Уроки прошлого. ЛУЧШИЙ ДРУГ
Предыдущее
Ты протянул руку людям, когда они оробели. Но сам ты держался позади, в то время как они тебя обошли. Ты взял на себя роль наставника, но, увы, тебя самого никто не и наставит! О точильный камень, сколько еще ты будешь точить железо, не поддаваясь сам?*
Вдохновленные верой старшего вайшнава, мы сновыми силами взялись за свое служение. Рамачандра в поте лица продолжал исполнять свои обязанности. А я старалась выполнить наставления Ришабхи прабху, став матерью всем преданным, кто жил в нашем храме. Я выслушивала жалобы преданных и пыталась помочь им. В конце концов мне стало ясно, что у меня самой нет ни сил, ни разума, чтобы решить все проблемы обитателей нашего храма.
Тогда я начала просить о помощи Кришну и взяла себе в привычку каждый вечер подолгу молиться о каждом преданном, который, на мой взгляд, нуждался в помощи. Дорогой Господь, пожалуйста, вылечи бедного Сунанду прабху от гриппа, он так мучается и страдает! Дорогой Кришна, пожалуйста, помоги Кэтрин сдать экзамены в школе. Дорогой Господь, пожалуйста, пошли Лиле хорошего мужа, она так хочет выйти замуж! Дорогой Кришна, пожалуйста, сделай так, чтобы родители Роджера стали преданными и не мешали ему ходить в храм! Дорогой Господь, Ачьюта не в силах победить свое вожделение и может бросить духовную практику, пожалуйста защити его!
Так каждый вечер я старательно перечисляла всех наших преданных, прося Кришну помочь им. Порой я не могла понять, почему кто-то из преданных страдает и Кришна не вмешивается в его жизнь. Иногда мне казалось, что я переживаю о них больше, чем сам Кришна. Ведь, если бы я была Богом, мои слуги катались бы как сыр в масле, не испытывая в этом мире никаких беспокойств! Наши отношения с преданными улучшились, и я наслаждалась своей полезностью. Как приятно было чувствовать себя хорошим человеком! Когда до нас доходили слухи о конфликтах между преданными и руководством в других храмах, в глубине души я думала, что это результат их духовнои незрелости.
Если бы они заботились о своих подопечных так, как мы, то... наверняка все было бы гораздо лучше. Однако нашей идилии не суждено было долго длиться. К нам в храм часто заезжал один из старших духовных братьев, известный проповедник Рантидева, который готовился получить санньясу. Он обладал впечатляющими ораторскими способностями, знаниями и харизмой, обаянию которых трудно было сопротивляться, и потому быстро стал кумиром всех молодых преданных, особенно тех, кто тоже хотел вести монашеский образ жизни.
Его приезды в наш храм радовали всех, но однажды одна из моих подопечных девушек, Камала, краснея и смущаясь, подошла ко мне и заговорила о нем. Я не знаю, как вам это сказать, матаджи Дркивани. но мне кажется, что у этого Рантидевы есть некоторые проблемы.
- Что ты имеешь в виду, Камала?
- Я... только обещайте, что никому не расскажите? - Я доверяю полностью только вам и просто не знаю, с кем еше поговорить на эту тему.
- Так что же случилось?
- Э. .. мне кажется, что он ухаживает за мной.
- Но ведь ему вот-вот дадут санньясу! - удивилась я - Почему тебе так кажется?
Камала была красивой стройной девушкой с большими бархатными глазами. Ее лицо залила краска, она отвела глаза.
- Дело в том, что мы общались с ним. У меня были кое-какие проблемы, и я с ним советовалась. Потом он начал мне звонить... Я сначала подумала, что он просто заботится о моей духовной жизни. А он пригласил меня на свидание. Потом подумала, что, может, он хочет жениться... но он не хочет.
- А чего хочет?
- Он хочет получить санньясу‚ - пожала плечами Камала.
- Но при этом он мне звонит и приглашает на свидания. Как это понимать?
Я промолчала, не зная, что ответить. Иллюзорная энергия так сильна, что может сбить с толку любого, даже самою возвышенного проповедника.
- Возможно, Рантидева просто не смог устоять перед красотой этой девушки? Может быть, он привязался к тебе и борется с собой?
- Я тоже так сначала подумала, - усмехнулась Камала. Но потом я разговорилась с одной своей подружкой. Так вот, она сказала, что полгода назад этот парень клеился к ней. И еще она слышала, что, когда он был в Индии, то очень близко общался там с какой-то девушкой. Так что, думаю, это не личный интерес ко мне. Эго скорее какая-то привычка.
Слова Камалы поразили меня.
- Но тогда ему не стоит становиться санньяси!
- Так вот и я о чем! - кивнула она.
- Он столько путешествует по городам, может, у него коллекция таких девушек в каждом городе? И одному Кришне известно, как далеко он заходит.
- А почему твоя подруга раньше никому о нем не рассказала?!
- Да она не хотела, чтобы о ней плохо думали или говорили. Он же звезда. А кто мы? Все и так говорят, что у женщин только одно на уме, что женщины - это майя. Конечно, он потом выкрутиться, а о нас только слухи поползут. Ведь доказательств ведь нет. Кто нам поверит?
- Я тебе верю, Камала, - заверила ее я. - Обещаю тебе, что мы в этом разберемся. Я бы только хотела с твоей подругой тоже поговорить. Прежде чем что-то предпринять, мне нужно собрать какие-то конкретные факты.
- Хорошо, - нехотя согласилась Камала. - Это Урмила.
- Но она же несколько месяцев в храм не ходит.
- Вот потому и не ходит. Не хочет слушать возвышенные проповеди парня, который говорит одно, а делает другое. А еще святым себя при этом представляет.
В тот же день я поговорила с Урмилой, которая, взяв с меня клятву не называть её имя, рассказала о приставаниях Рантидевы, который также приглашал её на свидания и делал другие недвусмысленные предложения. К моему удивлению, Урмила назвала мне имена еще пары девушек из других городов, которые рассказали ей о своих отношениях с Рантидевой.
О разных взглядах на судьбу упавшего монаха
Вечером я, кипя возмущением, выложила все мужу. - И этому парню скоро дадут санньясу! Он почетный, всеми уважаемый проповедник. Он постоянно говорит об отречении и предании Кришне. Мы все заглядываем ему в рот, а он бегает по женщинам... Куда это годится? Надо что-то делать!
- А что ты предлагаешь?- спросил меня озадаченный Рамачандра.
- Нужно его разоблачить и всё о нем рассказать!
- Нет-нет,- остановил меня Рамачандра‚- у нас нет никаких конкретных фактов. Что и кому ты расскажешь? Что пара девушек считают, что он к ним приставал. А где конкретные доказательства?
- И что тогда?- возмутилась я. - Пускай становится санньяси?
- Нужно подумать. Нужно подождать, пока появятся какие-нибудь потверждения.
- Пока он соблазнит какую-нибудь девушку? Рамачандра, ты в своем уме? Нужно просто всё это вывести на чистую воду! Я не хочу, чтобы наша организация превратилась в еще одну религию, где служители говорят одно, а делают другое. Если ты боишься связываться, то я сама все сделаю. -
- Постой, Дживани! Мы не можем позволить себе делать опрометчивые шаги. Мы должны все взвесить. Рантидева - старый преданный, он уже столько лет посвящает себя служению. Да, это факт, что у него проблемы. Но что он будет чувствовать, если ты возьмешь и просто опозоришь его? Он же может уйти из общества преданных от стыда. И... у него такое положение, что, если он упадет с него, он может вообще покончить жизнь самоубийством.
- С чего бы это?
- Мне так подсказывает сердце.
- Рамачандра, ты такой сентиментальный! Конечно, это хорошо, что ты заботишься о старших преданных. Но кто позаботится о младших? О тех, у кого и так еще слабая вера? Они приходят сюда со своими идеалами и верят в общество преданных. Можем ли мы разочаровать их? Урмила уже перестала ходить в храм. Камала доверилась мне. Как мы можем подорвать и её доверие?
- Я же не говорю, что мы должны закрыть на это глаза, прошептал Рамачандра. - Но не стоит торопиться. Нужно все тщательно взвесить. Мы должны защитить обе стороны.
- Я считаю, что, раз Рантидева взял такое обращение с женщинами в привычку, это не случайная ошибка, которую можно простить. Это уже осознанное лицемерие. И ты должен остановить его! - упорствовала я. - Нечего тянуть время. Я не предлагаю изгнать его из ИСККОН. Я просто прошу тебя написать руководству, чтобы с ним разобрались. Хуже будет, если все откроется, когда он уже станет санньяси.
- Дживани, пойми, прежде чем что-то писать региональному секретарю, я должен быть уверен.
- Тогда поговори с ним самим!
- Поговорить? - Рамачандра задумался, протирая очки. Хорошо, ты права, я сегодня же созвонюсь с ним.
Зная мой эмоциональный характер, Рамачандра не пустил меня в комнату, в которой разговаривал с Рантидевой по телефону. Однако через сорок минут он вышел оттуда бледный, как полотно.
- Ну что, поговорил? Что он сказал тебе? - нетерпеливо спросила я.
- Знаешь, он все отрицал, - медленно проговорил мой муж.
- Как отрицал? А жалобы наших девушек?
- Он сказал, что они просто сговорились, чтобы опорочить его, потому что он не хотел на них жениться, - развел руками Рамачандра.
- Он назвал их проститутками. Боже мой. - схватилась за голову я. - Какая наглость! Как вообще ему хватило совести такое сказать? Если до этой минуты у меня еще сохранялась кнему какая-то жалость, то теперь я просто уверена, что мы не должны с ним церемониться! Это не просто слабость это - цинизм. Да я согласен, что при таком подходе вскоре у него начиегся кризис. И он может сорваться, опустил голову Рамачандра.
- И что же ты думаешь делать?
Ответ Рамачандры привел меня в полный шок. - Я думаю, наша обязанность - помочь ему, решительно ответил он.
- Сейчас он будет смотреть, как мы отреагируем. И если мы отвергнем и опозорим его, то он подумает, что сознайся он в своих ошибках, преданные отвернутся от него. Это ожесточит его сердце. И в минуту кризиса он не будет доверять преданным. Я думаю, что именно сейчас мы должны протянуть ему руку помощи.
- Что ты имеешь в виду?
- Я хочу пригласить его в наш храм. Пусть читает лекции и вдохновляет преданных.
- Рамачандра!!! - впервые в жизни я смотрела на мужа с ужасом и негодованием - Ты сошел с ума? Как можно приглашать к нам человека, который притворяется монахом, бегает по женщинам, а потом клевещет на них?
- Дживани, пойми, - попросил Рамачандра. - Очень важно поддержать человека в минуту, когда майа атакует его. Если не мы будем делать это, то кто? Я уверен, мы должны позаботиться о нем.
- Но кто тогда позаботится о наших преданных?! - вскричала я. - Сажать на вьясасану лицемера, который будет вводить в заблуждение невинных людей? Этот твой поступок будет взращивать их веру в него. И кто знает, какая девушка потом станет жертвой этого доверия. Ты вообще думал, почему он собирается принять санньясу вместо того чтобы жениться и спокойно служить вместе с женой? Это все из-за привязанности к престижу!
- Да, это его слабость, - согласился Рамачандра. - Но разве у нас нет слабостей?
- Это не просто слабость, это циничная эксплуатация! Раньше когда Шрила Прабхупада только начинал проповедь в это движение приходили искренние искатели истины. Но сейчас времена изменились, сюда потекли деньги, запахло властью. И теперь достаточно выгодно быть проповедником и лидером, ведь столько людей смотрят на тебя, открыв рот и жертвуют деньги. Вспомни, Рамачандра деньги и власть испортили столько религий. Теперь, когда мы строим храмы и в них крутятся финансы, я уверяю тебя к нам приходят не только искренние вайшнавы. Я уверенна, что он не женится, только потому, что семейное положение ослабит его статус и уменьшит возможность общаться с женщинами и собирать пожертвования. Это значит, что он осознанно эксплуатирует харизму своего учителя. Всё, что должно служить Кришне, он берет для служения себе!
- Дживани, я это понимаю, - вздохнул Рамачандра. - но и ты должна понять, что мы не можем решать эту проблему как материалисты. Мы должны дать ему шанс. Мы должны попробовать растопить его сердце любовью и прощением. Я приглашу его в наш храм.
- Если ты пригласишь его,- сверкая глазами, сказала я, - то я сама буду кричать на каждом перекрестке, кто он такой. Я не позволю кому-то портить дом, который ценой великой жертвы построил мой духовный учитель.
Мы с гневом смотрели друг на друга осознавая, что впервые в жизни наши мнения полностью разошлись и мы были готовы стоять по разную сторону баррикад. В эту минуту в нашей квартире раздался звонок. Я подняла трубку и услышала взволнованный голос Сумитры:
- Дживани, это ты? Все ли у вас в порядке?
- Да, - удивилась я.
- А что случилось?
- Ты знаешь, я только что вышла с утренней лекции Рантидевы... он говорил очень странные вещи преданным о лидерах. В частности, о твоем муже.
- И что же он говорил?
- Мне даже стыдно это повторять! - извиняющимся тоном ответила подруга.
- Но он привел в пример Рамачандру как лицемера и завистника вобшестве преданных. И он даже сомневается в его честности в финансовых делах. Голос Сумитры звучал так громко, что Рамачандра, стоящий рядом, тоже её услышал. Он побледнел.
- Спасибо, что предупредила. Сумитра, - сказала я, выразительно взглянув на мужа.
- Ну, вы не волнуйтесь.- кричала Сумитра на другом конце провода.
- Я постараюсь поговорить с ним. Просто не понимаю, какая муха его укусила... не бери близко к сердцу, ладно?
- Хорошо, - сказала я. - Позже перезвоню к тебе.
Повесив трубку, я набросилась на онемевшего и растерянного Рамачандру: - Ну, что я говорила? Теперь ты видишь, что это за человек? Просто гнилой тип! Перешел из защиты в нападение! Испугался и стал клеветать на тебя! Нужно немедленно вывести его на чистую воду.
- Хватит, Дживани! - гневно прикрикнул Рамачандра. Я устал от твоей мстительности и жажды справедливости! Тебе бы ямадутом родиться!..
- Рамачандра! Неужели даже после этого поступка ты будешь защищать его? - вскричала я, не веря своим ушам.
- Я не хочу, чтобы преданные вели себя как стервятники, ругаясь друг с другом и уничтожая друг друга! - покрасневшие глаза Рамачандры были влажными от слез. - Это не то, чего ждал от нас Прабхупада.
- Но ведь он негодяй! - всплеснув руками, вскричала я.
- Но мы не должны становиться негодяями.
- Хорошо, - язвительно согласилась я. - Давай посадим его на алтарь и проведем ему пуджу.
- Дживани, почему ты не понимаешь меня? Во всех обстоятельствах мы должны оставаться вайшнавами.
- Да, конечно, мы должны быть сентиментальными конформистами, не готовыми защитить общество от эксплуататоров, - я сложила руки в поклоне.
Не выдержав моих нападок. Рамачандра ушел, хлопнув дверью. Но это было только началом его проблем.
Вор. Урок Випра Нараяны
Вскоре мой муж оказался в центре большой интриги. Пара брахмачари, активных поклонников Рантидевы, организовали кампанию против Рамачандры. Они написали жалобу в руководящий совет на его неумелое руководство, на его оскорбительное отношение ко всеми почитаемому проповеднику. атакже изложили свои подозрения отом, что Рамачандра присваивает деньги храма. Через несколько дней Рамачандра, бледный как полотно, сообщил мне эту новость: - Мне только что позвонили из управляющего совета, хмуро сказал он. - Несколько преданных написали на меня жалобу. Оказывается, я ворую деньги, Дживани.
- Ты?! Да разве в это кто-нибудь поверит? А кто написал?
- Я не знаю. Они не сказали. Скоро сюда приедет региональный секретарь для расследования.
- Тебе нечего боятся. Но кто же такое додумался написать?
- Я думаю, что это Ачьюта, - задумчиво сказал Рамачандра. - Он очень привязан к Рантидеве.
- Ах, вот откуда ветер дует, - покачала головой я. - Я же говорила тебе, Рамачандра, нечего было тянуть, нужно было сразу сдать его. А теперь они подставили тебя! И этот Ачьюта! Да как он мог такое написать? Подумать только! Я сама привела его в общество преданных. Мы столько заботились о нём! Вы сделали его старшим в брахмачари ашраме! Какая неблагодарность! Я просто сейчас пойду и разберусь с ними.
- Пожалуйста, никуда не ходи, - остановил меня Рамачандра. - В гневе не стоит совершать поступки, о которых ты будешь потом жалеть.
Но моему возмущению нет предела: я не могу терпеть такую несправедливость по отношению к тебе! - вскричала я.
- Ты столько делал ради них, а они оклеветали тебя. Я сейчас прокляну их всем своим благочестием, чтобы за такой поступок они еще несколько жизней не могли вернуться к Кришне.
- Зачем же тогда вообще проповедовать людям, если ты собираешься потом проклинать их? - устало спросил Рамачандра.
- Дживани, я прошу тебя, отстранись от эмоций и доверься Кришне. Он же не зря создал для нас такую ситуацию. Наверное, Он хочет чему-то научить нас.
- Только тому, дорогой Рамачандра, - возразила я, - что если ты не защитишь справедливость, то станешь жертвой сам. Ты должен немедленно написать руководству письмо про Рантидеву и разоблачить его.
- Это будет выглядеть, как будто я защищаюсь и нападаю на него, - возразил он. - А я не хочу мстить. Есть одна история про Али, зятя Пророка Мухаммеда. Он однажды сражался с врагом и уже готов был убить его. Тогда его враг плюнул ему в лицо. И Али опустил занесенный над ним меч.
- Почему?
- Он сказал, что собирался убить его как врага ислама, но после этого плевка им овладел гнев. А он не хотел убивать из гнева, из чувства мести. Потому что это неправильный мотив.
- Боже мой, причем тут мотив? Как же ты любишь копаться в этих тонкостях! Ты думаешь о своих мотивах, а кто подумает о защите нашего общества от лицемеров? Ты ведешь себя как трус, Рамачандра. Ты хочешь быть хорошим человеком, как Арджуна. И не хочешь сражаться за истину.
- Я не Арджуна, а Рантидева, не Дурьодхана, - опустил глаза он. - Пусть приезжает региональный секретарь и во всем разбирается.
Региональный секретарь Халадхара приехал через пару дней. Он выслушал жалобы на Рамачандру, а также его аргументы в свою защиту. Друзья мои, давайте не будем ссориться, - сказал он. Все совершают ошибки. Я думаю, нам лучше обнять друг друга и простить. Рамачандра был не прав, обидев Рантидева, но он, несомненно честный человек, и не присваивал денег. А брахмачари поторопились осудить его. Нам лучше забыть этот инцидент и продолжать сотрудничать дальше.
- Но как же ситуация с Рантидевой? - спросила я его, отозвав всторонку.
- Мы же рассказали вам, что на него пожаловались девушки. Это что, не имеет никакого значения?
- Не нужно горячиться, матаджи, - с безмятежной улыбкой ответил он. - Во-первых эти девушки могли просто могли оговорить его.
Ведь он так активно проповедует отречение. И не всем девушкам, хм… это нравится.
- Но я уверена в этих девушках. Они очень искренние преданные.
- А во-вторых, даже если это имело место, каждый может ошибиться. Я не думаю, что мы должны раздувать скандал. Рантидев очень много делает в нашем движении, мы не можем терять такого сильного лидера. Я сам поговорю с ним. Уверен, что это пустяковая проблема.
- Но если у него уже есть такая склонность, разве можно ему давать санньясу? Разве это не повредит ему и нашему обществу?
- Матаджи, уверяю вас, я поговорю с ним. Мы решим этот вопрос. Не стоит вам беспокоиться, - вежливо закончил разговор Халадхара.
- Советую вам лучше позаботиться о своих отношениях с местными преданными. Ведь так много жалоб поступило на вашего мужа. Вероятно, для всеобщего спокойствия нам придется освободить его от служения в качестве президента.
- Спасибо большое! Такая огромная потеря, - съязвила я. - Как будто у него что-то было от этого служения, кроме головной боли.
Я чувствовала страшное разочарование. - Рамачандра,- сказала я мужу, вернувшись домой. - Ты знаешь, что тебя отстраняют от должности?
- Знаю, - хмуро сказал Рамачандра. - Это как раз то, что ты всегда просила меня сделать. Кришна исполнил твоё желание.
- Но не таким образом образом, Рамачандра. - сказала я дрожащим голосом. - Разве тебе не обидно? Такая не справедливость.
- Ладно, Дживани, давай потом обсудим это.
- Знаешь, я очень устала от всех интриг. У меня полностью пропал энтузиазм. Я хочу уехать от преданных подальше и просто заняться духовной практикой. Читать книги, джапу... и никогда больше не связываться с этими людьми. Давай уедем, пожалуйста. Рамачандра пристально посмотрел на меня. Его глаза были уставшими и печальными:
- Но это же не выход, Дживани, - медленно сказал он. Что было бы с нами, если бы Шрила Прабхупада, устав от препятствий, бросил все и уехал во Вриндаван? Мы не можем оставить служение.
- Ты, может быть и не можешь, а я могу, - рассердилась я. - Я только деградирую здесь, бессильно созерцая всю эту грязь и не имея сил что-нибудь изменить. Я не хочу больше бесполезно тратить свое время.
- Но... наш учитель хотел, чтобы мы всегда оставались в обществе преданных.
- В обществе преданных, но не таких! Это же просто какие-то неофиты. У меня больше нет сил. Просто нет сил смотреть на такую несправедливость.
- Дживани, пожалуйста, остынь и подумай хорошо.
- Ладно, - скрепя сердце согласилась я.
- Но, по крайней мере, я должна поговорить с Ачьютой. Ведь не может же быть так, что тебя отстраняют от дел, а преданные по-прежнему сохраняют заблуждение, что ты в чём-то виноват. Я скажу Ачьюте, что он должен публично принести тебе извинения.
- Мне этого не нужно, - нахмурился Рамачандра.
- А мне нужно! Потому что только справедливость вернет мне утраченный покой!
________________________________________________________________________________________________________________
*Ахмад аль-Газали / Тримингэм Дж. С. Суфийские ордены в исламе., - 328 с.
Асель Айтжанова. Из 12-й главы "Двенадцать проявлений учителя"
Продолжение
Ты протянул руку людям, когда они оробели. Но сам ты держался позади, в то время как они тебя обошли. Ты взял на себя роль наставника, но, увы, тебя самого никто не и наставит! О точильный камень, сколько еще ты будешь точить железо, не поддаваясь сам?*
Вдохновленные верой старшего вайшнава, мы сновыми силами взялись за свое служение. Рамачандра в поте лица продолжал исполнять свои обязанности. А я старалась выполнить наставления Ришабхи прабху, став матерью всем преданным, кто жил в нашем храме. Я выслушивала жалобы преданных и пыталась помочь им. В конце концов мне стало ясно, что у меня самой нет ни сил, ни разума, чтобы решить все проблемы обитателей нашего храма.
Тогда я начала просить о помощи Кришну и взяла себе в привычку каждый вечер подолгу молиться о каждом преданном, который, на мой взгляд, нуждался в помощи. Дорогой Господь, пожалуйста, вылечи бедного Сунанду прабху от гриппа, он так мучается и страдает! Дорогой Кришна, пожалуйста, помоги Кэтрин сдать экзамены в школе. Дорогой Господь, пожалуйста, пошли Лиле хорошего мужа, она так хочет выйти замуж! Дорогой Кришна, пожалуйста, сделай так, чтобы родители Роджера стали преданными и не мешали ему ходить в храм! Дорогой Господь, Ачьюта не в силах победить свое вожделение и может бросить духовную практику, пожалуйста защити его!
Так каждый вечер я старательно перечисляла всех наших преданных, прося Кришну помочь им. Порой я не могла понять, почему кто-то из преданных страдает и Кришна не вмешивается в его жизнь. Иногда мне казалось, что я переживаю о них больше, чем сам Кришна. Ведь, если бы я была Богом, мои слуги катались бы как сыр в масле, не испытывая в этом мире никаких беспокойств! Наши отношения с преданными улучшились, и я наслаждалась своей полезностью. Как приятно было чувствовать себя хорошим человеком! Когда до нас доходили слухи о конфликтах между преданными и руководством в других храмах, в глубине души я думала, что это результат их духовнои незрелости.
Если бы они заботились о своих подопечных так, как мы, то... наверняка все было бы гораздо лучше. Однако нашей идилии не суждено было долго длиться. К нам в храм часто заезжал один из старших духовных братьев, известный проповедник Рантидева, который готовился получить санньясу. Он обладал впечатляющими ораторскими способностями, знаниями и харизмой, обаянию которых трудно было сопротивляться, и потому быстро стал кумиром всех молодых преданных, особенно тех, кто тоже хотел вести монашеский образ жизни.
Его приезды в наш храм радовали всех, но однажды одна из моих подопечных девушек, Камала, краснея и смущаясь, подошла ко мне и заговорила о нем. Я не знаю, как вам это сказать, матаджи Дркивани. но мне кажется, что у этого Рантидевы есть некоторые проблемы.
- Что ты имеешь в виду, Камала?
- Я... только обещайте, что никому не расскажите? - Я доверяю полностью только вам и просто не знаю, с кем еше поговорить на эту тему.
- Так что же случилось?
- Э. .. мне кажется, что он ухаживает за мной.
- Но ведь ему вот-вот дадут санньясу! - удивилась я - Почему тебе так кажется?
Камала была красивой стройной девушкой с большими бархатными глазами. Ее лицо залила краска, она отвела глаза.
- Дело в том, что мы общались с ним. У меня были кое-какие проблемы, и я с ним советовалась. Потом он начал мне звонить... Я сначала подумала, что он просто заботится о моей духовной жизни. А он пригласил меня на свидание. Потом подумала, что, может, он хочет жениться... но он не хочет.
- А чего хочет?
- Он хочет получить санньясу‚ - пожала плечами Камала.
- Но при этом он мне звонит и приглашает на свидания. Как это понимать?
Я промолчала, не зная, что ответить. Иллюзорная энергия так сильна, что может сбить с толку любого, даже самою возвышенного проповедника.
- Возможно, Рантидева просто не смог устоять перед красотой этой девушки? Может быть, он привязался к тебе и борется с собой?
- Я тоже так сначала подумала, - усмехнулась Камала. Но потом я разговорилась с одной своей подружкой. Так вот, она сказала, что полгода назад этот парень клеился к ней. И еще она слышала, что, когда он был в Индии, то очень близко общался там с какой-то девушкой. Так что, думаю, это не личный интерес ко мне. Эго скорее какая-то привычка.
Слова Камалы поразили меня.
- Но тогда ему не стоит становиться санньяси!
- Так вот и я о чем! - кивнула она.
- Он столько путешествует по городам, может, у него коллекция таких девушек в каждом городе? И одному Кришне известно, как далеко он заходит.
- А почему твоя подруга раньше никому о нем не рассказала?!
- Да она не хотела, чтобы о ней плохо думали или говорили. Он же звезда. А кто мы? Все и так говорят, что у женщин только одно на уме, что женщины - это майя. Конечно, он потом выкрутиться, а о нас только слухи поползут. Ведь доказательств ведь нет. Кто нам поверит?
- Я тебе верю, Камала, - заверила ее я. - Обещаю тебе, что мы в этом разберемся. Я бы только хотела с твоей подругой тоже поговорить. Прежде чем что-то предпринять, мне нужно собрать какие-то конкретные факты.
- Хорошо, - нехотя согласилась Камала. - Это Урмила.
- Но она же несколько месяцев в храм не ходит.
- Вот потому и не ходит. Не хочет слушать возвышенные проповеди парня, который говорит одно, а делает другое. А еще святым себя при этом представляет.
В тот же день я поговорила с Урмилой, которая, взяв с меня клятву не называть её имя, рассказала о приставаниях Рантидевы, который также приглашал её на свидания и делал другие недвусмысленные предложения. К моему удивлению, Урмила назвала мне имена еще пары девушек из других городов, которые рассказали ей о своих отношениях с Рантидевой.
О разных взглядах на судьбу упавшего монаха
Вечером я, кипя возмущением, выложила все мужу. - И этому парню скоро дадут санньясу! Он почетный, всеми уважаемый проповедник. Он постоянно говорит об отречении и предании Кришне. Мы все заглядываем ему в рот, а он бегает по женщинам... Куда это годится? Надо что-то делать!
- А что ты предлагаешь?- спросил меня озадаченный Рамачандра.
- Нужно его разоблачить и всё о нем рассказать!
- Нет-нет,- остановил меня Рамачандра‚- у нас нет никаких конкретных фактов. Что и кому ты расскажешь? Что пара девушек считают, что он к ним приставал. А где конкретные доказательства?
- И что тогда?- возмутилась я. - Пускай становится санньяси?
- Нужно подумать. Нужно подождать, пока появятся какие-нибудь потверждения.
- Пока он соблазнит какую-нибудь девушку? Рамачандра, ты в своем уме? Нужно просто всё это вывести на чистую воду! Я не хочу, чтобы наша организация превратилась в еще одну религию, где служители говорят одно, а делают другое. Если ты боишься связываться, то я сама все сделаю. -
- Постой, Дживани! Мы не можем позволить себе делать опрометчивые шаги. Мы должны все взвесить. Рантидева - старый преданный, он уже столько лет посвящает себя служению. Да, это факт, что у него проблемы. Но что он будет чувствовать, если ты возьмешь и просто опозоришь его? Он же может уйти из общества преданных от стыда. И... у него такое положение, что, если он упадет с него, он может вообще покончить жизнь самоубийством.
- С чего бы это?
- Мне так подсказывает сердце.
- Рамачандра, ты такой сентиментальный! Конечно, это хорошо, что ты заботишься о старших преданных. Но кто позаботится о младших? О тех, у кого и так еще слабая вера? Они приходят сюда со своими идеалами и верят в общество преданных. Можем ли мы разочаровать их? Урмила уже перестала ходить в храм. Камала доверилась мне. Как мы можем подорвать и её доверие?
- Я же не говорю, что мы должны закрыть на это глаза, прошептал Рамачандра. - Но не стоит торопиться. Нужно все тщательно взвесить. Мы должны защитить обе стороны.
- Я считаю, что, раз Рантидева взял такое обращение с женщинами в привычку, это не случайная ошибка, которую можно простить. Это уже осознанное лицемерие. И ты должен остановить его! - упорствовала я. - Нечего тянуть время. Я не предлагаю изгнать его из ИСККОН. Я просто прошу тебя написать руководству, чтобы с ним разобрались. Хуже будет, если все откроется, когда он уже станет санньяси.
- Дживани, пойми, прежде чем что-то писать региональному секретарю, я должен быть уверен.
- Тогда поговори с ним самим!
- Поговорить? - Рамачандра задумался, протирая очки. Хорошо, ты права, я сегодня же созвонюсь с ним.
Зная мой эмоциональный характер, Рамачандра не пустил меня в комнату, в которой разговаривал с Рантидевой по телефону. Однако через сорок минут он вышел оттуда бледный, как полотно.
- Ну что, поговорил? Что он сказал тебе? - нетерпеливо спросила я.
- Знаешь, он все отрицал, - медленно проговорил мой муж.
- Как отрицал? А жалобы наших девушек?
- Он сказал, что они просто сговорились, чтобы опорочить его, потому что он не хотел на них жениться, - развел руками Рамачандра.
- Он назвал их проститутками. Боже мой. - схватилась за голову я. - Какая наглость! Как вообще ему хватило совести такое сказать? Если до этой минуты у меня еще сохранялась кнему какая-то жалость, то теперь я просто уверена, что мы не должны с ним церемониться! Это не просто слабость это - цинизм. Да я согласен, что при таком подходе вскоре у него начиегся кризис. И он может сорваться, опустил голову Рамачандра.
- И что же ты думаешь делать?
Ответ Рамачандры привел меня в полный шок. - Я думаю, наша обязанность - помочь ему, решительно ответил он.
- Сейчас он будет смотреть, как мы отреагируем. И если мы отвергнем и опозорим его, то он подумает, что сознайся он в своих ошибках, преданные отвернутся от него. Это ожесточит его сердце. И в минуту кризиса он не будет доверять преданным. Я думаю, что именно сейчас мы должны протянуть ему руку помощи.
- Что ты имеешь в виду?
- Я хочу пригласить его в наш храм. Пусть читает лекции и вдохновляет преданных.
- Рамачандра!!! - впервые в жизни я смотрела на мужа с ужасом и негодованием - Ты сошел с ума? Как можно приглашать к нам человека, который притворяется монахом, бегает по женщинам, а потом клевещет на них?
- Дживани, пойми, - попросил Рамачандра. - Очень важно поддержать человека в минуту, когда майа атакует его. Если не мы будем делать это, то кто? Я уверен, мы должны позаботиться о нем.
- Но кто тогда позаботится о наших преданных?! - вскричала я. - Сажать на вьясасану лицемера, который будет вводить в заблуждение невинных людей? Этот твой поступок будет взращивать их веру в него. И кто знает, какая девушка потом станет жертвой этого доверия. Ты вообще думал, почему он собирается принять санньясу вместо того чтобы жениться и спокойно служить вместе с женой? Это все из-за привязанности к престижу!
- Да, это его слабость, - согласился Рамачандра. - Но разве у нас нет слабостей?
- Это не просто слабость, это циничная эксплуатация! Раньше когда Шрила Прабхупада только начинал проповедь в это движение приходили искренние искатели истины. Но сейчас времена изменились, сюда потекли деньги, запахло властью. И теперь достаточно выгодно быть проповедником и лидером, ведь столько людей смотрят на тебя, открыв рот и жертвуют деньги. Вспомни, Рамачандра деньги и власть испортили столько религий. Теперь, когда мы строим храмы и в них крутятся финансы, я уверяю тебя к нам приходят не только искренние вайшнавы. Я уверенна, что он не женится, только потому, что семейное положение ослабит его статус и уменьшит возможность общаться с женщинами и собирать пожертвования. Это значит, что он осознанно эксплуатирует харизму своего учителя. Всё, что должно служить Кришне, он берет для служения себе!
- Дживани, я это понимаю, - вздохнул Рамачандра. - но и ты должна понять, что мы не можем решать эту проблему как материалисты. Мы должны дать ему шанс. Мы должны попробовать растопить его сердце любовью и прощением. Я приглашу его в наш храм.
- Если ты пригласишь его,- сверкая глазами, сказала я, - то я сама буду кричать на каждом перекрестке, кто он такой. Я не позволю кому-то портить дом, который ценой великой жертвы построил мой духовный учитель.
Мы с гневом смотрели друг на друга осознавая, что впервые в жизни наши мнения полностью разошлись и мы были готовы стоять по разную сторону баррикад. В эту минуту в нашей квартире раздался звонок. Я подняла трубку и услышала взволнованный голос Сумитры:
- Дживани, это ты? Все ли у вас в порядке?
- Да, - удивилась я.
- А что случилось?
- Ты знаешь, я только что вышла с утренней лекции Рантидевы... он говорил очень странные вещи преданным о лидерах. В частности, о твоем муже.
- И что же он говорил?
- Мне даже стыдно это повторять! - извиняющимся тоном ответила подруга.
- Но он привел в пример Рамачандру как лицемера и завистника вобшестве преданных. И он даже сомневается в его честности в финансовых делах. Голос Сумитры звучал так громко, что Рамачандра, стоящий рядом, тоже её услышал. Он побледнел.
- Спасибо, что предупредила. Сумитра, - сказала я, выразительно взглянув на мужа.
- Ну, вы не волнуйтесь.- кричала Сумитра на другом конце провода.
- Я постараюсь поговорить с ним. Просто не понимаю, какая муха его укусила... не бери близко к сердцу, ладно?
- Хорошо, - сказала я. - Позже перезвоню к тебе.
Повесив трубку, я набросилась на онемевшего и растерянного Рамачандру: - Ну, что я говорила? Теперь ты видишь, что это за человек? Просто гнилой тип! Перешел из защиты в нападение! Испугался и стал клеветать на тебя! Нужно немедленно вывести его на чистую воду.
- Хватит, Дживани! - гневно прикрикнул Рамачандра. Я устал от твоей мстительности и жажды справедливости! Тебе бы ямадутом родиться!..
- Рамачандра! Неужели даже после этого поступка ты будешь защищать его? - вскричала я, не веря своим ушам.
- Я не хочу, чтобы преданные вели себя как стервятники, ругаясь друг с другом и уничтожая друг друга! - покрасневшие глаза Рамачандры были влажными от слез. - Это не то, чего ждал от нас Прабхупада.
- Но ведь он негодяй! - всплеснув руками, вскричала я.
- Но мы не должны становиться негодяями.
- Хорошо, - язвительно согласилась я. - Давай посадим его на алтарь и проведем ему пуджу.
- Дживани, почему ты не понимаешь меня? Во всех обстоятельствах мы должны оставаться вайшнавами.
- Да, конечно, мы должны быть сентиментальными конформистами, не готовыми защитить общество от эксплуататоров, - я сложила руки в поклоне.
Не выдержав моих нападок. Рамачандра ушел, хлопнув дверью. Но это было только началом его проблем.
Вор. Урок Випра Нараяны
Вскоре мой муж оказался в центре большой интриги. Пара брахмачари, активных поклонников Рантидевы, организовали кампанию против Рамачандры. Они написали жалобу в руководящий совет на его неумелое руководство, на его оскорбительное отношение ко всеми почитаемому проповеднику. атакже изложили свои подозрения отом, что Рамачандра присваивает деньги храма. Через несколько дней Рамачандра, бледный как полотно, сообщил мне эту новость: - Мне только что позвонили из управляющего совета, хмуро сказал он. - Несколько преданных написали на меня жалобу. Оказывается, я ворую деньги, Дживани.
- Ты?! Да разве в это кто-нибудь поверит? А кто написал?
- Я не знаю. Они не сказали. Скоро сюда приедет региональный секретарь для расследования.
- Тебе нечего боятся. Но кто же такое додумался написать?
- Я думаю, что это Ачьюта, - задумчиво сказал Рамачандра. - Он очень привязан к Рантидеве.
- Ах, вот откуда ветер дует, - покачала головой я. - Я же говорила тебе, Рамачандра, нечего было тянуть, нужно было сразу сдать его. А теперь они подставили тебя! И этот Ачьюта! Да как он мог такое написать? Подумать только! Я сама привела его в общество преданных. Мы столько заботились о нём! Вы сделали его старшим в брахмачари ашраме! Какая неблагодарность! Я просто сейчас пойду и разберусь с ними.
- Пожалуйста, никуда не ходи, - остановил меня Рамачандра. - В гневе не стоит совершать поступки, о которых ты будешь потом жалеть.
Но моему возмущению нет предела: я не могу терпеть такую несправедливость по отношению к тебе! - вскричала я.
- Ты столько делал ради них, а они оклеветали тебя. Я сейчас прокляну их всем своим благочестием, чтобы за такой поступок они еще несколько жизней не могли вернуться к Кришне.
- Зачем же тогда вообще проповедовать людям, если ты собираешься потом проклинать их? - устало спросил Рамачандра.
- Дживани, я прошу тебя, отстранись от эмоций и доверься Кришне. Он же не зря создал для нас такую ситуацию. Наверное, Он хочет чему-то научить нас.
- Только тому, дорогой Рамачандра, - возразила я, - что если ты не защитишь справедливость, то станешь жертвой сам. Ты должен немедленно написать руководству письмо про Рантидеву и разоблачить его.
- Это будет выглядеть, как будто я защищаюсь и нападаю на него, - возразил он. - А я не хочу мстить. Есть одна история про Али, зятя Пророка Мухаммеда. Он однажды сражался с врагом и уже готов был убить его. Тогда его враг плюнул ему в лицо. И Али опустил занесенный над ним меч.
- Почему?
- Он сказал, что собирался убить его как врага ислама, но после этого плевка им овладел гнев. А он не хотел убивать из гнева, из чувства мести. Потому что это неправильный мотив.
- Боже мой, причем тут мотив? Как же ты любишь копаться в этих тонкостях! Ты думаешь о своих мотивах, а кто подумает о защите нашего общества от лицемеров? Ты ведешь себя как трус, Рамачандра. Ты хочешь быть хорошим человеком, как Арджуна. И не хочешь сражаться за истину.
- Я не Арджуна, а Рантидева, не Дурьодхана, - опустил глаза он. - Пусть приезжает региональный секретарь и во всем разбирается.
Региональный секретарь Халадхара приехал через пару дней. Он выслушал жалобы на Рамачандру, а также его аргументы в свою защиту. Друзья мои, давайте не будем ссориться, - сказал он. Все совершают ошибки. Я думаю, нам лучше обнять друг друга и простить. Рамачандра был не прав, обидев Рантидева, но он, несомненно честный человек, и не присваивал денег. А брахмачари поторопились осудить его. Нам лучше забыть этот инцидент и продолжать сотрудничать дальше.
- Но как же ситуация с Рантидевой? - спросила я его, отозвав всторонку.
- Мы же рассказали вам, что на него пожаловались девушки. Это что, не имеет никакого значения?
- Не нужно горячиться, матаджи, - с безмятежной улыбкой ответил он. - Во-первых эти девушки могли просто могли оговорить его.
Ведь он так активно проповедует отречение. И не всем девушкам, хм… это нравится.
- Но я уверена в этих девушках. Они очень искренние преданные.
- А во-вторых, даже если это имело место, каждый может ошибиться. Я не думаю, что мы должны раздувать скандал. Рантидев очень много делает в нашем движении, мы не можем терять такого сильного лидера. Я сам поговорю с ним. Уверен, что это пустяковая проблема.
- Но если у него уже есть такая склонность, разве можно ему давать санньясу? Разве это не повредит ему и нашему обществу?
- Матаджи, уверяю вас, я поговорю с ним. Мы решим этот вопрос. Не стоит вам беспокоиться, - вежливо закончил разговор Халадхара.
- Советую вам лучше позаботиться о своих отношениях с местными преданными. Ведь так много жалоб поступило на вашего мужа. Вероятно, для всеобщего спокойствия нам придется освободить его от служения в качестве президента.
- Спасибо большое! Такая огромная потеря, - съязвила я. - Как будто у него что-то было от этого служения, кроме головной боли.
Я чувствовала страшное разочарование. - Рамачандра,- сказала я мужу, вернувшись домой. - Ты знаешь, что тебя отстраняют от должности?
- Знаю, - хмуро сказал Рамачандра. - Это как раз то, что ты всегда просила меня сделать. Кришна исполнил твоё желание.
- Но не таким образом образом, Рамачандра. - сказала я дрожащим голосом. - Разве тебе не обидно? Такая не справедливость.
- Ладно, Дживани, давай потом обсудим это.
- Знаешь, я очень устала от всех интриг. У меня полностью пропал энтузиазм. Я хочу уехать от преданных подальше и просто заняться духовной практикой. Читать книги, джапу... и никогда больше не связываться с этими людьми. Давай уедем, пожалуйста. Рамачандра пристально посмотрел на меня. Его глаза были уставшими и печальными:
- Но это же не выход, Дживани, - медленно сказал он. Что было бы с нами, если бы Шрила Прабхупада, устав от препятствий, бросил все и уехал во Вриндаван? Мы не можем оставить служение.
- Ты, может быть и не можешь, а я могу, - рассердилась я. - Я только деградирую здесь, бессильно созерцая всю эту грязь и не имея сил что-нибудь изменить. Я не хочу больше бесполезно тратить свое время.
- Но... наш учитель хотел, чтобы мы всегда оставались в обществе преданных.
- В обществе преданных, но не таких! Это же просто какие-то неофиты. У меня больше нет сил. Просто нет сил смотреть на такую несправедливость.
- Дживани, пожалуйста, остынь и подумай хорошо.
- Ладно, - скрепя сердце согласилась я.
- Но, по крайней мере, я должна поговорить с Ачьютой. Ведь не может же быть так, что тебя отстраняют от дел, а преданные по-прежнему сохраняют заблуждение, что ты в чём-то виноват. Я скажу Ачьюте, что он должен публично принести тебе извинения.
- Мне этого не нужно, - нахмурился Рамачандра.
- А мне нужно! Потому что только справедливость вернет мне утраченный покой!
________________________________________________________________________________________________________________
*Ахмад аль-Газали / Тримингэм Дж. С. Суфийские ордены в исламе., - 328 с.
Асель Айтжанова. Из 12-й главы "Двенадцать проявлений учителя"
Продолжение