА: Когда Мамаев с Кокориным были.
В.МАКСИМЕНКО: Да. Конечно, это послужило сигналом к запуску программы по спортивизации наших исправительных заведений по всей стране. Стали появляться в прогулочных двориках, если это касается СИЗО, и турники какие-то, перекладины, где-то брусья, где-то что-то еще, чтобы человек не только вышел, подышал воздухом, но и сделал хотя бы несколько отжиманий, подтягиваний, что-то. На территории разных колоний тоже стали оборудоваться. И раньше были какие-то спортивные городки, но сейчас они намного лучше, есть современные, хорошие.
Я очень скоро приглашу в СИЗО-6, это в Печатниках, есть такое СИЗО в Москве женское, там подходит к завершению реконструкция. Там будет очень хороший спортивный городок, я думаю, что один из лучших даже не просто в тюрьме, а вообще один из лучших будет в Москве спортивный городок. Серьезно. Это на полном серьезе. Будет чему удивиться. Я думаю, где-то ближе к концу ноября или в начале декабря, я обязательно приглашу и вас, и ваших коллег. Это на самом деле полезно.
Что касается той же йоги, вы знаете, почему полезно? Я могу сказать однозначно, мы проводили анализ того, что происходит, что у нас получалось? У нас получилось, что те люди, которые начинали заниматься или дыхательными практиками, или чем-то еще, той же йогой, они стали меньше обращаться к врачам. Причем это резко на самом деле, обращений количество стало падать.
Второе. Когда человек попадает в тюрьму, для него это стресс, вы понимаете, всякие мысли: кто-то кого-то побил, не добил или что-то еще. Начинают вешаться. Ну мало ли чего… То есть не «мало ли чего», а это на самом деле первые дни заключения для человека реально стресс, когда человек думает о самоубийстве, жизнь кончилась и так далее, и так далее. Таких людей, если мы их выявляем, мы их ставим на профучет.
Е.ВОЛГИНА: И прописываете йогу?
В.МАКСИМЕНКО: Нет, мы не прописываем йогу. Я могу сказать, что те, кто занимались йогой, вот двух человек мы сняли с такого учета. Потому что мысли о конце света, о конце жизни для этих людей прошли и люди стали думать о чем-то другом, я не знаю, высоком, светлом или о семье своей.
Е.ВОЛГИНА: То есть это своего рода профилактика суицидов, такая йога - профилактика суицидов.
В.МАКСИМЕНКО: В том числе. Скажем так, человек уходит от каких-то мыслей того, что мир кончился, жизнь закончилась, о начинает думать о чем-то другом, наверное, о хорошем, о светлом, о высоком, о добром. Поэтому мысли о самоубийстве, может быть, не у всех, но для того, чтобы человека снять с профилактического учета… Это не то, что он один раз сходил, «все, я больше не хочу». За ним надо наблюдать, надо учитывать настроение, поведение и так далее, это анализировать надо. Если сняли, то это значит, реально человек уже не представляет угрозы для себя.
Е.ВОЛГИНА: То есть двое, которые йогой занимались, они снялись с профилактического учета по суициду?
В.МАКСИМЕНКО: Да. За полгода.
Е.ВОЛГИНА: Любопытно.
В.МАКСИМЕНКО: На самом деле и то, что по здоровью меньше обращений. Я не говорю, что мы экономим на таблетках и для нас это так радостно, но нам всегда хорошо, когда наши подопечные мало болеют. Мы все им здоровья желаем.
Е.ВОЛГИНА: Вот про подопечных еще, давайте про патагонию тогда. Вы говорите, что обмениваетесь опытом и так далее. Неоднократно появлялись заявления, что сейчас общемировая такая практика, чтобы людей все-таки в СИЗО, в изоляторе временного содержания держать как можно меньше и не всех скопом. А так вроде бы по нашей новостной какой-то верстке посмотришь, так или иначе, что шоколадку украл, что в протестах участвовал, что кого-то убил - сразу в СИЗО. Вот есть такая тенденция все-таки, что не в СИЗО, а, может, другие формы есть, в конце концов, ограничения по свободе, по деятельности. Как вы к этому относитесь?
В.МАКСИМЕНКО: Такое на самом деле есть. И на этом международном форуме, который проходил в Аргентине, было отмечено, в том числе коллегами нашими, партнерами, как высокое достижение то, что на самом деле реально в России идет гуманизация законодательства. Потому что такой вид лишения свободы, как принудительные работы в исправительных центрах, это с прошлого года было введено, еще и двух лет нет, но очень широко сейчас применяется судами этот вид наказания. На самом деле это хорошо. Это не лишение свободы в чистом виде. Это человек живет в каком-то общежитии, он ходит в обычную районную поликлинику, у него есть мобильный телефон, он может встречаться с родными и близкими после работы. Он должен просто спать прийти туда, куда обязан, и все, а так выполнять работу. С него удерживаются денежные средства - и это тоже вид наказания. Конечно, за какие-то мелкие преступления, за шоколадку, носки, тапочки или кто-то чего-то где-то украл в магазине на 200 рублей, а ему дают три года, а цена ущерба 200-300 рублей, ну глупость… Не глупость, конечно, мы не можем говорить, что это глупость, это все-таки суд независимый, поэтому решение суда по любому свято. Но соразмерность преступления, наказания и экономическая его затратность. Держать человека в тюрьме - это достаточно дорогое удовольствие. Его надо кормить, поить, одевать, лечить, учить чему-то, если он совсем безграмотный. Очень много людей попадают в тюрьму и они, в общем-то, даже не умеют читать, и школу заканчивают в тюрьме.
Е.ВОЛГИНА: Тут еще такой момент по поводу тюрьмы. Владимир Путин сделал заявление буквально за несколько минут до того, как вы к нам пришли, что ФСИН нужно улучшать подготовку сотрудников, а МВД - укреплять доверие граждан. Он сказал: «ФСИН необходимо обеспечить соблюдение законности в местах лишения свободы, в том числе путем жесткого отбора и повышения качества подготовки сотрудников».
Не так давно руководитель ФСИН сменился. Вот сейчас вы видите, во-первых, какие-то действительно изменения, они уже оформились? И другой момент. А во ФСИН считают проблемой подготовку сотрудников? Или вот сейчас на это указал президент.
В.МАКСИМЕНКО: Начнем с того, что да, руководитель сменился. Александр Петрович Калашников - руководитель, директор ФСИН. Ну обсуждать руководителя - это как бы не совсем корректно, поэтому особых прав на это никто не имеет.
Е.ВОЛГИНА: Но вы работаете.
В.МАКСИМЕНКО: Работаем, да. Я вам приведу один пример. Вот я работаю во ФСИНе почти семь лет, уже семь. 1 ноября ровно семь лет. Есть те, кто находятся в тюрьме, в СИЗО, и те, кто находятся в колониях. И там и там люди болеют. Вот есть одно постановление правительства 54-е, а второе постановление 3-е. Если какие-то наступают болезни у человека, такие, что он не может отбывать наказание, скажем так, они смертельно опасные. И вот эти два перечня, они разные. Не знаю… Понимаете, вроде как себя умным считаю или считал, получалось что-то хорошо в области медицины, но вот очевидных вещей я не видел, работая семь лет. Мне был задан один вопрос: а почему они разные, эти перечни, вот в одном на двадцать болезней меньше. Что, если можно находиться в СИЗО, то вот с этими болезнями можно в тюрьме, а в колонии нельзя и наоборот. Должна быть какая-то унифицированная, единая вещь. На самом деле не то, что осенило. Думаю, а как я не додумался. Вот задаю себе вопрос, что же, такой глупый что ли? Вот до меня не дошло за семь лет, а человек за три дня, еще даже, может быть, не во всем разобравшись, не все приняв хозяйство, задал этот вопрос, который, в общем, далек от какой-то, скажем, оперативной службы. И этот вопрос по существу абсолютно верен. Сейчас принято решение, дано указание директора, что мы готовим новый перечень, он будет единый для всех тех, кто находится в местах лишения свободы - и для тюрьмы, и для колонии, и для СИЗО. То есть перечень заболеваний, которые препятствуют нахождению в местах уголовно-исполнительной системы. Это разумно. Это я вам просто…
Е.ВОЛГИНА: В качестве примера, я поняла, когда господин Калашников принял работу, что называется.
По поводу все-таки подготовки сотрудников. Понимают внутри ФСИН, что сотрудники недостаточно подготовлены по той или иной части или нет?
В.МАКСИМЕНКО: По всей видимости, понимают.
Е.ВОЛГИНА: Сами или за них?
В.МАКСИМЕНКО: Нет, я думаю, понимают. К примеру, тот человек, которого вчера вы мне показывали, присылали эти видеокадры в красноярской колонии, он был начальник колонии или чего-то там, кого-то побил или окунул головой куда-то в туалет, ну вроде как, сейчас разбираются, то ли окунул, то ли не окунул, может, это инсценировка, а может фотошоп, а может это не заключенный, а его брат, сват или племянник. Ну к примеру. Но в принципе это начальник был какой-то колонии. Он сейчас пошел на повышение. Видно, за вот это вот действие. Он сейчас исполняет обязанности первого зама управления по Красноярскому краю. То есть будет великий, большой начальник. Наверное, кто-то посчитал, что таким образом он совершил подвиг. На мой взгляд, глупость это несусветная.
Е.ВОЛГИНА: Там не Красноярский, Пермский все-таки, наверное.
В.МАКСИМЕНКО: Я не знаю. То, что вы присылали.
Е.ВОЛГИНА: Это речь идет о том…
В.МАКСИМЕНКО: Это были кадры, когда макали головой в унитаз.
Е.ВОЛГИНА: А, это другое дело, да.
В.МАКСИМЕНКО: Это Красноярский, по-моему, край. Но суть здесь не в этом. Конечно, есть проблемы по подготовке кадров. Точнее, проблем-то по подготовке по большому счету не так много. То есть это обычный учебный процесс. То есть это как в любом институте, в любой академии или каком-то университете, есть преподаватели, куда люди ходят, слушают лекции.
Е.ВОЛГИНА: Но на лекциях им что говорят? В случае чего вы можете пытать, главное - правильно документы составить. Уж простите, что я формулирую вопрос так. Но просто в какой момент появляются вот эти люди, которые потом фигурируют в расследовании, потом оказывается, они кого-то пырнули ножом в качестве какой-то пытки, а потом по документам было, что он сам на стекло упал и так далее. В какой момент? Вот как такие люди оказываются вообще при должности?
В.МАКСИМЕНКО: Ну как люди оказываются при должности? Здесь вопросы, конечно, есть. Я могу сказать, что служба психологического отбора, профессионального отбора, она реально сейчас очень сильно укрепилась по методикам, по техникам отбора. Это компьютерные программы, реально очень хорошие, мудрые, такие ученые хорошие программы. Они помогают отобрать. Но до конца прочитать человека очень-очень сложно, и не всегда психолог может, скажем так, правильно дать какую-то оценку и так далее, к большому сожалению. Хотя усиливаем, усиливаем и усиливаем этот отбор. У нас реально в службе специалисты по психологическим каким-то тестированиям, я скажу, мирового уровня, имеют сертификаты разных стран, то есть реально гуру в этой области. Пытаемся все это внедрить, распространить. Много чего получилось.
Е.ВОЛГИНА: Но садисты - это часть системы, вот так, откровенно если?
В.МАКСИМЕНКО: Смотрите, человек на улице мучает кошку. Кто он? Садист. Он часть чего?
Е.ВОЛГИНА: На улице он мучает кошку, да, ему за это полагается наказание. А когда человек вроде бы при исполнении находится, это ж своего рода повышает его ответственность. Условно, есть же у нас истязание, я не знаю, человека, заведомо находящегося в беспомощном состоянии.
В.МАКСИМЕНКО: Это да.
Е.ВОЛГИНА: Вот. То есть это часть системы, садисты, получается, или что?
В.МАКСИМЕНКО: Это часть общества, я думаю, все-таки. Общества. Садисты, люди с не всегда здоровым, скажем так, психоэмоциональным фоном, они есть всегда, они были, они будут. Задача в том, чтобы их правильно и своевременно прочитать, чтобы этот человек не наломал, что называется, дров, чтобы он не пошел в какие-то массовые убийства. Не всегда мы можем это сделать, к большому сожалению. Поэтому и появляются иногда жертвы, покалеченные люди. Они, я думаю, что в любой среде, в любом коллективе. Порой сидит тихоня-тихоня, а потом такое учудит.
Е.ВОЛГИНА: Скажем так, мы об этом узнаем фактически, потому что у нас обрывочные сведения, и мы вынуждены оперировать этими обрывочными сведениями, чтобы составить некое видение. Система, она действительно такая, что в каждой, не знаю, третьей колонии действительно есть сотруднике ФСИН садист, которого покрывает, соответственно, начальник. Я почему все-таки заостряю на этом внимание? Потому что вот. ГУ ФСИН проводит проверку по факту телесных повреждений (ножевых ранений), причиненных к заключенному ИК-9. Это Пермский край.
В.МАКСИМЕНКО: А кто ему причинил?
Е.ВОЛГИНА: Вот. Сообщил о фактах, изложенных бывшим заключенным после освобождения из колонии. Он сказал, что в колонии на него совершались нападения. «Один из бандитов, подозревая, что Даниил мешает наркотрафику и наркоторговле в отряде, подло со спины напал на него, ударил ножом. Но вместо регистрации рапорта о совершенном преступлении, покушении на убийство, в книге учета сообщений о преступлениях в колонии полковник приказал оперативникам скрыть преступление под видом несчастного случая».
В.МАКСИМЕНКО: То есть сам себя ножом сзади. Здесь, понимаете, дать комментарий буквально со слов очень сложно. Естественно, вопрос этот непростой. Здесь по большому счету, если то, что он говорит, это правда, это, конечно, совершено преступление. Поэтому я думаю, на самом деле проверка будет проведена. Не будет, а проведена, это однозначно.
Е.ВОЛГИНА: Там уже проводится.
В.МАКСИМЕНКО: Будут установлены эти факты. В случае сокрытия преступления и те, кто совершил это, и те, кто дал указание скрыть, они, конечно, будут нести уголовную ответственность. Это абсолютно точно.
Что касается, приходят люди садисты, не садисты, на самом деле очень много случаев, они печальные.
Е.ВОЛГИНА: Ярославская та же колония, самый громкий случай. Помните случай в ярославской колонии?
В.МАКСИМЕНКО: Да, конечно, помню. Ну как, громкий?
Е.ВОЛГИНА: Или следы от кипятильника в СИЗО у одного из предпринимателей, тоже было дело.
В.МАКСИМЕНКО: Тоже было. Здесь что можно сказать? Конечно, когда человек получает власть над другими людьми, и они заведомо от него зависимы, в общем-то, сделать, ответить ничего не могут, эта власть порой пьянит, кружит голову. И здесь задача командиров, начальников увидеть, как человек меняется, и убрать его оттуда подальше. Не всегда успевают.
Е.ВОЛГИНА: Сейчас новости. У нас Валерий Максименко, замдиректора ФСИН России. Продолжим после информационного выпуска.
Новости
Оригинал: govoritmoskva.ru
Скриншот
См. также:
- Заместители директора ФСИН России // fsin.su
Максименко Валерий Александрович, генерал-лейтенант внутренней службы.
Родился 18 апреля 1966 года в г. Москве.
Окончил с золотой медалью Ярославское высшее военное финансовое ордена Красной Звезды училище имени генерала армии А.В. Хрулева и с отличием Российский новый университет по специальности "Юриспруденция".
1983 - 2009 годы - служба в Вооруженных Силах.
С августа 2009 года по октябрь 2012 года работал на руководящих должностях в различных отраслях народного хозяйства.
С ноября 2012 года проходит службу в уголовно-исполнительной системе на должностях начальника аппарата директора ФСИН России, заместителя начальника управления делами ФСИН России - начальника аппарата директора.
Указом Президента Российской Федерации от 10.03.2014 № 132 назначен на должность начальника управления трудовой адаптации осужденных Федеральной службы исполнения наказаний.
Специальное звание генерал-лейтенант внутренней службы присвоено Указом Президента Российской Федерации от 12.12.2017 года № 592.
Указом Президента Российской Федерации от 12.04.2016 № 177 назначен на должность заместителя директора Федеральной службы исполнения наказаний.
Награжден государственными наградами Российской Федерации - орденом Дружбы, медалью «За отличие в воинской службе» II степени.
Почетный работник уголовно-исполнительной системы.
06.11.2019 15:00
Заместитель директора ФСИН России Валерий Максименко в программе «Умные парни» 6.11.2019
Е.ВОЛГИНА: 15 часов 6 минут в столице. Радиостанция «Говорит Москва». 94.8. У микрофона Евгения Волгина. Всем доброго дня. Это программа «Умные парни». Валерий Максименко у нас сегодня наш умный парень, замдиректора Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации.
Валерий Александрович, здравствуйте.
В гостях. Валерий Максименко. Заместитель директора ФСИН России
В.МАКСИМЕНКО: Здравствуйте.
Е.ВОЛГИНА: Наши координаты: 73-73-948 - телефон прямого эфира по коду 8-495, sms-сообщения - +7-925-88-88-948, Twitter @govoritmsk, Telegram - govoritmskbot и наш Telegram-канал, где все новости - radiomsk. Явки, пароли сдала.
Давайте теперь про другие явки и пароли поговорим. Потому что, пока вы к нам ехали, много новостей по поводу ФСИН нападало. Например, такая новость была: кота-наркокурьера в Татарстане определили в приют. Животное обнаружили сотрудники исправительной колонии в Менделеевске. В управлении ФСИН по республике сообщили, что в ошейнике кошки было спрятано вещество коричневого цвета. Экспертиза показала, что это гашиш. Кошку, запрещенный груз передали полицейским. Животное определили в приют в Набережных Челнах. Еще читаю, что под Тулой пропал еще кот-наркокурьер, это в октябре было дело. И тогда возникает вопрос: видимо, коты в ходу у наркоторговцев и у тех людей, которые передают наркотики заключенным. А с помощью кого еще передают?
В.МАКСИМЕНКО: Ой, да способов передачи очень много. Если брать чисто животных, это коты, собаки, обезьяны, голуби, еще много другой всякой живности. Знаете, пути доставки наркотиков, особенно в места лишения свободы, - это, конечно, очень большая головная боль во всем мире. Это не только у нас. На самом деле это проблема, которая во всем мире.
Я просто вернулся не так давно с мирового форума, скажем так, где раз в год собираются директора и другие руководители тюремных систем мира. Он проходил в Аргентине.
Е.ВОЛГИНА: Обмениваются опытом.
В.МАКСИМЕНКО: Не только обмениваются опытом. Рассказывают о своих каких-то достижениях, о передовых технологиях, на самом деле тоже обмениваются опытом. Ничего плохого в этом нет, наоборот это хорошо. Я могу сказать, что Россия была отмечена в достаточно хорошую сторону, наша российская тюремная система. Почему? Во-первых, на самом деле достижения в области медицины, и нас за это очень хвалили.
Е.ВОЛГИНА: Это вы курируете, это мы в курсе.
В.МАКСИМЕНКО: Это да. Но не только курируем. Когда подходят руководители других тюремных систем, скажем, стран Европы и просят не то, чтобы о помощи… по большому счету о помощи, когда просят методологией, методикой поделиться, чтобы вылечить каких-то заключенных. Потому что сейчас многие страны Европы в связи с беженцами из Африки, Ближнего Востока столкнулись с очень серьезной проблемой - это туберкулез. Россия - лидер. А в России лидер - это ФСИН по лечению этой болезни. Поэтому просят поделиться, помочь, потому что для них это совершенно новая какая-то ситуация, к которой они оказались, в общем-то, не совсем готовы.
По условиям содержания нас отметили в лучшую сторону.
Е.ВОЛГИНА: По условиям содержания?
В.МАКСИМЕНКО: Да.
Е.ВОЛГИНА: Это, честно говоря, из ваших уст звучит странно, потому что то, что мы читаем, полностью противоположно, уж простите.
В.МАКСИМЕНКО: Да нет. Я скажу так, как один из критериев то, что в этом году Высший королевский суд Великобритании, то бишь Лондон, выдал нам в виде экстрадиции заключенных. Этого не было никогда. Перед тем как выдавать, приезжают оттуда эксперты, они смотрят, соответствуют, не соответствуют, меряют линейкой, нюхают носом, какой запах.
Е.ВОЛГИНА: Кого?
В.МАКСИМЕНКО: Комнату, где будет человек, или что-то еще. Изучают вообще, как обстановка. И после того, как будет произведен такой анализ, они это докладывают в суде. И доклады были таковы, что Верховный королевский суд принял решение выдать России.
Е.ВОЛГИНА: Потому что, что, в российских тюрьмах хорошо? Или что?
В.МАКСИМЕНКО: Не хуже как минимум, чем в английских. Это основное условие. Оно, в общем-то, не то, чтобы единственное. Мы не берем сейчас какие-то политические аспекты, но должно быть не хуже и соответствовать нормам и стандартам Евросоюза и так далее.
Опять же к нам за помощью обратились другие страны с каким моментом? С тем, что помогли как раз по путям доставки наркотиков, других запрещенных предметов, их доставляют еще БПЛА, так называемыми дронами, это беспилотные летательные аппараты. Мы это предвидели как ни странно еще много лет назад и даже научились с ними бороться.
Е.ВОЛГИНА: И как, вы глушите их что ли?
В.МАКСИМЕНКО: Глушим, сажаем. В общем, они не всегда долетают.
Е.ВОЛГИНА: Дроны, принудительная посадка.
В.МАКСИМЕНКО: Именно так. Именно так. Конечно, наши технологии очень интересные. Потому что, скажем, и в Канаде, и в той же Великобритании такими беспилотниками в тюрьмы передавали оружие даже. Я не говорю про наркотики. Наркотики, конечно, зло, но когда у заключенного в камере появляется пистолет, через окошко подлетает дрон, это, конечно, вообще непредсказуемо по последствиям, что может быть.
Кроме того, меня удивило, очень сильно порадовались наши иностранные коллеги, американские партнеры, те же канадские, подходили, говорили: «А чего, у вас правда йога, йога в тюрьме? Этого не может быть». Для европейцев это нормально. Не может быть, что йога. Я говорю, правда.
У нас было не так давно, журналистка такая Ева Меркачева, она правозащитница, предложила провести эту йогу. Ну потому что не в каждой камере можно в баскетбол сыграть, бывают маленькие по помещениям, а йога, вот он сел, сконцентрировался, сосредоточился, места много не надо.
Е.ВОЛГИНА: Я вас перебью, Валерий Александрович, я вспомнила, что, по-моему, в одной из тайских тюрем есть даже для туристов такое развлечение задорого. Люди, которые пожизненно осуждены, к ним приходит какой-то тренер или танцевальный тренер, они там какие-то постановки делают. Вы считаете, что здесь тоже можно что-то экстраполировать, условно, чтобы люди ходили на экскурсии, смотрели, как заключенные занимаются, чем занимаются, как выступают?
В.МАКСИМЕНКО: Насчет, чем они занимаются, как они выступают, вряд ли это интересно будет, и это правильно, по крайней мере, по нашему законодательству. Но я вам могу сказать, то, что самим заключенным эти занятия… Скажем, мы сейчас, кроме йоги, ввели еще и дыхательные практики, гимнастика цигун так называемая. Раньше все это называлось одним словом «аутотренинг». У нас иностранные названия как бы не очень шли, поэтому называем вот так - аутотренинг, дыхательная тренировка. Я вам скажу больше. Я так проникся, там депутаты… Вообще я всем верю. Депутаты - люди избранные народом. Я очень сильно верю сенаторам.
Е.ВОЛГИНА: А заключенным верите, когда они жалобы пишут?
В.МАКСИМЕНКО: Я верю очень сильно и поэтому, когда кто-то из великих людей сказал, что там какая-то просто неимоверная энергия где-то чего-то возникает, я вот сидел-сидел, думаю, господи, дожил до стольких лет и ничего подобного в жизни не испытывал. Думаю, ну хоть одним глазочком посмотреть, хоть разочек бы попробовать. Купил себе костюм хороший для йоги, такие кеды черные. Попросил, чтобы Алексей Меркулов помог мне, так сказать, сосредоточиться в правильном направлении. Ко мне столько приходило народу из центрального аппарата и все с этим вопросом: ну там просто будет такое желание чего-то хорошего, все хотят попробовать. Я говорю: надо испытать на себе. И решил я испытать на себе, как своим примером любой командир должен вдохновить. И решил я испытывать. И записали мне на видео, тренировался я и дома. В общем, как-то так. Но ничего подобного, то, о чем писали сенаторы, вот не получилось. Я не знаю. Вот теперь кому верить, а?
Е.ВОЛГИНА: Себе.
В.МАКСИМЕНКО: Получается, что теперь особо и верить никому нельзя.
Е.ВОЛГИНА: Тогда про увлечения. А что все-таки популярнее в тюрьме? Спорт, йога, религия, что там?
В.МАКСИМЕНКО: Вы знаете, спорт на самом деле популярен. В феврале этого года прошел футбольный матч в Бутырском тюремном замке, ваша радиостанция его освещала.
Е.ВОЛГИНА: Когда Мамаев с Кокориным были.
В.МАКСИМЕНКО: Да. Конечно, это послужило сигналом к запуску программы по спортивизации наших исправительных заведений по всей стране. Стали появляться в прогулочных двориках, если это касается СИЗО, и турники какие-то, перекладины, где-то брусья, где-то что-то еще, чтобы человек не только вышел, подышал воздухом, но и сделал хотя бы несколько отжиманий, подтягиваний, что-то. На территории разных колоний тоже стали оборудоваться. И раньше были какие-то спортивные городки, но сейчас они намного лучше, есть современные, хорошие.
Я очень скоро приглашу в СИЗО-6, это в Печатниках, есть такое СИЗО в Москве женское, там подходит к завершению реконструкция. Там будет очень хороший спортивный городок, я думаю, что один из лучших даже не просто в тюрьме, а вообще один из лучших будет в Москве спортивный городок. Серьезно. Это на полном серьезе. Будет чему удивиться. Я думаю, где-то ближе к концу ноября или в начале декабря, я обязательно приглашу и вас, и ваших коллег. Это на самом деле полезно.
Что касается той же йоги, вы знаете, почему полезно? Я могу сказать однозначно, мы проводили анализ того, что происходит, что у нас получалось? У нас получилось, что те люди, которые начинали заниматься или дыхательными практиками, или чем-то еще, той же йогой, они стали меньше обращаться к врачам. Причем это резко на самом деле, обращений количество стало падать.
Второе. Когда человек попадает в тюрьму, для него это стресс, вы понимаете, всякие мысли: кто-то кого-то побил, не добил или что-то еще. Начинают вешаться. Ну мало ли чего… То есть не «мало ли чего», а это на самом деле первые дни заключения для человека реально стресс, когда человек думает о самоубийстве, жизнь кончилась и так далее, и так далее. Таких людей, если мы их выявляем, мы их ставим на профучет.
Е.ВОЛГИНА: И прописываете йогу?
В.МАКСИМЕНКО: Нет, мы не прописываем йогу. Я могу сказать, что те, кто занимались йогой, вот двух человек мы сняли с такого учета. Потому что мысли о конце света, о конце жизни для этих людей прошли и люди стали думать о чем-то другом, я не знаю, высоком, светлом или о семье своей.
Е.ВОЛГИНА: То есть это своего рода профилактика суицидов, такая йога - профилактика суицидов.
В.МАКСИМЕНКО: В том числе. Скажем так, человек уходит от каких-то мыслей того, что мир кончился, жизнь закончилась, о начинает думать о чем-то другом, наверное, о хорошем, о светлом, о высоком, о добром. Поэтому мысли о самоубийстве, может быть, не у всех, но для того, чтобы человека снять с профилактического учета… Это не то, что он один раз сходил, «все, я больше не хочу». За ним надо наблюдать, надо учитывать настроение, поведение и так далее, это анализировать надо. Если сняли, то это значит, реально человек уже не представляет угрозы для себя.
Е.ВОЛГИНА: То есть двое, которые йогой занимались, они снялись с профилактического учета по суициду?
В.МАКСИМЕНКО: Да. За полгода.
Е.ВОЛГИНА: Любопытно.
В.МАКСИМЕНКО: На самом деле и то, что по здоровью меньше обращений. Я не говорю, что мы экономим на таблетках и для нас это так радостно, но нам всегда хорошо, когда наши подопечные мало болеют. Мы все им здоровья желаем.
Е.ВОЛГИНА: Вот про подопечных еще, давайте про патагонию тогда. Вы говорите, что обмениваетесь опытом и так далее. Неоднократно появлялись заявления, что сейчас общемировая такая практика, чтобы людей все-таки в СИЗО, в изоляторе временного содержания держать как можно меньше и не всех скопом. А так вроде бы по нашей новостной какой-то верстке посмотришь, так или иначе, что шоколадку украл, что в протестах участвовал, что кого-то убил - сразу в СИЗО. Вот есть такая тенденция все-таки, что не в СИЗО, а, может, другие формы есть, в конце концов, ограничения по свободе, по деятельности. Как вы к этому относитесь?
В.МАКСИМЕНКО: Такое на самом деле есть. И на этом международном форуме, который проходил в Аргентине, было отмечено, в том числе коллегами нашими, партнерами, как высокое достижение то, что на самом деле реально в России идет гуманизация законодательства. Потому что такой вид лишения свободы, как принудительные работы в исправительных центрах, это с прошлого года было введено, еще и двух лет нет, но очень широко сейчас применяется судами этот вид наказания. На самом деле это хорошо. Это не лишение свободы в чистом виде. Это человек живет в каком-то общежитии, он ходит в обычную районную поликлинику, у него есть мобильный телефон, он может встречаться с родными и близкими после работы. Он должен просто спать прийти туда, куда обязан, и все, а так выполнять работу. С него удерживаются денежные средства - и это тоже вид наказания. Конечно, за какие-то мелкие преступления, за шоколадку, носки, тапочки или кто-то чего-то где-то украл в магазине на 200 рублей, а ему дают три года, а цена ущерба 200-300 рублей, ну глупость… Не глупость, конечно, мы не можем говорить, что это глупость, это все-таки суд независимый, поэтому решение суда по любому свято. Но соразмерность преступления, наказания и экономическая его затратность. Держать человека в тюрьме - это достаточно дорогое удовольствие. Его надо кормить, поить, одевать, лечить, учить чему-то, если он совсем безграмотный. Очень много людей попадают в тюрьму и они, в общем-то, даже не умеют читать, и школу заканчивают в тюрьме.
Е.ВОЛГИНА: Тут еще такой момент по поводу тюрьмы. Владимир Путин сделал заявление буквально за несколько минут до того, как вы к нам пришли, что ФСИН нужно улучшать подготовку сотрудников, а МВД - укреплять доверие граждан. Он сказал: «ФСИН необходимо обеспечить соблюдение законности в местах лишения свободы, в том числе путем жесткого отбора и повышения качества подготовки сотрудников».
Не так давно руководитель ФСИН сменился. Вот сейчас вы видите, во-первых, какие-то действительно изменения, они уже оформились? И другой момент. А во ФСИН считают проблемой подготовку сотрудников? Или вот сейчас на это указал президент.
В.МАКСИМЕНКО: Начнем с того, что да, руководитель сменился. Александр Петрович Калашников - руководитель, директор ФСИН. Ну обсуждать руководителя - это как бы не совсем корректно, поэтому особых прав на это никто не имеет.
Е.ВОЛГИНА: Но вы работаете.
В.МАКСИМЕНКО: Работаем, да. Я вам приведу один пример. Вот я работаю во ФСИНе почти семь лет, уже семь. 1 ноября ровно семь лет. Есть те, кто находятся в тюрьме, в СИЗО, и те, кто находятся в колониях. И там и там люди болеют. Вот есть одно постановление правительства 54-е, а второе постановление 3-е. Если какие-то наступают болезни у человека, такие, что он не может отбывать наказание, скажем так, они смертельно опасные. И вот эти два перечня, они разные. Не знаю… Понимаете, вроде как себя умным считаю или считал, получалось что-то хорошо в области медицины, но вот очевидных вещей я не видел, работая семь лет. Мне был задан один вопрос: а почему они разные, эти перечни, вот в одном на двадцать болезней меньше. Что, если можно находиться в СИЗО, то вот с этими болезнями можно в тюрьме, а в колонии нельзя и наоборот. Должна быть какая-то унифицированная, единая вещь. На самом деле не то, что осенило. Думаю, а как я не додумался. Вот задаю себе вопрос, что же, такой глупый что ли? Вот до меня не дошло за семь лет, а человек за три дня, еще даже, может быть, не во всем разобравшись, не все приняв хозяйство, задал этот вопрос, который, в общем, далек от какой-то, скажем, оперативной службы. И этот вопрос по существу абсолютно верен. Сейчас принято решение, дано указание директора, что мы готовим новый перечень, он будет единый для всех тех, кто находится в местах лишения свободы - и для тюрьмы, и для колонии, и для СИЗО. То есть перечень заболеваний, которые препятствуют нахождению в местах уголовно-исполнительной системы. Это разумно. Это я вам просто…
Е.ВОЛГИНА: В качестве примера, я поняла, когда господин Калашников принял работу, что называется.
По поводу все-таки подготовки сотрудников. Понимают внутри ФСИН, что сотрудники недостаточно подготовлены по той или иной части или нет?
В.МАКСИМЕНКО: По всей видимости, понимают.
Е.ВОЛГИНА: Сами или за них?
В.МАКСИМЕНКО: Нет, я думаю, понимают. К примеру, тот человек, которого вчера вы мне показывали, присылали эти видеокадры в красноярской колонии, он был начальник колонии или чего-то там, кого-то побил или окунул головой куда-то в туалет, ну вроде как, сейчас разбираются, то ли окунул, то ли не окунул, может, это инсценировка, а может фотошоп, а может это не заключенный, а его брат, сват или племянник. Ну к примеру. Но в принципе это начальник был какой-то колонии. Он сейчас пошел на повышение. Видно, за вот это вот действие. Он сейчас исполняет обязанности первого зама управления по Красноярскому краю. То есть будет великий, большой начальник. Наверное, кто-то посчитал, что таким образом он совершил подвиг. На мой взгляд, глупость это несусветная.
Е.ВОЛГИНА: Там не Красноярский, Пермский все-таки, наверное.
В.МАКСИМЕНКО: Я не знаю. То, что вы присылали.
Е.ВОЛГИНА: Это речь идет о том…
В.МАКСИМЕНКО: Это были кадры, когда макали головой в унитаз.
Е.ВОЛГИНА: А, это другое дело, да.
В.МАКСИМЕНКО: Это Красноярский, по-моему, край. Но суть здесь не в этом. Конечно, есть проблемы по подготовке кадров. Точнее, проблем-то по подготовке по большому счету не так много. То есть это обычный учебный процесс. То есть это как в любом институте, в любой академии или каком-то университете, есть преподаватели, куда люди ходят, слушают лекции.
Е.ВОЛГИНА: Но на лекциях им что говорят? В случае чего вы можете пытать, главное - правильно документы составить. Уж простите, что я формулирую вопрос так. Но просто в какой момент появляются вот эти люди, которые потом фигурируют в расследовании, потом оказывается, они кого-то пырнули ножом в качестве какой-то пытки, а потом по документам было, что он сам на стекло упал и так далее. В какой момент? Вот как такие люди оказываются вообще при должности?
В.МАКСИМЕНКО: Ну как люди оказываются при должности? Здесь вопросы, конечно, есть. Я могу сказать, что служба психологического отбора, профессионального отбора, она реально сейчас очень сильно укрепилась по методикам, по техникам отбора. Это компьютерные программы, реально очень хорошие, мудрые, такие ученые хорошие программы. Они помогают отобрать. Но до конца прочитать человека очень-очень сложно, и не всегда психолог может, скажем так, правильно дать какую-то оценку и так далее, к большому сожалению. Хотя усиливаем, усиливаем и усиливаем этот отбор. У нас реально в службе специалисты по психологическим каким-то тестированиям, я скажу, мирового уровня, имеют сертификаты разных стран, то есть реально гуру в этой области. Пытаемся все это внедрить, распространить. Много чего получилось.
Е.ВОЛГИНА: Но садисты - это часть системы, вот так, откровенно если?
В.МАКСИМЕНКО: Смотрите, человек на улице мучает кошку. Кто он? Садист. Он часть чего?
Е.ВОЛГИНА: На улице он мучает кошку, да, ему за это полагается наказание. А когда человек вроде бы при исполнении находится, это ж своего рода повышает его ответственность. Условно, есть же у нас истязание, я не знаю, человека, заведомо находящегося в беспомощном состоянии.
В.МАКСИМЕНКО: Это да.
Е.ВОЛГИНА: Вот. То есть это часть системы, садисты, получается, или что?
В.МАКСИМЕНКО: Это часть общества, я думаю, все-таки. Общества. Садисты, люди с не всегда здоровым, скажем так, психоэмоциональным фоном, они есть всегда, они были, они будут. Задача в том, чтобы их правильно и своевременно прочитать, чтобы этот человек не наломал, что называется, дров, чтобы он не пошел в какие-то массовые убийства. Не всегда мы можем это сделать, к большому сожалению. Поэтому и появляются иногда жертвы, покалеченные люди. Они, я думаю, что в любой среде, в любом коллективе. Порой сидит тихоня-тихоня, а потом такое учудит.
Е.ВОЛГИНА: Скажем так, мы об этом узнаем фактически, потому что у нас обрывочные сведения, и мы вынуждены оперировать этими обрывочными сведениями, чтобы составить некое видение. Система, она действительно такая, что в каждой, не знаю, третьей колонии действительно есть сотруднике ФСИН садист, которого покрывает, соответственно, начальник. Я почему все-таки заостряю на этом внимание? Потому что вот. ГУ ФСИН проводит проверку по факту телесных повреждений (ножевых ранений), причиненных к заключенному ИК-9. Это Пермский край.
В.МАКСИМЕНКО: А кто ему причинил?
Е.ВОЛГИНА: Вот. Сообщил о фактах, изложенных бывшим заключенным после освобождения из колонии. Он сказал, что в колонии на него совершались нападения. «Один из бандитов, подозревая, что Даниил мешает наркотрафику и наркоторговле в отряде, подло со спины напал на него, ударил ножом. Но вместо регистрации рапорта о совершенном преступлении, покушении на убийство, в книге учета сообщений о преступлениях в колонии полковник приказал оперативникам скрыть преступление под видом несчастного случая».
В.МАКСИМЕНКО: То есть сам себя ножом сзади. Здесь, понимаете, дать комментарий буквально со слов очень сложно. Естественно, вопрос этот непростой. Здесь по большому счету, если то, что он говорит, это правда, это, конечно, совершено преступление. Поэтому я думаю, на самом деле проверка будет проведена. Не будет, а проведена, это однозначно.
Е.ВОЛГИНА: Там уже проводится.
В.МАКСИМЕНКО: Будут установлены эти факты. В случае сокрытия преступления и те, кто совершил это, и те, кто дал указание скрыть, они, конечно, будут нести уголовную ответственность. Это абсолютно точно.
Что касается, приходят люди садисты, не садисты, на самом деле очень много случаев, они печальные.
Е.ВОЛГИНА: Ярославская та же колония, самый громкий случай. Помните случай в ярославской колонии?
В.МАКСИМЕНКО: Да, конечно, помню. Ну как, громкий?
Е.ВОЛГИНА: Или следы от кипятильника в СИЗО у одного из предпринимателей, тоже было дело.
В.МАКСИМЕНКО: Тоже было. Здесь что можно сказать? Конечно, когда человек получает власть над другими людьми, и они заведомо от него зависимы, в общем-то, сделать, ответить ничего не могут, эта власть порой пьянит, кружит голову. И здесь задача командиров, начальников увидеть, как человек меняется, и убрать его оттуда подальше. Не всегда успевают.
Е.ВОЛГИНА: Сейчас новости. У нас Валерий Максименко, замдиректора ФСИН России. Продолжим после информационного выпуска.
Новости
Оригинал: govoritmoskva.ru
Скриншот
См. также:
- Заместители директора ФСИН России // fsin.su
Максименко Валерий Александрович, генерал-лейтенант внутренней службы.
Родился 18 апреля 1966 года в г. Москве.
Окончил с золотой медалью Ярославское высшее военное финансовое ордена Красной Звезды училище имени генерала армии А.В. Хрулева и с отличием Российский новый университет по специальности "Юриспруденция".
1983 - 2009 годы - служба в Вооруженных Силах.
С августа 2009 года по октябрь 2012 года работал на руководящих должностях в различных отраслях народного хозяйства.
С ноября 2012 года проходит службу в уголовно-исполнительной системе на должностях начальника аппарата директора ФСИН России, заместителя начальника управления делами ФСИН России - начальника аппарата директора.
Указом Президента Российской Федерации от 10.03.2014 № 132 назначен на должность начальника управления трудовой адаптации осужденных Федеральной службы исполнения наказаний.
Специальное звание генерал-лейтенант внутренней службы присвоено Указом Президента Российской Федерации от 12.12.2017 года № 592.
Указом Президента Российской Федерации от 12.04.2016 № 177 назначен на должность заместителя директора Федеральной службы исполнения наказаний.
Награжден государственными наградами Российской Федерации - орденом Дружбы, медалью «За отличие в воинской службе» II степени.
Почетный работник уголовно-исполнительной системы.