"За морем житьё не худо". Русская одиссея Нэнси Принс 1.

[vitruvianus_9]

28 ноября 2021



Василий Тимм. Лейб-гвардии Конный полк во время восстания 14 декабря 1825 года на Сенатской площади

Историю пишут цари и полководцы, но записывают простые люди. Они ошибаются и путаются, их точка обзора невысока, но эта незамысловатая повесть придает прошлому человечность. В начале XIX века в Российской империи жила афроамериканка Нэнси Принс. Она оставила записки об экзотической стране и судьбоносных событиях, свидетелем которых она стала. И вот теперь ее сочинение возвращается по обратному адресу.

"Городские дома построены из камня и кирпича, и их стены вдвое толще, чем у американских домов. Они отапливаются печами такого же устройства, как наши. Их наружная поверхность облицована фарфоровой плиткой, выглядит это очень красиво. Деревенские дома строятся из бревен с паклей, в них живут крестьяне. Этот класс людей возделывает землю, большинство из них рабы, они пребывают в очень униженном положении. Богатые владеют бедными, но они не страдают от разлучения с семьей, и их не продают без земли".

Так описывала Россию молодая афроамериканка, волею судьбы попавшая в империю в царствование Александра I. Кто же она такая, эта любознательная путешественница?

Звали ее Нэнси Гарднер-Принс. Она родилась в 1799 году в городке Ньюберипорт, штат Массачусетс. Дед Нэнси по материнской линии был привезен из Африки и воевал за независимость США, в частности, участвовал в битве при Банкер-Хилле к северу от Бостона в июне 1775 года. Отец Нэнси Томас Гарднер, китобой, умер от чахотки, когда она ещё не родилась. Овдовев, мать Нэнси вернулась в свой родной Ньюберипорт, где и родила в конце года девочку. Впоследствии она вышла замуж вторично. У Нэнси была старшая сестра, а во втором браке матери родились ещё шестеро детей. В 1812 году относительное благосостояние семьи рухнуло: между США и Англией началась война, отчим-моряк попал в плен к англичанам и умер в заключении. По этой причине Нэнси рано начала работать, пошла служанкой в богатые дома. Как и где она выучилась грамоте, мы не знаем.

В поисках лучшего места Нэнси Гарднер перебралась в Бостон. Там молодая девушка вошла в круг лидеров афроамериканской общины - священников и масонов, в 17 лет крестилась, а 24 лет от роду познакомилась с Неро Принсом.

В популярной литературе его часто называют Великим мастером масонской ложи Бостона, и это правильно, но необходимо уточнение. Ложа, о которой идет речь, принадлежит к так называемому масонству Принса Холла. Её основатель и первый мастер Принс Холл вместе с 14 другими афроамериканцами ещё до Войны за независимость был принят в масоны членами ирландской ложи - военнослужащими, расквартированными в Бостоне. Ранее Холл и его единомышленники обращались с просьбой о приёме в сплошь белую Великую ложу Массачусетса, но получили отказ. Так возникла Африканская ложа № 459, от которой отпочковались и другие. Впоследствии, но далеко не сразу, они были признаны Объединенной великой ложей Англии и получили статус регулярных. Для афроамериканцев масонство было формой самоорганизации. В масонстве Принса Холла состоят или состояли многие видные афроамериканцы: первый темнокожий член Верховного суда США Тэргуд Маршалл, Шугар Рэй Робинсон, которого знатоки называли величайшим боксером всех времён, гражданский лидер и сенатор Джесси Джексон. По некоторым сведениям, в нём состоит и 44-й президент США Барак Обама.

Неро (так по-английски звучит и пишется имя Нерон) стал Великим мастером ложи в 1808 году, сразу после Принса Холла, но занимал этот пост недолго. В 1810-м он нанялся в услужение к капитану Теодору Стэнвуду и вместе с ним отправился из Глостера, Массачусетс, в торговый рейс в Европу, в том числе в Россию, на судне "Калибан", названного так в честь шекспировского "благородного дикаря" из драмы "Буря". По возвращении из этого плавания Неро познакомился с Нэнси, а потом снова отбыл с капитаном Стэнвудом в Россию.



Анжело Тозелли. Панорама Санкт-Петербурга. 1820. Справа - Английская набережная

Вернуться домой Стэнвуд не успел: в июне 1812 года Америка объявила войну Англии, и обратное плавание стало опасным. Капитан решил переждать грозу в Европе. Он отдал находившегося при нём сына, Теодора-младшего, в петербургскую школу, а сам курсировал по делам бизнеса между Россией, Швецией и Данией. А тут и наполеоновское вторжение началось. Отец и сын оказались отрезаны друг от друга. Семейство Стэнвуд сохранило переписку отца и матери с сыном. В августе 1812-го капитан Стэнвуд писал Теодору-младшему из Гётеборга:

"Представь на минуту, что этим летом ты оказался бы на борту "Калибана" или любого другого американского судна, покинувшего Россию, как беспокоилась бы твоя дорогая мать. Тебя сейчас везли бы, как мистера Ингрэма и мистера Бланчарда на военном корабле в Англию, где заключили бы в тюрьму - возможно, на несколько лет".

До Америки капитан Стэнвуд так и не добрался: он утонул при кораблекрушении в декабре 1814 года. В письмах семьи Стэнвуд не упоминаются слуги, но из записок Нэнси известно, что Неро Принс, оставшийся при молодом Стэнвуде, нашёл себе службу в Петербурге. Слуги-арапы были тогда в большой моде в России. Вспомним хоть графиню Хлестову из "Горя от ума", которой Антон Антоныч Загорецкий "двоих арапчёнков на ярмонке достал". Неро Принс, судя по всему, отличался видной наружностью. Его новую хозяйку Нэнси называет Princess Purtossozof. Вероятно, это княгиня Протасова. По времени и обстоятельствам подходит известная конфидентка Екатерины II фрейлина Анна Степановна Протасова, но она была не княгиней, а графиней.

Неро вернулся в Массачусетс в сентябре 1823 года. Вероятно, он рассказал Нэнси о житье-бытье арапов в России, расписал город сказочной роскоши, и Нэнси твердо решила "после семи лет тревог и тяжких трудов" покинуть Америку ради лучшей доли. В феврале 1824 года Неро и Нэнси поженились и вскоре отправились в морское путешествие на бриге "Ромул". 19 июня, после двухнедельной стоянки в датском Эльсиноре, "Ромул" бросил якорь в порту Кронштадта.

Неро Принс вскоре поступил на службу при императорском дворе. Московские цари держали во дворце арапов начиная с XVI века. Иван Забелин в книге "Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях" упоминает арапов Муратку и Давыдку, которых в 1614 и в 1616 годах имел при себе царь Михаил Федорович. В то время арапчата были живыми игрушками и жили во дворце для развлечения вместе с шутами, карликами и обезьянками - имели, как выражается Забелин, "потешное и декоративное значение". Но надо же было их куда-то девать, когда они подрастали. Взрослые арапы становились прислугой. В XVIII веке в штатном расписании Зимнего дворца появилась должность "арап высочайшего двора".



Михаил Зичи. Передняя во дворце. 1865

Одним из них и стал Неро Принс, которого, кстати, Нэнси всегда называет "мистер Принс" и никак иначе. Функции придворных арапов были чем-то средним между лакеем и телохранителем, а в общем они играли всё ту же декоративную роль при монархе. У них был свой, и весьма дорогой, костюм, они сопровождали императора во всех торжественных случаях. Им платили очень недурное жалованье. Мы продолжаем рассказ о Нэнси Принс и ее российских приключениях вместе с историком Любовью Куртыновой. Люба, в этом сюжете переплелось много линий, которые мы привыкли рассматривать отдельно, этим он и интересен.

- Тут очень много всего сплелось, тут очень много разных линий, которые для современного человека просто могут быть непонятны. Начнем, наверное, с рабства, а потом уже потихонечку будем распутывать всё остальные. Первую международную Конвенцию о запрете рабства и работорговли подписал от имени Санкт-Петербурга Николай I в 1841 году. Но де-факто Россия начала бороться с работорговлей раньше, особенно когда участились случаи перевозки рабов судами под российским флагом. Более того: русские суда, это был чисто символический жест, патрулировали в Атлантике. Художественный фильм "Максимка" - это как раз об одном из таких военных морских судов России, которые патрулировали Атлантику, топили и захватывали корабли работорговцев.

- Фильм снят по рассказу Константина Станюковича. Его действие происходит во время Гражданской войны в США.

Click to view

Капитан русского корвета "Богатырь" диктует в судовой журнал: "Встретил "Бэтси", баркентину под флагом Соединенных Штатов. Имея подозрение, что судно невольничье, приказал лечь в дрейф для досмотра. Пользуясь преимуществом хода, "Бэтси" пыталась уйти. Тогда, действуя на основании конвенции по борьбе с негроторговлей, подписанной в числе других государств и Россией, взял на себя ответственность открыть огонь..." "Максимка". Режиссер Владимир Браун. 1952 год

- Хотя, конечно, британское присутствие в Атлантике было значительно более серьезным, они этим занимались очень прицельно, два или три русских военных морских фрегата специальных российских военно-морских сил патрулировали Атлантику для перехвата работорговцев. Так что идея разницы между рабами и крепостными в русском менталитете, по крайней мере в русском менталитете того времени, сидела очень прочно: чёрные рабы это одно, наши крепостные это совершенно другое. Кстати говоря, даже сама Нэнси подчеркивает это в одном из своих писем. Она говорит о том, что местные крестьяне принадлежат, она не употребляет слово "рабы", она говорит: они принадлежат своим господам, но их нельзя продавать, разлучая семьи, их нельзя продавать без земли.

- Еще Александр I пытался запретить продажу крепостных без земли, но столкнулся с сопротивлением высших сановников, и в итоге запрет был введен лишь на территории Эстляндии и Лифляндии. Разлучать крестьянские семьи при продаже запретил Николай I в 1833 году. Но, разумеется, это считалось неприличным и прежде, по крайней мере среди близкой ко двору знати.

- В глазах русской общественности, особенно тех, кого мы сейчас называем передовой российской общественностью, разумеется, крепостные были позором, стыдом русского общества, но тем отважнее они бились за отмену крепостничества, где только могли. Например, на Кавказе, где действительно происходила серьёзная работорговля с Османской империей, очень древняя, тысячелетняя. Поэтому слово "раб" и "крепостной" для русского человека того времени совершенно не означали одного и того же, хотя для поэтических метафор, для усиления своих мыслей и Александр Герцен говорил "наши белые рабы". Это употреблялось для того, чтобы читателя или слушателя ткнуть носом в то, что практически не рабы, но ничем не лучше рабов.

- Нэнси была свободной женщиной, её положение было несравнимо с положением крепостных. Вообще решимость, с какой она покинула Америку и отправилась за океан, внушает уважение.

Петербург, конечно же, был просто на порядок, если не на два порядка роскошнее, величественнее, грандиознее Бостона

- Надо сказать, здесь тоже у современного читателя и слушателя, возможно, возникает некоторая путаница в голове, поскольку мы обычно проецируем нынешние события на прошлое. Мы думаем об Америке как о центре мироздания и политической власти. Но в те времена, когда Нэнси решила переехать в Россию, Соединенные Штаты были захолустьем и таким романтическим "другим миром". Те, кому было плохо в Европе, кому не дышалось свободно, кому хотелось чего-то нового и интересного, бежали в Америку. Это было место приключений, частично существующее в реальности, а частично воображаемое. Так что ей нечего было бояться. Мы читаем у Грибоедова в комедии "Горе от ума" про то, какой некий французик из Бордо

...Надсаживая грудь,
Собрал вокруг себя род веча
И сказывал, как снаряжался в путь
В Россию, к варварам, со страхом и слезами.

Потому что, с точки зрения Франции, в России - варвары, белые медведи ходят по улицам и вообще страшно. Ехать в Россию из Америки было не страшно совершенно, потому что это была для американцев просто неизведанная земля, не было у нее никакой репутации, ни ужасной, ни прекрасной, ни какой-либо другой. Это были две страны, две культуры, которые друг друга просто не знали. Нэнси приехала, правда, из Бостона, из очень цивилизованного города, который, пожалуй, был единственным (может быть, еще Филадельфия могла соперничать с Бостоном), где концентрировалась культурная элита, строились красивые дома, где жили образованные капиталисты, так называемые "бостонские брамины". Всё остальное, что между Филадельфией и Бостоном (не исключая, кстати говоря, Нью-Йорка), это была абсолютно дикая, частично фермерская, частично индейская всё ещё земля, которая не могла произвести впечатление ничем, кроме разве что своей природной красоты. Нэнси из Бостона, культурного города, попадает в Петербург, который, конечно же, был просто на порядок, если не на два порядка роскошнее, величественнее, грандиознее Бостона. Разумеется, она была поражена, она пишет об этом как о чём-то совершенно даже не то чтобы неожиданном, а как о чём-то чудесном...

- "За морем житье не худо, в свете ж вот какое чудо"...

- Она описывает памятник Петру I так, что его не сразу даже можно узнать. По ее описанию не сразу понятно, что она говорит просто-напросто о "Медном всаднике": она видит памятник вечером, проезжая в каких-то санях, для неё он как дракон, выскочивший из-за угла. Она, разумеется, под огромным впечатлением.

- Вообще записки Нэнси интересны вот этой своей остраненностью, как и записки любых иностранцев о России. Потому что иностранец замечает подробности, которые русскому кажутся само собой разумеющимися. В царствование Александра I потерпевших кораблекрушение японских рыбаков император велел доставить ко двору, просто чтобы посмотреть на них. Они оставили записки о своём российском приключении, которые считаются одним из ценнейших источников по истории быта, обычаев и церемониала того периода.

- Конечно, путешественники могут что-то забывать, могут путать даты, имена, названия, но их внимание к деталям, на которые местные жители не обращают внимания, разумеется, всегда очень ценно. Нэнси, например, восхищается всеми этими дворцами, она описывает то, что она видит, как блистательную роскошь, как невероятное великолепие, как культурную высоту. Более того, она была представлена государю и государыне. Я так думаю, государь тоже захотел на неё посмотреть, как на некую диковинку, как на тех самых японцев.

- Отрывки из её записок о России мы публикуем по-русски впервые. У Нэнси бойкий слог. Она толково и подробно описывает быт, обычаи и манеры чужой страны. У нее довольно бедный словарь, она не умеет сосредоточиться и часто перескакивает с одного предмета на другой, но эти недостатки компенсируются добросовестностью и любознательностью. Она не только бывала во дворце и видела своими глазами августейшую чету, но и общалась с ними.

"Когда я вошла, император сделал шаг навстречу. С величайшей вежливостью и снисхождением он приветствовал меня и задал несколько вопросов. Затем он подвел нас к императрице Элизабет. Она, стоя, с большим достоинством обошлась со мной таким же манером. Они подарили мне золотые часы и 50 долларов золотом".



Сальваторе Карделли. Аллегория "Мир Европы". Гравюра по случаю подписания Парижского мира в 1814 году

- Это на самом деле тоже довольно интересный момент, который сейчас людям кажется либо абсолютно невероятным, либо странным до невозможности понимания. Россия - огромная страна, она была империей, с собственной табелью о рангах, в этой стране негры просто были иностранцами. Следовательно, никакому роду ранжирования, никакой схеме внутренних имперских отношений они не подчинялись. Нашим современникам трудно это понять. То, что арапы работали лакеями во дворце, скорее говорит о том, что они были допущены на те высоты, о которых большинство русских могли только мечтать. Они были украшением дворца, они открывали двери. Такая была не очень пыльная, прямо скажем, и хорошо оплачиваемая работа. Их прекрасно одевали за счет казны, они получали казенную ливрею, хорошее жалованье, квартиру, я не знаю, была ли у них казенная квартира...

- Неженатые арапы жили во дворце, семейным казна оплачивала квартиру.

- Казенная квартира на Английской набережной - об этом можно только мечтать.

- Нэнси пишет, что у императора Александра было 20 арапов. Неро занял место, когда один из них умер. Он был не первым афроамериканцем при дворе. Первый посол США в России, будущий президент Джон Квинси Адамс уступил царю своего слугу Нельсона. Как и Неро, он не был рабом - семья Адамса, чей отец тоже был президентом, никогда не владела рабами. По словам Нэнси, арапы работали посменно: постоянно находились при царе четыре арапа (мы знаем, что двое из них были старшими арапами, двое младшими) и только в особо торжественных случаях присутствовали на мероприятии в полном составе.

Продолжение следует


https://www.svoboda.org/a/za-morem-zhitjyo-ne-hudo-russkaya-odisseya-nensi-prins/31572150.html