Не хочется остаться безымянным (1)
Тайра-но Таданори в повести и на сцене
Ещё одна история, перешедшая в театр Кабуки из воинских повестей через действа Но:. Но и к этой цепочке передачи дело не сводится. Исходная точка здесь ¬- анонимное стихотворение из одного поэтического сборника. Весь сюжет построен вокруг него: стихам нашли автора, знаменитого не только поэтическим мастерством, но и воинскими подвигами. Он и будет главным героем нашего рассказа.
Гравюра Утагава Ёсикадзу
Звали его Тайра-но Таданори (平忠度, 1144-1184), был он младшим братом Тайра-но Киёмори - того самого главы рода Тайра, который притязал на высшую власть в Японии и тем погубил многих своих любимых родичей. В «Повести о доме Тайра» Таданори - доблестный полководец, мудрый муж совета и хороший поэт. Искусству стихосложения он учился у великого поэта своего времени, Фудзивара-но Сюндзэя (藤原俊成, 1114¬-1204). В «Повести» описывается, как, отправляясь в свой последний поход, Таданори сворачивает с полпути, чтобы заехать в усадьбу Сюндзэя. При виде вооружённых всадников челядь перепугалась, но старый поэт вышел к своему ученику.
Иллюстрация со свитка по «Повести о доме Тайра». Эпоха Эдо.
Таданори произносит такую речь:
« - Мне выпало счастье долгие годы внимать вашим наставлениям в искусстве поэзии. Всеми помыслами, искренне и глубоко, предавался я науке стихосложения. Но в эти последние два-три года, с тех пор как смуты и распри поселились в столице, не умолкает шум битвы в краях и землях, и все эти войны тесно связаны с судьбой нашего дома Тайра. Вот единственная причина, по которой я не мог посещать вас так же часто, как раньше, а вовсе не потому, что оставил поэзию в небрежении! Ныне император уже покинул столицу, и счастье изменило нашему дому. Но я давно уже слышал, будто вскоре по августейшему повелению предстоит создание нового сборника стихов танка, и с тех пор мечтал лишь о том, чтобы вы оказали мне милость, включили бы в этот сборник хоть одно из сложенных мною стихотворений. Это было бы для меня величайшей честью! Но тут снова разгорелись сражения, и слухи о создании сборника заглохли. Я могу лишь сокрушаться об этом! Но если когда-нибудь в будущем в мире вновь воцарится спокойствие и порядок, и сборник все-таки будет создан... Тогда отберите из этого свитка хотя бы одно-единственное стихотворение, какое сочтете достойным, - об этой милости я пришел просить вас! А я порадуюсь этой вести, даже находясь в заросшей травой могиле, и мертвый дух мой будет из потустороннего мира вечно охранять вас! - С этими словами он достал из-за нагрудной пластины панциря свиток и подал Сюндзэю. Больше сотни стихов было в том свитке, отобранных самим Таданори. Не надеясь вернуться живым из нынешнего похода, он принес сюда этот свиток.
- Вы оставляете мне на память поистине драгоценный подарок! - сказал Сюндзэй, развернув свиток. - Будьте покойны, к этим стихам я отнесусь с величайшим вниманием! Поистине возвышенна и прекрасна ваша любовь к поэзии, приведшая вас сюда в такой час! Красота вашего поступка вызывает у меня невольные слезы, слезы волнения!
Обрадовался правитель Сацумы [т.е. Таданори], услышав эти слова.
- Теперь я готов принять смерть на западе, в морских волнах! Я спокоен, пусть даже тело мое истлеет в полях или кости побелеют в горах! Мне не о чем больше жалеть в этом бренном мире! Прощайте! - И, снова вскочив на коня, он туже завязал шнуры шлема и пустил коня вскачь на запад». (Пер. И.Львовой)
Сюндзэй на рисунке Кикути Ёсай
Дальше рассказывается о том, как уже после разгрома Тайра сборник «Стихотворения за тысячу лет» (千載和歌集, «Сэндзайвакасю:») всё же был составлен, и Сюндзэй включил в него и стихотворение Таданори «Цветы родного края». Но автора не обозначил - ибо Таданори, как и все его родичи, к тому времени считался мятежником и государственным преступником.
Вот это стихотворение:
さざなみや 志賀の都は 荒れにしを 昔ながらの 山桜かな
Садзанами-я Сига-но мияко-ва арэниси-о
Мукаси-нагара-но ямадзакура-кана
(«Сэндзайвакасю:», 66)
В переводе А.Долина:
В запустенье пришла
столица старинная Сига,
«город ряби морской» -
только горная вишня весною
вновь предстала в прежнем убранстве...
Сига - это даже не столица, а недолговечная государева ставка - ко временам Таданори уже пятисотлетней давности.
Дальше в «Повести о доме Тайра» рассказывается, как в битве при Ити-но-тани Таданори вступает в единоборство с вражеским витязем Окабэ-но Рокуятой Тададзуми (который опознал его по чернёным, как принято было в столице, зубам). Спутники Таданори, наёмники, его бросили; бойцы сошлись один на один, Таданори поверг и ранил противника - но тут подоспел верный оруженосец Тададзуми и отсёк Таданори правую руку.
Битва при Ити-но-тани на гравюре Куниёси, наши герои - справа на втором плане
«Понял тут, видно, Таданори, что настал его смертный час, потому что, сказав: "Погоди, я прочитаю молитву!" - оттолкнул Тададзуми прочь от себя на расстояние длины лука. Потом, обратившись лицом к закату, произнес [молитву будде Амиде]: "О, лучезарным сиянием озаряющий мир! Прими, не отринь все живое, взывающее тебе!" Не успел он договорить эти слова, как Тададзуми, зайдя сзади, снес ему голову с плеч. "Славного воина я победил!" - подумал он, но кто убитый - не знал. Развязав свиток, привязанный к колчану, он увидел стихотворение. Оно называлось "Ночлег в пути под сенью цветущей вишни".
Если в дальнем пути
мне приютом послужит под вечер
сень вишневых дерев, -
о цветы, скитальца примите,
эту ночь проведу я с вами!
Стихотворение было подписано: Таданори.»(Снова перевод прозы - И.Львовой, стихов - А.Долина)
行き暮れて 木の 下蔭を宿とせば 花や今宵の 主ならまし
Юки курэтэ ко-но сита кагэ-о ядо-то сэба
Хана-я коёи-но арудзи нарамаси
Это стихотворение, написанное Таданори в вечер перед последней его битвой, стало ещё более знаменитым, чем избранное Сюндзэем.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Таданори пишет своё последнее стихотворение. На этой гравюре Кобаяси Киётика он нам больше всего нравится
(Продолжение будет)
Ещё одна история, перешедшая в театр Кабуки из воинских повестей через действа Но:. Но и к этой цепочке передачи дело не сводится. Исходная точка здесь ¬- анонимное стихотворение из одного поэтического сборника. Весь сюжет построен вокруг него: стихам нашли автора, знаменитого не только поэтическим мастерством, но и воинскими подвигами. Он и будет главным героем нашего рассказа.
Гравюра Утагава Ёсикадзу
Звали его Тайра-но Таданори (平忠度, 1144-1184), был он младшим братом Тайра-но Киёмори - того самого главы рода Тайра, который притязал на высшую власть в Японии и тем погубил многих своих любимых родичей. В «Повести о доме Тайра» Таданори - доблестный полководец, мудрый муж совета и хороший поэт. Искусству стихосложения он учился у великого поэта своего времени, Фудзивара-но Сюндзэя (藤原俊成, 1114¬-1204). В «Повести» описывается, как, отправляясь в свой последний поход, Таданори сворачивает с полпути, чтобы заехать в усадьбу Сюндзэя. При виде вооружённых всадников челядь перепугалась, но старый поэт вышел к своему ученику.
Иллюстрация со свитка по «Повести о доме Тайра». Эпоха Эдо.
Таданори произносит такую речь:
« - Мне выпало счастье долгие годы внимать вашим наставлениям в искусстве поэзии. Всеми помыслами, искренне и глубоко, предавался я науке стихосложения. Но в эти последние два-три года, с тех пор как смуты и распри поселились в столице, не умолкает шум битвы в краях и землях, и все эти войны тесно связаны с судьбой нашего дома Тайра. Вот единственная причина, по которой я не мог посещать вас так же часто, как раньше, а вовсе не потому, что оставил поэзию в небрежении! Ныне император уже покинул столицу, и счастье изменило нашему дому. Но я давно уже слышал, будто вскоре по августейшему повелению предстоит создание нового сборника стихов танка, и с тех пор мечтал лишь о том, чтобы вы оказали мне милость, включили бы в этот сборник хоть одно из сложенных мною стихотворений. Это было бы для меня величайшей честью! Но тут снова разгорелись сражения, и слухи о создании сборника заглохли. Я могу лишь сокрушаться об этом! Но если когда-нибудь в будущем в мире вновь воцарится спокойствие и порядок, и сборник все-таки будет создан... Тогда отберите из этого свитка хотя бы одно-единственное стихотворение, какое сочтете достойным, - об этой милости я пришел просить вас! А я порадуюсь этой вести, даже находясь в заросшей травой могиле, и мертвый дух мой будет из потустороннего мира вечно охранять вас! - С этими словами он достал из-за нагрудной пластины панциря свиток и подал Сюндзэю. Больше сотни стихов было в том свитке, отобранных самим Таданори. Не надеясь вернуться живым из нынешнего похода, он принес сюда этот свиток.
- Вы оставляете мне на память поистине драгоценный подарок! - сказал Сюндзэй, развернув свиток. - Будьте покойны, к этим стихам я отнесусь с величайшим вниманием! Поистине возвышенна и прекрасна ваша любовь к поэзии, приведшая вас сюда в такой час! Красота вашего поступка вызывает у меня невольные слезы, слезы волнения!
Обрадовался правитель Сацумы [т.е. Таданори], услышав эти слова.
- Теперь я готов принять смерть на западе, в морских волнах! Я спокоен, пусть даже тело мое истлеет в полях или кости побелеют в горах! Мне не о чем больше жалеть в этом бренном мире! Прощайте! - И, снова вскочив на коня, он туже завязал шнуры шлема и пустил коня вскачь на запад». (Пер. И.Львовой)
Сюндзэй на рисунке Кикути Ёсай
Дальше рассказывается о том, как уже после разгрома Тайра сборник «Стихотворения за тысячу лет» (千載和歌集, «Сэндзайвакасю:») всё же был составлен, и Сюндзэй включил в него и стихотворение Таданори «Цветы родного края». Но автора не обозначил - ибо Таданори, как и все его родичи, к тому времени считался мятежником и государственным преступником.
Вот это стихотворение:
さざなみや 志賀の都は 荒れにしを 昔ながらの 山桜かな
Садзанами-я Сига-но мияко-ва арэниси-о
Мукаси-нагара-но ямадзакура-кана
(«Сэндзайвакасю:», 66)
В переводе А.Долина:
В запустенье пришла
столица старинная Сига,
«город ряби морской» -
только горная вишня весною
вновь предстала в прежнем убранстве...
Сига - это даже не столица, а недолговечная государева ставка - ко временам Таданори уже пятисотлетней давности.
Дальше в «Повести о доме Тайра» рассказывается, как в битве при Ити-но-тани Таданори вступает в единоборство с вражеским витязем Окабэ-но Рокуятой Тададзуми (который опознал его по чернёным, как принято было в столице, зубам). Спутники Таданори, наёмники, его бросили; бойцы сошлись один на один, Таданори поверг и ранил противника - но тут подоспел верный оруженосец Тададзуми и отсёк Таданори правую руку.
Битва при Ити-но-тани на гравюре Куниёси, наши герои - справа на втором плане
«Понял тут, видно, Таданори, что настал его смертный час, потому что, сказав: "Погоди, я прочитаю молитву!" - оттолкнул Тададзуми прочь от себя на расстояние длины лука. Потом, обратившись лицом к закату, произнес [молитву будде Амиде]: "О, лучезарным сиянием озаряющий мир! Прими, не отринь все живое, взывающее тебе!" Не успел он договорить эти слова, как Тададзуми, зайдя сзади, снес ему голову с плеч. "Славного воина я победил!" - подумал он, но кто убитый - не знал. Развязав свиток, привязанный к колчану, он увидел стихотворение. Оно называлось "Ночлег в пути под сенью цветущей вишни".
Если в дальнем пути
мне приютом послужит под вечер
сень вишневых дерев, -
о цветы, скитальца примите,
эту ночь проведу я с вами!
Стихотворение было подписано: Таданори.»(Снова перевод прозы - И.Львовой, стихов - А.Долина)
行き暮れて 木の 下蔭を宿とせば 花や今宵の 主ならまし
Юки курэтэ ко-но сита кагэ-о ядо-то сэба
Хана-я коёи-но арудзи нарамаси
Это стихотворение, написанное Таданори в вечер перед последней его битвой, стало ещё более знаменитым, чем избранное Сюндзэем.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Таданори пишет своё последнее стихотворение. На этой гравюре Кобаяси Киётика он нам больше всего нравится
(Продолжение будет)