И на два часа я чувствовал себя равным Рембранту или Босху, или - Леонардо... (продолжение)
5.
Назавтра мы уезжали…
Умри мы вместе, одновременно в ту последнюю ночь, было бы легче потом, потому, что этого - потом - не было бы вовсе…
Город ждал нас. И жизнь резво взяла меня в оборот, так, что уже на следующий день Ню оказалась почти призрачным существом и жить без нее стало возможно. Не слишком весело, все-таки, я к ней изрядно привык, но - возможно. Да и куда мне ее - в заваленную подрамниками и старыми холстами мастерскую и завтраками на этюднике. И отсутствие стабильного заработка…Даже при моем нездоровом отношении к светящимся женщинам. Правда, не светилась больше ни одна из…Ни как - Нюша, ни - вообще…
Ее не было месяца три. На звонки не отвечала, сама не звонила, ее просто - не стало. Я, конечно же, мог ее отыскать, но когда представлял, как являюсь к ней нежданный-незванный…Возможно, застаю ее не одну, а с…
В один прекрасный день, она появилась и осталась аж на две недели. И, разумеется, это были совсем другие две недели, не те - крымские, морские, яблочные. Снегопад и сосульки…
- Нюша, где ты была все это время?
Она молча стояла, прижавшись ко мне всем телом и, по-моему, дрожала.
- Замерзла?
Несколько раз подряд судорожно кивнула.
- Ладно, потом расскажешь, проходи, чаю горячего, с баранками, да?
…- Ну? Теперь рассказывай все, слышишь? Все. Где была, что делала?
- Была…
- Я звонил, а ты не отвечала…
- Не хотела…
- Допустим. А что сейчас?
- Ничего особенного. Вот только, бабушка умерла. Теперь у меня - никого…
- Как это - никого, а я? - но этого я не сказал…
…- Слушай, Марик, можно, я поживу у тебя недельку, а то мне пока - некуда идти…
- Живи, разумеется. А почему - некуда идти? У тебя же, вроде, квартира была?
- Да. Там сейчас Алик…
- Кто это - Алик?
- Ну, тот парень. Который - ничего особенного. Помнишь?
- И почему он там, а тебе некуда идти?
- Не знаю. Не хочет уходить. Но я разберусь…
…Как-то, само собой, мы оказались в постели и резанула воспоминанием линия загара внизу ее живота…И нежность, тенью проскользнувшая на кончиках пальцев. И вкус яблок на ее губах. И что - не моя. А может, все это мне только…
Утро теперь состояло из омлета и кофе, день - из оформления очередной выставки в очередном доме культуры, вечер - из усталости, душа и легкого ужина, ночь - из Ню…Жизнь то ли остановилась, то ли еще не началась.
Чем она занималась дни напролет - я не спрашивал, но видно было, что дома - не сидела. Не то, чтобы меня это совсем не интересовало, но…Некое подсознательное мужское нежелание раздавать авансы…Чтобы - не подумала…Не строила иллюзий. Чтобы…
Встречала почти всегда одинаково - улыбкой и голыми плечами. Она знала мое отношение к ее телу и показывала мне его, украдкой, словно - случайно, ненароком, дарила - себя. И я перестал ее рисовать - совсем…
Вечерами мы болтали, даже не помню - о чем. О ерунде.
- Нюш, скажи…А вот ты пришла именно - ко мне. Почему?
- А что, мешаю, да? - и сразу испуганные глаза - вот-вот рванется вещи собирать.
- Да, нет, ну что ты в самом деле, я просто так спрашиваю, ну…Да живи ты сколько хочешь…
Она выдыхает и мгновенно успокаивается - верит.
- А что тебе непонятно-то? Что - почему?
- Ну…У тебя - своя жизнь, свои друзья. Мало ли. Неужели среди них - никого…
- Дело совсем не в этом.
- А в чем? Я и спрашиваю…
- Ты - хороший.
- Это ты ошибаешься, точно. Это не про меня…
Она уставилась на меня исподлобья, вот-вот полезет драться, защищать меня от самого себя.
- Ты добрый. Ты не врешь. Ты не такой, как другие.
- Я вру и еще - как! И - часто. А доброта моя…Ну, может, зла прямо такого, во мне и нет, но и - доброты особой…
- Ты - мне не врешь, понимаешь? Мне. И все, мне достаточно. И со мной ты - добрый. И - открытый. Я же для тебя - тело-картина-девочка. Не больше. Но и - не меньше. И ты этого никогда не скрывал, не требовал от меня больше, чем получаешь. Не пытался взять больше, чем я - отдаю. Ко мне ты добрый, а что еще надо…
Она пожимает плечами и я утыкаюсь ей в шею. И думаю о том, как я буду жить без нее дальше, если она…
Когда она снова пропала, я затосковал.
Сначала я пытался завалить себя работой, потом поехал к ней домой - в ее квартире жили незнакомые люди. А потом работа закончилась и я начал пить. Сначала - понемногу, но в одиночку, а - дальше…
Весна пришла серая и слякотная, жить - не хотелось.
Ню появилась в конце апреля - исхудавшая и какая-то встрепанная - как воробей.
Влетела и повисла у меня на шее.
- Гоша!
И увидела пустые бутылки…
Она набрала полную ванну и засунула меня туда. Следом - и себя. Так я и отмокал - постепенно. А когда более-менее отмок и попытался ей улыбнуться - заплакала…
- Почему ты пьешь?
- Мне пусто.
- Что такое - пусто? Чего тебе не хватает?
- Тебя.
- Ты врешь!
- Тебе - нет. Тебе я не умею…
- Больше не пей!
- Больше - не уходи…
- Раз ты просишь - не уйду.
- Я хотел тебя найти. Я пытался…
- Напрасно. Раз не прихожу, значит - так надо…
- А что с квартирой? И этот, как его, Алик? Что с ним?
- Все в порядке, Гоша. Квартиру я уже продала. А Алик…Его я - убила…
- …?!
- Что ты сказала?
- Что я его убила…
…- Нюша…
- Что?
- У тебя с головой - как?
- Как всегда. И вообще, теперь все хорошо…
- Теперь?
- Да. Теперь я смогу к тебе приходить, когда захочешь. Хочешь - рисуй, а хочешь…
- А раньше - нет?
- А раньше мне надо было долг вернуть. И много разного другого сделать…
- Вернула?
- Да, весь, до конца. И еще кое-что осталось, могу не работать. Так мне приходить?
- Нет, не надо. Не приходи…
- ?...
- Ты просто не уходи. Не уходи - и все. Совсем…
Она осталась…
- Нюша, я сегодня поздно…
- Хорошо, я дождусь.
- Не надо, ложись спать, я тут сам…
- Хорошо.
Вернувшись, я находил ее спящей, свернувшись калачиком на узкой кушетке, прямо у входной двери. Рядом, на этюднике - клубника и плитка шоколада.
Я брал ее на руки и нес в постель.
- А шоколад-то зачем?
- Чтобы грустно не было…
- А клубника?
Улыбается…
- Клубника для запаха.
- А почему у двери, тоже, чтобы грустно не было?
- Нет…- смотрит.
- А почему?
- Чтобы, как собака - хозяина…
- Ох, Нюша…Нюша…ты…
И никогда ни одного вопроса. Ничего…
Так не бывает…
А летом мы снова уехали в Крым.
6.
Я не хотел брать с собой этюдник и краски. Потому, что не хотел - писать. В том числе и ее - Аню. А может быть ее - прежде всего…Наверное, просто - боялся, что если еще раз…
Она меня, конечно, уговорила. И даже тащила на себе здоровый, тяжелый, полный кистей и тюбиков с красками, этюдник до самого вокзала.
Я не мог ее рисовать, я не мог ее подчинить. Она никогда не спорила, покорялась во всем, глядя на меня снизу вверх или, наоборот - сверху вниз преданными, только что не собачьими глазами, и всегда все выходило - по ее. Я это видел, понимал и - ничего не мог поделать. Она была сильней. Я был ей не нужен. Она светилась - сама…
…А сад нас помнил. Мы навещали его раз в два-три дня, уносили с собой яблоки и этот дурманящий плодовый запах…
Дней через пять после приезда, ночью, пришла гроза. По крыше и стенам дома застучали капли , потом начался настоящий ливень. Мы проснулись. Аня встала, чтобы прикрыть окно и в этот момент совсем близко сверкнула молния, на долю секунды, осветившая все. Впервые за долгое время, я увидел ее - снова. Снова и заново - другую Ню, Ню - незнакомку. Она вернулась ко мне в постель, прижалась и спросила:
- А теперь ты будешь меня рисовать, скажи?
- Может быть. Завтра…
- У тебя получится, все получится - вот увидишь.
- Откуда ты знаешь?
- Ты смотришь на меня - по-другому. И видишь - по-другому. Я и есть - другая. Попробуй, ну…
И я пробовал ее всю оставшуюся ночь - до утра…
Я снова начал рисовать ее, практически, постоянно. Везде. Дома, в саду, где-то еще… Словно, не мог напиться - ею, собой, светом, который - вернулся. И в каждом наброске, в каждом эскизе, в каждом этюде, Ню была, действительно, другая - моя…
…Потом еще три недели я писал ее портрет. Привез из города станок, холст и она позировала мне до изнеможения - ее и моего. Практически, я построил ту же композицию, которую увидел - тогда, в саду, в самый первый раз. Только смотрела она теперь с портрета - прямо в глаза. И - румяное, спелое яблоко в протянутой руке…"Яблоко Ню"…
…- Как ты не понимаешь, мы же не можем провести всю жизнь в этой развалюхе! И - на что? Денег хватит, максимум, еще на неделю-полторы…А что - потом? На базаре яблоками торговать?
- А почему ты не можешь работать здесь?
- А что я буду здесь делать? В городе у меня мастерская, какие-никакие связи, возможности, долги, наконец…
- Ты забыл, я же квартиру продала, у меня есть деньги. Я могу отдать твои долги и еще останется…Мы сможем еще довольно долго…
- Я никогда не возьму твои деньги, поняла? Никогда. И больше никогда не хочу об этом слышать.
- Почему?
- Потому. Ты - женщина, я - мужчина. С этим ничего не поделаешь. И забудь…
- Но…
- Забудь! И потом, я помню - Алика…Не знаю, что там у вас было и как, но - помню. И с этим тоже - ничего не поделаешь…
- Это же никак не связано, я тебе расскажу и ты поймешь. Ты ведь и не спрашивал никогда. Это совсем-совсем другое. Там - наркотики…
Я опешил. Некоторое время я смотрел на нее молча, а в голове прокручивались разные картины на эту вот тему - наркотики…и Нюша.
- Господи! Ты и туда влезла…
- Да нет, Марик, никуда я не влезла. Я к ним никогда даже не прикасалась, ни сама, и никак иначе - правда! А он…Понимаешь, он меня любил, мы долго были вместе - больше года. И помогал мне, когда…Ладно, неважно. Я просто очень долго не знала - что бы ты обо мне не думал. А потом мне рассказали. И я стала следить - потому что, не могла просто так - взять и поверить. И - убедилась. Сама убедилась. Увидела, что он, на самом деле, продает дозы. И - кому. Детям. Тринадцати-четырнадцатилетним детям. Я видела их лица…Однажды мы с ним были в гостях, он выпил и позвал меня на лоджию - проветриться. И я ему сказала, что все знаю, а он стал хвастать, что скоро купит виллу на Багамах и мы будем там жить. Он был пьяный, уселся на перила, а я…просто толкнула его в грудь. Несильно, слегка. И он упал с десятого этажа. Вот и все. Меня вызывали на допрос, потом отпустили, сказали, что хоть и случайно, но, в общем-то, вышло по справедливости. Так ему и надо…Вот и все…- она замолчала и повторила:
- Я видела их лица, понимаешь. Этих ребят. Он не должен был - жить…
Через пять минут она уже спала и улыбалась во сне…
Счастью всегда что-нибудь мешает. Всегда…
…Через месяц моя "Ню" прошла конкурс и я выставил ее в престижной галерее. Вскоре пришло предложение выставить ее на… У меня появились заказы, клиенты, деньги, не было только - Ню. С тех пор, как я оставил ее в моем-теткином доме, я не знал о ней ничего. А может - не хотел знать. Потому что - проще. Потому, что за счастье - надо платить. Потому что - всегда…
"Ню" попутешествовав по разным галереям и залам, вернулась ко мне в мастерскую. Продавать ее я отказался. Но и смотреть на нее, видеть ее изо дня в день тоже - не мог. Лишь изредка снимал чехол, ставил ее к стене и раздвигал шторы…
…Письмо я получил в начале августа. Текста не было, только фотография - Ню и два маленьких свертка у нее на руках. Слева и справа. Голубые ленты - мальчики…На обороте надпись: Яблочки Ню. 17 июня.
Счастливые глаза.
…И я бросился в аэропорт…
© 01.07.2013 Борис Берлин