Что я думаю о сталинизме. Часть 1
Раз уж я ухитрился разосраться даже с Майсуряном, то, значит, терять нечего. Можно клеймить себе на лоб надпись из пяти букв с первой из них "М" - и говорить все, что думаешь, и говорить о всех. Благо, Майсурян не поленился и откопал мой древний пост, где я всех говном обмазал. Гордиться таким нельзя, но и отказываться не менее глупо - что было, то было, от этого не уйдешь.
А на самом деле я решил тут с подачи срача написать о другом. Срач формально вспыхнул из-за обсуждения очередной язвы сталинизма - репрессий. Им удивляется коммари и другая толпа товарищей. Майсурян попытался на это ответить, но у получилось у него... не очень. Мнения у всех разные, но упирается все в основном в одно и то же - слабое познание фактуры. При том, что материала навалом, исследований по репрессиям много. Не так много, чтобы закрыть все вопросы, но достаточно. И я, поразмыслив, решил не размениваться на мелочи, а описать все относительно феномена сталинизма, как я вижу, и как было на самом деле - надеюсь, квалификации хватит. Тогда, думаю, и многие другие уяснят себе, как все тогда было с точки зрения материализма исторического процесса. Я знаю, что то, что я буду говорить далее о термидорианстве и прочем - трюизмы для подкованных товарищей, а в чем-то я могу быть неправ, но это пишется в общепопулярных целях и в расчете на других. Кто хочет - можете, конечно, не соглашаться, я аргументы и ссылки на литературу в связи с характером текста делать не буду - но если я выскажусь тут раз и навсегда, я не буду вынужден разъяснять все по мелочам в последующем. Итак...
Начнем очень-очень издалека. Непосредственно с истории революции. Вопрос о социалистической революции был одним из самых острых для социал-демократии России на рубеже 19-20 вв. К тому времени наследие народничества, считавшее, что Россия может через общину миновать капитализм и прийти к крестьянскому социализму, было отброшено - развитие капитализма было в конце 1890-х непреложным фактом. Но вставал вопрос - как же тогда произойдет социалистическая революция, если даже при бурном развитии Россия многократно уступала в этом странам Запада. Вставал вопрос, что будет первым - буржуазная или социалистическая революция, будет ли во главе революции пролетариат, крестьянство или их союз, каково должно быть поведение революционеров и т.д. Это азбука истории партии.
Как мы знаем, вопрос встал со всей остротой именно в 1917 г. Ленин, проявив свой гений, понял, что на прогрессивную буржуазию надеяться нечего, и вопреки всем партийным догмам повел дело к захвату власти революционной партией, в опоре на рабочих, солдат и крестьян, удовлетворение интересов которых было тогда определяющим для страны. Сейчас, оглядываясь на события столетней давности, мы можем точнее сформулировать, почему вопреки ожиданиям революция произошла не в высокоразвитых центрах капиталистической метрополии, а в отсталой полупериферийной России. Это связано с тем, что в стране существовали типичные факторы страны догоняющего развития - неукрепленность буржуазных институтов, слабость и рептильность выращенной при посредстве государства буржуазии, неудовлетворенное революционное крестьянство и особенно резко выросший, мотивированный, осознавший себя за годы промышленной модернизации 1870-1900-х г.г. революционный рабочий класс. Революционные классы были сильны - буржуазный класс бездарен - силовая опора буржуазного режима ничтожна. Составлявший большинство ситуативный союз крестьянства и рабочих и совершил революцию. Далее власть взяли представители революционных слоев - большевики, и именно по пути их диктатуры и пошло развитие страны. Первый натиск на прежний уклад, во многом связанный с политикой тотальной мобилизации времен гражданской войны, не удался - в начале 1920-х страна была разорена и доведена до предела. Стало очевидно, что на имеющейся слабой промышленной базе решить дело строительства социализма невозможно. В итоге был введен НЭП, который смог в короткие сроки относительно быстро восстановить прежний потенциал страны и обеспечить большинство страны необходимым, в том числе за счет ликвидации целого ряда дореволюционных язв общества
типа паразитарного помещичества, зарубежных долгов, работы в социально-культурной сфере... Но на большее НЭП был неспособен и стал вопрос о выборе сценариев дальнейшего развития страны. В условиях враждебного международного окружения оно было возможно только на пути сохранения дальнейшей диктатуры партии - и потому вопрос стоял только о возможности сохранения демократии хотя бы внутри партии, на основе прежней системы демократического централизма. Последнего сделать не удалось. В партии утвердился именно режим диктатуры - сначала коллективной, под руководством Сталина, а потом и его лично. Это хорошо видно, если изучать внимательно биографию Сталина, а также его документы. Например, через журналы голосований ЦК и Политбюро - исследователям бросается в глаза, как все предложения Сталина к середине 1930-х проходят практически без возражений и поправок. К середине 1930-х можно говорить о единоличной диктатуре Сталина как о несомненном факте - оппозиции как таковой не было нигде, ни вне партии, ни в партии, ни в руководящих органах.
Здесь и далее - первые попавшиеся КДПВ.
Несомненно, что очень многие негативные предпосылки сталинизма возникли в ходе самой революционной диктатуры и особенно гражданской войны, когда начала складываться советская партийно-государственная модель. К этому времени относится формирование однопартийной диктатуры с сознательным выдавливанием конкурентов, в том числе с помощью репрессивных кампаний, формирование "осадного мышления" у правящего руководства, формирование жестоких и настроенных не на защиту законности, а репрессивные акты спецслужб. По сути, именно в начале 1920-х начинает действовать и тот хорошо известный "железный закон олигархии", который знаменовал первое наступление идущего термидора. Уже в 1920 г. начинаются жалобы (пока еще весьма крикливые и часто необоснованные) на формирование обширного советского аппарата, оторванного от масс, на его привилегии, на закрытость элиты и шире - партии - от народа. В начале - середине 1920-х проводится ряд реформ партийно-государственной структуры, которые формально направлены на ее улучшение, а не деле привели к закрытости формирования партийной элиты, безальтернативным выборам, уменьшению демократического централизма в самой партии. В частности, можно отметить знаменитое решение о запрещении фракций на Х съезде, мыслившееся как временное, безальтернативные выборы председателей губкомов, назначаемость, как раз в то время проводившуюся Оргбюро - и многое другое. Все это было следствием укрепления победившей в войне партийной бюрократии, которая хотела обеспечить свое доминирующее влияние - вне зависимости от целей, которыми она руководствовалась (а я не сомневаюсь, что многие ее представители, и Сталин в том числе, считали себя чистейшими и честнейшими коммунистами и защитниками коммунистической идеи - как папа римский христианства).
Надвигающуюся опасность рано уловил Троцкий, в силу ряд причин лучше других знакомый с требованиями внутрипартийной свободы - именно это всегда его отличало от других социалистов. Сначала старые большевики, для которых слишком самостоятельный и всегда имевший свою голову на плечах Лейба вечно мешал, довольно подло объединились против него как даже не реального, а потенциального врага - еще даже труп Ильича не остыл. Потом Зиновьев и Каменев предпочли примкнуть к нему, отчасти по тем же мотивам - но было уже поздно. Им противостоял Сталин, вначале из-за спины Бухарина, потом, не без резона указав на правизну Бухарина - скинул с корабля современности и его. Как представитель "умеренного центра", он обладал несомненным влиянием и опирался на целую кучу представителей как старой бюрократии, так и молодых партийных рядов. В этом феномене для меня еще много неясного, в том числе и в отношениях партийцев к беспощадным чисткам в своих рядах - но очевидно, что без жесткой бюрократизации партии оппозицию выкинуть и скомпрометировать не смогли бы, и в итоге репрессии в управляемой партии прошли без особого сопротивления.
В результате оппозиция, как известно, в 1925-29 гг. была разгромлена, выкинута, посажена, скомпрометирована, заклеймена и более не возрождалась. Вообще. Любые разговоры о тысячах недобитых троцкистов-зиновьевцев, их тайном подполье, возможности террористических актов с их стороны - это просто чепуха, не получающая никаких фактических подтверждений. Подполья как такового не было, часть оппозиция была загнана в лагеря, часть приспособилась, войдя в новую элиту на птичьих правах, часть была деморализована, немногие оппозиционно настроенные партийцы и советские граждане почти не вели никакой объединительной деятельности и вести не могли по определению. Это подтверждают долгие и упорные попытки найти такие попытки со стороны историков - кроме ничтожных групп учащейся молодежи, оставивших от себя крайне скудные упоминания, ничего найти не удалось.
Попутно я отмечу, что в связи с этим очень наивно выглядит удивление тех, кто спрашивает, почему Троцкий не устроил военный переворот в стране, чтобы победить во внутрипартийной борьбе. Как вы это себе представляете? Член ЦК, член Политбюро, формально лишь один из многих - ни с того ни с сего внезапно выводит войска на улицу и утверждает военную диктатуру? И что дальше? Армия же подчиняется не лично Троцкому - а Троцкому как представителю руководства Партии. Партийные противники Троцкого, разумеется, объявили бы его изменником - а арестовать и посадить всех было не только сложно, но имело бы очень тяжелые последствия. Огромные массы партийцев, советских граждан, чиновников, просто не захотели бы подчиняться настолько откровенной диктатуре, проливать кровь троцкисты сочли бы в этом случае бессмысленным, и военная диктатура развалилась бы в считанные дни. Почему Троцкий тогда не действовал через партию?Во-первых, Троцкий сам по себе был не очень настроен на коалиции - есть такие люди (смотрю в зеркало на себя любимого). Во-вторых, и более опытный в этом отношении вождь не мог бы противостоять мощи объединившегося против него советского аппарата - напомнить, как большевики с Лениным оказались в меньшинстве, когда руководящие структуры партии смогли занять меньшевики? В-третьих... оппозиция пала жертвой собственных инструментов антидемократизации партии. Линь Бяо, когда его хотели вышвырнуть из китайского Политбюро, проехался по Китаю, выступая перед массами, те его поддержали и никто ничего не смог ему сделать. Представить себе, чтобы подобное сделали Троцкий и Зиновьев, сложно - это означало противопоставить себя всей партийной элите, от которой они не могли себя отделить. В итоге они вынуждены были до конца критиковать бюрократию "слева", без насильственных и неофициальных акций, с позиции, т.с., соответствия букве закона и несопротивления злу насилием. За демократию, за удар против кулака и за единство партии - в то время как их самих обвиняли в расколе на основании всего, что было и чего не было. Понятно, что тактика обороны работала недолго, и вскоре их разгромили.
Я не буду рассуждать, что из этого утверждения диктатуры новой бюрократии в партии и стране было объективно вызвано историческими условиями, а в чем была виновна непосредственно партия и большевистская элита - вопрос сложный. И именно из ликвидации демократических институтов и практики и выросла сначала диктатура партии над обществом, потом диктатура в самой партии. Так или иначе, если бы не железная дисциплина и единство, большевики бы не выжили во вражеском окружении и то, что они относительно безболезненно избавились от конкурентов из левосоциалистических партий свидетельствует в пользу того, что они без них вполне смогли обойтись, и это большевикам было понятно. Так что как минимум часть причин этого была объективно обусловлена историческими, психологическими, культурно-генетическими - объективными условиями. А часть - нет. Анализ этих причин был бы очень интересен, но пока четко говорить о нем как о состоявшемся рано. В то же время в дальнейшем развитии диктатуры бюрократии, которая все более трансформировалась в диктатуру Сталина, были и отличия от диктатуры времен революционной борьбы.
Итак, диктатура, связанная со Сталиным, условный сталинизм, связанный с его идеями и практикой, начинает реализовывать свою политику, причем, что характерно - максимально жесткими путями. Ленинский план добровольной или хотя бы полудобровольной, как у партоппозиции, кооперации отброшен, коллективизация стала проводиться прямо командно-административными методами. План более-менее мягкой и плавной индустриализации тоже отброшен в пользу ее форсирования - причем окончательные нормативы были повышены лично Сталиным под лозунгами: "Иначе нас сомнут" - ну, все помнят. Провести все это быстро и безболезненно на тогдашней материальной базе, тем более в условиях отрыва от народных масс в сторону бюрократизации было невозможно. Итог известен. Массовый голод из-за спешки при коллективизации, разорения крестьян, косяков утверждающейся плановой экономики, климатических циклов, нашествия паразитов и перехода Юпитера в фазу Луны - и в результате миллионы жертв. Массовое обнищание населения вплоть до того, что люди копили месяцами на обувь - поскольку деньги для форсированной индустриализации можно было взять только у населения, и оно стало для руководства страны этакой внутренней колонией. Это, кстати, чисто дореволюционная черта развития отечественной экономики, с колониями мы бы не стали полупериферией и революции бы не было. Впрочем, пример голода и разорения Англии времен Промышленной революции показывает, что и колонии не всегда помогают... В итоге - всучиваемые насильно облигации госзайма, куча дополнительных налогов, еще большее укрепление спиртной монополии, реквизиция золота и валюты, чудовищно неэквивалентный обмен между городом и деревней, скудное снабжение, скудный ассортимент за большие цены и даже частичное введение карточного распределения и то далеко не для всех. Более-менее из этой жуткой задницы стали выбираться только во второй пятилетке, когда заработали построенные заводы, когда "жить стало лучше, жить стало веселее" - там сказал Сам, и то была чистая правда. Что не отменяет того, что перебои с обычным черным хлебом и соответственно очереди - были даже в Москве вплоть до самой войны, что было только одним примером из бедности советского общества аж до 60-х.
Попутно. Нередко все это безобразие - бедность, репрессии, голод - оправдывается ссылками на войну, мол, это все было необходимо ради того, чтобы победить нацизм. Я мог бы порассуждать имело ли смысл устраивать голод еще до прихода нацистов к власти, как началу войны косвенно (КОСВЕННО!!!) способствовала собственно близорукая внешняя политика сталинизма, насколько успешны были альтернативные варианты внутренней политики и сценарии индустриализации - но не буду. Сейчас не о том, да и у истории нет сослагательного наклонения.
Так или иначе, не подлежит сомнению, что с конца 1920-х внутриполитический советский режим начинает становиться все жестче и жестче. Тогда же, в начале 19230-х начинаются первые фальсифицированные процессы. Они хорошо известны. Шахтинское дело, дело Промпартии, дело "Весна" против старых офицеров, еще целый ряд процессов помельче, причем не только в центре, но и на местах. У нас в Воронеже, например, тоже была своя "Весна" - какой-то белоэмигрант вернулся из-за границы и попытался вербануть старых военспецов. В итоге по этому поводу чекисты изобрели целую подпольную сеть и всех покоцали. Все эти дела та или иначе были направлены против возможной оппозиции, которая могла бы противостоять режиму, причем не партийной - та, напомню, была разгромлена, а "старой" - интеллигенция, чиновничество, офицерство. Причем внимательный разбор дел показывает, что делались они практически на пустом месте - даже если какие-то объединения и были, реальной опасности, требовавшей таких жестких мер, просто не требовалось. Так что со стороны режима шла совершенно сознательная превентивная практика - причем не честно и открыто превентивная, как в годы красного террора, а намеренно сфальсифицированная. То же самое касается и массовых переселений "кулачества", которое трактовалось очень произвольно и которое жестоко угнеталось как в политических правах, так и в быту. Сотни тысяч, кажется, даже миллионы вычисленных, арестованных, переселенных "кулаков" - это сильно. Тот факт, что такую громадную массу людей ухитрились подавить, разгромить, переселить и подчинить, невзирая ни на какие жертвы, до сих пор меня впечатляет ничуть не меньше, чем строительство гигантов индустриализации. И это в разгар коллективизации, которую удалось провести с миллионными жертвами, но в то же время без целой крестьянской гражданской войны, что была за десять лет до того! Даже Петр Великий больше сопротивления встречал.
Почему это удалось? Ну, я не могу сказать об этом со стопроцентной уверенностью, но в одном уверен точно - не стоит думать, что все зиждилось только на палке, терроре и массовых убийствах. Если взять себе труд поискать, как именно проводилась политика внутри страны, то можно заметить, что это было сознательное и здравое манипулирование и политика чередования кнута и пряника. Пряником, как правило, была отмена кое-каких запретов или смягчение прежней политики. Один из примеров - знаменитая статья "Головокружение от успехов", когда Сталин лицемерно посетовал, что, оказывается, на местах много непорядков. После этого пришлось несколько отпустить гайки на местах, наказать особо скомпрометировавших чиновников, которые, по сути, лишь слишком рьяно выполняли приказы. В частности, пришлось разбираться с целым сонмом несправедливо осужденных по закону "о десяти колосках", чью никуда негодную практику признал даже сам режим устами того же Сталина и Вышинского - и т.д. Вот так и шли по пути диктатуры - два шага вперед, один назад.
Но поблажки были только поблажками - общий вектор не менялся. Понятно, что до бесконечности так продолжаться не могло. К середине 1930-х очень многое изменилось и стало понятно, что внутреннюю политику надо хоть как-то смягчить. В итоге делается поворот в сторону формальной демократизации. Именно к тому времени относится введение знаменитой сталинской Конституции, самой демократической Конституции в мире. Возвращение политических прав прежним социальным категориям бывших офицеров, духовенства и проч.; свобода взглядов, совести, творчества; прямые выборы в новый официальный парламент страны; блок коммунистов и беспартийных - ну и так далее. Проблема в том, что ее реальное содержание противоречило диктатуре в стране. Естественно, Сталин это не мог не понимать. И именно с этим я частично связываю собственно главное зло, которое ассоциируется со сталинским режимом - репрессии периода 1937-38 г. 700 тысяч человек ТОЛЬКО РАССТРЕЛЯННЫХ за почти два года - это колоссальная цифра, даже если кто-то так не думает. Это более 90% расстрелов за весь период 1917-1953 г. Это в 12 раз больше, чем расстреляла ЧК за всю гражданскую войну. И это все без учета трех-четырех миллионов посаженных, нескольких миллионов исковерканных судеб, разгрома целых региональных элит, элит в армии, наркоматах, Коминтерне, зарубежных компартиях и т.д. Грандиозный и беспрецедентный погром. Это, ребятки, не мелочь - совсем не мелочь.
Продолжение ту би континьюд в следующем посте.