Трагедия советских экономистов (на примере Л.А. Леонтьева)
WARNING среди моих читателей есть люди, которые поддерживают массовые репрессии или отрицают их. В тексте содержатся утверждения, которые могут быть им неприятны.
Судьбы советских экономистов первого поколения привлекают меня не сами по себе, а в контексте ответа на вопрос, как так вышло, что программы реформирования советской экономики - что в варианте косыгинской реформы, что в варианте закона о госпредприятии 1987 года, свелись к добавлению рыночных элементов в плановое хозяйство, к попыткам заставить личный шкурный частнохозяйственный интерес работать на общее благо. Более того, конкретный анализ последствий этих шагов, насколько могу судить, вообще не проводился, вопросов "какое общество и каких людей мы получим на выходе" не ставились.
Рассказ о перестройке должен, по моему убеждению, иметь подзаголовок "провал общественных наук".
Отдельные причины этого провала известны.Советская экономическая наука была вынуждена преимущественно заниматься одобрением уже принятых политических решений, задним числом рассказывая гражданам, что эти решения - самые мудрые и необходимые.
В 60-е в экономику пришло новое поколение ученых из технических наук, которые принесли с собой технологическую логику: хозяйство - это система, дизайнерим новую систему - получаем новое хозяйство. Нажми на кнопку - получишь результат. И действительно, в технике нет проблемы, что материал как-то возражает против того, что из него делают деталь. "Возражение" материала изучает сопромат, и там всё подчинено понятным формулам.
Только к 80-м, изрядно набив шишек, некоторые из нового поколения экономистов с технических позиций перешли на собственно экономические, т.е. стали думать о том, почему одни идеи удается реализовать, а другим "среда сопротивляется". Т.е. внезапно (!) открыли для себя политэкономию.
Теоретический ответ на свой запрос при этом они стали искать не в советских учебниках политэкономии, а в западных учебниках экономикс, где тоже говорилось об интересах, рациональном выборе и т.п.
Почему советская политэкономия оказалась не востребована? Потому что она начисто игнорировала реальность. В ней содержался набор формул о том, что советское хозяйство в силу отсутствия частной собственности является неантогонистичным, плановым, бескризисным, социализм в СССР построен, эксплуатации нет, мир идёт к коммунизму, советский строй самый прогрессивный и т.п. Ничего из этого не объясняло падение темпов роста или нездоровые общественные явления типа нарастающего нигилизма и цинизма.
Ни один позднесоветский учебник политэкономии не ставил задачи как-то подтвердить содержащиеся в нём мантры. Нет, конечно прогрессивность строя "подтверждалась" тоннами выплавленной стали и фактом победы в ВОВ, а плановость "доказывалась" существованием планов, но идея попробовать _доказать_ отсутствие противоречий авторам, прошедшим суровую школу, в голову не приходила. Главное - политэкономия не объясняла, как конкретно достигаются те самые тонны стали. Каков тот экономический механизм (понятное дело, социалистический и прогрессивный), который обеспечивает непрерывное наращивание объемов производства? На одном полюсе были технические книжки про чугунное литьё, на другом - общие рассуждения о прогрессивности, а посередине зияла дыра.
Советские экономисты не всегда были такими. Надо было долго пытать эльфов в пустынях Мордора, чтобы они мутировали в орков.
Я в последние месяцы выкладывал ряд довоенных экономических книг, хотя вообще-то разыскивать довоенные экономические книги проблематично. Причина тому проста: многие книги позднее изымались из библиотек, а их авторы уничтожались.
Мне в комментариях писали, что авторов признавали изменниками и шпионами не за книги, подразумевая, очевидно, что советские экономисты массово днём писали учебники, а ночью взрывали мосты.
Действительно, скорее всего если бы удалось найти приговоры, мы бы там прочитали какую-нибудь невразумительную фразу о том, что автор "имел вредительские намерения" (желающие могут почитать приговор Гастеву, который у меня под рукой https://yadi.sk/d/0rMz5vduYPdUMQ ). Но не надо было быть большого ума, чтобы заметить взаимосвязь, может быть не каузальную, а чисто статистическую, но оттого не менее реальную, что написание экономических книжек повышало вероятность попасть в поле зрения органов.
Дальше надо было собрать доказательства вредительских намерений, а доказательства эти как раз находились в книжках, если там были самостоятельные оригинальные мысли автора.
Громан, Базаров, Кондратьев, Юровский и другие никого лично не убили. Но они высказывали мысли, которые позднее были квалифицированы как сознательная попытка отклонить развитие советского народного хозяйства от правильного пути.
Нет собственных мыслей - нет поводов для обвинения.
Давайте посмотрим, как это работало на примере семейной пары экономистов, счастливо избежавших расстрела - Л.А. Леонтьева (1901-1974) и Е.Л. Хмельницкой (1902-1969).
Вначале - разгадка маленькой биографической тайны. Я выкладывал уже книги некоего А.Леонтьева, про которого не удалось найти никакой информации https://vas-s-al.livejournal.com/673959.html Связано это было с тем, что А.Леонтьев - псевдоним Льва Абрамовича Леонтьева, который тот зачем-то использовал в довоенное время. Лев Абрамович Леонтьев вообще-то Леон Абрамович Закс, так что может быть он просто какое-то время не был уверен, какое новое имя ему выбрать.
То, что А.Леонтьев и Л.А. Леонтьев - это один человек, подтверждается библиографическим списком, выложенным на сайте архивов РАН, где за авторством Л.А. Леонтьева числятся в том числе книги, которые выходили под именем А.Леонтьева. Я нашёл биографии Леонтьева и Хмельницкой, можете почитать https://yadi.sk/i/z3CkA72MexG9MA
Но обратимся, наконец, к научной траектории наших героев.
Осенью 1921 г. Леонтьев, которому тогда было 20 лет, ушел с комсомольской работы для получения высшего образования. С октября 1922 по октябрь 1926 гг. Л.А. Леонтьев был слушателем Института Красной профессуры (ИКП) по специальности «экономика».
В студенческие годы он женится на Хмельницкой, которая, видимо, училась там же.
Ещё не закончив институт, он начинает публиковаться по вопросам политэкономии ("Начатки политической экономии", "Проблемы марксовой теории капитализма") и по текущим экономическим вопросам ("От падающих денег к твёрдым"). "Начатки политической экономии" - это вообще учебник, он потом переиздавался. Студенты пишут учебник для собственной дисциплины!
В 1926 году семейная пара только что выпустившихся экономистов (Леонтьеву 25 лет, Хмельницкой 24 года) выпускают первую совместную работу - книгу "Советская экономика".
В следущем году выходят "Очерки переходной экономики".
В дальнейшем "Начальный курс..." и "Советская экономика" выдерживают несколько переизданий.
Я неоднократо встречал упоминания и ссылки на "Очерки переходной экономики" и "Советскую экономику" в литературе. Т.е. двум молодым экономистам удалось создать заметную работу, в которой они старались определить конкретные закономерности развития советского хозяйства в переходный период. Эта моя заметка родилась как комментарий к книге "Очерки переходной экономики", которую я наконец-то нашёл и оцифровал. Её можно критиковать, но там авторы говорят от своего имени, там видна авторская мысль.
Книга была написана в 1926 году, и авторы в тексте обильно цитируют Преображенского, Бухарина и даже - о ужас - Троцкого! Причём не ругательски цитируют, а с одобрением, иллюстрируя или подтверждая какие-то свои выводы.
Уже через 2 года выясняется, что это было ошибкой. Большой, страшной ошибкой. Что можно сказать в 1929 году о (всё ещё) молодом экономисте, который в 1926 году писал "Совершенно правильная формулировка дана была на XIV съезде тов. Бухариным..."?
В 1928 году Леонтьев включается в полемику о теоретической основе планирования брошюрой "Социалистическое строительство и его критики", и в следующие 3 года выпускает целую "батарею" текстов в борьбе с бухаринцами. Ранее опубликованные мной его работы как раз относятся к этому периоду https://vas-s-al.livejournal.com/673959.html причём тем дальше, тем меньше в них анализа и больше ругани.
Кульминация достигается в 1931 году, после чего наш герой, кажется, начинает подозревать, что позиция шельмования, нахождение на передовом крае борьбы с неправильными экономистами, совершенно не гарантирует ему безопасности. В безопасности не тот, кто критикует, а тот, кто вообще не высказывается по насущным экономическим вопросам.
Во всяком случае, я не знаю, как ещё правдоподобно объяснить крутой поворот, совершенный нашим героем, который с 1932 года делает крутой поворот и начинает писать исключительно про вопросы политэкономии у Карла Маркса или про загнивающий капитализм, переиздавать свой курс политической экономии, но совершенно отходит от вопросов, связанных с развитием советской экономики.
Я нашёл статьи Леонтьева в журнале "Плановое хозяйство", который оцифрован и потому доступен. Леонтьев там публиковался в 1928, 1936, 1947 и 1949, т.е. где-то раз в 10 лет.
В "Плановом хозяйстве" в 1928 году https://yadi.sk/d/yVjr3gVHrmI2pw Леонтьев выступает со статьёй "К вопросу о целевой установке в деле планирования". Статья, понятное дело, является частью наезда на "генетиков", который уже перешёл из академической в административную плоскость. Леонтьев вполне логично доносит мысль, что для выбора из возможных вариантов плана необходима целевая установка, прогноз при этом необходим, но директива должна как бы сломить, преодолеть тенденции, намечаемые прогнозом.
При этом Леонтьев корректно цитирует оппонетнов, не обзывая их предателями, и высказывает _свои_собственные_ мысли.
Уже в следующем году тональность меняется. В "Экономической теории правого уклона" у Леонтьева есть выраженная задача - ругать. Цитаты оппонентов уже используются не для того, чтобы возражать оппонентам, а чтобы публично их разносить. Так спикеры на дебатах на ТВ или в Ютубе обращаются не друг к другу, а к аудитории, хотя с виду ведут диалог.
Оцените слог: "Бухарин со своими печально-знаменитыми «Заметками экономиста», где под флагом критики госплановских спецов и троцкистов, иод
личиной сугубо теоретических рассуждений повел замаскированную атаку против политики партии". Раз атака, то требуется атаку отражать. Сомнения отброшены, цель ясна, Леонтьев из исследователя начинает превращаться в пропагандиста.
Следующий, 1930 год, "Закон трудовых затрат. К анализу теоретических корней правого уклона".
Цитата: "Оговариваемся с самого начала, что вследствие широкого распространения данной теории до самого последнего времени нам пришлось в этом литературном обзоре, на ряду с разбором выступлений представителей так называемой «бухаринской школы», коснуться также произведений ряда авторов, в политическом отношении выступающих достаточно решительными противниками правого уклона. Эту часть критики, разумеется, ни в коем случае не следует понимать как «пришивание правого уклона».
Видите? Теперь рядом с "правым уклоном" даже стоять опасно. Теперь "правый уклон" могут "пришить".
Важнее другое. Опровержение бухаринских построений ведется путем логических рассуждений, из схемы. Бухарин неправильно понял некоторые философские установки, и отсюда вывел неверную теорию. Верность или неверность теории теперь узнается не практикой, а логикой и софистикой. В книге вообще нет эмпирики, она построена на фехтовании цитатами.
Мысль проверить, работает ли все-таки "закон трудовых затрат" или нет, даже не проговаривается. Потому что а ну как начнём проверять и придём к _неправильным_ выводам?
Вершины эти тенденции находят в статье Леонтьева 1936 года, посвящённой одобрению Сталинской конституции.
https://yadi.sk/d/QXKZicjczrTB-A
Тут уже не с кем спорить, остается только ретранслировать истины.
"Сталинская Конституция-незыблемая основа свободы и счастья людей"
"Социалистическая система хозяйства монолитна". - а доказать?
"Только руководствуясь творческим марксизмом-ленинизмом, нашедшим свое высшее воплощение в трудах и делах товарища Сталина, рабочий класс мог создать систему социалистических производственных отношений, доселе невиданную и небывалую в мировой истории". - каких конкретно?
"Земля, ее недра, воды, леса, заводы, фабрики, шахты, рудники, железнодорожный, водный и воздушный транспорт, средства связи, совхозы, основной жилищный фонд в городах и промышленных пунктах - все это является всенародным достоянием. Его рост и преуспеяние вселяют радость в сердца всех трудящихся, с полным правом ощущающих все богатство страны и каждую его частицу как свое, родное добро". - попробуй поспорь!
В подтверждение последнего тезиса приводятся... слова песни!
Не потому ли так популярна в настоящее время песня, где мысли и чувства каждого честного труженика выражают слова:
«От Москвы до самых до окраин, С южных гор до северных морей Человек проходит, как хозяин, Необ*ятной родины своей».
Не понимаю, видел ли сам автор, как трагикомично в контексте статьи с такими "доказательствами" выглядит такой пассаж: "Характерна в этом отношении недавно вышедшая книжка Фрица Нонненбруха, присяжного экономиста фашистского официоза «Фелькишер Беобахтер». Ее расплывчатое название «Динамическое хозяйство» дает лишь слабое представление о ее содержании: страницы сплошь заполнены бессодержательной словесной «ламентацией насчет «живой воли», «нового творчества», «германской чести» и т. д., густым частоколом огораживающей читателя от какого-либо соприкосновения с реальной действительностью".
У нас-то совсем другое дело! Мудрость Сталинской конституции доказывается темпом реконструкции заводов и ростом народного дохода!
Меня много раз спрашивали - чего советские экономисты так упёрлись в этот "вал"?
Потому и упёрлись, что рост "вала" к 1936 году стал обоснованием (чуть не единственным обоснованием, идущем от реального мира) прогрессивности всей советской системы.
Совершенно прекрасна форма, в которой упоминаются вчерашние враги и позавчерашние оппоненты: "на VI с’езде партии, товарищ Сталин говорил, возражая одному из будущих оруженосцев Троцкого..." Человека больше нельзя называть по имени! Он в полемике на 6 съезде виноват тем, что в будущем поддержит Троцкого!
Это вообще одна из самых подлых вещей риторики сталинских времён: если ты в двадцатые стал сторонником троцкого, то значит ты всегда был "не наш". История, как и законы, начинает иметь "обратную силу". Если ошибся под конец жизни - значит ошибался всю жизнь.
К 1936 году наш теперь уже 35-летний герой завершает идейную эволюцию, окончательно становясь только популяризатором уже принятых политических решений.
Своего акме эта эволюция достигает в следующей, ещё через 11 лет написанной статье для "Планового хозяйства".
Леонтьева привлекли к написанию учебника Политической экономии под руководством Островитянова.
Поэтому он счёл нужным выступить со статьёй "К вопросам политической экономии социализма" https://yadi.sk/d/Brmxj5nwCfazTw
В ней он расставил все точки над "i": "Основная же задача марксистского анализа социализма как хозяйственной системы разрешена товарищем Сталиным, ... В трудах товарища Сталина нашла своё научное обобщение гигантская преобразовательная работа, изменившая весь облик нашей Родины и приведшая к победе социализма во всех отраслях и сферах народного хозяйства СССР. ... В докладе на XVIII съезде партии товарищ Сталин дал подробную разработку теории социалистического государства. ... товарищ Сталин поставил и разрешил в положительном смысле вопрос о возможности построения высшей фазы коммунизма в нашей стране в условиях капиталистического окружения".
Ну и так далее.
Хочется спросить: вас-то, дармоедов, зачем держат, если один товарищ Сталин за вас всё исследовал, решил и разработал?
На примере Леонтьева мы видим, что происходило с экономистами, счастливо избегшими расстрела. Они доходили до полного отрицания себя и до полной слепоты к фактам хозяйственной жизни.
Думаю, что с таким отрицанием себя как экономиста Леонтьев спокойно воспринял, что в 1961 году все его книги 20х годов попали в "сводный список книг, подлежащих изъятию из библиотечной сети".
Единственной отдушиной, где можно было работать с конкретикой, оставался западный мир. Капитализм дозволялось критиковать не "в общем", а с примерами.
Леонтьев вторую половину жизни в основном читал лекции по политэкономии на темы типа "О "Капитале" Карла Маркса" или "Ленинская теория империализма".
Хмельницкая сбежала не в комментирование классиков, а в анализ западной экономики, работала у Варги, в ИМЭМО, много писала про развитие монополитического капитализма. Собственно, её биографию я нашёл как раз в книге про историю политэкономии капитализма в СССР https://yadi.sk/d/MEOC_HqNpJCYIQ
В начале биографии есть забавная фраза: "Ряд первых ее трудов в 20-х и 30-х годах посвящены актуальным в то время вопросам развития социалистической экономики". Понимаете? В 20-30 годы вопросы развития советской экономики были актуальны, а потом актуальными быть перестали!
Товарищ Сталин все вопросы решил!
Потом товарищ Сталин умер, прошло ещё 10 лет, и молодые экономисты обнаружили, что старшее поколение на новые вопросы хозяйственного строительства ничего вразумительного сказать не могут, т.к. они умеют только цитировать Сталина, а цитировать Сталина запретили.
Отсюда звёздами у нового поколения становятся выпущенные из лагерей недобитые Вайнштейн или Минц, а также статистик Немчинов, математик Канторович, но никак не политэкономы.
Нет ничего удивительного, что _такой_ марксизм у нового поколения оказался не в чести. Но про позднесоветских экономистов - отдельный сказ.
Судьбы советских экономистов первого поколения привлекают меня не сами по себе, а в контексте ответа на вопрос, как так вышло, что программы реформирования советской экономики - что в варианте косыгинской реформы, что в варианте закона о госпредприятии 1987 года, свелись к добавлению рыночных элементов в плановое хозяйство, к попыткам заставить личный шкурный частнохозяйственный интерес работать на общее благо. Более того, конкретный анализ последствий этих шагов, насколько могу судить, вообще не проводился, вопросов "какое общество и каких людей мы получим на выходе" не ставились.
Рассказ о перестройке должен, по моему убеждению, иметь подзаголовок "провал общественных наук".
Отдельные причины этого провала известны.Советская экономическая наука была вынуждена преимущественно заниматься одобрением уже принятых политических решений, задним числом рассказывая гражданам, что эти решения - самые мудрые и необходимые.
В 60-е в экономику пришло новое поколение ученых из технических наук, которые принесли с собой технологическую логику: хозяйство - это система, дизайнерим новую систему - получаем новое хозяйство. Нажми на кнопку - получишь результат. И действительно, в технике нет проблемы, что материал как-то возражает против того, что из него делают деталь. "Возражение" материала изучает сопромат, и там всё подчинено понятным формулам.
Только к 80-м, изрядно набив шишек, некоторые из нового поколения экономистов с технических позиций перешли на собственно экономические, т.е. стали думать о том, почему одни идеи удается реализовать, а другим "среда сопротивляется". Т.е. внезапно (!) открыли для себя политэкономию.
Теоретический ответ на свой запрос при этом они стали искать не в советских учебниках политэкономии, а в западных учебниках экономикс, где тоже говорилось об интересах, рациональном выборе и т.п.
Почему советская политэкономия оказалась не востребована? Потому что она начисто игнорировала реальность. В ней содержался набор формул о том, что советское хозяйство в силу отсутствия частной собственности является неантогонистичным, плановым, бескризисным, социализм в СССР построен, эксплуатации нет, мир идёт к коммунизму, советский строй самый прогрессивный и т.п. Ничего из этого не объясняло падение темпов роста или нездоровые общественные явления типа нарастающего нигилизма и цинизма.
Ни один позднесоветский учебник политэкономии не ставил задачи как-то подтвердить содержащиеся в нём мантры. Нет, конечно прогрессивность строя "подтверждалась" тоннами выплавленной стали и фактом победы в ВОВ, а плановость "доказывалась" существованием планов, но идея попробовать _доказать_ отсутствие противоречий авторам, прошедшим суровую школу, в голову не приходила. Главное - политэкономия не объясняла, как конкретно достигаются те самые тонны стали. Каков тот экономический механизм (понятное дело, социалистический и прогрессивный), который обеспечивает непрерывное наращивание объемов производства? На одном полюсе были технические книжки про чугунное литьё, на другом - общие рассуждения о прогрессивности, а посередине зияла дыра.
Советские экономисты не всегда были такими. Надо было долго пытать эльфов в пустынях Мордора, чтобы они мутировали в орков.
Я в последние месяцы выкладывал ряд довоенных экономических книг, хотя вообще-то разыскивать довоенные экономические книги проблематично. Причина тому проста: многие книги позднее изымались из библиотек, а их авторы уничтожались.
Мне в комментариях писали, что авторов признавали изменниками и шпионами не за книги, подразумевая, очевидно, что советские экономисты массово днём писали учебники, а ночью взрывали мосты.
Действительно, скорее всего если бы удалось найти приговоры, мы бы там прочитали какую-нибудь невразумительную фразу о том, что автор "имел вредительские намерения" (желающие могут почитать приговор Гастеву, который у меня под рукой https://yadi.sk/d/0rMz5vduYPdUMQ ). Но не надо было быть большого ума, чтобы заметить взаимосвязь, может быть не каузальную, а чисто статистическую, но оттого не менее реальную, что написание экономических книжек повышало вероятность попасть в поле зрения органов.
Дальше надо было собрать доказательства вредительских намерений, а доказательства эти как раз находились в книжках, если там были самостоятельные оригинальные мысли автора.
Громан, Базаров, Кондратьев, Юровский и другие никого лично не убили. Но они высказывали мысли, которые позднее были квалифицированы как сознательная попытка отклонить развитие советского народного хозяйства от правильного пути.
Нет собственных мыслей - нет поводов для обвинения.
Давайте посмотрим, как это работало на примере семейной пары экономистов, счастливо избежавших расстрела - Л.А. Леонтьева (1901-1974) и Е.Л. Хмельницкой (1902-1969).
Вначале - разгадка маленькой биографической тайны. Я выкладывал уже книги некоего А.Леонтьева, про которого не удалось найти никакой информации https://vas-s-al.livejournal.com/673959.html Связано это было с тем, что А.Леонтьев - псевдоним Льва Абрамовича Леонтьева, который тот зачем-то использовал в довоенное время. Лев Абрамович Леонтьев вообще-то Леон Абрамович Закс, так что может быть он просто какое-то время не был уверен, какое новое имя ему выбрать.
То, что А.Леонтьев и Л.А. Леонтьев - это один человек, подтверждается библиографическим списком, выложенным на сайте архивов РАН, где за авторством Л.А. Леонтьева числятся в том числе книги, которые выходили под именем А.Леонтьева. Я нашёл биографии Леонтьева и Хмельницкой, можете почитать https://yadi.sk/i/z3CkA72MexG9MA
Но обратимся, наконец, к научной траектории наших героев.
Осенью 1921 г. Леонтьев, которому тогда было 20 лет, ушел с комсомольской работы для получения высшего образования. С октября 1922 по октябрь 1926 гг. Л.А. Леонтьев был слушателем Института Красной профессуры (ИКП) по специальности «экономика».
В студенческие годы он женится на Хмельницкой, которая, видимо, училась там же.
Ещё не закончив институт, он начинает публиковаться по вопросам политэкономии ("Начатки политической экономии", "Проблемы марксовой теории капитализма") и по текущим экономическим вопросам ("От падающих денег к твёрдым"). "Начатки политической экономии" - это вообще учебник, он потом переиздавался. Студенты пишут учебник для собственной дисциплины!
В 1926 году семейная пара только что выпустившихся экономистов (Леонтьеву 25 лет, Хмельницкой 24 года) выпускают первую совместную работу - книгу "Советская экономика".
В следущем году выходят "Очерки переходной экономики".
В дальнейшем "Начальный курс..." и "Советская экономика" выдерживают несколько переизданий.
Я неоднократо встречал упоминания и ссылки на "Очерки переходной экономики" и "Советскую экономику" в литературе. Т.е. двум молодым экономистам удалось создать заметную работу, в которой они старались определить конкретные закономерности развития советского хозяйства в переходный период. Эта моя заметка родилась как комментарий к книге "Очерки переходной экономики", которую я наконец-то нашёл и оцифровал. Её можно критиковать, но там авторы говорят от своего имени, там видна авторская мысль.
Книга была написана в 1926 году, и авторы в тексте обильно цитируют Преображенского, Бухарина и даже - о ужас - Троцкого! Причём не ругательски цитируют, а с одобрением, иллюстрируя или подтверждая какие-то свои выводы.
Уже через 2 года выясняется, что это было ошибкой. Большой, страшной ошибкой. Что можно сказать в 1929 году о (всё ещё) молодом экономисте, который в 1926 году писал "Совершенно правильная формулировка дана была на XIV съезде тов. Бухариным..."?
В 1928 году Леонтьев включается в полемику о теоретической основе планирования брошюрой "Социалистическое строительство и его критики", и в следующие 3 года выпускает целую "батарею" текстов в борьбе с бухаринцами. Ранее опубликованные мной его работы как раз относятся к этому периоду https://vas-s-al.livejournal.com/673959.html причём тем дальше, тем меньше в них анализа и больше ругани.
Кульминация достигается в 1931 году, после чего наш герой, кажется, начинает подозревать, что позиция шельмования, нахождение на передовом крае борьбы с неправильными экономистами, совершенно не гарантирует ему безопасности. В безопасности не тот, кто критикует, а тот, кто вообще не высказывается по насущным экономическим вопросам.
Во всяком случае, я не знаю, как ещё правдоподобно объяснить крутой поворот, совершенный нашим героем, который с 1932 года делает крутой поворот и начинает писать исключительно про вопросы политэкономии у Карла Маркса или про загнивающий капитализм, переиздавать свой курс политической экономии, но совершенно отходит от вопросов, связанных с развитием советской экономики.
Я нашёл статьи Леонтьева в журнале "Плановое хозяйство", который оцифрован и потому доступен. Леонтьев там публиковался в 1928, 1936, 1947 и 1949, т.е. где-то раз в 10 лет.
В "Плановом хозяйстве" в 1928 году https://yadi.sk/d/yVjr3gVHrmI2pw Леонтьев выступает со статьёй "К вопросу о целевой установке в деле планирования". Статья, понятное дело, является частью наезда на "генетиков", который уже перешёл из академической в административную плоскость. Леонтьев вполне логично доносит мысль, что для выбора из возможных вариантов плана необходима целевая установка, прогноз при этом необходим, но директива должна как бы сломить, преодолеть тенденции, намечаемые прогнозом.
При этом Леонтьев корректно цитирует оппонетнов, не обзывая их предателями, и высказывает _свои_собственные_ мысли.
Уже в следующем году тональность меняется. В "Экономической теории правого уклона" у Леонтьева есть выраженная задача - ругать. Цитаты оппонентов уже используются не для того, чтобы возражать оппонентам, а чтобы публично их разносить. Так спикеры на дебатах на ТВ или в Ютубе обращаются не друг к другу, а к аудитории, хотя с виду ведут диалог.
Оцените слог: "Бухарин со своими печально-знаменитыми «Заметками экономиста», где под флагом критики госплановских спецов и троцкистов, иод
личиной сугубо теоретических рассуждений повел замаскированную атаку против политики партии". Раз атака, то требуется атаку отражать. Сомнения отброшены, цель ясна, Леонтьев из исследователя начинает превращаться в пропагандиста.
Следующий, 1930 год, "Закон трудовых затрат. К анализу теоретических корней правого уклона".
Цитата: "Оговариваемся с самого начала, что вследствие широкого распространения данной теории до самого последнего времени нам пришлось в этом литературном обзоре, на ряду с разбором выступлений представителей так называемой «бухаринской школы», коснуться также произведений ряда авторов, в политическом отношении выступающих достаточно решительными противниками правого уклона. Эту часть критики, разумеется, ни в коем случае не следует понимать как «пришивание правого уклона».
Видите? Теперь рядом с "правым уклоном" даже стоять опасно. Теперь "правый уклон" могут "пришить".
Важнее другое. Опровержение бухаринских построений ведется путем логических рассуждений, из схемы. Бухарин неправильно понял некоторые философские установки, и отсюда вывел неверную теорию. Верность или неверность теории теперь узнается не практикой, а логикой и софистикой. В книге вообще нет эмпирики, она построена на фехтовании цитатами.
Мысль проверить, работает ли все-таки "закон трудовых затрат" или нет, даже не проговаривается. Потому что а ну как начнём проверять и придём к _неправильным_ выводам?
Вершины эти тенденции находят в статье Леонтьева 1936 года, посвящённой одобрению Сталинской конституции.
https://yadi.sk/d/QXKZicjczrTB-A
Тут уже не с кем спорить, остается только ретранслировать истины.
"Сталинская Конституция-незыблемая основа свободы и счастья людей"
"Социалистическая система хозяйства монолитна". - а доказать?
"Только руководствуясь творческим марксизмом-ленинизмом, нашедшим свое высшее воплощение в трудах и делах товарища Сталина, рабочий класс мог создать систему социалистических производственных отношений, доселе невиданную и небывалую в мировой истории". - каких конкретно?
"Земля, ее недра, воды, леса, заводы, фабрики, шахты, рудники, железнодорожный, водный и воздушный транспорт, средства связи, совхозы, основной жилищный фонд в городах и промышленных пунктах - все это является всенародным достоянием. Его рост и преуспеяние вселяют радость в сердца всех трудящихся, с полным правом ощущающих все богатство страны и каждую его частицу как свое, родное добро". - попробуй поспорь!
В подтверждение последнего тезиса приводятся... слова песни!
Не потому ли так популярна в настоящее время песня, где мысли и чувства каждого честного труженика выражают слова:
«От Москвы до самых до окраин, С южных гор до северных морей Человек проходит, как хозяин, Необ*ятной родины своей».
Не понимаю, видел ли сам автор, как трагикомично в контексте статьи с такими "доказательствами" выглядит такой пассаж: "Характерна в этом отношении недавно вышедшая книжка Фрица Нонненбруха, присяжного экономиста фашистского официоза «Фелькишер Беобахтер». Ее расплывчатое название «Динамическое хозяйство» дает лишь слабое представление о ее содержании: страницы сплошь заполнены бессодержательной словесной «ламентацией насчет «живой воли», «нового творчества», «германской чести» и т. д., густым частоколом огораживающей читателя от какого-либо соприкосновения с реальной действительностью".
У нас-то совсем другое дело! Мудрость Сталинской конституции доказывается темпом реконструкции заводов и ростом народного дохода!
Меня много раз спрашивали - чего советские экономисты так упёрлись в этот "вал"?
Потому и упёрлись, что рост "вала" к 1936 году стал обоснованием (чуть не единственным обоснованием, идущем от реального мира) прогрессивности всей советской системы.
Совершенно прекрасна форма, в которой упоминаются вчерашние враги и позавчерашние оппоненты: "на VI с’езде партии, товарищ Сталин говорил, возражая одному из будущих оруженосцев Троцкого..." Человека больше нельзя называть по имени! Он в полемике на 6 съезде виноват тем, что в будущем поддержит Троцкого!
Это вообще одна из самых подлых вещей риторики сталинских времён: если ты в двадцатые стал сторонником троцкого, то значит ты всегда был "не наш". История, как и законы, начинает иметь "обратную силу". Если ошибся под конец жизни - значит ошибался всю жизнь.
К 1936 году наш теперь уже 35-летний герой завершает идейную эволюцию, окончательно становясь только популяризатором уже принятых политических решений.
Своего акме эта эволюция достигает в следующей, ещё через 11 лет написанной статье для "Планового хозяйства".
Леонтьева привлекли к написанию учебника Политической экономии под руководством Островитянова.
Поэтому он счёл нужным выступить со статьёй "К вопросам политической экономии социализма" https://yadi.sk/d/Brmxj5nwCfazTw
В ней он расставил все точки над "i": "Основная же задача марксистского анализа социализма как хозяйственной системы разрешена товарищем Сталиным, ... В трудах товарища Сталина нашла своё научное обобщение гигантская преобразовательная работа, изменившая весь облик нашей Родины и приведшая к победе социализма во всех отраслях и сферах народного хозяйства СССР. ... В докладе на XVIII съезде партии товарищ Сталин дал подробную разработку теории социалистического государства. ... товарищ Сталин поставил и разрешил в положительном смысле вопрос о возможности построения высшей фазы коммунизма в нашей стране в условиях капиталистического окружения".
Ну и так далее.
Хочется спросить: вас-то, дармоедов, зачем держат, если один товарищ Сталин за вас всё исследовал, решил и разработал?
На примере Леонтьева мы видим, что происходило с экономистами, счастливо избегшими расстрела. Они доходили до полного отрицания себя и до полной слепоты к фактам хозяйственной жизни.
Думаю, что с таким отрицанием себя как экономиста Леонтьев спокойно воспринял, что в 1961 году все его книги 20х годов попали в "сводный список книг, подлежащих изъятию из библиотечной сети".
Единственной отдушиной, где можно было работать с конкретикой, оставался западный мир. Капитализм дозволялось критиковать не "в общем", а с примерами.
Леонтьев вторую половину жизни в основном читал лекции по политэкономии на темы типа "О "Капитале" Карла Маркса" или "Ленинская теория империализма".
Хмельницкая сбежала не в комментирование классиков, а в анализ западной экономики, работала у Варги, в ИМЭМО, много писала про развитие монополитического капитализма. Собственно, её биографию я нашёл как раз в книге про историю политэкономии капитализма в СССР https://yadi.sk/d/MEOC_HqNpJCYIQ
В начале биографии есть забавная фраза: "Ряд первых ее трудов в 20-х и 30-х годах посвящены актуальным в то время вопросам развития социалистической экономики". Понимаете? В 20-30 годы вопросы развития советской экономики были актуальны, а потом актуальными быть перестали!
Товарищ Сталин все вопросы решил!
Потом товарищ Сталин умер, прошло ещё 10 лет, и молодые экономисты обнаружили, что старшее поколение на новые вопросы хозяйственного строительства ничего вразумительного сказать не могут, т.к. они умеют только цитировать Сталина, а цитировать Сталина запретили.
Отсюда звёздами у нового поколения становятся выпущенные из лагерей недобитые Вайнштейн или Минц, а также статистик Немчинов, математик Канторович, но никак не политэкономы.
Нет ничего удивительного, что _такой_ марксизм у нового поколения оказался не в чести. Но про позднесоветских экономистов - отдельный сказ.