Г.Х.Эйхе - полководец, исследователь, коммунист
Генрих Христофорович Эйхе
Бадиков Роман Андреевич - аспирант Южно-Уральского государственного университета. Челябинск.
В ряду деятелей Красной Армии периода Гражданской войны в России значительный интерес представляет личность Генриха Христофоровича Эйхе [1]. Он известен, с одной стороны, как крупный военачальник, руководивший в разное время 5-й армией и вооруженными силами Дальневосточной республики, с другой, - как выдающийся военный историк, автор капитальных трудов по истории гражданского противостояния на Востоке России.
Многогранный жизненный путь этого незаурядного и одаренного талантами человека практически неизвестен в отличие от судеб его близких боевых соратников - М.Н. Тухачевского и В.К. Блюхера. Отдельные эпизоды биографии Эйхе нашли отражение лишь в нескольких небольших публицистических работах 1970-1980-х гг. , а также в ряде справочных изданий [2]. Полузабытой фигура Эйхе остается не только в России, но и в родной для него Латвии, где он появился на свет и провел последние месяцы жизни. Характерный для современной латвийской историографии интерес к «красным латышам», вошедшим в большевистскую политическую и военную элиту, пока так и не затронул перипетии драматической судьбы Эйхе.
Генрих Христофорович Эйхе родился 12 октября 1893 г. в Риге в семье латыша, рабочего торгового порта. Образование (2-го разряда) он получил в Рижской городской торговой школе, которую закончил 5 января 1912 года. Ее профиль предусматривал подготовку работников низовых должностей для торгово-промышленных учреждений. В этом отношении род занятий Эйхе был очевиден на многие годы вперед. После получения аттестата (за № 303) он переехал в заштатный город Шлок Рижского уезда, где до конца 1914 г. состоял конторщиком одного из местных судоходных акционерных обществ. Работа в конторе, в целом однообразная, отличалась сравнительно высоким для мещанина того времени уровнем оклада. Но Эйхе был /45/ достаточно честолюбив, и положение ординарного мелкого служащего, очевидно, не могло принести ему морального удовлетворения.
Выходец из небогатой семьи городских обывателей, он стремился достичь более высокого социального положения. Притязания эти, отметим, были небезосновательны. Масштаб личности будущего красного командарма, его незаурядность и определенная амбициозность проявились уже в юности. К неполным двадцати годам Эйхе овладел шестью европейскими языками. Явное неравнодушие он демонстрировал и к изящным искусствам, что может показаться удивительным, учитывая его «рабочее» происхождение. По некоторым данным, к лету 1914 г. Эйхе заочно окончил первый курс одной из консерваторий Берлина по классу композиции [3].
Таким образом, до 1914 г. перспектива военной карьеры была для Эйхе практически нереалистичной. Переломным моментом в этом смысле стали события первой мировой войны. Буквально со студенческой скамьи Эйхе был мобилизован в армию, и 25 декабря 1914 г. зачислен в 93-й запасной пехотный батальон, расквартированный в Саратове [4].
Офицерский корпус Русской армии переживал в это время известные потрясения. Создание экстраординарных военно-учебных заведений для подготовки офицеров военного времени (школ прапорщиков) деформировало его социальную основу, дав шанс широким слоям городских и сельских обывателей, а также инородцев, занять командные должности в армейских частях. Подобная возможность представилась и Эйхе, уровень образованности которого отвечал критериям набора.
1 июня 1915 г. Эйхе был командирован в 3-ю Петергофскую школу ускоренной подготовки офицеров, в расположение которой он прибыл и был зачислен 10 июня. Обучение его основам офицерской службы продолжалось в течение 80 дней. Менее чем через три месяца младший унтер-офицер Эйхе Высочайшим приказом был утвержден в чине прапорщика по приказу 6-й армии Петроградского военного округа № 328 от 28 августа 1915 года [5].
Получив назначение на Западный фронт, в 245-й Бердянский пехотный полк 62-й пехотной дивизии (10-я армия), Эйхе за два года мировой войны прошел путь от прапорщика, начальника пулеметной команды, до штабс-капитана, командира стрелковой роты. На территории Гродненской губернии он участвовал в затяжных позиционных боях под Сморгоныо, ставших ныне символом героизма солдат Русской армии.
К началу 1917 г. 24-летний штабс-капитан Эйхе фактически достиг предела возможного служебного продвижения в армии. Перспективы производства в штаб-офицерские чины он, как выпускник школы прапорщиков, не имел, и должность ротного командира представляла для него, в сущности, верх офицерской карьеры. Неудивительно, что революционный подъем 1917 г., ликвидировавший имперскую сословно-иерархическую систему, был с одобрением воспринят Эйхе. Для него революционные события, как и в случае, например, с М.Н. Тухачевским, бесспорно, обладали потенциальной ценностью своеобразного «социального лифта». Подобное представление всецело оправдалось. Октябрьский переворот и последовав/46/шая за ним Гражданская война позволили Эйхе занять место в военной элите новой большевистской власти, предоставив беспрецедентные возможности для раскрытия его организаторских и полководческих способностей.
Вместе с тем, было бы ошибочно относить Эйхе к типу офицера, примкнувшего к большевикам волею случая или из соображений извлечения какой-либо личной выгоды. По своему происхождению, политическим и идейным ориентирам: он в 1917 г. действительно был близок к активно-революционной повестке дня, заявленной сторонниками В.И. Ленина. В этом отношении Эйхе существенно отличался как от большинства кадровых офицеров Русской армии, так и от значительной части «военспецов» в том их понимании, которое имело место в ранний nepi строительства Красной Армии.
После Февральской революции Эйхе был избран членом полкового Комитета 245-го Бердянского полка. Доверие солдатской мае и, очевидно, успехи в большевистской агитации, позволили ему в октябре 1917 г. занять выборный пост председателя полкового Военно-революционного комитета. Служебно-революционное продвижение Эйхе, однако, не остановилось на этом уровне. В ходе состоявшегося в Молодечно 7-10 ноября III армейского Съезда 10-й армии, был избран подконтрольный большевикам ВРК, который принял руководство всей политической, активно-боевой и хозяйственной частью 10-й армии» [6]. Решением делегатов Съезда в состав армейского ВРК на правах единственного офицера делегировался и штабс-капитан Эйхе. Столь стремительное возвышение бывшего имперского службиста на волне революции не в последнюю очередь могло быть обусловлено известным расположением большевистских элит к офицерам из числа латышей, а также родственными связями. После Октябрьского переворота двоюродный брат Эйхе, революционер Р.Эйхе, обрел значительное влияние как член ЦК Латвийской социал-демократической рабочей партии.
К исходу 1917 г. Русская армия достигла, по выражению N Бонч-Бруевича, состояния «деморализованной и разбегающейся домам армии» [7]. В подобных условиях роль ВРК 10-й армии, член которого был Эйхе, ограничивалась в основном проведением лишь демобилизационных и ликвидационных мероприятий в пораженных разложением армейских частях.
Более созидательный характер деятельность Эйхе стала приобретатъ с выходом в январе 1918 г. Декрета о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Войдя в состав Бюро по формированию красноармейских отрядов (с 10 февраля 1918 г. - Полевого штаба) армейском Совете депутатов 10-й армии, Эйхе впервые проявил с в качестве военного организатора [6]. Так, во многом при его содействии было создано несколько ранних большевистских вооруженных /47/ формирований, направленных в январе-феврале на подавление мятежа 1-го Польского корпуса генерала И.Р. Довбор-Мусницкого.
Непосредственно на руководящую работу в войска Республики Эйхе перешел весной 1918 г., после ликвидации управления 10-й армии. В марте он был направлен в западный участок отрядов Завесы на вакантную должность военного руководителя 11-го запасного пехотного полка, квартировавшего в Гжатске. На его базе Эйхе к маю 1918 г. осуществил формирование 1-го революционного имени Областного исполнительного комитета Западной области и фронта (Облискомзапа) пехотного полка. Преобразованный впоследствии в 232-й стрелковый, данный полк стал одной из первых частей РККА, созданных в Смоленской губернии.
С развертыванием военных действий на Среднем Поволжье возглавляемый Эйхе пехотный полк был переброшен на укрепление Восточного фронта. При поддержке командующего фронтом И.И. Вациетиса Эйхе уже в августе 1918 г. был назначен командиром Шихранского отряда - крупной группировки войск фронтового резерва. Этот момент можно считать началом становления Эйхе как боевого военачальника. В осенних операциях Восточного фронта отряд Эйхе принял деятельное участие. Надежно обеспечивая в сентябре стык наступавших 1-й и 5-й армий, он продвинулся с боями от Свияжска до Симбирска. Преследуя отходившие от Симбирска силы Народной армии КОМУЧа, отряд совершил 325-километровый марш-маневр, способствовавший взятию 5-й армией 13 октября Бугульмы.
Последовавшая оперативная пауза позволила Реввоенсовету фронта реорганизовать силы 5-й армии и развернуть на базе ее Правобережной группы 26-ю стрелковую дивизию трехбригадного состава [9]. Эйхе с 7 ноября 2918 г. занял должность командира 3-й бригады.
Успех сопутствовал Генриху Христофоровичу в первом крупном бою на посту комбрига. 1 декабря в процессе марша на д. Нарышево Белебеевского уезда (Уфимская губерния) бригада приняла встречный бой и нанесла крупное поражение частям белых, обратив в бегство, по свидетельству Эйхе, силы 12-го Бугульминского пехотного полка [10] и «офицерского ударного батальона» [11].
Профессионализм и компетентность молодого комбрига отчетливо проявились в ходе весеннего наступления армий адмирала А.В. Колчака в марте-апреле 1919 года. После глубокого прорыва стратегического фронта 5-й армии под Уфой Эйхе вопреки приказу начальника 26-й стрелковой дивизии, инициировавшего 12 марта отход на юго-запад, принял решение закрепить вверенную ему 3-ю бригаду на промежуточном оборонительном рубеже в 45 км южнее Уфы. Целесообразность данной меры в целом следует признать очевидной. Отход бригады Эйхе, действовавшей на стыке 1-й и 5-й армий, грозил оголить выдвинувшийся вперед левый фланг 3-й армии на участке 1-й Пензенской пехотной дивизии. Это, в свою очередь, создавало условия для перспективного выхода сил белых в глубокий тыл 1-й армии, на Стерлитамак. Одобрив принятое Эйхе боевое решение, РВС Восточного фронта 14 марта отменил приказ начдива 26-й дивизии. Вы годный оборонительный рубеж, занятый по инициативе Эйхе красными частями, в течение двух дней был усилен вышедшими из окружения основными силами 5-й армии, образовав новую 70-километ/48/ровую линию ее фронта. Сложившаяся, таким образом, группировка сил 5-й армии в трехнедельных (с 14 марта по 2 апреля) отступательных боях связала часть Западной армии белых, наносившей удар из района Уфы на Самару. Это позволило 5-й армии к началу апреля закрепиться на восточном берегу р. Волги, избежать окончательного разгрома и отхода за барьерный рубеж реки.
5 апреля 5-ю армию возглавил М.Н. Тухачевский. Сторонник идеи продвижения на ответственные посты молодого революционного комсостава для замещения командиров из числа кадровых «военспецов» [12], командарм отметил инициативные действия Эйхе в ходе оборонительных боев в марте-апреле, уже 16 апреля 1919 г. он был назначен начальником 26-й стрелковой дивизии вместо неудачно проявившего себя «военспеца» М.С. Матиясевича. К этому времени дивизия насчитывала около 4 тыс. штыков и 100 сабель [13].
Знаковым событием в военной карьере Эйхе явилось контрнаступление Южной группы Восточного фронта, в ходе которого руководимая им 26-я дивизия совместно с 25-й дивизией В.И. Чапаева совершила глубокий прорыв на оперативном стыке 3-го Уральского и 6-го Уральского корпусов Западной армии белых и 4 мая взяла Бугуруслан.
К началу июня дивизия Эйхе первой из соединений 5-й армии вышла на барьерный рубеж р. Белой, создав крупный плацдарм южнее Бирска. В условиях огневого боя части дивизии 4-7 июня осуществили успешное форсирование реки и 8 июня с ходу захватили Бирск, достигнув, таким образом, предгорий Уральского хребта.
За успешное руководство в период контрнаступления Южной группы Эйхе приказом РВС РСФСР № 175 от 18 августа 1919 г. был награжден орденом Красного Знамени [14]. В приказе особо подчеркивалась личная роль начдива: «Он, приняв энергичные меры к организации переправы на р. Белой, перебросил через нее, почти без всяких потерь, части 1 и 2 бригад и, перейдя затем в решительное наступление, овладел гор. Бирском» [15]. Эйхе был вручен знак ордена за № 96 и он, таким образом, вошел в почетную первую сотню краснознаменцев.
Наибольшую известность в бытность начдивом Эйхе получил благодаря смелому рейду 1-й и 2-й бригад 26-й дивизии в тыл 2-го Уфимского армейского корпуса Западной армии, предпринятому в июне-июле 1919 года [16]. Реализуя замысел Тухачевского, бригады во главе с Эйхе скрытным форсированным маршем по ущелью горной р. Юрюзань преодолели в течение трех суток (27 июня - 1 июля) 120 км. Неожиданно появившись в расположении 12-й Уральской стрелковой дивизии белых, выведенной на переформирование, силы Эйхе нанесли поражение ее 45-му Сибирскому стрелковому полку у д. Ахуново и д. Мунаево Златоустовского уезда (Уфимская губерния). В последующие несколько дней бригады 26-й дивизии вдоль границы Уфимского уезда, в треугольнике д. Ахуново - д. Насибаш - ст. Кропачево, активной обороной сдерживали наступление отдельных частей 4-й Уфимской и 12-й Уральской стрелковых дивизий. Переломный момент наступил с принятием Эйхе решения о нанесении удара в направлении разъезда Яхино. В результате его реализации силы 1-го Волжского армейского корпуса Западной армии к 6 июля /49/ начали отход с укрепленных Аша-Балашовских высот, прикрывавших промышленную зону Урала.
Рейд сил 26-й стрелковой дивизии, таким, образом, сыграл решающее значение в деле успешной ликвидации оборонительного рубежа Западной армии на Южном Урале летом 1919 года. В ряде современных исследований он рассматривается как поучительный образец «военной хитрости» [17].
К исходу 1919 г. 5-я армия на пространстве Ишимской равнины нанесла решающее поражение войскам адмирала А.В. Колчака. С падением 14 ноября Омска стратегический антибольшевистский фронт на Востоке прекратил существование.
26-я стрелковая дивизия, прошедшая под началом Эйхе многотрудный боевой путь от Заволжья до Западной Сибири, внесла весомый вклад в достижение успеха РККА на Восточном фронте. Не без основания к числу «лучших коммунистических дивизий» относил ее Главнокомандующий Восточным фронтом белых генерал К.В. Сахаров, уважительно именуя ее начдива «большевик-генерал Эйхе» [18]. Примечательно и мнение В.В. Клавинга, который ставит командовавшего дивизией Эйхе в один ряд с Чапаевым, считая, что в 1919 г. они «наиболее лучшие и... известные красные начдивы» [19].
Получив опыт командования на полковом, бригадном и дивизионном уровнях, Эйхе в течение двух лет Гражданской войны вырос в крупною полководца и военного организатора, приобрел известность и уважение в войсках, а также личное расположение командарма Тухачевского. В этой связи назначение Эйхе 19 ноября 1919 г. командующим 5-й армией выглядит достаточно закономерным явлением. Непосредственно в должность командарма Эйхе вступил 25 ноября [20], после передачи ему командования Тухачевским, то есть в ходе проведения Новониколаевской операции. Таким образом, в 26 лет Эйхе стал во главе внушительной группы войск в 48 тыс. штыков и 2,4 тыс. сабель, объединенной управлениями шести стрелковых и одной кавалерийской дивизий [21].
Служебное продвижение порождало качественно иной уровень ответственности. Вверенной Эйхе 5-й армии предстояло одной, без поддержки каких-либо иных частей РККА, ликвидировать режим адмирала Колчака и окончательно разгромить его деморализованные, но по-прежнему многочисленные войска, отступавшие вглубь Запад-ной Сибири.
Продолжив начатую Тухачевским Новониколаевскую операцию, Эйхе развернул в течение декабря параллельное преследование частей 2-й и 3-й армий белых вдоль линии Транссибирской магистрали. Это привело к катастрофическим потерям в рядах последних. Одной из причин послужило внедрение командармом в масштабе армии оригинальной тактики преследования «ездящей пехотой», которую он, будучи начальником 26-й стрелковой дивизии, успешно апробировал в ходе Челябинского сражения в августе 1919 года. Суть тактики состояла в выделении каждой дивизией, участвовавшей в преследовании, маневренного передового отряда. Ежесуточно, после остановки основных сил на ночлег, маневренный отряд, используя взятые у населения подводы и сани, продолжал преследовать белых на расстояние до 10-15 км. Это мешало, как отмечал Эйхе, «отступающим /50/ частям противника использовать ночь для отдыха, вынуждая их увеличивать дневной переход до 40-50 км» [22]. Таким образом, тактика «ездящей пехоты» обеспечила 5-й армии практически беспрерывное наседание на отступающие части белых, лишив их возможности произвести перегруппировку и организовать новую линию обороны.
Неприятие тактических приемов Эйхе среди белых офицеров было значительным. Так, командир Ижевского конного полка полковник А.Г. Ефимов с неудовольствием отмечал: «красные... рассвирепели и стремятся уничтожить нас неотступным преследованием и окружением на стоянках. В командование преследующей нас 5-й красной армии вместо Тухачевского вступил бывший начальник 26-й красной дивизии Эйхе и, видимо, старается выслужиться» [23]. Аналогичную оценку командарму Эйхе дает и генерал П.П. Петров, начальник 4-й Уфимской стрелковой дивизии [24].
Под ударами 5-й армии и активизировавшихся пробольшевистских партизанских формирований политический и боевой потенциал режима адмирала Колчака стремительно падал. К середине декабря силы красных под руководством Эйхе овладели Семипалатинском, Барнаулом, Новониколаевском (Новосибирском) и вышли на рубеж р. Обь. Продвинувшись далее на северо-восток, они вступили 20 декабря в Томск, принудив сложить оружие основные силы 1-й армии белых.
Остатки двух других, 2-й и 3-й армий, за исключением отряда каппелевцев, были пленены в результате успешно проведенной Эйхе Красноярской операции (2-7 января 1920 г.).
Таким образом, за 50 дней пребывания Эйхе на посту командующего, возглавляемая им 5-я армия в ходе наступления от Омска до Красноярска, от р.Иртыш до р. Енисей, завершила полное освобождение Западной Сибири от регулярных формирований белых [25]. Ликвидация вооруженных сил адмирала Колчака стала, таким образом, свершимся фактом.
Несмотря на очевидные достижения Эйхе, он остался в тени Тухачевского, за которым закрепилась слава "победителя Колчака и завоевателя Сибири» [26]. Однако, эту честь с Тухачевским по праву должен разделить и Эйхе, его старый соратник и боевой товарищ.
Бадиков Роман Андреевич - аспирант Южно-Уральского государственного университета. Челябинск.
В ряду деятелей Красной Армии периода Гражданской войны в России значительный интерес представляет личность Генриха Христофоровича Эйхе [1]. Он известен, с одной стороны, как крупный военачальник, руководивший в разное время 5-й армией и вооруженными силами Дальневосточной республики, с другой, - как выдающийся военный историк, автор капитальных трудов по истории гражданского противостояния на Востоке России.
Многогранный жизненный путь этого незаурядного и одаренного талантами человека практически неизвестен в отличие от судеб его близких боевых соратников - М.Н. Тухачевского и В.К. Блюхера. Отдельные эпизоды биографии Эйхе нашли отражение лишь в нескольких небольших публицистических работах 1970-1980-х гг. , а также в ряде справочных изданий [2]. Полузабытой фигура Эйхе остается не только в России, но и в родной для него Латвии, где он появился на свет и провел последние месяцы жизни. Характерный для современной латвийской историографии интерес к «красным латышам», вошедшим в большевистскую политическую и военную элиту, пока так и не затронул перипетии драматической судьбы Эйхе.
Генрих Христофорович Эйхе родился 12 октября 1893 г. в Риге в семье латыша, рабочего торгового порта. Образование (2-го разряда) он получил в Рижской городской торговой школе, которую закончил 5 января 1912 года. Ее профиль предусматривал подготовку работников низовых должностей для торгово-промышленных учреждений. В этом отношении род занятий Эйхе был очевиден на многие годы вперед. После получения аттестата (за № 303) он переехал в заштатный город Шлок Рижского уезда, где до конца 1914 г. состоял конторщиком одного из местных судоходных акционерных обществ. Работа в конторе, в целом однообразная, отличалась сравнительно высоким для мещанина того времени уровнем оклада. Но Эйхе был /45/ достаточно честолюбив, и положение ординарного мелкого служащего, очевидно, не могло принести ему морального удовлетворения.
Выходец из небогатой семьи городских обывателей, он стремился достичь более высокого социального положения. Притязания эти, отметим, были небезосновательны. Масштаб личности будущего красного командарма, его незаурядность и определенная амбициозность проявились уже в юности. К неполным двадцати годам Эйхе овладел шестью европейскими языками. Явное неравнодушие он демонстрировал и к изящным искусствам, что может показаться удивительным, учитывая его «рабочее» происхождение. По некоторым данным, к лету 1914 г. Эйхе заочно окончил первый курс одной из консерваторий Берлина по классу композиции [3].
Таким образом, до 1914 г. перспектива военной карьеры была для Эйхе практически нереалистичной. Переломным моментом в этом смысле стали события первой мировой войны. Буквально со студенческой скамьи Эйхе был мобилизован в армию, и 25 декабря 1914 г. зачислен в 93-й запасной пехотный батальон, расквартированный в Саратове [4].
Офицерский корпус Русской армии переживал в это время известные потрясения. Создание экстраординарных военно-учебных заведений для подготовки офицеров военного времени (школ прапорщиков) деформировало его социальную основу, дав шанс широким слоям городских и сельских обывателей, а также инородцев, занять командные должности в армейских частях. Подобная возможность представилась и Эйхе, уровень образованности которого отвечал критериям набора.
1 июня 1915 г. Эйхе был командирован в 3-ю Петергофскую школу ускоренной подготовки офицеров, в расположение которой он прибыл и был зачислен 10 июня. Обучение его основам офицерской службы продолжалось в течение 80 дней. Менее чем через три месяца младший унтер-офицер Эйхе Высочайшим приказом был утвержден в чине прапорщика по приказу 6-й армии Петроградского военного округа № 328 от 28 августа 1915 года [5].
Получив назначение на Западный фронт, в 245-й Бердянский пехотный полк 62-й пехотной дивизии (10-я армия), Эйхе за два года мировой войны прошел путь от прапорщика, начальника пулеметной команды, до штабс-капитана, командира стрелковой роты. На территории Гродненской губернии он участвовал в затяжных позиционных боях под Сморгоныо, ставших ныне символом героизма солдат Русской армии.
К началу 1917 г. 24-летний штабс-капитан Эйхе фактически достиг предела возможного служебного продвижения в армии. Перспективы производства в штаб-офицерские чины он, как выпускник школы прапорщиков, не имел, и должность ротного командира представляла для него, в сущности, верх офицерской карьеры. Неудивительно, что революционный подъем 1917 г., ликвидировавший имперскую сословно-иерархическую систему, был с одобрением воспринят Эйхе. Для него революционные события, как и в случае, например, с М.Н. Тухачевским, бесспорно, обладали потенциальной ценностью своеобразного «социального лифта». Подобное представление всецело оправдалось. Октябрьский переворот и последовав/46/шая за ним Гражданская война позволили Эйхе занять место в военной элите новой большевистской власти, предоставив беспрецедентные возможности для раскрытия его организаторских и полководческих способностей.
Вместе с тем, было бы ошибочно относить Эйхе к типу офицера, примкнувшего к большевикам волею случая или из соображений извлечения какой-либо личной выгоды. По своему происхождению, политическим и идейным ориентирам: он в 1917 г. действительно был близок к активно-революционной повестке дня, заявленной сторонниками В.И. Ленина. В этом отношении Эйхе существенно отличался как от большинства кадровых офицеров Русской армии, так и от значительной части «военспецов» в том их понимании, которое имело место в ранний nepi строительства Красной Армии.
После Февральской революции Эйхе был избран членом полкового Комитета 245-го Бердянского полка. Доверие солдатской мае и, очевидно, успехи в большевистской агитации, позволили ему в октябре 1917 г. занять выборный пост председателя полкового Военно-революционного комитета. Служебно-революционное продвижение Эйхе, однако, не остановилось на этом уровне. В ходе состоявшегося в Молодечно 7-10 ноября III армейского Съезда 10-й армии, был избран подконтрольный большевикам ВРК, который принял руководство всей политической, активно-боевой и хозяйственной частью 10-й армии» [6]. Решением делегатов Съезда в состав армейского ВРК на правах единственного офицера делегировался и штабс-капитан Эйхе. Столь стремительное возвышение бывшего имперского службиста на волне революции не в последнюю очередь могло быть обусловлено известным расположением большевистских элит к офицерам из числа латышей, а также родственными связями. После Октябрьского переворота двоюродный брат Эйхе, революционер Р.Эйхе, обрел значительное влияние как член ЦК Латвийской социал-демократической рабочей партии.
К исходу 1917 г. Русская армия достигла, по выражению N Бонч-Бруевича, состояния «деморализованной и разбегающейся домам армии» [7]. В подобных условиях роль ВРК 10-й армии, член которого был Эйхе, ограничивалась в основном проведением лишь демобилизационных и ликвидационных мероприятий в пораженных разложением армейских частях.
Более созидательный характер деятельность Эйхе стала приобретатъ с выходом в январе 1918 г. Декрета о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Войдя в состав Бюро по формированию красноармейских отрядов (с 10 февраля 1918 г. - Полевого штаба) армейском Совете депутатов 10-й армии, Эйхе впервые проявил с в качестве военного организатора [6]. Так, во многом при его содействии было создано несколько ранних большевистских вооруженных /47/ формирований, направленных в январе-феврале на подавление мятежа 1-го Польского корпуса генерала И.Р. Довбор-Мусницкого.
Непосредственно на руководящую работу в войска Республики Эйхе перешел весной 1918 г., после ликвидации управления 10-й армии. В марте он был направлен в западный участок отрядов Завесы на вакантную должность военного руководителя 11-го запасного пехотного полка, квартировавшего в Гжатске. На его базе Эйхе к маю 1918 г. осуществил формирование 1-го революционного имени Областного исполнительного комитета Западной области и фронта (Облискомзапа) пехотного полка. Преобразованный впоследствии в 232-й стрелковый, данный полк стал одной из первых частей РККА, созданных в Смоленской губернии.
С развертыванием военных действий на Среднем Поволжье возглавляемый Эйхе пехотный полк был переброшен на укрепление Восточного фронта. При поддержке командующего фронтом И.И. Вациетиса Эйхе уже в августе 1918 г. был назначен командиром Шихранского отряда - крупной группировки войск фронтового резерва. Этот момент можно считать началом становления Эйхе как боевого военачальника. В осенних операциях Восточного фронта отряд Эйхе принял деятельное участие. Надежно обеспечивая в сентябре стык наступавших 1-й и 5-й армий, он продвинулся с боями от Свияжска до Симбирска. Преследуя отходившие от Симбирска силы Народной армии КОМУЧа, отряд совершил 325-километровый марш-маневр, способствовавший взятию 5-й армией 13 октября Бугульмы.
Последовавшая оперативная пауза позволила Реввоенсовету фронта реорганизовать силы 5-й армии и развернуть на базе ее Правобережной группы 26-ю стрелковую дивизию трехбригадного состава [9]. Эйхе с 7 ноября 2918 г. занял должность командира 3-й бригады.
Успех сопутствовал Генриху Христофоровичу в первом крупном бою на посту комбрига. 1 декабря в процессе марша на д. Нарышево Белебеевского уезда (Уфимская губерния) бригада приняла встречный бой и нанесла крупное поражение частям белых, обратив в бегство, по свидетельству Эйхе, силы 12-го Бугульминского пехотного полка [10] и «офицерского ударного батальона» [11].
Профессионализм и компетентность молодого комбрига отчетливо проявились в ходе весеннего наступления армий адмирала А.В. Колчака в марте-апреле 1919 года. После глубокого прорыва стратегического фронта 5-й армии под Уфой Эйхе вопреки приказу начальника 26-й стрелковой дивизии, инициировавшего 12 марта отход на юго-запад, принял решение закрепить вверенную ему 3-ю бригаду на промежуточном оборонительном рубеже в 45 км южнее Уфы. Целесообразность данной меры в целом следует признать очевидной. Отход бригады Эйхе, действовавшей на стыке 1-й и 5-й армий, грозил оголить выдвинувшийся вперед левый фланг 3-й армии на участке 1-й Пензенской пехотной дивизии. Это, в свою очередь, создавало условия для перспективного выхода сил белых в глубокий тыл 1-й армии, на Стерлитамак. Одобрив принятое Эйхе боевое решение, РВС Восточного фронта 14 марта отменил приказ начдива 26-й дивизии. Вы годный оборонительный рубеж, занятый по инициативе Эйхе красными частями, в течение двух дней был усилен вышедшими из окружения основными силами 5-й армии, образовав новую 70-километ/48/ровую линию ее фронта. Сложившаяся, таким образом, группировка сил 5-й армии в трехнедельных (с 14 марта по 2 апреля) отступательных боях связала часть Западной армии белых, наносившей удар из района Уфы на Самару. Это позволило 5-й армии к началу апреля закрепиться на восточном берегу р. Волги, избежать окончательного разгрома и отхода за барьерный рубеж реки.
5 апреля 5-ю армию возглавил М.Н. Тухачевский. Сторонник идеи продвижения на ответственные посты молодого революционного комсостава для замещения командиров из числа кадровых «военспецов» [12], командарм отметил инициативные действия Эйхе в ходе оборонительных боев в марте-апреле, уже 16 апреля 1919 г. он был назначен начальником 26-й стрелковой дивизии вместо неудачно проявившего себя «военспеца» М.С. Матиясевича. К этому времени дивизия насчитывала около 4 тыс. штыков и 100 сабель [13].
Знаковым событием в военной карьере Эйхе явилось контрнаступление Южной группы Восточного фронта, в ходе которого руководимая им 26-я дивизия совместно с 25-й дивизией В.И. Чапаева совершила глубокий прорыв на оперативном стыке 3-го Уральского и 6-го Уральского корпусов Западной армии белых и 4 мая взяла Бугуруслан.
К началу июня дивизия Эйхе первой из соединений 5-й армии вышла на барьерный рубеж р. Белой, создав крупный плацдарм южнее Бирска. В условиях огневого боя части дивизии 4-7 июня осуществили успешное форсирование реки и 8 июня с ходу захватили Бирск, достигнув, таким образом, предгорий Уральского хребта.
За успешное руководство в период контрнаступления Южной группы Эйхе приказом РВС РСФСР № 175 от 18 августа 1919 г. был награжден орденом Красного Знамени [14]. В приказе особо подчеркивалась личная роль начдива: «Он, приняв энергичные меры к организации переправы на р. Белой, перебросил через нее, почти без всяких потерь, части 1 и 2 бригад и, перейдя затем в решительное наступление, овладел гор. Бирском» [15]. Эйхе был вручен знак ордена за № 96 и он, таким образом, вошел в почетную первую сотню краснознаменцев.
Наибольшую известность в бытность начдивом Эйхе получил благодаря смелому рейду 1-й и 2-й бригад 26-й дивизии в тыл 2-го Уфимского армейского корпуса Западной армии, предпринятому в июне-июле 1919 года [16]. Реализуя замысел Тухачевского, бригады во главе с Эйхе скрытным форсированным маршем по ущелью горной р. Юрюзань преодолели в течение трех суток (27 июня - 1 июля) 120 км. Неожиданно появившись в расположении 12-й Уральской стрелковой дивизии белых, выведенной на переформирование, силы Эйхе нанесли поражение ее 45-му Сибирскому стрелковому полку у д. Ахуново и д. Мунаево Златоустовского уезда (Уфимская губерния). В последующие несколько дней бригады 26-й дивизии вдоль границы Уфимского уезда, в треугольнике д. Ахуново - д. Насибаш - ст. Кропачево, активной обороной сдерживали наступление отдельных частей 4-й Уфимской и 12-й Уральской стрелковых дивизий. Переломный момент наступил с принятием Эйхе решения о нанесении удара в направлении разъезда Яхино. В результате его реализации силы 1-го Волжского армейского корпуса Западной армии к 6 июля /49/ начали отход с укрепленных Аша-Балашовских высот, прикрывавших промышленную зону Урала.
Рейд сил 26-й стрелковой дивизии, таким, образом, сыграл решающее значение в деле успешной ликвидации оборонительного рубежа Западной армии на Южном Урале летом 1919 года. В ряде современных исследований он рассматривается как поучительный образец «военной хитрости» [17].
К исходу 1919 г. 5-я армия на пространстве Ишимской равнины нанесла решающее поражение войскам адмирала А.В. Колчака. С падением 14 ноября Омска стратегический антибольшевистский фронт на Востоке прекратил существование.
26-я стрелковая дивизия, прошедшая под началом Эйхе многотрудный боевой путь от Заволжья до Западной Сибири, внесла весомый вклад в достижение успеха РККА на Восточном фронте. Не без основания к числу «лучших коммунистических дивизий» относил ее Главнокомандующий Восточным фронтом белых генерал К.В. Сахаров, уважительно именуя ее начдива «большевик-генерал Эйхе» [18]. Примечательно и мнение В.В. Клавинга, который ставит командовавшего дивизией Эйхе в один ряд с Чапаевым, считая, что в 1919 г. они «наиболее лучшие и... известные красные начдивы» [19].
Получив опыт командования на полковом, бригадном и дивизионном уровнях, Эйхе в течение двух лет Гражданской войны вырос в крупною полководца и военного организатора, приобрел известность и уважение в войсках, а также личное расположение командарма Тухачевского. В этой связи назначение Эйхе 19 ноября 1919 г. командующим 5-й армией выглядит достаточно закономерным явлением. Непосредственно в должность командарма Эйхе вступил 25 ноября [20], после передачи ему командования Тухачевским, то есть в ходе проведения Новониколаевской операции. Таким образом, в 26 лет Эйхе стал во главе внушительной группы войск в 48 тыс. штыков и 2,4 тыс. сабель, объединенной управлениями шести стрелковых и одной кавалерийской дивизий [21].
Служебное продвижение порождало качественно иной уровень ответственности. Вверенной Эйхе 5-й армии предстояло одной, без поддержки каких-либо иных частей РККА, ликвидировать режим адмирала Колчака и окончательно разгромить его деморализованные, но по-прежнему многочисленные войска, отступавшие вглубь Запад-ной Сибири.
Продолжив начатую Тухачевским Новониколаевскую операцию, Эйхе развернул в течение декабря параллельное преследование частей 2-й и 3-й армий белых вдоль линии Транссибирской магистрали. Это привело к катастрофическим потерям в рядах последних. Одной из причин послужило внедрение командармом в масштабе армии оригинальной тактики преследования «ездящей пехотой», которую он, будучи начальником 26-й стрелковой дивизии, успешно апробировал в ходе Челябинского сражения в августе 1919 года. Суть тактики состояла в выделении каждой дивизией, участвовавшей в преследовании, маневренного передового отряда. Ежесуточно, после остановки основных сил на ночлег, маневренный отряд, используя взятые у населения подводы и сани, продолжал преследовать белых на расстояние до 10-15 км. Это мешало, как отмечал Эйхе, «отступающим /50/ частям противника использовать ночь для отдыха, вынуждая их увеличивать дневной переход до 40-50 км» [22]. Таким образом, тактика «ездящей пехоты» обеспечила 5-й армии практически беспрерывное наседание на отступающие части белых, лишив их возможности произвести перегруппировку и организовать новую линию обороны.
Неприятие тактических приемов Эйхе среди белых офицеров было значительным. Так, командир Ижевского конного полка полковник А.Г. Ефимов с неудовольствием отмечал: «красные... рассвирепели и стремятся уничтожить нас неотступным преследованием и окружением на стоянках. В командование преследующей нас 5-й красной армии вместо Тухачевского вступил бывший начальник 26-й красной дивизии Эйхе и, видимо, старается выслужиться» [23]. Аналогичную оценку командарму Эйхе дает и генерал П.П. Петров, начальник 4-й Уфимской стрелковой дивизии [24].
Под ударами 5-й армии и активизировавшихся пробольшевистских партизанских формирований политический и боевой потенциал режима адмирала Колчака стремительно падал. К середине декабря силы красных под руководством Эйхе овладели Семипалатинском, Барнаулом, Новониколаевском (Новосибирском) и вышли на рубеж р. Обь. Продвинувшись далее на северо-восток, они вступили 20 декабря в Томск, принудив сложить оружие основные силы 1-й армии белых.
Остатки двух других, 2-й и 3-й армий, за исключением отряда каппелевцев, были пленены в результате успешно проведенной Эйхе Красноярской операции (2-7 января 1920 г.).
Таким образом, за 50 дней пребывания Эйхе на посту командующего, возглавляемая им 5-я армия в ходе наступления от Омска до Красноярска, от р.Иртыш до р. Енисей, завершила полное освобождение Западной Сибири от регулярных формирований белых [25]. Ликвидация вооруженных сил адмирала Колчака стала, таким образом, свершимся фактом.
Несмотря на очевидные достижения Эйхе, он остался в тени Тухачевского, за которым закрепилась слава "победителя Колчака и завоевателя Сибири» [26]. Однако, эту честь с Тухачевским по праву должен разделить и Эйхе, его старый соратник и боевой товарищ.