Александр Солженицын в Томске 26 июня 1994
Александр Солженицын в Томске
Мемориальный Музей | Опубликовано: 19 дек. 2013 г.
Видеохроника посещения Мемориального музея Александром Исаевичем Солженицыным 26.06.1994
Click to viewИсточник: www.youtube.com
Скриншот Видео
Солженицын: Очень правильно вы написали, всё так… Сейчас при встречах с молодым поколением часто встречаешь удивление, что жили мы так хорошо, так хорошо жили. И вот зачем-то началось что-то происходить за последние годы. Не скажу, что происходящее за последние годы делается хорошо, наоборот, очень плохо. И, тем не менее, люди склонны забыть это ужасное прошлое, где были образцы нравственности, они уже забывают, что нужно было отказываться от отцов, матерей, сестёр, братьев, что нужно было не помогать бедствующему соседу, что нельзя было пустить переночевать гонимого. Они всё это забывают, и только говорят, вот что-то началось, 3-4 октября Белый дом обстреливали. То есть вся память 60 миллионов расстрелянных и замороженных в тайге снята, и ваша деятельность по удержанию этой памяти исключительно важна. Ибо если мы утеряем эту нашу память, то мы ничего не будем понимать в нашей истории. Нашу историю дореволюционную и до того уже истоптали, загадили, замазали. Начало XX века почти ничто из нашего среднего поколения совершенно не знает, просто совершенно не знает. И все большевицкие десятилетия сводятся к тому, что к 7 ноября давали пакетик 400 г печенья, перевязанный цветной ленточкой, какая счастливая жизнь… <...>
Солженицын: Друзья мои, я, конечно, глубоко тронут сплочённостью вашей работы и тем, что вы так неутомимо при невозможнейших финансовых трудностях создаёте и этот музей, и поддерживаете связь друг с другом, и накопляете материал, всякого рода материалы мемориальные с географическими доказательствами и указаниями. Всё это очень глубоко трогает, радует меня, и действительно мемориалы такие работают не во всех местах, но во многих, с разной степенью интенсивности. Я знакомился и с другими, например, с хабаровским. У них своего рода работа. Ваша, пожалуй, на очень высоком уровне. Наш Фонд имел возможность с вами уже работать некоторое время. Жена моя - руководительница Фонда - знает и Нину Поликарповну, и Вильгельма Генриховича, знает о вашей работе и о том, как вы друг другу помогаете. Это замечательно!
Здесь говорили: наконец, не надо бояться. Совершенно правильно, но”наконец” не надо. Напугали нас 70 лет, и я понимаю тех людей, которые сегодня боятся рассказать. Жаль! Умирает память народа, уйдут они со своей памятью, скроют, сами не знают зачем. Убеждайте всех: не надо бояться! Да, как бы есть в другой форме, да, они продолжают мотать дела следственные, всякие досье собирают. Но если мы не перестанем бояться, если мы не распрямимся, мы никогда не станем народом и ничего не добьемся. С эти я совершенно согласен и поддерживаю это. <...>
Солженицын: …Нет, а, конечно, в лагере меня просветили просто с первых месяцев, и поэтому я всё время, почему я всё время с диссидентами спорил, потому что они XX съезд возносили, а я говорил: преступен режим от самого начала! И сегодня приходится спорить. На каждой встрече, которую я проводил, а я уже второй десяток их провожу по Сибири, на каждой встрече мне выдвигают события 3-4 октября в Белом доме и почти не говорят о семидесятилетнем уничтожении. И на каждой встрече я должен им напомнить: да, конечно, это безумная глупость, что в августе 1991 года мирно-мирно не распустили этот напуганный Верховный Совет. Они слова даже бы не пикнули. Развели это противоборство на полтора года. Противоборство, когда власть исполнительная и законодательная забыли про Россию, совсем забыли, только друг друга как уничтожить. Полтора года Россия разваливалась, всё разваливалось. Уже начали республикам и та, и другая сторона давать все льготы, подкупали их голоса, края стали объявлять себя республиками. Россия разваливалась. Еще бы эти два козла стояли на мостике еще немножко, и Россия развалилась бы в недели на области, в недели! Ну, как же это можно сравнивать случаи, где погибло двести человек, этот жестокий случай сравнить с семидесятилетним уничтожением 60 миллионов! Люди задурены, они просто не видят дальше своего носа! <...>
См. также:
- 02.07.2019 Александр Солженицын в Томске. 1994 год // www.youtube.com: Агентство новостей ТВ2
- Солженицын А.И. в Томске (26.06.1994) // nkvd.tomsk.ru Скриншот
- 26.06.1994 Томскому музею политической истории ХХ века // nkvd.tomsk.ru
26.06. 1994 г.
Томскому музею политической истории ХХ века.
Радостно Ваше начинание восстановления страшных деталей коммунистического прошлого.
А. Солженицын.
- 26.06.1994 Члены Томского общества «Мемориал» встречают писателя Александра Солженицына // www.foto-memorial.org
Изображение движущейся группы людей, в центре которой человек в белой рубашке в полоску и кепке на голове- А. Солженицын; За ним по правой стороне голова мужчины с бородой - В. Фаст; по левую сторону голова человека с короткой прической - Б.Тренин; на переднем плане мужчина в белой шляпе и в очках- В. Кремнев; на переднем плане мужчина с усами и очках в металлической оправе- В.Ханевич; за спиной Ханевича- В. Макшеев.
26 июня 1994 г. Александр Солженицын встречался с членами Томского общества «Мемориал», в ходе которой состоялся многочасовой разговор и обмен мнениями по разным вопросам исторической памяти, увековечивания памяти жертв политических репрессий, вопросов внутреннего обустройства страны. Александр Исаевич Солженицын (1918-2008) - русский писатель, публицист, поэт, общественный и политический деятель; Ханевич Василий Антонович - сопредседатель Томского общества «Мемориал»; Кремнев Владимир Ефимович - Гулаговец; Тренин Борис Павлович - историк, сопредседатель Томского об-ва «Мемориал»; Фаст Вильгельм Генрихович - правозащитник, сопредседатель Томского об-ва «Мемориал»; Макшеев Вадим Николаевич-писатель, член совета Томского об-ва «Мемориал»
- 30.03.2005 В Томске его называли праведником // gazetakifa.ru
О жизненном пути известного ученого и правозащитника Вильгельма Фаста вспоминает его брат прот. Геннадий Фаст <...>
Почему-то Вильгельма в Томске нередко праведником называли, как-то не специально. А ещё - борцом за справедливость. Над гробом батюшка даже рыцарем справедливости назвал. Почти официально он числился в советские годы диссидентом, потом правозащитником. Была в его жизни политика, общественная деятельность. И репрессированным был, а потом - чиновником областной администрации. Служивший, как жрец, науке, он стал служить и людям.
Да мало ли общественно и политически активных людей? Ну, конечно же, нет. Но тут была одна изюминка, или две. В советские годы правдой и истиной было не то, что правда и истина, а то, что партия сказала. Правду же говорить открыто никто не решался, а кто решался - ату его! Так вот тогда один из немногих, кто мог говорить правду, Александр Исаевич Солженицын советовал: «Если не можешь говорить правду, так не участвуй во лжи». <...>
Вильгельм в 1989 году реабилитирован, хотя и без суда, восстановлен доцентом в университете, с абсолютным перевесом побеждает на выборах в депутаты областного совета.
Для Вильгельма началась новая жизнь. Лекции в ТГУ по небольшой нагрузке - это дань его первой любви, математике. Он всегда оставался в душе математиком и был им. Это было нужно ему. Но сердце, мысли, время и дела были теперь отданы другому - общественному труду, а лучше сказать - служению. Когда в 1993 году в Москве расстреляли Белый дом, а депутатский корпус распустили, Вильгельм перестал быть депутатом Облсовета, но остался в областной администрации, которую в Томске тоже называли Белым домом. Он стал чиновником по реабилитации, защите и помощи репрессированным. Подпольное диссидентство сменилось бурной деятельностью теперь уже государственного правозащитника. Побеждая страшную болезнь, лишившись здоровья и нормальных человеческих сил для его возраста, когда вес его едва превышал пятьдесят килограммов при росте 175 см, Вильгельм неутомим. Защитник обездоленных, страждущих, репрессированных, Вильгельм в полной мере раскрывается в своей любви к людям. Его дом - это бесконечный поток людей, которых обогревала любовь Вильгельма с Ниной, его неизменной помощницей во всех делах.
В страну вернулся А.И.Солженицын. Фасты принимают его в Томске, когда он проезжал из Владивостока в Москву. С тех пор Вилли - друг великому писателю, читателем и почитателем которого он был уже более тридцати лет, труды которого он распространял во времена идеологического тоталитаризма. Теперь Вильгельм с Ниной распоряжаются Томским филиалом Фонда Солженицына, помогая страждущим и репрессированным.
Со времен перестройки Вильгельм - активный участник и сопредседатель Томского отделения общества «Мемориал». Жена Нина и сын-священник Михаил раскрывают колоссальный материал по репрессиям в Томской области. Издана книга «Нарымская голгофа», а отец Михаил, сын Вильгельма, защищает по этому материалу кандидатскую диссертацию в Московской Духовной Академии. Как и раньше, так и всегда - вся семья живет одним делом. А первым разоблачением преступной власти было, когда ещё в 1979 году Вильгельм и Нина раскрыли людям тайну Колпашевского яра. В Колпашево, на севере Томской области, в 1979 году было большое наводнение. Размыло яр и поплыли по городу человеческие косточки. Возглавлял тогда обком партии ставший в последствии вторым человеком в государстве Е.К.Лигачёв. Подогнали технику. С косточками не сразу, но кое-как справились, людей успокаивать стали. А Вильгельм и Нина открыли всем правду. Правда была проста - это были останки расстрелянных при Сталине. <...>
- Александр Солженицын. Выступление в Новосибирске, в Доме учёных Академгородка 28 июня 1994 // voiks
- Александр Солженицын. Выступление в Ростовском университете 20 сентября 1994 // voiks
- Александр Солженицын. Выступление в Саратовском университете 13 сентября 1995 // voiks
- Александр Солженицын в Томске 26 июня 1994 // voiks
- 10.12.2018 Один рейс Александра Исаевича // voiks
- Безумный мир цифр публицистики Солженицына // voiks