Старая газета
Вера Чаплина не увлекалась собиранием газет (даже со своими заметками).
А «Литературку» вообще считала одной из самых скучных.
Но эту газету хранила. Как память об одном из самых впечатляющих - она говорила - «историческом событии»:
Сегодня, 60 лет спустя, можно развернуть ее - хотя бы для того, чтобы увидеть, как несколько поэтов в первые же часы откликнулись на это событие...
В отличие от многих других, тяжеловесно-парадных или легковесно-газетных, стихотворение Межелайтиса - на редкость живое, лирическое. Но удивительна не только стремительность поэтического отклика, но и скорость работы переводчика, прекрасной работы.
Что нельзя сказать о другом переводе, успевшем попасть в этот, самый первый газетный выпуск:
Конечно, известные стихотворцы умеют сочинять «на случай». Но не всем это дается с блеском...
...поэтому иные, не совладав с ритмом («Очень я счастлив сегодня, наверно не меньше...»), переходят на доверительную гражданскую прозу:
А кто совладал, врубает свой поэтический перфоратор - как велено в стране Ленина:
Теперь вы видите, насколько отличается от всего этого стихотворение Межелайтиса.
Перевел его Серго Ломинадзе (1926-2007), поэт и литературовед, сын «врага народа» и сам враг, написавший в 1943 году: «На много лет / Застил нам свет / Один портрет...» За стихи у нас, как известно, не расстреливают, и 17-летнему парню дали 10 лет - за антисоветскую агитацию и «подготовку к террору». Прошел через лагеря Дальнего Востока, Заполярья. Освобожден в 1952-ом.
В 1964 году закончил Литинститут и много лет потом работал в «Вопросах литературы»:
Работаю в толстом журнале,
Где дамы кричат, как в лесу.
Сижу, как кузнечик в пенале,
Исправную службу несу.
А юность была легендарна.
Стелился над зоной туман,
Сурово темнела Игарка,
И тек Енисей в океан.
Но вернемся к Вере Чаплиной. На площадку молодняка, которую она создала в Московском зоопарке, приходили многие знаменитые тогда полярные летчики: Громов, Водопьянов, Ляпидевский, Фарих. Некоторые из них даже привозили ей новых питомцев, как Мазурук - белого медвежонка Фомку.
Многие годы спустя Вера Васильевна всегда оживлялась, вспоминая веселые встречи с ними, возню не «героев-полярников», а просто симпатичных, остроумных людей со зверятами...
Ко времени появления первых космонавтов она уже не работала в зоопарке, да и по возрасту эти молодые ребята годились ей в сыновья. Вряд ли Чаплина когда-либо встречалась с Гагариным, но он очень ей нравился - своим человеческим обаянием, без всякого пафоса и восприятия себя как «элиты».
А когда-то потом мы нашли его фотографию в материалах ее архива.
Карел Створа, воспитатель слонихи Пунчи и старый знакомый Веры Чаплиной по Уголку Дурова, подарил ей в 1980-го этот свой снимок с Пунчи и семьей Гагарина: Юрий Алексеевич с женой - слева, а их дочери с Карелом - рядом со слонихой. 1967 год:
.
А «Литературку» вообще считала одной из самых скучных.
Но эту газету хранила. Как память об одном из самых впечатляющих - она говорила - «историческом событии»:
Сегодня, 60 лет спустя, можно развернуть ее - хотя бы для того, чтобы увидеть, как несколько поэтов в первые же часы откликнулись на это событие...
В отличие от многих других, тяжеловесно-парадных или легковесно-газетных, стихотворение Межелайтиса - на редкость живое, лирическое. Но удивительна не только стремительность поэтического отклика, но и скорость работы переводчика, прекрасной работы.
Что нельзя сказать о другом переводе, успевшем попасть в этот, самый первый газетный выпуск:
Конечно, известные стихотворцы умеют сочинять «на случай». Но не всем это дается с блеском...
...поэтому иные, не совладав с ритмом («Очень я счастлив сегодня, наверно не меньше...»), переходят на доверительную гражданскую прозу:
А кто совладал, врубает свой поэтический перфоратор - как велено в стране Ленина:
Теперь вы видите, насколько отличается от всего этого стихотворение Межелайтиса.
Перевел его Серго Ломинадзе (1926-2007), поэт и литературовед, сын «врага народа» и сам враг, написавший в 1943 году: «На много лет / Застил нам свет / Один портрет...» За стихи у нас, как известно, не расстреливают, и 17-летнему парню дали 10 лет - за антисоветскую агитацию и «подготовку к террору». Прошел через лагеря Дальнего Востока, Заполярья. Освобожден в 1952-ом.
В 1964 году закончил Литинститут и много лет потом работал в «Вопросах литературы»:
Работаю в толстом журнале,
Где дамы кричат, как в лесу.
Сижу, как кузнечик в пенале,
Исправную службу несу.
А юность была легендарна.
Стелился над зоной туман,
Сурово темнела Игарка,
И тек Енисей в океан.
Но вернемся к Вере Чаплиной. На площадку молодняка, которую она создала в Московском зоопарке, приходили многие знаменитые тогда полярные летчики: Громов, Водопьянов, Ляпидевский, Фарих. Некоторые из них даже привозили ей новых питомцев, как Мазурук - белого медвежонка Фомку.
Многие годы спустя Вера Васильевна всегда оживлялась, вспоминая веселые встречи с ними, возню не «героев-полярников», а просто симпатичных, остроумных людей со зверятами...
Ко времени появления первых космонавтов она уже не работала в зоопарке, да и по возрасту эти молодые ребята годились ей в сыновья. Вряд ли Чаплина когда-либо встречалась с Гагариным, но он очень ей нравился - своим человеческим обаянием, без всякого пафоса и восприятия себя как «элиты».
А когда-то потом мы нашли его фотографию в материалах ее архива.
Карел Створа, воспитатель слонихи Пунчи и старый знакомый Веры Чаплиной по Уголку Дурова, подарил ей в 1980-го этот свой снимок с Пунчи и семьей Гагарина: Юрий Алексеевич с женой - слева, а их дочери с Карелом - рядом со слонихой. 1967 год:
.