Велотрип Алтай-Тува-Хакасия 25.07.08.- 10.08.08.
Лирическое отступление
Вечер был теплым, еда вкусной, и пока я ходила умываться, выяснилось, что дальше мы едем отдельно - мы с Андрюхой, а Валера, Серега и Витя автономно. Не хочется углубляться в подробности такого разделения, но придется. Мы с Андреем не были ограничены во времени, в отличие от Валеры и Сергея, которым не позже 5 августа нужно было быть в Абазе. Изначально планировалось вместе доехать до этого города, а потом уже каждый как хочет - у нас в планах была Хакасия. Но Валера сообщил, что при таком темпе передвижения, какой мы имеем сейчас, в эти сроки он не уложится (читай, я и Витя едем слишком медленно, я потому что не могу, как Сергей или Андрей выдавать по 25 км\ч, ибо не настолько прокачана, а Витя, в силу конструкции велика). Поэтому Валера предложил нам разделиться - мы втроем, а они вдвоем. Это меня очень позабавило, потому как мы спали вдвоем в двушке, а ребята втроем в трешке. Но эту проблему было предложено решить засчет выдачи Вите теплого спальника для улицы, который ввиду дождей, шедших тут каждую ночь, пригодился бы ему как жопе бантик. Кстати, при обсуждении дневной дистанции перед первым выходом речь шла о том, что «будем ехать как получится, так как рельеф непредсказуемый». Но в этот вечер выяснилось, что мы должны были выдавать в день не меньше 90 км, о чем Вите было и сообщено, если он намерен ехать дальше с ребятами. Витя невозмутимо сказал, что проедет и 90, если надо. И проехал, кстати! Особенно меня позабавила фраза о том, что если все-таки Витя будет не укладываться в график, его можно посадить на камаз до Абазы. Прикольно, чувак так же вложился в поездку, как и все, и хочет провести отпуск не в камазе, а на веле, а тут ему такую козу подкладывают. Я высказала предложение, что нам делиться все-таки необязательно, если мы не будем успевать, можно просто срезать на попутках, тем более, что на пути ожидалось несколько очень скучных и ничем не примечательных, кроме отстойной дороги, перегонов. Но тут выяснилось, что для Валеры принципиально пройти маршрут полностью, потому что еще в молодости он проехал примерно по нему, и это типа посвящение тому трипу, что, конечно, достойно уважения. Но так как палатка была только у него, выбора у остальных ребят не оставалось, вместо осмотра достопримечательностей той же Тувы и Хакасии, которые действительно стоило посмотреть, они просто поехали, чтобы проехать. Я рада, если честно, что у меня был выбор, своя палатка и котелок. Никаких обид нет, но осадок неприятный остался.
А мы остались вдвоем в пустынной степи посреди Тувы, а это, согласитесь, не Люксембург, без горелки, топора и пилы, - эти три вещи очень пригодились бы нам на разных этапах похода, а главное, без инструментов для сложного ремонта - все это бралось Валерой на общак. Слава богу, что тувинцы нас встречались только адекватные, кроме проколов трудностей не было, а без хозяйственных причиндалов мы справились.
И еще меня мучил один вопрос. А если бы со мной был не Андрей, а кто-то из девок моих, медленнокатающих - Улитка или Киса (гыгы, если бы с нами была Киса, то у нас начальник заповедника плясал бы джигу пьяный и стрелял по якам, прямо в заповеднике). Нам бы тоже предложили разделиться? Но этот вопрос остался риторическим. Тем не менее, каждый проехал свой маршрут, мы своим очень довольны, ребята, надеюсь тоже, я опрос не проводила.
Тува степь
Поселок Саглы оставил впечатление сонного царства, даже погранцы не вышли посмотреть на наши пропуска, любезные сельчане пригласили нас на Наадым - день скотовода, который назавтра стартует в Хондагайты - в 80 км отсюда. Но мы здраво рассудили, что там огрести песдюлей мы сможем стопудово, и предпочли отказаться. Добавлю, что на Наадым нас звали все встреченные в ближайшие 3 дня тувинцы, взахлеб перечисляя, что там можно увидеть. Видимо поэтому нам попадались в эти дни только трезвые люди, веселые и общительные - все пьяные и агрессивные были уже в Хондагайты, куда стягивались силы милиции и ОМОН со всей Тувы. Чтобы не обидеть приглашающих, мы называли уважительную причину - едем в Устуу-Хурээ, посмотреть развалины и помолиться. Нам жали руки и одобряли. А одна тетенька даже принесла из дому и продала нам свой хлеб, потому как в магазе хлеба не было, а пекарня будет работать только вечером.
На выезде из Саглы мы повстречали военный камаз, в кузове которого болтался раздолбанный уазик, поболтали с водителем, и двинули в перевал. Дорожные службы, заботясь об удобстве автолюбителей, отсыпали дорогу, после чего благодарные автолюбители проложили себе нормальную - по степи - мягкую и удобную. По таким объездным дорогам мы ползли наверх, махая ручкой проезжающим на праздник скотоводам.
Пока отдыхали, заценили кавалькаду из 12 квадроциклов и 10 джипов, упакованных так, что нам и не снилось. Опять махали друг другу ручками и улыбались. На следующий день узнали, что это семья и друзья Чубайса во главе с оным ехали из Монголии на Алтай. Мы немедленно захотели стать членами его семьи, но он отнесся к этой идее прохладно.
Поэтому, побродив по перевалу, мы скатились вниз по Витиным следам - фантикам от конфет к реке Хорумнуг-Ой, где были впервые за поход облаяны собакой, опять за секунду до дождя успели разбить лагерь в лесочке, и спокойно заснули под шум капель. Андрей в эти дни научился делать конструкцию типа бутерброд из рам и четырех колес, хитровымудренно скрепленных замком (спасибо, fee4ka_nat, за отличный подарок), дабы никто не спиздил наших коней. Эта куча металлолома неизменно вызывала уважение у всех, кто имел честь ее увидеть.
В 10 км от места ночевки, когда мы поутру тащились по отсыпанной гребенчато-«кирпичной» дороге, стуча зубами на каждом камне, и матерясь на жару, нас подобрал вчерашний камаз. «Дорога - гавно полное, и другой не будет, никому оно не надо», - сообщил наш спаситель, и докинул нас до поворота на Чадан, за что ему моя большая благодарность.
Развлекали друг друга рассказами - мы о трипе, он о житье-бытье на границе. О том, как монголы и тувинцы воруют скот друг у друга, о монгольском юрточном городе, который мы видели с трассы, и о том, как весело жить в Туве. Сотню км до поворота на Хондагайты (до асфальта) мы пролетели за полтора часа, осмотр местности показал, что ничего не потеряли - все то же самое, что видели ранее. Из Кызыла ехали сотни машин, кое-где наблюдались заторы, народ рвался на Наадым, даже САМ Тувы проехал с мигалками. Из асфальтовых достопримечательностей перегона Хондагайты-Чадан видели только вкручивающего Витька и радоновый источник, вытекающий из трубы посреди придорожной полянки, обильно обставленный палатками «спа-курортников», конями и барашками.
В столовке нас приняли за финнов, которых показывали по телику накануне, интересовались нашей техникой, фотали на ней младенцев, звали на Наадым и высказывали всяческий респект. Откушамши, по недоразумению, которое тут зовется асфальтом, мы отбыли до монастыря, проконсультировавшись на посту ГАИ. И тут произошел забавный случай. Нас прижал к обочине жигуль, из него выскочили два очень молодых парня и девушка, юноша в трусах и майке начал совать нам в нос свое ментовское удостоверение, и сообщил, что в рамках операции «мак-конопля» он хочет предложить приобрести пару пакетов со скидкой должен досмотреть наши рюкзаки. На встречное предложение вернуться к посту ГАИ, и провести досмотр там, в присутствии понятых, и человека при погонах, а не в семейниках, юноша опять начал совать нам в нос ксиву, повторяя, что у него есть удостоверение. Ну, что ж, у меня тоже есть удостоверение, сказала я, и сунула ему свое, журналистское, а заодно и пропуск в Убсунурский заповедник, который имеет к данной местности такое же отношение, как Беловежская пуща. Увидев печать Кызыла и подпись министра внутренних дел, юноша сник, ребята извинились и быстро уехали. А мы почапали к Хурээ.
Кстати, это единственное место в тех краях, куда ведет взлетнопосадочный асфальт! Ибо Шойгу и Путин (Медведев) наведываются туда регулярно. Подъехав к руинам, мы были поражены - там, где пару лет назад стояли юрта с ламами и палатки паломников, кипела стройка! Камазы крутились, рабочие бегали, повариха варила суп. Навстречу нам вышел комендант снежной крепости стройки, тоже Андрей, сказал, что ночевать на реке опасно, бандиты недавно вырезали молодую семью в лесу, и отдал в наше распоряжение большую палатку (нашим соседом был здоровущий милиционер, с таким и на Наадым не страшно).
Нас покормили, показали, где душ и холодная чистая вода, отвели в личную юрту Шойгу (я ходила в тапках Путина, так что теперь могу гордиться грибком от самого!), сказали ничего не бояться и отдыхать, чем мы и занялись.
Познакомились, с находящимся в состоянии полнейшего кататонического ступора архитектором из Москвы Мишей, прибывшим работать на объект, куда сначала хотели нанять таджиков, но тувинцы восстали, мол, мусульмане не должны строить их святыню, и девушкой Кристиной из Саратова, оставшейся здесь при стройке с самого фестиваля волонтером.
Прикольно было посмотреть затмение в таком культовом месте, правда мы не догадались воспользоваться сварочной маской, но и через очки тоже выглядело неплохо. На закате мы заклеивали первые проколы на колесах (это было только начало), Кристина окурила нашу палатку можжевельником, а комендант Андрей принес вина, и мы заполночь разговаривали про то, как будет выглядеть новый храм, про тувинские традиции, про уборку мусора и просто про разные разности. В общем, замечательно посидели. Ближе к утру поднялся жуткий ветер и полил дождь, сквозь сон я слышала, как ламы у руин дуют в скифский рог. Правда, утром они клялись своей девственностью, что звуки издавали горлом.
Провожали нас всем кагалом, предлагали остаться к барашку и визиту Шойгу, но мы покатили - до Ак-Довурака оставалось 77 км, по слухам, оттуда можно было уехать в Абазу на автобусе. 2 августа был самым отвратным днем для меня во всей поездке. Результатом его стали 7 камер, на которых красовалось по 5-6 заплаток, вымотанные нервы, плавящийся псевдоасфальт, отсутствие чистой воды на 56 км пути, 48-градусная жара без единого деревца, встречный ветер и сорванная спина. Я рада, что Андрюха спокойный как танк, если бы он был такой же психованный как я, не знаю, чем бы все закончилось. В двадцатый раз снимая рюкзак с багажника, он не торопясь менял камеры, и еще меня успокаивал, мол, ничего страшного, доедем как-нибудь, главное, что мы вместе, крутим и крутим. И действительно, все проблемы отступали.
А виною всему были треугольные незаметные колючки, выброшенные ветром на трассу - в Туве их зовут «собачьими», собаки ранят ноги ими и долго болеют. Прокол от них найти без воды почти невозможно, а найти в степи воду тоже. На Иссык-Куле, кстати, были такие же, Вова с Женей тогда изрядно поматерились, клея камеры.
Перегон был скучнейшим, что вкупе с жарой вымотало меня ужасно. Немного повеселил водитель встречного камаза, который, прокатившись на моем веле, заявил, что будь камаз его - обменял бы на вел не задумываясь, ибо такую технику видит впервые в жизни. Финальным аккордом стала полная девок машина, которая подрезала меня на единственном спуске, где мне удалось таки разогнаться (асфальт прилипал к покрышкам, и под гору мы крутили так же усиленно, как и в нее), остановилась, и оттуда донеслись веселые вопли: «А куда вы едете, а давно?» Девок я покрыла отборным матом, они уехали, а мы наконец-то увидели Хемчик. На берегу разбили лагерь, закат был потрясающе красивым, вода - теплой, а радиолокатор на горе навевал мысли об игре в волейбол.
Там мы словили глюк - в небе насчитали 13 спутников, летящих в разные стороны, и только потом поняли, что это звезды, и они статичны, а движутся облака. Нас навестила компания молодежи в возрасте от 13 до 20 (как пара десятков людей влезла в одну машину - ума не приложу), сообщили, что до города 15 км, речка - Хемчик, а у них праздник, но они сильно шуметь не будут, пожелали спокойной ночи и ушли. Всю ночь девчонки хихикали и пели песни под дождем, но мы спали как убитые.
Утром костер разжигали часа полтора, мокрая акация гореть не хотела, кое-как пожравши ломанули в Ак-Довурак («белая земля»). В городе раньше работал асбестовый комбинат, потом все русские уехали, и о прошлом напоминают лишь отвалы, похожие издалека на снег - у их подножия и стоит город. «В незапамятные времена здесь жили добрые и смелые люди, они разводили и пасли скот. Но однажды на них напали жестокие воины. Три дня и три ночи сражались с врагом смелые люди, пока не упал последний воин. Оставшихся в живых стариков, вдов и детей жестокий хан приказал сжечь на высокой горной вершине. Почернела земля от горя, а сердце доброго народа превратилось в вечный камень - асбест». Большинство смелых людей сегодня были синеваты. Встреченные нами красноярцы на джипе сообщили, что видели Серегу под Сотым, и ночевать он собирается в «Снежном барсе». Мы бы, кстати, тоже там оказались к следующему вечеру, если бы не удачное стечение обстоятельств.
Райцентр Кызыл-Мажалык потряс зданием школы - я думала это тюрьма. Мрачная конструкция в окружении руин цехов и колючей проволоки. Вообще все тувинские поселения производят, в отличие от юрточных городков, впечатление запустения, безысходности и безразличия. На воле они в своей стихии, а здесь, не знаю…
У заправки и поста ГАИ перед Ак-Довураком мы увидели сортир в виде пепелаца, я не вру! Ступень ракеты из металла, с гостеприимно распахнутой дверью стояла посреди степи. Жалею, что не сфотали, в этот момент под колесо попала очередная ебучая колючка, а в городе мы узнали, что никакого транспорта в Абазу не существует в принципе, и было не до фоток. Гаишник нам посочувствовал, и закупившись продуктами, мы выдвинулись к Сотому перевалу, решив, что раз уж так вышло - будем получать удовольствие. Опять скучнейший пейзаж, очередной прокол, и тут рядом тормозит камаз с тремя тувинцами: «Нам на посту ГАИ сказали, что тут студенты на великах устали, можем подкинуть до Абазы!»
Ну, мы и не стали отказываться.
Четыре часа в закрытом брезентом кузове камаза в позе гамадрила! Это было что-то. Мотыляло так, что я переживала, не увижу ли я снова свой обед. Плотно прижав зады к свернутой пенке, колени к бортикам, вцепившись руками в каркас тента, мы прыгали на каждой кочке и быстро научились отличать асфальт от гравийки по ощущениям задниц. Временами казалось, что камаз разваливается на части. Остановки у харчевни на перевале, у поста и рядом с Витей, вид у которого был жутко заебанный и небритый, я даже предложила ему присоединиться к нам, но он отказался: «Чего уж, остался всего один переход, а потом домой», воспринимались нами как лучший отдых. Пару раз закрадывалась мысль вылезти и переночевать в лесу, но сообщить ее в кабину можно было только телепатически. Иногда я вставала, и, прижавшись всем телом к несущей стойке, пыталась разгрузить позвоночник, потом завалилась на велоштаны, и трясти перестало, может, асфальт стал лучше, или уже свыклась с ухабами. Конечно, можно было сесть у самой кабины, но там лежали велы, вот оно, байкерское мировоззрение - техника важнее человека! Тувинцы предлагали мне сесть в кабину, но я подумала - вместе, значит всегда вместе, и тряслись по горам мы напару. Какие мы были грязные, словами не опишешь.
И вот мы в Хакасии! Мы дома!
Вечер был теплым, еда вкусной, и пока я ходила умываться, выяснилось, что дальше мы едем отдельно - мы с Андрюхой, а Валера, Серега и Витя автономно. Не хочется углубляться в подробности такого разделения, но придется. Мы с Андреем не были ограничены во времени, в отличие от Валеры и Сергея, которым не позже 5 августа нужно было быть в Абазе. Изначально планировалось вместе доехать до этого города, а потом уже каждый как хочет - у нас в планах была Хакасия. Но Валера сообщил, что при таком темпе передвижения, какой мы имеем сейчас, в эти сроки он не уложится (читай, я и Витя едем слишком медленно, я потому что не могу, как Сергей или Андрей выдавать по 25 км\ч, ибо не настолько прокачана, а Витя, в силу конструкции велика). Поэтому Валера предложил нам разделиться - мы втроем, а они вдвоем. Это меня очень позабавило, потому как мы спали вдвоем в двушке, а ребята втроем в трешке. Но эту проблему было предложено решить засчет выдачи Вите теплого спальника для улицы, который ввиду дождей, шедших тут каждую ночь, пригодился бы ему как жопе бантик. Кстати, при обсуждении дневной дистанции перед первым выходом речь шла о том, что «будем ехать как получится, так как рельеф непредсказуемый». Но в этот вечер выяснилось, что мы должны были выдавать в день не меньше 90 км, о чем Вите было и сообщено, если он намерен ехать дальше с ребятами. Витя невозмутимо сказал, что проедет и 90, если надо. И проехал, кстати! Особенно меня позабавила фраза о том, что если все-таки Витя будет не укладываться в график, его можно посадить на камаз до Абазы. Прикольно, чувак так же вложился в поездку, как и все, и хочет провести отпуск не в камазе, а на веле, а тут ему такую козу подкладывают. Я высказала предложение, что нам делиться все-таки необязательно, если мы не будем успевать, можно просто срезать на попутках, тем более, что на пути ожидалось несколько очень скучных и ничем не примечательных, кроме отстойной дороги, перегонов. Но тут выяснилось, что для Валеры принципиально пройти маршрут полностью, потому что еще в молодости он проехал примерно по нему, и это типа посвящение тому трипу, что, конечно, достойно уважения. Но так как палатка была только у него, выбора у остальных ребят не оставалось, вместо осмотра достопримечательностей той же Тувы и Хакасии, которые действительно стоило посмотреть, они просто поехали, чтобы проехать. Я рада, если честно, что у меня был выбор, своя палатка и котелок. Никаких обид нет, но осадок неприятный остался.
А мы остались вдвоем в пустынной степи посреди Тувы, а это, согласитесь, не Люксембург, без горелки, топора и пилы, - эти три вещи очень пригодились бы нам на разных этапах похода, а главное, без инструментов для сложного ремонта - все это бралось Валерой на общак. Слава богу, что тувинцы нас встречались только адекватные, кроме проколов трудностей не было, а без хозяйственных причиндалов мы справились.
И еще меня мучил один вопрос. А если бы со мной был не Андрей, а кто-то из девок моих, медленнокатающих - Улитка или Киса (гыгы, если бы с нами была Киса, то у нас начальник заповедника плясал бы джигу пьяный и стрелял по якам, прямо в заповеднике). Нам бы тоже предложили разделиться? Но этот вопрос остался риторическим. Тем не менее, каждый проехал свой маршрут, мы своим очень довольны, ребята, надеюсь тоже, я опрос не проводила.
Тува степь
Поселок Саглы оставил впечатление сонного царства, даже погранцы не вышли посмотреть на наши пропуска, любезные сельчане пригласили нас на Наадым - день скотовода, который назавтра стартует в Хондагайты - в 80 км отсюда. Но мы здраво рассудили, что там огрести песдюлей мы сможем стопудово, и предпочли отказаться. Добавлю, что на Наадым нас звали все встреченные в ближайшие 3 дня тувинцы, взахлеб перечисляя, что там можно увидеть. Видимо поэтому нам попадались в эти дни только трезвые люди, веселые и общительные - все пьяные и агрессивные были уже в Хондагайты, куда стягивались силы милиции и ОМОН со всей Тувы. Чтобы не обидеть приглашающих, мы называли уважительную причину - едем в Устуу-Хурээ, посмотреть развалины и помолиться. Нам жали руки и одобряли. А одна тетенька даже принесла из дому и продала нам свой хлеб, потому как в магазе хлеба не было, а пекарня будет работать только вечером.
На выезде из Саглы мы повстречали военный камаз, в кузове которого болтался раздолбанный уазик, поболтали с водителем, и двинули в перевал. Дорожные службы, заботясь об удобстве автолюбителей, отсыпали дорогу, после чего благодарные автолюбители проложили себе нормальную - по степи - мягкую и удобную. По таким объездным дорогам мы ползли наверх, махая ручкой проезжающим на праздник скотоводам.
Пока отдыхали, заценили кавалькаду из 12 квадроциклов и 10 джипов, упакованных так, что нам и не снилось. Опять махали друг другу ручками и улыбались. На следующий день узнали, что это семья и друзья Чубайса во главе с оным ехали из Монголии на Алтай. Мы немедленно захотели стать членами его семьи, но он отнесся к этой идее прохладно.
Поэтому, побродив по перевалу, мы скатились вниз по Витиным следам - фантикам от конфет к реке Хорумнуг-Ой, где были впервые за поход облаяны собакой, опять за секунду до дождя успели разбить лагерь в лесочке, и спокойно заснули под шум капель. Андрей в эти дни научился делать конструкцию типа бутерброд из рам и четырех колес, хитровымудренно скрепленных замком (спасибо, fee4ka_nat, за отличный подарок), дабы никто не спиздил наших коней. Эта куча металлолома неизменно вызывала уважение у всех, кто имел честь ее увидеть.
В 10 км от места ночевки, когда мы поутру тащились по отсыпанной гребенчато-«кирпичной» дороге, стуча зубами на каждом камне, и матерясь на жару, нас подобрал вчерашний камаз. «Дорога - гавно полное, и другой не будет, никому оно не надо», - сообщил наш спаситель, и докинул нас до поворота на Чадан, за что ему моя большая благодарность.
Развлекали друг друга рассказами - мы о трипе, он о житье-бытье на границе. О том, как монголы и тувинцы воруют скот друг у друга, о монгольском юрточном городе, который мы видели с трассы, и о том, как весело жить в Туве. Сотню км до поворота на Хондагайты (до асфальта) мы пролетели за полтора часа, осмотр местности показал, что ничего не потеряли - все то же самое, что видели ранее. Из Кызыла ехали сотни машин, кое-где наблюдались заторы, народ рвался на Наадым, даже САМ Тувы проехал с мигалками. Из асфальтовых достопримечательностей перегона Хондагайты-Чадан видели только вкручивающего Витька и радоновый источник, вытекающий из трубы посреди придорожной полянки, обильно обставленный палатками «спа-курортников», конями и барашками.
В столовке нас приняли за финнов, которых показывали по телику накануне, интересовались нашей техникой, фотали на ней младенцев, звали на Наадым и высказывали всяческий респект. Откушамши, по недоразумению, которое тут зовется асфальтом, мы отбыли до монастыря, проконсультировавшись на посту ГАИ. И тут произошел забавный случай. Нас прижал к обочине жигуль, из него выскочили два очень молодых парня и девушка, юноша в трусах и майке начал совать нам в нос свое ментовское удостоверение, и сообщил, что в рамках операции «мак-конопля» он хочет предложить приобрести пару пакетов со скидкой должен досмотреть наши рюкзаки. На встречное предложение вернуться к посту ГАИ, и провести досмотр там, в присутствии понятых, и человека при погонах, а не в семейниках, юноша опять начал совать нам в нос ксиву, повторяя, что у него есть удостоверение. Ну, что ж, у меня тоже есть удостоверение, сказала я, и сунула ему свое, журналистское, а заодно и пропуск в Убсунурский заповедник, который имеет к данной местности такое же отношение, как Беловежская пуща. Увидев печать Кызыла и подпись министра внутренних дел, юноша сник, ребята извинились и быстро уехали. А мы почапали к Хурээ.
Кстати, это единственное место в тех краях, куда ведет взлетнопосадочный асфальт! Ибо Шойгу и Путин (Медведев) наведываются туда регулярно. Подъехав к руинам, мы были поражены - там, где пару лет назад стояли юрта с ламами и палатки паломников, кипела стройка! Камазы крутились, рабочие бегали, повариха варила суп. Навстречу нам вышел комендант снежной крепости стройки, тоже Андрей, сказал, что ночевать на реке опасно, бандиты недавно вырезали молодую семью в лесу, и отдал в наше распоряжение большую палатку (нашим соседом был здоровущий милиционер, с таким и на Наадым не страшно).
Нас покормили, показали, где душ и холодная чистая вода, отвели в личную юрту Шойгу (я ходила в тапках Путина, так что теперь могу гордиться грибком от самого!), сказали ничего не бояться и отдыхать, чем мы и занялись.
Познакомились, с находящимся в состоянии полнейшего кататонического ступора архитектором из Москвы Мишей, прибывшим работать на объект, куда сначала хотели нанять таджиков, но тувинцы восстали, мол, мусульмане не должны строить их святыню, и девушкой Кристиной из Саратова, оставшейся здесь при стройке с самого фестиваля волонтером.
Прикольно было посмотреть затмение в таком культовом месте, правда мы не догадались воспользоваться сварочной маской, но и через очки тоже выглядело неплохо. На закате мы заклеивали первые проколы на колесах (это было только начало), Кристина окурила нашу палатку можжевельником, а комендант Андрей принес вина, и мы заполночь разговаривали про то, как будет выглядеть новый храм, про тувинские традиции, про уборку мусора и просто про разные разности. В общем, замечательно посидели. Ближе к утру поднялся жуткий ветер и полил дождь, сквозь сон я слышала, как ламы у руин дуют в скифский рог. Правда, утром они клялись своей девственностью, что звуки издавали горлом.
Провожали нас всем кагалом, предлагали остаться к барашку и визиту Шойгу, но мы покатили - до Ак-Довурака оставалось 77 км, по слухам, оттуда можно было уехать в Абазу на автобусе. 2 августа был самым отвратным днем для меня во всей поездке. Результатом его стали 7 камер, на которых красовалось по 5-6 заплаток, вымотанные нервы, плавящийся псевдоасфальт, отсутствие чистой воды на 56 км пути, 48-градусная жара без единого деревца, встречный ветер и сорванная спина. Я рада, что Андрюха спокойный как танк, если бы он был такой же психованный как я, не знаю, чем бы все закончилось. В двадцатый раз снимая рюкзак с багажника, он не торопясь менял камеры, и еще меня успокаивал, мол, ничего страшного, доедем как-нибудь, главное, что мы вместе, крутим и крутим. И действительно, все проблемы отступали.
А виною всему были треугольные незаметные колючки, выброшенные ветром на трассу - в Туве их зовут «собачьими», собаки ранят ноги ими и долго болеют. Прокол от них найти без воды почти невозможно, а найти в степи воду тоже. На Иссык-Куле, кстати, были такие же, Вова с Женей тогда изрядно поматерились, клея камеры.
Перегон был скучнейшим, что вкупе с жарой вымотало меня ужасно. Немного повеселил водитель встречного камаза, который, прокатившись на моем веле, заявил, что будь камаз его - обменял бы на вел не задумываясь, ибо такую технику видит впервые в жизни. Финальным аккордом стала полная девок машина, которая подрезала меня на единственном спуске, где мне удалось таки разогнаться (асфальт прилипал к покрышкам, и под гору мы крутили так же усиленно, как и в нее), остановилась, и оттуда донеслись веселые вопли: «А куда вы едете, а давно?» Девок я покрыла отборным матом, они уехали, а мы наконец-то увидели Хемчик. На берегу разбили лагерь, закат был потрясающе красивым, вода - теплой, а радиолокатор на горе навевал мысли об игре в волейбол.
Там мы словили глюк - в небе насчитали 13 спутников, летящих в разные стороны, и только потом поняли, что это звезды, и они статичны, а движутся облака. Нас навестила компания молодежи в возрасте от 13 до 20 (как пара десятков людей влезла в одну машину - ума не приложу), сообщили, что до города 15 км, речка - Хемчик, а у них праздник, но они сильно шуметь не будут, пожелали спокойной ночи и ушли. Всю ночь девчонки хихикали и пели песни под дождем, но мы спали как убитые.
Утром костер разжигали часа полтора, мокрая акация гореть не хотела, кое-как пожравши ломанули в Ак-Довурак («белая земля»). В городе раньше работал асбестовый комбинат, потом все русские уехали, и о прошлом напоминают лишь отвалы, похожие издалека на снег - у их подножия и стоит город. «В незапамятные времена здесь жили добрые и смелые люди, они разводили и пасли скот. Но однажды на них напали жестокие воины. Три дня и три ночи сражались с врагом смелые люди, пока не упал последний воин. Оставшихся в живых стариков, вдов и детей жестокий хан приказал сжечь на высокой горной вершине. Почернела земля от горя, а сердце доброго народа превратилось в вечный камень - асбест». Большинство смелых людей сегодня были синеваты. Встреченные нами красноярцы на джипе сообщили, что видели Серегу под Сотым, и ночевать он собирается в «Снежном барсе». Мы бы, кстати, тоже там оказались к следующему вечеру, если бы не удачное стечение обстоятельств.
Райцентр Кызыл-Мажалык потряс зданием школы - я думала это тюрьма. Мрачная конструкция в окружении руин цехов и колючей проволоки. Вообще все тувинские поселения производят, в отличие от юрточных городков, впечатление запустения, безысходности и безразличия. На воле они в своей стихии, а здесь, не знаю…
У заправки и поста ГАИ перед Ак-Довураком мы увидели сортир в виде пепелаца, я не вру! Ступень ракеты из металла, с гостеприимно распахнутой дверью стояла посреди степи. Жалею, что не сфотали, в этот момент под колесо попала очередная ебучая колючка, а в городе мы узнали, что никакого транспорта в Абазу не существует в принципе, и было не до фоток. Гаишник нам посочувствовал, и закупившись продуктами, мы выдвинулись к Сотому перевалу, решив, что раз уж так вышло - будем получать удовольствие. Опять скучнейший пейзаж, очередной прокол, и тут рядом тормозит камаз с тремя тувинцами: «Нам на посту ГАИ сказали, что тут студенты на великах устали, можем подкинуть до Абазы!»
Ну, мы и не стали отказываться.
Четыре часа в закрытом брезентом кузове камаза в позе гамадрила! Это было что-то. Мотыляло так, что я переживала, не увижу ли я снова свой обед. Плотно прижав зады к свернутой пенке, колени к бортикам, вцепившись руками в каркас тента, мы прыгали на каждой кочке и быстро научились отличать асфальт от гравийки по ощущениям задниц. Временами казалось, что камаз разваливается на части. Остановки у харчевни на перевале, у поста и рядом с Витей, вид у которого был жутко заебанный и небритый, я даже предложила ему присоединиться к нам, но он отказался: «Чего уж, остался всего один переход, а потом домой», воспринимались нами как лучший отдых. Пару раз закрадывалась мысль вылезти и переночевать в лесу, но сообщить ее в кабину можно было только телепатически. Иногда я вставала, и, прижавшись всем телом к несущей стойке, пыталась разгрузить позвоночник, потом завалилась на велоштаны, и трясти перестало, может, асфальт стал лучше, или уже свыклась с ухабами. Конечно, можно было сесть у самой кабины, но там лежали велы, вот оно, байкерское мировоззрение - техника важнее человека! Тувинцы предлагали мне сесть в кабину, но я подумала - вместе, значит всегда вместе, и тряслись по горам мы напару. Какие мы были грязные, словами не опишешь.
И вот мы в Хакасии! Мы дома!