Добротолюбие о бесовских страхованиях
Однажды один мой читатель - frgt, который частенько, к сожалению, то выключает, то включает свой ЖЖ, поинтересовался у меня следующим вопросом. Ему хотелось знать, бывают ли у монахов страхования, и какия? Тогда мне пришлось ему отписать что-то типа: конечно бывают.
А вчера, читая Добротолюбие, вспомнил этот вопрос и решил ответить выдержкой из прочтённого. Действительно, интересно! Хотя лично меня, Бог миловал, ничего такого пока не касалось...
Хотя страхования были. Особенно по ночам. С детства боюсь собак и темноты. А на юге ночи очень темныя!
Ну а теперь - к делу. Читал вчера том пятый, книгу Григория Синаита под названием "Главы о заповедях и догматах, угрозах и обетованиях, - еще же - о помыслах, страстях и добродетелях, - и еще - о безмолвии и молитве"
Бесы наполняют образами ум наш, или лучше сами облекаются в образы по нам, и приражаются (прилог вносят) соответственно навыкновению господствующей и действующей в душе страсти: ибо сим навыкновением страстным они обыкновенно пользуются к размножению в нас воображений страстных, и даже во сне мечтание наше делают богатым воображениями: при чем преобразуются бесы похоти иногда в свиней, иногда в ослов, иногда в коней женонеистовных и огневидных, иногда в жидов наиболее невоздержанных; бесы гнева - иногда в язычников, иногда во львов; бесы страшливости - в измаилитов; бесы непостоянства - в идумеев; бесы пьянства и объедения - в сарацын; бесы любостяжания - иногда в волков, иногда в тигров; бесы лукавства - иногда в змий, иногда в ехидн, иногда в лисиц; бесы бесстыдства - в собак; бесы лености - в кошек.
Бывает, что бесы блуда иногда превращаются в змей, иногда в ворон и грачей; в птиц превращаются наиболее воздушные бесы.
Трояко же фантазия наша изменяет воображения бесов, по причине троечастности души, представляя их в виде птиц, зверей и скотов, соответственно трем силам души - желательной, раздражительной и мыслительной. Ибо три князя страстей против сих трех сил вооружаются и какой страстью окачествована душа, сродный с тою они принимают образ, в коем и приступают к ней.
(гл. 71)