Будни подводной войны- 9.
Первую часть поста см. тут.
Вторую часть поста см. тут.
Третью часть поста см. тут.
Четвёртую часть поста см. тут.
Пятую часть поста см. тут.
Шестую часть поста см. тут.
Седьмую часть поста см. тут.
Восьмую часть поста см. тут.
еще фото (85.9 Kb)
Подводная лодка С-3. ...Или черноморская С-31.
С-3 встретила начало Великой Отечественной под командованием каплея Николая Александровича Костромичёва в составе 1-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок, находясь в Лиепае в ремонте. Поскольку к вечеру 23 июня лодка могла самостоятельно идти в надводном положении, ее командир отказался выполнить приказ о самозатоплении. Взяв на борт несколько десятков рабочих завода "Тосмаре" и часть экипажа взорванной С-1 (в том числе командира и комиссара), С-3, несмотря на невозможность погружаться, вышла в море. Всего в этот момент на борту "Эски" находилось около 100 человек... Костромичёв приказал держать курс на Усть-Двинск.
В ту же самую ночь в район Лиепаи вышли на минную постановку 2 немецких "шнелльбота" из состава 3-й флотилии торпедных катеров. Не дойдя до места постановки, S-60 (обер-лейтенант Вупперман, он же командир звена) и S-35 (лейтенант Вебер) обнаружили и безуспешно атаковали советскую подводную лодку С-7. Выставив мины, «шнелльботы», на которых к тому времени оставалось всего по одной торпеде, легли на обратный курс.
еще фото (27 Kb)
Модель типового немецкого "шнелльбота".
На рассвете 24 июня в 2.32, когда немецкие катера находились в районе маяка Ужава, была обнаружена еще одна субмарина, совершавшая переход в надводном положении, - это была невезучая С-3.
В сложившейся ситуации подводникам ничего не оставалось, как принять бой. Спустя 10 минут после обнаружения катера с дистанции 300 - 400 м атаковали субмарину оставшимися торпедами, но промахнулись. Завязалась артиллерийская дуэль. Хотя вооружение «эски» выглядело более мощным (на ней имелось по одному 100-мм и 45-мм орудию, в то время как на каждом из «шнелльботов» - лишь по одной 20-мм пушке), высокая скорострельность немецкой автоматической артиллерии в бою на ближней дистанции сыграла свою роль. Плюс - стомилиметровка субмарины во время ремонта в Лиепае была демонтирована, потом перед самым выходом в море поспешно возвращена на штатное место, но, по непонятной причине, замка у орудия не оказалось. Таким образом, против пары немецких 20-мм автоматов "Рейнметалл" С/30 и четвёрки пулемётов MG-34, Костромичёв мог выставить только свой 45-мм полуавтомат 2-К. Штатного пулемёта на С-3 почему-то не оказалось...
Катера описывали вокруг лодки зигзаги и осыпали ее снарядами. С-3, не способная развить ход более 5 узлов, упорно уходила на север. Советские подводники несли большие потери, но до последней возможности отстреливались от врага из единственного орудия, винтовок и даже пистолетов. Спустя 9 минут после начала боя из-за перегрева стволов на обоих катерах вышли из строя "Рейнметаллы". В 3.06 орудие S-35 вновь вступило в бой, но оживить двадцатимиллиметровку на S-60 так и не удалось. Ответный огонь с субмарины вызвал мелкие возгорания на обоих «шнелльботах», 4 человека из их экипажей были ранены осколками близких разрывов советских 45-мм снарядов. Между прочим, за всё время боя 45-мм полуавтомат С-3 так и не смогла добиться ни одного прямого попадания...
Через 40 минут после начала схватки немцы все еще были далеки от победы и пошли на отчаянный шаг. Лейтенант Вебер передал командиру звена: «Мы должны атаковать ручными гранатами!». После этого сигнала S-35, а затем S-60, сблизившись с лодкой на 50 м, сбросили 3 глубинные бомбы. Наконец, противники сошлись вплотную, и на палубу С-3 полетели ручные гранаты. В 3.24 после очередного попадания гранаты из рубки субмарины вырвалось пламя. К тому времени капитан-лейтенант Костромичёв, командир С-1 капитан 3 ранга И.Т.Морской и большинство офицеров С-3 погибли. Стрельба с лодки прекратилась, но сама субмарина, несмотря на крен и дифферент на корму, упорно продолжала уходить на север. Последний удар по ней в 3.39 нанес S-60, сбросивший глубинную бомбу в двух метрах от форштевня. Получив большую пробоину, лодка затонула. Платонов в своей "Энциклопедии советских подводных лодок 1941-1945" утверждает, что С-3 после взрыва роковой глубинки раскололась на три части, однако это не подтверждается имеющимися у меня данными... Точно так же, я не нашёл нигде подтверждения платоновской версии о том, что Вупперман и Вебер отдали приказ расстреливать спасающихся вплавь краснофлотцев.
По данным противника в плен попало три человека, (некоторые источники говорят о пленении 20 человек). По уверениям С. А. Балакина и М. Э. Морозова, все спасённые с С-3 позже погибли в плену...
Тело командира лодки капитан-лейтенанта Костромичёва прибило к острову Саарема, где было похоронено.
На донесении Вуппермана об уничтожении С-3 адмирал Редер наложил резолюцию: "Выдающееся достижение!" 3 августа 1941 г. 25-летний обер-лейтенант десятым из катерников Кригсмарине был награждён Рыцарским крестом.
Вторую часть поста см. тут.
Третью часть поста см. тут.
Четвёртую часть поста см. тут.
Пятую часть поста см. тут.
Шестую часть поста см. тут.
Седьмую часть поста см. тут.
Восьмую часть поста см. тут.
еще фото (85.9 Kb)
Подводная лодка С-3. ...Или черноморская С-31.
С-3 встретила начало Великой Отечественной под командованием каплея Николая Александровича Костромичёва в составе 1-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок, находясь в Лиепае в ремонте. Поскольку к вечеру 23 июня лодка могла самостоятельно идти в надводном положении, ее командир отказался выполнить приказ о самозатоплении. Взяв на борт несколько десятков рабочих завода "Тосмаре" и часть экипажа взорванной С-1 (в том числе командира и комиссара), С-3, несмотря на невозможность погружаться, вышла в море. Всего в этот момент на борту "Эски" находилось около 100 человек... Костромичёв приказал держать курс на Усть-Двинск.
В ту же самую ночь в район Лиепаи вышли на минную постановку 2 немецких "шнелльбота" из состава 3-й флотилии торпедных катеров. Не дойдя до места постановки, S-60 (обер-лейтенант Вупперман, он же командир звена) и S-35 (лейтенант Вебер) обнаружили и безуспешно атаковали советскую подводную лодку С-7. Выставив мины, «шнелльботы», на которых к тому времени оставалось всего по одной торпеде, легли на обратный курс.
еще фото (27 Kb)
Модель типового немецкого "шнелльбота".
На рассвете 24 июня в 2.32, когда немецкие катера находились в районе маяка Ужава, была обнаружена еще одна субмарина, совершавшая переход в надводном положении, - это была невезучая С-3.
В сложившейся ситуации подводникам ничего не оставалось, как принять бой. Спустя 10 минут после обнаружения катера с дистанции 300 - 400 м атаковали субмарину оставшимися торпедами, но промахнулись. Завязалась артиллерийская дуэль. Хотя вооружение «эски» выглядело более мощным (на ней имелось по одному 100-мм и 45-мм орудию, в то время как на каждом из «шнелльботов» - лишь по одной 20-мм пушке), высокая скорострельность немецкой автоматической артиллерии в бою на ближней дистанции сыграла свою роль. Плюс - стомилиметровка субмарины во время ремонта в Лиепае была демонтирована, потом перед самым выходом в море поспешно возвращена на штатное место, но, по непонятной причине, замка у орудия не оказалось. Таким образом, против пары немецких 20-мм автоматов "Рейнметалл" С/30 и четвёрки пулемётов MG-34, Костромичёв мог выставить только свой 45-мм полуавтомат 2-К. Штатного пулемёта на С-3 почему-то не оказалось...
Катера описывали вокруг лодки зигзаги и осыпали ее снарядами. С-3, не способная развить ход более 5 узлов, упорно уходила на север. Советские подводники несли большие потери, но до последней возможности отстреливались от врага из единственного орудия, винтовок и даже пистолетов. Спустя 9 минут после начала боя из-за перегрева стволов на обоих катерах вышли из строя "Рейнметаллы". В 3.06 орудие S-35 вновь вступило в бой, но оживить двадцатимиллиметровку на S-60 так и не удалось. Ответный огонь с субмарины вызвал мелкие возгорания на обоих «шнелльботах», 4 человека из их экипажей были ранены осколками близких разрывов советских 45-мм снарядов. Между прочим, за всё время боя 45-мм полуавтомат С-3 так и не смогла добиться ни одного прямого попадания...
Через 40 минут после начала схватки немцы все еще были далеки от победы и пошли на отчаянный шаг. Лейтенант Вебер передал командиру звена: «Мы должны атаковать ручными гранатами!». После этого сигнала S-35, а затем S-60, сблизившись с лодкой на 50 м, сбросили 3 глубинные бомбы. Наконец, противники сошлись вплотную, и на палубу С-3 полетели ручные гранаты. В 3.24 после очередного попадания гранаты из рубки субмарины вырвалось пламя. К тому времени капитан-лейтенант Костромичёв, командир С-1 капитан 3 ранга И.Т.Морской и большинство офицеров С-3 погибли. Стрельба с лодки прекратилась, но сама субмарина, несмотря на крен и дифферент на корму, упорно продолжала уходить на север. Последний удар по ней в 3.39 нанес S-60, сбросивший глубинную бомбу в двух метрах от форштевня. Получив большую пробоину, лодка затонула. Платонов в своей "Энциклопедии советских подводных лодок 1941-1945" утверждает, что С-3 после взрыва роковой глубинки раскололась на три части, однако это не подтверждается имеющимися у меня данными... Точно так же, я не нашёл нигде подтверждения платоновской версии о том, что Вупперман и Вебер отдали приказ расстреливать спасающихся вплавь краснофлотцев.
По данным противника в плен попало три человека, (некоторые источники говорят о пленении 20 человек). По уверениям С. А. Балакина и М. Э. Морозова, все спасённые с С-3 позже погибли в плену...
Тело командира лодки капитан-лейтенанта Костромичёва прибило к острову Саарема, где было похоронено.
На донесении Вуппермана об уничтожении С-3 адмирал Редер наложил резолюцию: "Выдающееся достижение!" 3 августа 1941 г. 25-летний обер-лейтенант десятым из катерников Кригсмарине был награждён Рыцарским крестом.