Например, у Серафимовича в "Железном потоке" очень натуралистично изображен не только белый террор, но и красный (напр. рубят шашками жену и детей атамана захваченной станицы). Это, конечно, во многом художественное произведение, но всё же.
У Строда в почти документальной "Тайге", от более ранних изданий к более поздним, степень белого террора местами усиливается от нуля до диких ужасов: сперва уговорится, что в вымершем от голода красном отряде под конец было людоедство, в позднейшей версии -- что их жестоко убили белые.
Так и Серафимович, и воспоминания Строда -- это начало 20-х.
И переизданиях Строда степень ужасов как раз снижалась: про то, что отряд перебили белые, он писал сразу. Кстати, попытка Юзефовича оправдать это убийство людоедством выглядит грязновато...
Проиграли да, но белые не победили. Нынешние "белые"-это как из британских принцев-оболтусов эсесовцы. Настоящие бы с такими на одном гектаре срать бы не сели.
==Такое ощущение, что действительно -- НЕ ХОТЕЛИ.==
После определённого момента, действительно, не вспоминали. К этому времени революцию и гражданку превратили в лубок, копать и разбираться в котором не рекомендовалось.
Гражданская исследовалась, и весьма плотно. Хотя с 1930-х и по 1960-е политическая ее часть меньше, чем военная. А с конца 1950-х вновь начали массово издаваться воспоминания участников, причем значительной частью написанные еще в 20-е.
Но вот изучение белого террора было табуировано с середины 20-х. Единственное известное мне исключение -- несколько вариантов сборника воспоминаний про "Самарский поезд смерти". Но и те были только в Куйбышеве, в провинции...
Речь не о том, что не изучалась, а изучалась в качестве лубка. Включалась серьёзная цензура. До условных 40-х авторы не стеснялись резать правду-матку, после - начали приглаживать события.
Если бы вы хоть немного разбирались в советской историографии, вы бы знали, что даже наличие цензуры (а в данной теме ее было очень немного) не означает отсутствия серьезного изучения. Равно как и наоборот.
Более того, именно цензурированные темы изучаются особо тщательно :-)
Comments 26
Reply
Reply
Например, у Серафимовича в "Железном потоке" очень натуралистично изображен не только белый террор, но и красный (напр. рубят шашками жену и детей атамана захваченной станицы). Это, конечно, во многом художественное произведение, но всё же.
У Строда в почти документальной "Тайге", от более ранних изданий к более поздним, степень белого террора местами усиливается от нуля до диких ужасов: сперва уговорится, что в вымершем от голода красном отряде под конец было людоедство, в позднейшей версии -- что их жестоко убили белые.
Reply
И переизданиях Строда степень ужасов как раз снижалась: про то, что отряд перебили белые, он писал сразу. Кстати, попытка Юзефовича оправдать это убийство людоедством выглядит грязновато...
Reply
Ну вот и проиграли. А белые победили.
Reply
Reply
После определённого момента, действительно, не вспоминали. К этому времени революцию и гражданку превратили в лубок, копать и разбираться в котором не рекомендовалось.
Reply
Гражданская исследовалась, и весьма плотно. Хотя с 1930-х и по 1960-е политическая ее часть меньше, чем военная. А с конца 1950-х вновь начали массово издаваться воспоминания участников, причем значительной частью написанные еще в 20-е.
Но вот изучение белого террора было табуировано с середины 20-х. Единственное известное мне исключение -- несколько вариантов сборника воспоминаний про "Самарский поезд смерти". Но и те были только в Куйбышеве, в провинции...
Reply
Reply
Вот я и говорю -- вы просто не в материале :-)
Если бы вы хоть немного разбирались в советской историографии, вы бы знали, что даже наличие цензуры (а в данной теме ее было очень немного) не означает отсутствия серьезного изучения. Равно как и наоборот.
Более того, именно цензурированные темы изучаются особо тщательно :-)
Reply
Leave a comment