«Русский вызов» или «русский ответ»? Предисловие «Украинство...» (2)
Часть-1 Часть-2 Часть-3
«Русский вызов» или «русский ответ»? Предисловие «Украинство...»
ИА Красная Весна | Сергей Кургинян / ИА Красная Весна / 5 марта 2022
Конструкт - это не история как таковая, а ее суррогат. Реальная украинская история - это история, то есть нечто, таящее в себе неожиданности, развилки и прочее. А украинство - это конструкт
Сергей Караганов на конференции Chatham House «The Russian Challenge»
Понять это можно, читая доклад «Русский вызов». И именно потому я рассматриваю данный доклад в предисловии. Необходимо осознать масштаб вызова. На карту поставлена не разменная региональная проблематика, а нечто судьбоносное - и для нас, и для мира. Так определяют масштаб они. А мы?
Для того чтобы подобная оценка украинской проблематики не показалась кому-то завышенной, я подробно обсужу в этом предисловии доклад, задающий новый вектор и отношений с Россией, и мировой политики, притом что назвать этот вектор «новым» можно, только забыв историю и сведя ее к недолгим и очень неискренним постсоветским объятиям разгромленной России, благодарящей Запад за этот разгром и называющей его «благим», «святым» и так далее. О том, что находилось за этим лживым фасадом и теперь выступает из-под его обломков, очень ярко сказано в докладе «Русский вызов».
Этот доклад Четем-хауса был опубликован в июне 2015 года, но не потерял актуальности и поныне. Во введении к докладу авторы ссылаются на предыдущий доклад «Путин снова. Последствия для России и Запада», вышедший в 2012 году. Новый доклад является преемственным по отношению к предыдущему и по составу авторов, и по содержанию. В предыдущем докладе авторы отмечали, что «Запад будет чувствовать боль России», которая «предпринимает резкие шаги без оглядки на положение дел внутри страны».
В новом докладе рассматривается, в какой степени сбылась такая прогнозная оценка, в какой степени имеют место, как говорят авторы доклада 2015 года, и эта боль, и «пренебрежение обстоятельствами». При этом оба вводимых понятия - «боль» и «пренебрежение обстоятельствами» - требуют хотя бы минимального раскрытия. От чего Россия испытывает боль, какими обстоятельствами она пренебрегает? Ссылка на предыдущий доклад говорит о том, что пренебрегает Россия некими своими внутренними обстоятельствами, они же положение дел внутри страны. Но о какой боли идет речь?
Авторы нового доклада указывают, что предыдущие прогнозные оценки не просто подтвердились, а оказались чрезмерно умеренными. И что никто из авторов предыдущего доклада «не предполагал, насколько радикально и быстро Россия начнет подрывать сложившийся после холодной войны порядок в сфере безопасности…»
Таким подрывом сложившегося порядка авторы считают «захват Крыма» и «отделение востока Украины». Но не это представляется авторам наиболее существенным (такая оценка на Западе чуть ли не общепринята). Существенным для них является то, что Россия подрывает «сложившийся после холодной войны порядок в сфере безопасности», - вот что ставят во главу угла авторы. Есть новый порядок, сложившийся в мире после холодной войны, а Россия его подрывает.
Но что значит «после холодной войны»? Значит ли это, что СССР и Запад сначала вели холодную войну, а потом ее прекратили по взаимной договоренности? Нет, ничего подобного! Это Горбачев считал (или притворялся, что считает), что можно взять и прекратить холодную войну. Многие и сейчас в России не понимают, что этого в принципе нельзя было сделать. Что у любой войны есть результат. И что результат очевиден. Россия/СССР была беспощадно разгромлена в холодной войне Она потерпела суперсокрушительное поражение, отдала огромные территории, капитулировала идеологически, под диктовку Запада обрушила собственную экономику, именуя это обрушение «переходом к рынку».
Такая оценка результата холодной войны на Западе является общепринятой. Ее не всегда и не все предъявляют русским явно и бесцеремонно. Но предъявляют ее всегда. А каждого, кто вместо такой оценки («русские были разгромлены в холодной войне и капитулировали») предлагает иначе интерпретировать Беловежские соглашения и «лихие девяностые годы», на Западе считают либо лжецом, либо идиотом. Наиболее радикально и откровенно говорил о поражении СССР/России в холодной войне Збигнев Бжезинский. В своей статье «Холодная война и ее последствия», опубликованной в 1992 году в журнале Foreign Affairs, Бжезинский утверждал, что в результате победы в холодной войне США удалось навязать «версальский порядок» сперва Советскому Союзу, а потом и России, и что подписание 19 ноября 1990 года в Париже договора о воссоединении Германии на американских условиях является (прямая цитата) «функциональным эквивалентом подписания акта капитуляции побежденной Германией в железнодорожном вагоне в Компьене в 1918 году».
Перед тем, как напомнить читателю о том, что же именно произошло в Компьене в 1918 году, приведем еще одно высказывание Бжезинского. В интервью московской газете «Сегодня» (№ 157 за 1994 год) он заявил: «Американское партнерство с Россией не существует и существовать не может. Россия не является партнером США, Россия - клиент США. Россия не может претендовать на роль сверхдержавы, она была побеждена Соединенными Штатами. Когда мы используем выражение „партнерство“, мы имеем в виду равенство. Россия же теперь побежденная страна… После 70 лет коммунизма она была повержена в титанической схватке, и сказать, что это был Советский Союз был побежден, а не Россия, не что иное, как бегство от политической реальности. Советский Союз был исторической Россией, называемой Советским Союзом. Россия бросила вызов США и была побеждена. Теперь Россия может существовать только как клиент США. Претендовать на что-то иное является беспочвенной иллюзией».
Теперь о Компьенском мире. Компьенское перемирие, положившее конец Первой мировой войне, было подписано 11 ноября 1918 года. Подписание состоялось в железнодорожном вагоне французского маршала Фердинанда Фоша - главнокомандующего войсками Антанты. Вагон стоял в Компьенском лесу, недалеко от города Компьен во французской провинции Пикардия. В этом вагоне Фош и английский адмирал Росслин Уимисс приняли немецкую делегацию, которую возглавлял генерал-майор Детлоф фон Винтерфельдт. Компьенское перемирие, о котором говорит Бжезинский, зафиксировало капитуляцию Германии в 1918 году.
Но было и Второе компьенское перемирие - диаметрально противоположное первому. Оно было подписано Францией, капитулировавшей перед нацистской Германией в 1940 году. И Гитлер не случайно привязал такую капитуляцию к Компьену: слишком унизительно для немцев было то, что произошло в Компьене в 1918 году. Вот что писал в своих воспоминаниях американский журналист Уильям Ширер по поводу гитлеровского реванша за Компьен-1918: «Итак, это было в полдень 21 июня. Я стоял у края поляны в Компьенском лесу, чтобы увидеть собственными глазами последний и крупнейший из триумфов Гитлера, которых я в ходе своей работы видел так много за эти бурные годы. <…> Точно в 3 часа 15 минут пополудни прибыл на своем мощном «мерседесе» Гитлер в сопровождении Геринга, Браухича, Кейтеля, Редера, Риббентропа и Гесса… Они вышли из своих автомобилей примерно в 200 ярдах от монумента в ознаменование освобождения Эльзаса и Лотарингии, который был задрапирован немецкими военными флагами так, чтобы фюрер не мог увидеть огромный меч (я помнил это по предыдущим посещениям), меч победоносных союзников 1918 года, пронзивший жалкого орла, символизировавшего германскую империю Гогенцоллернов. Взглянув на монумент, Гитлер двинулся дальше. <…>
Подписание капитуляции Германии в Компьенском вагоне. 11 ноября 1918 года
Затем Гитлер и его свита вошли в вагон, где фюрер уселся в кресло, на котором в 1918 году сидел Фош. Через пять минут появилась французская делегация… Они были потрясены, но сохраняли достоинство даже в этих трагических обстоятельствах. Им заранее не сказали, что доставят в эту французскую святыню, чтобы подвергнуть унизительной процедуре, и французы, вне всякого сомнения, пережили как раз то шоковое состояние, на какое рассчитывал Гитлер. В тот вечер, после того как Браухич детально описал ему всю процедуру, Гальдер записал в своем дневнике: «Французы… не подозревали, что им придется вести переговоры в том самом месте, где проходили переговоры в 1918 году. Этот факт так подействовал на них, что они долго не могли прийти в себя».
Разумеется, французы были ошеломлены, и это было заметно. Тем не менее вопреки сообщениям, которые публиковались в те дни, они пытались, как теперь стало известно из официальных протоколов этой встречи, обнаруженных среди нацистских секретных документов, смягчить наиболее жесткие пункты условий, выдвинутых фюрером, и устранить те из них, которые, по их мнению, являлись позорными. Однако их усилия оказались тщетными.
Гитлер и его свита покинули вагон, как только генерал Кейтель зачитал французам преамбулу к условиям перемирия, предоставив ведение переговоров начальнику штаба ОКБ, но при этом не разрешив ему ни на йоту отступить от составленных им самим условий.
В СССР и России никогда ни с кем, даже с побежденным нацистским рейхом, не строили отношений так, как их строили между собой немцы и французы в Компьене. Сначала в 1918 году французы унижали немцев, как только могли, и создавали у них комплекс побежденной страны. Потом в 1940 году то же самое повторили немцы в том же Компьене. Это повторилось в Компьене, потому что нужно было стереть тогдашнее компьенское унижение, испытанное немцами. И это можно было сделать, только унизив французов.
Французская открытка 1918 года
Компьенский мир - это символ беспредельного унижения. Этот символ был растиражирован в миллионах открыток, памятных медалей, разного рода знаках. Вся Европа и весь Запад это прекрасно понимают. Не понимают этого до сих пор только русские. Бжезинский всего лишь откровенно высказал то, что в разных более осторожных формах высказывали другие.
Да, впоследствии Бжезинский раскланивался перед путинской Россией, весьма неубедительно и лицемерно. Но дело тут не в Бжезинском, а в том, что русские до сих пор не понимают четырех аспектов произошедшего с ними в связи с распадом СССР.
Аспект № 1 - проигрыш в холодной войне рассматривается Западом так же, как и проигрыш в любой другой войне. Тут не важно, война горячая или нет.
Аспект № 2 - этот военный проигрыш унизил русских так же, как сначала проигрыш в Первой мировой войне унизил немцев, и как потом немцы, разгромив Францию, унизили французов. Тут главное - унижение. Это западный стиль, в принципе не осознаваемый до конца русскими.
Аспект № 3 - потерю русскими Украины Запад считает главным слагаемым русского унизительного проигрыша в холодной войне. Это главный момент триумфа Запада и русского унижения. Еще раз надо подчеркнуть, что упиваться унижением врага - чисто западная черта, очень характерная и существенная.
Аспект № 4 - все разговоры о том, что русские всего лишь освободились от коммунизма, а не унизительно проиграли, являются либо пустой болтовней неумных людей, либо психотерапией для внутреннего пользования, не имеющей никакого отношения к международной оценке случившегося.
Это длинное отступление необходимо для того, чтобы правильно прочесть ключевую фразу вступительной части доклада Четем-хауса о том, что русские испытывают боль. «Почему, собственно, они должны испытывать боль? - спросит ревнитель психотерапевтической версии о русском освобождении от коммунизма. - Они должны испытывать счастье, потому что освободились».
На такой вопрос им отвечают на Западе: «Впаривайте про счастье освобождения своим идиотам. Но и мы, и вы знаете, что вы проиграли, причем именно унизительно».
Четем-хаус в своем докладе, говоря о русской боли, не считает нужным развернуто объяснять, о какой боли идет речь. Но совершенно ясно, что это - боль русского унижения. Без понимания данного обстоятельства трудно прочесть доклад Четем-хаус сколь-нибудь адекватно.
Между тем, во введении к докладу «Русский вызов» говорится, что Россия а) мучается от боли в связи с унизительным поражением в холодной войне и б) подрывает порядок, сложившийся в результате своего поражения. Вот в чем вызов, по мнению авторов. Ну и каков же должен быть эффективный ответ на этот вызов?
Авторы доклада говорят: «Для выработки эффективного ответа на маневры Москвы, проводимые с применением традиционных и неклассических методов и средств, потребуется больше воображения…»
Больше воображения - вот к чему призывают авторы, считая, что без этого адекватного ответа не будет. Для чего же нужно больше воображения? Для того чтобы понять, во-первых, что стало причиной действий России, во-вторых, каким курсом идет Россия, в-третьих, каковы будут геополитические последствия этого курса и, в-четвертых, как надо реагировать на русский вызов.
«Крупнейшие западные игроки, - утверждают авторы доклада, - еще не в полной мере осознали последствия отката России к авторитарному национализму».
Произнесены ключевые слова - авторитарный национализм. И это очень важно. В чем авторы видят «откат к авторитарному национализму»? Почему путинизм - это авторитаризм, в чем националистичность путинизма? Повторяем, произнесены и отчеканены на металле высшей пробы этакие ключевые слова, не подлежащие коррективам - «авторитарный национализм». После этого вы можете сколько угодно распинаться по поводу того, что у вас демократия, что вы даете телевизионное время всем сторонникам Запада, что вы чуть не обласкиваете сторонников Навального (включен в список террористов и экстремистов на территории РФ) и Ходорковского (или, по крайней мере, ведете себя с ними гораздо мягче, чем американские или европейские полицейские ведут себя со своими «несогласными»), - это не имеет никакого значения для западного мира. У вас - откат к авторитарному национализму и точка.
Это при том, что как для авторов доклада, так и для западной элиты в целом нет никакой разницы между гитлеризмом как германским авторитарным национализмом и путинизмом как русским авторитарным национализмом. Это в лучшем случае - нет никакой разницы. А в худшем - русский авторитарный национализм хуже немецкого, то есть гитлеровского. А значит, Путин хуже Гитлера. Потому что русский авторитарный национализм не может быть хоть каким-то образом вписан в ту систему, которая сложилась в результате победы в холодной войне. Авторы формулируют это так: «Москва и Запад придерживаются конкурирующих, противоречащих друг другу и совершенно несовместимых курсов».
Вдумайтесь в эти слова - «совершенно несовместимых курсов». Наличие совершенно несовместимых курсов означает, что победить может только носитель одного из этих курсов, что налицо не обычное противоречие, а противоречие фундаментальное и антагонистическое. В России немало людей, которые говорят, что теперь-то у нас противоречия нет, поскольку нет коммунизма. А им отчеканивают на скрижалях западной аналитической и политической мысли, что у них теперь авторитарный национализм. Русские разводят руками: много партий, дискуссия, конкурентная борьба, митинги, проклятия в адрес национализма как зла… А им говорят: «Кончайте Ваньку валять! У вас авторитарный национализм, который хуже коммунизма».
В России многие говорят: «У нас не может быть холодной войны, потому что у нас нет конфликта идеологий. Мы и Запад теперь как близнецы-братья. У нас демократия, рыночная экономика».
А им говорят: «У вас есть идеология - авторитарный национализм, который хуже коммунизма. Вы пытаетесь взять реванш за поражение в холодной войне. Вы хотите посадить нас во второй раз в компьенский вагончик с обратным результатом. Ваш курс и наш курс несовместимы. Вы поддерживаете все авторитарные националистические режимы. Путин хуже Гитлера».
Четем-хаус не говорит «хуже Гитлера»? Да, буквально этих слов не говорит. Буквально говорится следующее: «Путин является фундаментально антизападным лидером, чье последовательное пренебрежение истиной поставило крест на доверии к нему как к партнеру по переговорам. Следовательно, будет неразумно ожидать, что какой-либо компромисс с Путиным приведет к долговременным стабильным результатам для Европы».
Да, в России не умеют читать западные тексты, продираясь сквозь, казалось бы, корректные выражения. Но что в этих выражениях корректного? Тут сказано, что Путин, который сам всё время искренне бьет себя в грудь и говорит, что он западник, является - внимание! - фундаментально антизападным лидером.
Может быть более беспощадная, свирепая, категорическая формулировка? Не может. Для всех на Западе фундаментально антизападный лидер с ядерным оружием - это абсолютное зло. Да-да, именно абсолютное, неисправимое и предельное. То есть Путин хуже Гитлера. Он не заслуживает никакого доверия. С ним нельзя вести переговоры. Он последовательно пренебрегает истиной…
Нужно совсем не понимать смысла западной риторики и семантики, чтобы не ощутить значение слов «последовательно пренебрегает истиной». Но даже те, кто этого не понимает, должны хотя бы осознать, что рядом с этими беспощадными и страшными словами находятся слова о том, что с Путиным нельзя вести переговоры. Вообще нельзя вести переговоры, он недоговороспособен! Ему нельзя доверять. Со Сталиным вели переговоры. И с Гитлером вели переговоры. А Путин - недоговороспособен. И что прикажете делать с недоговороспособным лидером в ядерной стране? Тут ведь всё сказано. А для тех, кому этого мало, говорится: «Неразумно ожидать, что какой-либо компромисс с Путиным приведет к долговременным стабильным результатам для Европы».
Вдумайтесь - тут сказано «какой-либо компромисс». То есть сказано, что никакой компромисс ни к чему не приведет. Подписали Минские соглашения? Ерунда. Подпишете другие? Снова ерунда!
Чуть ниже это сказано буквально: «Западу очень хочется, чтобы президент Украины Петр Порошенко сумел как-то договориться с Путиным, и можно было переключить внимание на другие неотложные мировые проблемы. Данный доклад призван показать, насколько недальновидным и ненадежным был бы такой вариант».
Значит, не нужно договариваться в Минском формате, это недальновидно и ненадежно. И ни в каком другом формате не нужно. А что нужно делать? Если нельзя вести переговоры, то нужно воевать. Поэтому документ Четем-хауса вполне можно назвать документом новой холодной войны. Это объявление России новой холодной войны. Да, не от лица Великобритании или коалиции западных стран, но от лица самого авторитетного, как бы британского, а на самом деле англо-американского, политико-интеллектуального центра. Все разговоры о Бильдербергах и Тройственных комиссиях - хотя бы отчасти конспирология. А вот Четем-хаус - похлеще Бильдербергов и Тройственных комиссий. А главное - он реален. И не было бы его - не было бы ни Бильдерберга, ни Тройственной комиссии. Так что можно сказать, что высшая элита англосаксонского мира вынесла свой вердикт.
В дополнение к вердикту говорится, что путинская модель авторитарного национализма нежизнеспособна во всех смыслах этого слова. Что Путин на основе этой модели не может справиться с долгосрочными структурными факторами, которые лежат в основе нынешних русских экономических неприятностей. Что Путина надо добивать на Украине, в противном случае Запад рискует проиграть Украину. Что Россия всеми средствами, как старыми, так и новыми, удерживает под своим контролем так называемую периферию. Что такое удержание для Запада неприемлемо. И, наконец, что Западу надо уже сегодня «подумать над упреждающими мерами в отношении рисков, связанных с Россией после Путина».
Почему нежизнеспособна путинская модель? Потому что, как говорят авторы доклада, «выбранный Владимиром Путиным стратегический подход - это строительство новой „крепости под названием Россия“». То есть это автаркия, причем не только экономическая, но и системная. Такой выбор, как считают авторы доклада, «создает риск банкротства России - как фигурального, так и буквального, - и может привести к досрочной потере власти ее сегодняшним лидером. Когда именно он потеряет власть и что за этим последует, предсказать невозможно. Ключевым игрокам Запада необходимо предусмотреть все варианты развития событий, продолжая противодействовать нелегитимным и незаконным шагам, которые предпринимает сегодня Россия».
Чем это не новая «длинная телеграмма» Кеннана о холодной войне?
В главе доклада «Как изменилось отношение России к Западу: от сближения к конфронтации» (автор - Родерик Лайн) говорится о том, что во время первого президентского срока Путина между Россией и Западом были острые разногласия, «но всё же казалось, что тотальная враждебность времен холодной войны навсегда ушла в прошлое».
Далее говорится, что, «начиная с середины 2003 года становилось всё более очевидным, что настроения в Кремле меняются. Россия становилась богаче. Всё сильнее ощущалось стремление восстановить роль страны как независимой сверхдержавы и закончить период слабости, начавшийся в 1991 году и воспринимавшийся как годы унижений». То есть тема боли от унижения, которую с ориентацией на приведенные нами слова Бжезинского можно назвать «компьенской», повторяется в докладе неоднократно.
Переломным моментом назван июль 2003 года, когда арестовали Платона Лебедева и Михаила Ходорковского.
В декабре 2003 года, по мнению автора данной главы доклада, происходит манипулятивный, организованный Кремлем крах либеральных партий («Яблока» и СПС) на выборах в Думу.
Следующими вехами названы отставка якобы либерального премьера Касьянова в феврале 2004 года и выборы Путина на второй срок, состоявшиеся через месяц после этой отставки. Эти новые выборы автор называет не более чем косметической процедурой.
А затем, по мнению автора, произошло сворачивание рыночных реформ. Автор говорит о незаживающих ранах, нанесенных самолюбию России. Он цитирует слова Путина: «Мы проявили слабость. А слабых - бьют. Одни хотят оторвать от нас кусок „пожирнее“, другие им помогают. Помогают, полагая, что Россия - как одна из крупнейших ядерных держав мира - еще представляет для кого-то угрозу. Поэтому эту угрозу надо устранить. И терроризм - это, конечно, только инструмент для достижения этих целей».
Далее говорится о постепенном нарастании конфликта интересов России и Запада и о том, что этот «конфликт интересов носил латентный характер до конца 2003 года». Но что провалы в Молдавии, где не был принят меморандум Козака, и в Грузии, где был свергнут Шеварднадзе, а также вхождение Прибалтики в НАТО, а также первая «оранжевая революция» на Украине, приведшая к победе Ющенко, вывели этот конфликт интересов из латентной фазы. Автор указывает, что решающее значение в таком выводе конфликта из латентной фазы сыграли именно украинские события.
Далее рассматривается Мюнхенская речь Путина, острая реакция Путина на расширение НАТО и новое качество американской ПРО, продвигаемой на восток Европы. Утверждается, что события в Косово 2008 года окончательно вывели конфликт из латентной фазы. И что в горячую фазу этот конфликт перешел после событий 2008 года в Грузии.
Автор пишет о том, что к 2011 году конфликтность между Западом и Россией уже оформилась окончательно. Что в 2012 году Путин начал свой третий президентский срок с отказа от участия во встрече «Большой восьмерки». И что именно в это время, конкретно в сентябре 2012 года, на Западе начали признавать необратимость и опасность происходящего в России. Именно в сентябре 2012 года кандидат в президенты США Митт Ромни назвал Россию «главным геополитическим врагом».
Но геополитика - это не всё. От геополитики автор переходит к ценностям и утверждает, что ценности России в рассматриваемый период стали окончательно непримиримы с ценностями Запада: «Конфликт ценностей не останавливает взаимодействие между странами, если оно в их интересах (это может быть коммерческое взаимодействие, ответ на общую угрозу, культурные связи или взаимоотношения между людьми); однако формат стратегического партнерства с посткоммунистической Россией в понимании Западной Европы и Соединенных Штатов подразумевал согласие по широкому спектру ценностей».
Автор прямо говорит о том, что ценности западного мира оказались неприемлемыми для России, что «Кремль очень далеко отошел от этих ценностей». Такой отход определяется для автора позицией Кремля о недопустимости вмешательства во внутренние дела России. Особо возмущают автора слова министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова о том, что Вестфальская система «вывела ценностные различия за рамки межгосударственных отношений».
Напоминаем, что Вестфальская система сложилась в Европе на основе Вестфальского мира, который подвел в 1648 году итоги Тридцатилетней войны, разворачивавшейся в основном на территории современной Германии. Эта война была порождена противоречиями между католиками и протестантами, обусловлена конфликтом за гегемонию в Священной Римской империи. По условиям мира, Габсбурги сохранили за собой все восточные земли, включая Чехию, но были вынуждены передать Франции Эльзас. Франция и Швеция дополнительно получили определенные территории. Произошел территориальный передел в Бранденбурге, Мекленбурге, Баварии, Саксонии, Пфальце, Гессен-Касселе. Соединенные Провинции Нидерландов и Швейцарская конфедерация были признаны независимыми государствами и вышли из состава Священной Римской империи. Кальвинизм был признан равноправным с лютеранством. Был провозглашен принцип веротерпимости и право князей Священной Римской империи выбирать религию в своих владениях.
Отто фон Оттенфельд. В лагере Альбрехта фон Валленштейна. до 1913.
В ходе Тридцатилетней войны людские потери составили от 5 до 8 миллионов человек, что по тем временам являлось чудовищной цифрой. Многие регионы империи потеряли от 20 до 45% населения. А на отдельных территориях убыль составила до 70%. Только шведы как одна из сторон Тридцатилетней войны уничтожили на территории Священной Римской империи почти две тысячи замков, восемнадцать тысяч деревень и более полутора тысяч городов. Свирепствовали чудовищные заболевания. Шведы установили контроль над Балтикой, превратив ее в «шведское озеро». В Европе гегемония перешла к Франции. Габсбурги понесли чудовищный урон. Протестанты обрели равные права с католиками.
А теперь - главное: Вестфальский мир резко ослабил влияние религиозных факторов на жизнь государства. Внешняя политика стала основываться на национальном государственном суверенитете, равноправии государств, нерушимости границ. Она стала определяться не религией, а экономическими, династическими и геополитическими интересами.
Совершенно понятно поэтому, почему министр иностранных дел России говорит о том, что Вестфальская система «вывела ценностные различия за рамки межгосударственных отношений». Это утверждение столь же справедливо, как «дважды два четыре» или «Волга впадает в Каспийское море». Но автор доклада говорит, что этот вопиющий тезис Сергея Лаврова является «доводом, который поддержал бы его советский предшественник Анатолий Громыко (так у автора, имеется в виду Андрей Громыко - С. Е.)». Тем самым автор отбрасывает принципы Вестфальской системы, заменяя их некими новыми европейскими ценностными принципами, фактически являющимися в силу этой логики не идеологическими и не религиозными, но какими-то иными ценностными основами, позволяющими воскрешать довестфальские конфликты нового - пострелигиозного и одновременно неорелигиозного (ценностного, так сказать) - типа.
Окончание.
Оригинал: rossaprimavera.ru
См. также:
- 06.03.2022 Габсбург в вышиванке - «Украинство…» Глава IV // voiks
Одна идея из 1920-х годов жива и поныне: по ней возможен общеевропейский переход от нынешней демократии ЕС к какой-то общеевропейской монархии. А в случае такого перехода династия Габсбургов, что называется, вне конкуренции.
- 06.03.2022 Черный интернационал: Габсбург, бандеровцы и др. - «Украинство…» Глава V // voiks
Так называемая черная аристократия очень нужна для новой мягкой неофашистской модели Евросоюза
- 06.03.2022 Украина как плацдарм фашистского реванша - «Украинство…» Глава VI // voiks
Украинские политики танцуют под дудку профашистских радикалов, а Запад это поддерживает. Почему? Не потому ли, что в украинском неонацистском котле вывариваются новые идеологемы, призванные затем насаждаться повсеместно?
- 07.03.2022 Chatham House и Украина - «Украинство…» Глава VII // voiks
В проект «Украинство» на протяжении веков очевидным образом вкладывались, инвестировались огромные материальные, интеллектуальные и волевые ресурсы. И пренебрегать ролью Chatham House в осуществлении того, что мы именуем проектом «Украинство», было бы и неразумно, и безответственно.
- 07.03.2022 Брестская уния 1596 года и Украина - «Украинство…» Глава VIII // voiks
Украинская грекокатолическая (униатская) церковь сыграла ключевую роль в формировании так называемого «галицийского духа», носители которого считают, что население большей части Украины, зараженное вирусом «москальства», к истинному украинству никакого отношения не имеет.
- 09.03.2022 Андрей Шептицкий и «восточный проект» Ватикана - «Украинство…» Глава IX // voiks
Меняя вектор лояльности, Шептицкий сохранял верность своей стратегической антирусской миссии.
- 11.03.2022 Иосиф Слипый: окормитель антимоскальства - «Украинство…» Глава X
Слипый, как и Шептицкий, посвятил жизнь формированию накаленного униатского антисоветского/антироссийского ядра, которое сыграло существенную роль в разрушении СССР и продолжает свою деструктивную деятельность по сей день.
- 11.03.2022 Украинские грекокатолики в «майданном процессе» - «Украинство…» Глава XI
Украинская грекокатолическая церковь стала одним из ключевых организаторов Евромайдана
- Метка: Украинство (книга)
«Русский вызов» или «русский ответ»? Предисловие «Украинство...»
ИА Красная Весна | Сергей Кургинян / ИА Красная Весна / 5 марта 2022
Конструкт - это не история как таковая, а ее суррогат. Реальная украинская история - это история, то есть нечто, таящее в себе неожиданности, развилки и прочее. А украинство - это конструкт
Сергей Караганов на конференции Chatham House «The Russian Challenge»
Понять это можно, читая доклад «Русский вызов». И именно потому я рассматриваю данный доклад в предисловии. Необходимо осознать масштаб вызова. На карту поставлена не разменная региональная проблематика, а нечто судьбоносное - и для нас, и для мира. Так определяют масштаб они. А мы?
Для того чтобы подобная оценка украинской проблематики не показалась кому-то завышенной, я подробно обсужу в этом предисловии доклад, задающий новый вектор и отношений с Россией, и мировой политики, притом что назвать этот вектор «новым» можно, только забыв историю и сведя ее к недолгим и очень неискренним постсоветским объятиям разгромленной России, благодарящей Запад за этот разгром и называющей его «благим», «святым» и так далее. О том, что находилось за этим лживым фасадом и теперь выступает из-под его обломков, очень ярко сказано в докладе «Русский вызов».
Этот доклад Четем-хауса был опубликован в июне 2015 года, но не потерял актуальности и поныне. Во введении к докладу авторы ссылаются на предыдущий доклад «Путин снова. Последствия для России и Запада», вышедший в 2012 году. Новый доклад является преемственным по отношению к предыдущему и по составу авторов, и по содержанию. В предыдущем докладе авторы отмечали, что «Запад будет чувствовать боль России», которая «предпринимает резкие шаги без оглядки на положение дел внутри страны».
В новом докладе рассматривается, в какой степени сбылась такая прогнозная оценка, в какой степени имеют место, как говорят авторы доклада 2015 года, и эта боль, и «пренебрежение обстоятельствами». При этом оба вводимых понятия - «боль» и «пренебрежение обстоятельствами» - требуют хотя бы минимального раскрытия. От чего Россия испытывает боль, какими обстоятельствами она пренебрегает? Ссылка на предыдущий доклад говорит о том, что пренебрегает Россия некими своими внутренними обстоятельствами, они же положение дел внутри страны. Но о какой боли идет речь?
Авторы нового доклада указывают, что предыдущие прогнозные оценки не просто подтвердились, а оказались чрезмерно умеренными. И что никто из авторов предыдущего доклада «не предполагал, насколько радикально и быстро Россия начнет подрывать сложившийся после холодной войны порядок в сфере безопасности…»
Таким подрывом сложившегося порядка авторы считают «захват Крыма» и «отделение востока Украины». Но не это представляется авторам наиболее существенным (такая оценка на Западе чуть ли не общепринята). Существенным для них является то, что Россия подрывает «сложившийся после холодной войны порядок в сфере безопасности», - вот что ставят во главу угла авторы. Есть новый порядок, сложившийся в мире после холодной войны, а Россия его подрывает.
Но что значит «после холодной войны»? Значит ли это, что СССР и Запад сначала вели холодную войну, а потом ее прекратили по взаимной договоренности? Нет, ничего подобного! Это Горбачев считал (или притворялся, что считает), что можно взять и прекратить холодную войну. Многие и сейчас в России не понимают, что этого в принципе нельзя было сделать. Что у любой войны есть результат. И что результат очевиден. Россия/СССР была беспощадно разгромлена в холодной войне Она потерпела суперсокрушительное поражение, отдала огромные территории, капитулировала идеологически, под диктовку Запада обрушила собственную экономику, именуя это обрушение «переходом к рынку».
Такая оценка результата холодной войны на Западе является общепринятой. Ее не всегда и не все предъявляют русским явно и бесцеремонно. Но предъявляют ее всегда. А каждого, кто вместо такой оценки («русские были разгромлены в холодной войне и капитулировали») предлагает иначе интерпретировать Беловежские соглашения и «лихие девяностые годы», на Западе считают либо лжецом, либо идиотом. Наиболее радикально и откровенно говорил о поражении СССР/России в холодной войне Збигнев Бжезинский. В своей статье «Холодная война и ее последствия», опубликованной в 1992 году в журнале Foreign Affairs, Бжезинский утверждал, что в результате победы в холодной войне США удалось навязать «версальский порядок» сперва Советскому Союзу, а потом и России, и что подписание 19 ноября 1990 года в Париже договора о воссоединении Германии на американских условиях является (прямая цитата) «функциональным эквивалентом подписания акта капитуляции побежденной Германией в железнодорожном вагоне в Компьене в 1918 году».
Перед тем, как напомнить читателю о том, что же именно произошло в Компьене в 1918 году, приведем еще одно высказывание Бжезинского. В интервью московской газете «Сегодня» (№ 157 за 1994 год) он заявил: «Американское партнерство с Россией не существует и существовать не может. Россия не является партнером США, Россия - клиент США. Россия не может претендовать на роль сверхдержавы, она была побеждена Соединенными Штатами. Когда мы используем выражение „партнерство“, мы имеем в виду равенство. Россия же теперь побежденная страна… После 70 лет коммунизма она была повержена в титанической схватке, и сказать, что это был Советский Союз был побежден, а не Россия, не что иное, как бегство от политической реальности. Советский Союз был исторической Россией, называемой Советским Союзом. Россия бросила вызов США и была побеждена. Теперь Россия может существовать только как клиент США. Претендовать на что-то иное является беспочвенной иллюзией».
Теперь о Компьенском мире. Компьенское перемирие, положившее конец Первой мировой войне, было подписано 11 ноября 1918 года. Подписание состоялось в железнодорожном вагоне французского маршала Фердинанда Фоша - главнокомандующего войсками Антанты. Вагон стоял в Компьенском лесу, недалеко от города Компьен во французской провинции Пикардия. В этом вагоне Фош и английский адмирал Росслин Уимисс приняли немецкую делегацию, которую возглавлял генерал-майор Детлоф фон Винтерфельдт. Компьенское перемирие, о котором говорит Бжезинский, зафиксировало капитуляцию Германии в 1918 году.
Но было и Второе компьенское перемирие - диаметрально противоположное первому. Оно было подписано Францией, капитулировавшей перед нацистской Германией в 1940 году. И Гитлер не случайно привязал такую капитуляцию к Компьену: слишком унизительно для немцев было то, что произошло в Компьене в 1918 году. Вот что писал в своих воспоминаниях американский журналист Уильям Ширер по поводу гитлеровского реванша за Компьен-1918: «Итак, это было в полдень 21 июня. Я стоял у края поляны в Компьенском лесу, чтобы увидеть собственными глазами последний и крупнейший из триумфов Гитлера, которых я в ходе своей работы видел так много за эти бурные годы. <…> Точно в 3 часа 15 минут пополудни прибыл на своем мощном «мерседесе» Гитлер в сопровождении Геринга, Браухича, Кейтеля, Редера, Риббентропа и Гесса… Они вышли из своих автомобилей примерно в 200 ярдах от монумента в ознаменование освобождения Эльзаса и Лотарингии, который был задрапирован немецкими военными флагами так, чтобы фюрер не мог увидеть огромный меч (я помнил это по предыдущим посещениям), меч победоносных союзников 1918 года, пронзивший жалкого орла, символизировавшего германскую империю Гогенцоллернов. Взглянув на монумент, Гитлер двинулся дальше. <…>
Подписание капитуляции Германии в Компьенском вагоне. 11 ноября 1918 года
Затем Гитлер и его свита вошли в вагон, где фюрер уселся в кресло, на котором в 1918 году сидел Фош. Через пять минут появилась французская делегация… Они были потрясены, но сохраняли достоинство даже в этих трагических обстоятельствах. Им заранее не сказали, что доставят в эту французскую святыню, чтобы подвергнуть унизительной процедуре, и французы, вне всякого сомнения, пережили как раз то шоковое состояние, на какое рассчитывал Гитлер. В тот вечер, после того как Браухич детально описал ему всю процедуру, Гальдер записал в своем дневнике: «Французы… не подозревали, что им придется вести переговоры в том самом месте, где проходили переговоры в 1918 году. Этот факт так подействовал на них, что они долго не могли прийти в себя».
Разумеется, французы были ошеломлены, и это было заметно. Тем не менее вопреки сообщениям, которые публиковались в те дни, они пытались, как теперь стало известно из официальных протоколов этой встречи, обнаруженных среди нацистских секретных документов, смягчить наиболее жесткие пункты условий, выдвинутых фюрером, и устранить те из них, которые, по их мнению, являлись позорными. Однако их усилия оказались тщетными.
Гитлер и его свита покинули вагон, как только генерал Кейтель зачитал французам преамбулу к условиям перемирия, предоставив ведение переговоров начальнику штаба ОКБ, но при этом не разрешив ему ни на йоту отступить от составленных им самим условий.
В СССР и России никогда ни с кем, даже с побежденным нацистским рейхом, не строили отношений так, как их строили между собой немцы и французы в Компьене. Сначала в 1918 году французы унижали немцев, как только могли, и создавали у них комплекс побежденной страны. Потом в 1940 году то же самое повторили немцы в том же Компьене. Это повторилось в Компьене, потому что нужно было стереть тогдашнее компьенское унижение, испытанное немцами. И это можно было сделать, только унизив французов.
Французская открытка 1918 года
Компьенский мир - это символ беспредельного унижения. Этот символ был растиражирован в миллионах открыток, памятных медалей, разного рода знаках. Вся Европа и весь Запад это прекрасно понимают. Не понимают этого до сих пор только русские. Бжезинский всего лишь откровенно высказал то, что в разных более осторожных формах высказывали другие.
Да, впоследствии Бжезинский раскланивался перед путинской Россией, весьма неубедительно и лицемерно. Но дело тут не в Бжезинском, а в том, что русские до сих пор не понимают четырех аспектов произошедшего с ними в связи с распадом СССР.
Аспект № 1 - проигрыш в холодной войне рассматривается Западом так же, как и проигрыш в любой другой войне. Тут не важно, война горячая или нет.
Аспект № 2 - этот военный проигрыш унизил русских так же, как сначала проигрыш в Первой мировой войне унизил немцев, и как потом немцы, разгромив Францию, унизили французов. Тут главное - унижение. Это западный стиль, в принципе не осознаваемый до конца русскими.
Аспект № 3 - потерю русскими Украины Запад считает главным слагаемым русского унизительного проигрыша в холодной войне. Это главный момент триумфа Запада и русского унижения. Еще раз надо подчеркнуть, что упиваться унижением врага - чисто западная черта, очень характерная и существенная.
Аспект № 4 - все разговоры о том, что русские всего лишь освободились от коммунизма, а не унизительно проиграли, являются либо пустой болтовней неумных людей, либо психотерапией для внутреннего пользования, не имеющей никакого отношения к международной оценке случившегося.
Это длинное отступление необходимо для того, чтобы правильно прочесть ключевую фразу вступительной части доклада Четем-хауса о том, что русские испытывают боль. «Почему, собственно, они должны испытывать боль? - спросит ревнитель психотерапевтической версии о русском освобождении от коммунизма. - Они должны испытывать счастье, потому что освободились».
На такой вопрос им отвечают на Западе: «Впаривайте про счастье освобождения своим идиотам. Но и мы, и вы знаете, что вы проиграли, причем именно унизительно».
Четем-хаус в своем докладе, говоря о русской боли, не считает нужным развернуто объяснять, о какой боли идет речь. Но совершенно ясно, что это - боль русского унижения. Без понимания данного обстоятельства трудно прочесть доклад Четем-хаус сколь-нибудь адекватно.
Между тем, во введении к докладу «Русский вызов» говорится, что Россия а) мучается от боли в связи с унизительным поражением в холодной войне и б) подрывает порядок, сложившийся в результате своего поражения. Вот в чем вызов, по мнению авторов. Ну и каков же должен быть эффективный ответ на этот вызов?
Авторы доклада говорят: «Для выработки эффективного ответа на маневры Москвы, проводимые с применением традиционных и неклассических методов и средств, потребуется больше воображения…»
Больше воображения - вот к чему призывают авторы, считая, что без этого адекватного ответа не будет. Для чего же нужно больше воображения? Для того чтобы понять, во-первых, что стало причиной действий России, во-вторых, каким курсом идет Россия, в-третьих, каковы будут геополитические последствия этого курса и, в-четвертых, как надо реагировать на русский вызов.
«Крупнейшие западные игроки, - утверждают авторы доклада, - еще не в полной мере осознали последствия отката России к авторитарному национализму».
Произнесены ключевые слова - авторитарный национализм. И это очень важно. В чем авторы видят «откат к авторитарному национализму»? Почему путинизм - это авторитаризм, в чем националистичность путинизма? Повторяем, произнесены и отчеканены на металле высшей пробы этакие ключевые слова, не подлежащие коррективам - «авторитарный национализм». После этого вы можете сколько угодно распинаться по поводу того, что у вас демократия, что вы даете телевизионное время всем сторонникам Запада, что вы чуть не обласкиваете сторонников Навального (включен в список террористов и экстремистов на территории РФ) и Ходорковского (или, по крайней мере, ведете себя с ними гораздо мягче, чем американские или европейские полицейские ведут себя со своими «несогласными»), - это не имеет никакого значения для западного мира. У вас - откат к авторитарному национализму и точка.
Это при том, что как для авторов доклада, так и для западной элиты в целом нет никакой разницы между гитлеризмом как германским авторитарным национализмом и путинизмом как русским авторитарным национализмом. Это в лучшем случае - нет никакой разницы. А в худшем - русский авторитарный национализм хуже немецкого, то есть гитлеровского. А значит, Путин хуже Гитлера. Потому что русский авторитарный национализм не может быть хоть каким-то образом вписан в ту систему, которая сложилась в результате победы в холодной войне. Авторы формулируют это так: «Москва и Запад придерживаются конкурирующих, противоречащих друг другу и совершенно несовместимых курсов».
Вдумайтесь в эти слова - «совершенно несовместимых курсов». Наличие совершенно несовместимых курсов означает, что победить может только носитель одного из этих курсов, что налицо не обычное противоречие, а противоречие фундаментальное и антагонистическое. В России немало людей, которые говорят, что теперь-то у нас противоречия нет, поскольку нет коммунизма. А им отчеканивают на скрижалях западной аналитической и политической мысли, что у них теперь авторитарный национализм. Русские разводят руками: много партий, дискуссия, конкурентная борьба, митинги, проклятия в адрес национализма как зла… А им говорят: «Кончайте Ваньку валять! У вас авторитарный национализм, который хуже коммунизма».
В России многие говорят: «У нас не может быть холодной войны, потому что у нас нет конфликта идеологий. Мы и Запад теперь как близнецы-братья. У нас демократия, рыночная экономика».
А им говорят: «У вас есть идеология - авторитарный национализм, который хуже коммунизма. Вы пытаетесь взять реванш за поражение в холодной войне. Вы хотите посадить нас во второй раз в компьенский вагончик с обратным результатом. Ваш курс и наш курс несовместимы. Вы поддерживаете все авторитарные националистические режимы. Путин хуже Гитлера».
Четем-хаус не говорит «хуже Гитлера»? Да, буквально этих слов не говорит. Буквально говорится следующее: «Путин является фундаментально антизападным лидером, чье последовательное пренебрежение истиной поставило крест на доверии к нему как к партнеру по переговорам. Следовательно, будет неразумно ожидать, что какой-либо компромисс с Путиным приведет к долговременным стабильным результатам для Европы».
Да, в России не умеют читать западные тексты, продираясь сквозь, казалось бы, корректные выражения. Но что в этих выражениях корректного? Тут сказано, что Путин, который сам всё время искренне бьет себя в грудь и говорит, что он западник, является - внимание! - фундаментально антизападным лидером.
Может быть более беспощадная, свирепая, категорическая формулировка? Не может. Для всех на Западе фундаментально антизападный лидер с ядерным оружием - это абсолютное зло. Да-да, именно абсолютное, неисправимое и предельное. То есть Путин хуже Гитлера. Он не заслуживает никакого доверия. С ним нельзя вести переговоры. Он последовательно пренебрегает истиной…
Нужно совсем не понимать смысла западной риторики и семантики, чтобы не ощутить значение слов «последовательно пренебрегает истиной». Но даже те, кто этого не понимает, должны хотя бы осознать, что рядом с этими беспощадными и страшными словами находятся слова о том, что с Путиным нельзя вести переговоры. Вообще нельзя вести переговоры, он недоговороспособен! Ему нельзя доверять. Со Сталиным вели переговоры. И с Гитлером вели переговоры. А Путин - недоговороспособен. И что прикажете делать с недоговороспособным лидером в ядерной стране? Тут ведь всё сказано. А для тех, кому этого мало, говорится: «Неразумно ожидать, что какой-либо компромисс с Путиным приведет к долговременным стабильным результатам для Европы».
Вдумайтесь - тут сказано «какой-либо компромисс». То есть сказано, что никакой компромисс ни к чему не приведет. Подписали Минские соглашения? Ерунда. Подпишете другие? Снова ерунда!
Чуть ниже это сказано буквально: «Западу очень хочется, чтобы президент Украины Петр Порошенко сумел как-то договориться с Путиным, и можно было переключить внимание на другие неотложные мировые проблемы. Данный доклад призван показать, насколько недальновидным и ненадежным был бы такой вариант».
Значит, не нужно договариваться в Минском формате, это недальновидно и ненадежно. И ни в каком другом формате не нужно. А что нужно делать? Если нельзя вести переговоры, то нужно воевать. Поэтому документ Четем-хауса вполне можно назвать документом новой холодной войны. Это объявление России новой холодной войны. Да, не от лица Великобритании или коалиции западных стран, но от лица самого авторитетного, как бы британского, а на самом деле англо-американского, политико-интеллектуального центра. Все разговоры о Бильдербергах и Тройственных комиссиях - хотя бы отчасти конспирология. А вот Четем-хаус - похлеще Бильдербергов и Тройственных комиссий. А главное - он реален. И не было бы его - не было бы ни Бильдерберга, ни Тройственной комиссии. Так что можно сказать, что высшая элита англосаксонского мира вынесла свой вердикт.
В дополнение к вердикту говорится, что путинская модель авторитарного национализма нежизнеспособна во всех смыслах этого слова. Что Путин на основе этой модели не может справиться с долгосрочными структурными факторами, которые лежат в основе нынешних русских экономических неприятностей. Что Путина надо добивать на Украине, в противном случае Запад рискует проиграть Украину. Что Россия всеми средствами, как старыми, так и новыми, удерживает под своим контролем так называемую периферию. Что такое удержание для Запада неприемлемо. И, наконец, что Западу надо уже сегодня «подумать над упреждающими мерами в отношении рисков, связанных с Россией после Путина».
Почему нежизнеспособна путинская модель? Потому что, как говорят авторы доклада, «выбранный Владимиром Путиным стратегический подход - это строительство новой „крепости под названием Россия“». То есть это автаркия, причем не только экономическая, но и системная. Такой выбор, как считают авторы доклада, «создает риск банкротства России - как фигурального, так и буквального, - и может привести к досрочной потере власти ее сегодняшним лидером. Когда именно он потеряет власть и что за этим последует, предсказать невозможно. Ключевым игрокам Запада необходимо предусмотреть все варианты развития событий, продолжая противодействовать нелегитимным и незаконным шагам, которые предпринимает сегодня Россия».
Чем это не новая «длинная телеграмма» Кеннана о холодной войне?
В главе доклада «Как изменилось отношение России к Западу: от сближения к конфронтации» (автор - Родерик Лайн) говорится о том, что во время первого президентского срока Путина между Россией и Западом были острые разногласия, «но всё же казалось, что тотальная враждебность времен холодной войны навсегда ушла в прошлое».
Далее говорится, что, «начиная с середины 2003 года становилось всё более очевидным, что настроения в Кремле меняются. Россия становилась богаче. Всё сильнее ощущалось стремление восстановить роль страны как независимой сверхдержавы и закончить период слабости, начавшийся в 1991 году и воспринимавшийся как годы унижений». То есть тема боли от унижения, которую с ориентацией на приведенные нами слова Бжезинского можно назвать «компьенской», повторяется в докладе неоднократно.
Переломным моментом назван июль 2003 года, когда арестовали Платона Лебедева и Михаила Ходорковского.
В декабре 2003 года, по мнению автора данной главы доклада, происходит манипулятивный, организованный Кремлем крах либеральных партий («Яблока» и СПС) на выборах в Думу.
Следующими вехами названы отставка якобы либерального премьера Касьянова в феврале 2004 года и выборы Путина на второй срок, состоявшиеся через месяц после этой отставки. Эти новые выборы автор называет не более чем косметической процедурой.
А затем, по мнению автора, произошло сворачивание рыночных реформ. Автор говорит о незаживающих ранах, нанесенных самолюбию России. Он цитирует слова Путина: «Мы проявили слабость. А слабых - бьют. Одни хотят оторвать от нас кусок „пожирнее“, другие им помогают. Помогают, полагая, что Россия - как одна из крупнейших ядерных держав мира - еще представляет для кого-то угрозу. Поэтому эту угрозу надо устранить. И терроризм - это, конечно, только инструмент для достижения этих целей».
Далее говорится о постепенном нарастании конфликта интересов России и Запада и о том, что этот «конфликт интересов носил латентный характер до конца 2003 года». Но что провалы в Молдавии, где не был принят меморандум Козака, и в Грузии, где был свергнут Шеварднадзе, а также вхождение Прибалтики в НАТО, а также первая «оранжевая революция» на Украине, приведшая к победе Ющенко, вывели этот конфликт интересов из латентной фазы. Автор указывает, что решающее значение в таком выводе конфликта из латентной фазы сыграли именно украинские события.
Далее рассматривается Мюнхенская речь Путина, острая реакция Путина на расширение НАТО и новое качество американской ПРО, продвигаемой на восток Европы. Утверждается, что события в Косово 2008 года окончательно вывели конфликт из латентной фазы. И что в горячую фазу этот конфликт перешел после событий 2008 года в Грузии.
Автор пишет о том, что к 2011 году конфликтность между Западом и Россией уже оформилась окончательно. Что в 2012 году Путин начал свой третий президентский срок с отказа от участия во встрече «Большой восьмерки». И что именно в это время, конкретно в сентябре 2012 года, на Западе начали признавать необратимость и опасность происходящего в России. Именно в сентябре 2012 года кандидат в президенты США Митт Ромни назвал Россию «главным геополитическим врагом».
Но геополитика - это не всё. От геополитики автор переходит к ценностям и утверждает, что ценности России в рассматриваемый период стали окончательно непримиримы с ценностями Запада: «Конфликт ценностей не останавливает взаимодействие между странами, если оно в их интересах (это может быть коммерческое взаимодействие, ответ на общую угрозу, культурные связи или взаимоотношения между людьми); однако формат стратегического партнерства с посткоммунистической Россией в понимании Западной Европы и Соединенных Штатов подразумевал согласие по широкому спектру ценностей».
Автор прямо говорит о том, что ценности западного мира оказались неприемлемыми для России, что «Кремль очень далеко отошел от этих ценностей». Такой отход определяется для автора позицией Кремля о недопустимости вмешательства во внутренние дела России. Особо возмущают автора слова министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова о том, что Вестфальская система «вывела ценностные различия за рамки межгосударственных отношений».
Напоминаем, что Вестфальская система сложилась в Европе на основе Вестфальского мира, который подвел в 1648 году итоги Тридцатилетней войны, разворачивавшейся в основном на территории современной Германии. Эта война была порождена противоречиями между католиками и протестантами, обусловлена конфликтом за гегемонию в Священной Римской империи. По условиям мира, Габсбурги сохранили за собой все восточные земли, включая Чехию, но были вынуждены передать Франции Эльзас. Франция и Швеция дополнительно получили определенные территории. Произошел территориальный передел в Бранденбурге, Мекленбурге, Баварии, Саксонии, Пфальце, Гессен-Касселе. Соединенные Провинции Нидерландов и Швейцарская конфедерация были признаны независимыми государствами и вышли из состава Священной Римской империи. Кальвинизм был признан равноправным с лютеранством. Был провозглашен принцип веротерпимости и право князей Священной Римской империи выбирать религию в своих владениях.
Отто фон Оттенфельд. В лагере Альбрехта фон Валленштейна. до 1913.
В ходе Тридцатилетней войны людские потери составили от 5 до 8 миллионов человек, что по тем временам являлось чудовищной цифрой. Многие регионы империи потеряли от 20 до 45% населения. А на отдельных территориях убыль составила до 70%. Только шведы как одна из сторон Тридцатилетней войны уничтожили на территории Священной Римской империи почти две тысячи замков, восемнадцать тысяч деревень и более полутора тысяч городов. Свирепствовали чудовищные заболевания. Шведы установили контроль над Балтикой, превратив ее в «шведское озеро». В Европе гегемония перешла к Франции. Габсбурги понесли чудовищный урон. Протестанты обрели равные права с католиками.
А теперь - главное: Вестфальский мир резко ослабил влияние религиозных факторов на жизнь государства. Внешняя политика стала основываться на национальном государственном суверенитете, равноправии государств, нерушимости границ. Она стала определяться не религией, а экономическими, династическими и геополитическими интересами.
Совершенно понятно поэтому, почему министр иностранных дел России говорит о том, что Вестфальская система «вывела ценностные различия за рамки межгосударственных отношений». Это утверждение столь же справедливо, как «дважды два четыре» или «Волга впадает в Каспийское море». Но автор доклада говорит, что этот вопиющий тезис Сергея Лаврова является «доводом, который поддержал бы его советский предшественник Анатолий Громыко (так у автора, имеется в виду Андрей Громыко - С. Е.)». Тем самым автор отбрасывает принципы Вестфальской системы, заменяя их некими новыми европейскими ценностными принципами, фактически являющимися в силу этой логики не идеологическими и не религиозными, но какими-то иными ценностными основами, позволяющими воскрешать довестфальские конфликты нового - пострелигиозного и одновременно неорелигиозного (ценностного, так сказать) - типа.
Окончание.
Оригинал: rossaprimavera.ru
См. также:
- 06.03.2022 Габсбург в вышиванке - «Украинство…» Глава IV // voiks
Одна идея из 1920-х годов жива и поныне: по ней возможен общеевропейский переход от нынешней демократии ЕС к какой-то общеевропейской монархии. А в случае такого перехода династия Габсбургов, что называется, вне конкуренции.
- 06.03.2022 Черный интернационал: Габсбург, бандеровцы и др. - «Украинство…» Глава V // voiks
Так называемая черная аристократия очень нужна для новой мягкой неофашистской модели Евросоюза
- 06.03.2022 Украина как плацдарм фашистского реванша - «Украинство…» Глава VI // voiks
Украинские политики танцуют под дудку профашистских радикалов, а Запад это поддерживает. Почему? Не потому ли, что в украинском неонацистском котле вывариваются новые идеологемы, призванные затем насаждаться повсеместно?
- 07.03.2022 Chatham House и Украина - «Украинство…» Глава VII // voiks
В проект «Украинство» на протяжении веков очевидным образом вкладывались, инвестировались огромные материальные, интеллектуальные и волевые ресурсы. И пренебрегать ролью Chatham House в осуществлении того, что мы именуем проектом «Украинство», было бы и неразумно, и безответственно.
- 07.03.2022 Брестская уния 1596 года и Украина - «Украинство…» Глава VIII // voiks
Украинская грекокатолическая (униатская) церковь сыграла ключевую роль в формировании так называемого «галицийского духа», носители которого считают, что население большей части Украины, зараженное вирусом «москальства», к истинному украинству никакого отношения не имеет.
- 09.03.2022 Андрей Шептицкий и «восточный проект» Ватикана - «Украинство…» Глава IX // voiks
Меняя вектор лояльности, Шептицкий сохранял верность своей стратегической антирусской миссии.
- 11.03.2022 Иосиф Слипый: окормитель антимоскальства - «Украинство…» Глава X
Слипый, как и Шептицкий, посвятил жизнь формированию накаленного униатского антисоветского/антироссийского ядра, которое сыграло существенную роль в разрушении СССР и продолжает свою деструктивную деятельность по сей день.
- 11.03.2022 Украинские грекокатолики в «майданном процессе» - «Украинство…» Глава XI
Украинская грекокатолическая церковь стала одним из ключевых организаторов Евромайдана
- Метка: Украинство (книга)