две недели спустя она возвращается из Кёна совсем другая, постройневшая и одухотворённая. мы идём в бар, как водится, и говорим, и нет ничего прекраснее, потому как пока она скитается там по янтарной комнате нашего материка, мне приходится омывать её отсутствие молчанием моря.
она рассказывает, как привезла на кедах московскую пыль и пену шторма,
(
Read more... )