Про старые открытки и не только
Понедельник начался как-то уж слишком сразу. Не успела приехать на любимый заводик, как сразу пришлось впрячься и распахивать финансовую пашню, не разгибая спины и покладая рук. Всё-таки новую трудовую неделю надо начинать более постепенно, приходить к станку в первый день недели где-нибудь часиков к двенадцати дня, а заканчивать в пять вечера, чтобы в последующие дни оставалось жгучее желание наброситься на работу, вцепиться в неё, как голодная собака в кость, и получать зверское удовольствие от процесса.
Но зато удалось-таки урвать кусок и для себя, любимой. По просьбе Андрея (discoman), отняла у коллеги сканер и оцифровала несколько старых открыток, обнаруженных при проведении раскопок в детской комнате (на всякий случай уточняю - Андрей просил только открытки показать, методы на моей совести).
Открытка номер раз. Ангел карающий. 3 мая 1916 года
Обратная сторона, на которой мало, что видно, но если присмотреться, можно прочесть, что военной цензурой дозволено до печати.
Две других открытки - пасхальные, довоенные, трофейные, были подарены моей маме одноклассниками, когда она училась в школе. Маму звали Зоя, в школе её называли исключительно Зайцем, так что тематика открыток вполне очевидна, и Пасха тут ни при чём - открытка номер два была подарена на Новый год
В детстве не обращала внимания на обратную сторону, а она ведь по-своему даже более примечательная. Военные трофеи были и такими. Кстати, почтовый штамп ещё довоенный - 19 апреля 1930 года.
Открытка номер три. Тоже трофейная, но не немецкая, а латвийская! Дата на штампе 11 апреля 1927 года. Адрес и текст, написанный чернилами, аккуратно смыт. И вот только сейчас заметила крошечную надпись в углу, сделанную карандашом - "от папы 945 год"... Сейчас заплачу. Эту открытку маме подарил дедушка.
Вот именно поэтому ненавижу разбирать старые вещи. "От большой тоски по маме вечно чудище в слезах". Когда нахожу свои детские книжки, которые мне читали мама или бабушка, или старые тетрадки с рисунками деда (дедушка умер в мае 1945 года, я видела его только на фотографиях и картине-автопортрете), то сразу слёзы в два ручья (а ведь большая уже девочка), и как результат - вещи на разобраны, хлам не выброшен. Как ни странно старые фотографии таких эмоций у меня не вызывают, даже наоборот, люблю их разглядывать и в истерику не впадаю.
Ну, и чтобы не заканчивать на грустной ноте, ещё одна открытка 50-х годов, большой исторической ценности не представляющая, но мне очень дорогая. Подарена мне на именины любимой подругой-художницей отчасти в утешение, отчасти, чтобы посмотрела на себя со стороны и перестала убиваться из-за несчастной любви - было мне в ту пору 17 лет, и я была по уши-жутко-безнадёжно влюблена.
- И это не грустная нота?! - справедливо возмутится читатель.
- Конечно нет! Ведь сейчас-то я бодра, весела и любима.
Но зато удалось-таки урвать кусок и для себя, любимой. По просьбе Андрея (discoman), отняла у коллеги сканер и оцифровала несколько старых открыток, обнаруженных при проведении раскопок в детской комнате (на всякий случай уточняю - Андрей просил только открытки показать, методы на моей совести).
Открытка номер раз. Ангел карающий. 3 мая 1916 года
Обратная сторона, на которой мало, что видно, но если присмотреться, можно прочесть, что военной цензурой дозволено до печати.
Две других открытки - пасхальные, довоенные, трофейные, были подарены моей маме одноклассниками, когда она училась в школе. Маму звали Зоя, в школе её называли исключительно Зайцем, так что тематика открыток вполне очевидна, и Пасха тут ни при чём - открытка номер два была подарена на Новый год
В детстве не обращала внимания на обратную сторону, а она ведь по-своему даже более примечательная. Военные трофеи были и такими. Кстати, почтовый штамп ещё довоенный - 19 апреля 1930 года.
Открытка номер три. Тоже трофейная, но не немецкая, а латвийская! Дата на штампе 11 апреля 1927 года. Адрес и текст, написанный чернилами, аккуратно смыт. И вот только сейчас заметила крошечную надпись в углу, сделанную карандашом - "от папы 945 год"... Сейчас заплачу. Эту открытку маме подарил дедушка.
Вот именно поэтому ненавижу разбирать старые вещи. "От большой тоски по маме вечно чудище в слезах". Когда нахожу свои детские книжки, которые мне читали мама или бабушка, или старые тетрадки с рисунками деда (дедушка умер в мае 1945 года, я видела его только на фотографиях и картине-автопортрете), то сразу слёзы в два ручья (а ведь большая уже девочка), и как результат - вещи на разобраны, хлам не выброшен. Как ни странно старые фотографии таких эмоций у меня не вызывают, даже наоборот, люблю их разглядывать и в истерику не впадаю.
Ну, и чтобы не заканчивать на грустной ноте, ещё одна открытка 50-х годов, большой исторической ценности не представляющая, но мне очень дорогая. Подарена мне на именины любимой подругой-художницей отчасти в утешение, отчасти, чтобы посмотрела на себя со стороны и перестала убиваться из-за несчастной любви - было мне в ту пору 17 лет, и я была по уши-жутко-безнадёжно влюблена.
- И это не грустная нота?! - справедливо возмутится читатель.
- Конечно нет! Ведь сейчас-то я бодра, весела и любима.