Чистота намерений: Гид по неправильно понятым фильмам Балабанова, Pt. 1
Джим Керри, Ривер Феникс и Юэн МакГрегор: 7 фильмов Балабанова в странных сравнениях и причины их (пере)смотреть
В декабре выходит новый и, как говорят, завершающий 30-летнюю карьеру Алексея Балабанова фильм «Я тоже хочу». В этой связи выясняется странный факт: хотя сейчас о режиссёре говорят в основном с нежным придыханием, почти все его предыдущие фильмы на момент выхода страшно ругали.
Балабанова обвиняли в том, что говорят или делают его персонажи, называли самыми разными - и противоположными по смыслу - словами, ему отказывали в рукопожатности и целыми киногильдиями объявляли войну. Михаил Трофименков обобщил ситуацию так: «...будь все эти упреки справедливы, Алексей Балабанов давно бы уже не снимал кино, а тихо страдал бы в больничной палате от невыносимой шизофрении, позволяющей ему быть одновременно русофобом и ксенофобом, антиамериканистом и антисоветчиком, декадентом и гопником».
Впрочем, понимать Балабанова в лоб - значит, лишать себя хорошего кино. Стишок «Я узнал, что у меня есть огромная семья...» так же буквально выражает отношение режиссёра к жизни, как и песню про «родные поля и леса», которую сиамские близнецы поют под баян ненавистному хозяину-порнографу («Про уродов и людей»).
Чтобы дать повод посмотреть (или пересмотреть) старые работы режиссёра, я решил провести эксперимент. Признаться, какими казались мне эти фильмы (именно с подачи критиков) - и на что они оказались в результате похожи на самом деле.
Ниже 4 первых фильма. Вторая часть поста тут.
«Счастливые дни» (1991)
Казался со стороны:
«Диллинджер мёртв»: вычурный, безжалостный абсурдистский артхаус о том, как страшно жить, финал - злое разрушение и уход на яхте в кровавую бессмыслицу реальности.
Больше похож на:
«Мертвец»: лишённый всякой сентиментальности и очень личный рассказ об поиске спокойствия и независимости, финал - мягкое устранение привязанностей и уход на лодке в нирвану.
Пугливый, но своевольный пациент-юродивый, которого врачи выгнали из теплой больнички, ищет себе пристанища в апокалиптическом Петербурге. Хотя у него и у остальных персонажей всё плохо и даже хуже, безымянный герой решительно заявляет своё право жить как хочет: чтобы был суп с петрушкой, чтоб не трогали, а главное - чтобы его принимали просто за то, что он такой есть. Сытая и красивая жизнь гремит Вагнером за неприступными окнами, - и скорее пугает, чем влечёт; бездомность подана как нечто почти нормальное (в будущем герои Балабанова так же легко будут лишаться постоянного пристанища и даже бросать его, от «Брата» до «Морфия»). Единственные тёплые существа, ёжик и ослик, умирают от невнимания - и герою, и режиссёру их не жалко, как не жалко себя персонажам вокруг. Главный ответ фильма - в том, что от всей этой гадости можно уйти, закрыться крышкой в лодке, объявить потоп и сказать «Это я».
Цитата: «Ёжика больше нет.»
«Замок» (1994)
Казался со стороны:
«Замок»: экранизация Кафки, то есть душный параноидальный кошмар про беспомощного рефлексирующего героя, которого раздавили бюрократия и лицемерие; всё кончается плохо.
Больше похож на:
«Маска»: увлекательная история мелкого, но симпатичного трикстера и интригана, который сомнительными средствами пытается встроиться в приличное общество; всё кончается хорошо.
Как ни странно, фильм показан всем любителям стимпанка и тем, кто с нетерпением ждёт «Истории Арканарской резни»: по-германовски роскошный антураж сочетает брейгелевские лица и костюмы с викторианскими механизмами: от механических оркестров до серебряного зажима для поедания куриных ног. «Замок» Балабанова - изящная додумка неоконченной повести Кафки; даже абсурд здесь почти радостный и странным образом оказывается ближе к данелиевскому «Кин-дза-дза». Неприятный, но бесспорно живой Землемер (многие считают, что это альтер-эго Балабанова в мире кино) искренне пытается обустроиться в дурацком мире Деревни, а то и пробиться в Замок; хотя его подставляют и обманывают все без исключения, в итоге он выходит из сюжета относительно целым. Второй после «Счастливых дней» фильм Балабанова о том, чтождать от мира хорошего глупо, но заламывать руки и просить - глупо вдвойне.
Цитата: «Был бы рад пойти вам навстречу, но господа из Замка очень щепетильны. Случайная встреча с посторонним человеком может оказаться для них невыносимой.»
«Брат» (1997)
Казался со стороны:
«Пропавший без вести»: сверхпопулярный националистический боевик про расправу над чужаками и бандитами, создавший нового народного героя для жлобов. Он служил - значит, в жизни понимает.
Больше похож на:
«Тренировочный день»: морально двусмысленное путешествие человека действия по гнилому миру. Он служил - и понимает, что сила в правде... но и правда только в силе.
Одиссея одного парня по всем кругам постсоветской свалки, где он проверяет на крепость каждого - либо пулями, либо искушением в виде вездесущих долларов - и каждому напоминает о чистоте и ясности намерений (вещах, оставшихся где-то далеко в несбывшемся советском прошлом). В самом начале фильма Данила в камуфляже мешком и шапке-пидорке вылезает посреди съёмочной площадки глянцевого клипа на контркультурную песню - и тут же получает по голове. «Уберите отсюда этого урода!» - ключевая, хотя и не крылатая фраза из фильма. Багров отвечает на отторжение окружающих (как и в сиквеле, бандиты, милиционеры, власть и народ тут слились в интимных жлобских объятиях) двумя фирменными лекарствами Балабанова - чётким, безжалостным действием и постоянным движением прочь. Зима будет долгой - и единственной паузой на покой и вменяемость станет квартира любимого режиссёром рок-андеграунда.
Цитата: «Город страшная сила... Сильный приезжает в него, становится слабым. Вот и ты пропал.»
«Про уродов и людей» (1998)
Казался со стороны:
«Калигула»: декадентский, неуместно пошлый фильм от известных создателей; скандальная, но пустотелая (как считается) стилизация под изысканность.
Больше похож на:
«Интервью с вампиром»: эстетская, но вполне доступная драма о том, как зло опутывает героев со всех сторон и подчиняет их своей воле; в конце - возможность реванша.
Фильм, на котором градус неприязни и оскорблённых воплей критиков зашкалил до предела. Несмотря на это, жестокость Балабанова к персонажам скорее бунинско-достоевская: их падение в бездну обставлено монументально, символично и красиво, так что по пути есть на что посмотреть. Фирменные балабановские титры между частями напоминают не столько о немом кино, сколько о хорошей прозе; паровоз на заправке под окнами всё готовится уйти в правый верхний угол («вперед»), но с исчезновением надежды разворачивается «назад»; смотрят жуткие чёрные глаза Иогана, ради которых чёрно-белый фильм снят с цветовым фильтром, и капает на труп со стола белая сметанка; Маковецкий в пальто уплывает на льдине. Несмотря на мрак и несправедливость, здесь сквозь мизантропию просвечивает вполне снисходительное сочувствие к жертвам (ну и ещё - невесёлые выводы о природе кино). И хотя условно хорошие герои, как обычно, кончат плохо, по крайней мере злодеям тоже достанется.
Цитата: «Так Екатерина Кирилловна впервые полюбила.»
Продолжение поста тут.
В декабре выходит новый и, как говорят, завершающий 30-летнюю карьеру Алексея Балабанова фильм «Я тоже хочу». В этой связи выясняется странный факт: хотя сейчас о режиссёре говорят в основном с нежным придыханием, почти все его предыдущие фильмы на момент выхода страшно ругали.
Балабанова обвиняли в том, что говорят или делают его персонажи, называли самыми разными - и противоположными по смыслу - словами, ему отказывали в рукопожатности и целыми киногильдиями объявляли войну. Михаил Трофименков обобщил ситуацию так: «...будь все эти упреки справедливы, Алексей Балабанов давно бы уже не снимал кино, а тихо страдал бы в больничной палате от невыносимой шизофрении, позволяющей ему быть одновременно русофобом и ксенофобом, антиамериканистом и антисоветчиком, декадентом и гопником».
Впрочем, понимать Балабанова в лоб - значит, лишать себя хорошего кино. Стишок «Я узнал, что у меня есть огромная семья...» так же буквально выражает отношение режиссёра к жизни, как и песню про «родные поля и леса», которую сиамские близнецы поют под баян ненавистному хозяину-порнографу («Про уродов и людей»).
Чтобы дать повод посмотреть (или пересмотреть) старые работы режиссёра, я решил провести эксперимент. Признаться, какими казались мне эти фильмы (именно с подачи критиков) - и на что они оказались в результате похожи на самом деле.
Ниже 4 первых фильма. Вторая часть поста тут.
«Счастливые дни» (1991)
Казался со стороны:
«Диллинджер мёртв»: вычурный, безжалостный абсурдистский артхаус о том, как страшно жить, финал - злое разрушение и уход на яхте в кровавую бессмыслицу реальности.
Больше похож на:
«Мертвец»: лишённый всякой сентиментальности и очень личный рассказ об поиске спокойствия и независимости, финал - мягкое устранение привязанностей и уход на лодке в нирвану.
Пугливый, но своевольный пациент-юродивый, которого врачи выгнали из теплой больнички, ищет себе пристанища в апокалиптическом Петербурге. Хотя у него и у остальных персонажей всё плохо и даже хуже, безымянный герой решительно заявляет своё право жить как хочет: чтобы был суп с петрушкой, чтоб не трогали, а главное - чтобы его принимали просто за то, что он такой есть. Сытая и красивая жизнь гремит Вагнером за неприступными окнами, - и скорее пугает, чем влечёт; бездомность подана как нечто почти нормальное (в будущем герои Балабанова так же легко будут лишаться постоянного пристанища и даже бросать его, от «Брата» до «Морфия»). Единственные тёплые существа, ёжик и ослик, умирают от невнимания - и герою, и режиссёру их не жалко, как не жалко себя персонажам вокруг. Главный ответ фильма - в том, что от всей этой гадости можно уйти, закрыться крышкой в лодке, объявить потоп и сказать «Это я».
Цитата: «Ёжика больше нет.»
«Замок» (1994)
Казался со стороны:
«Замок»: экранизация Кафки, то есть душный параноидальный кошмар про беспомощного рефлексирующего героя, которого раздавили бюрократия и лицемерие; всё кончается плохо.
Больше похож на:
«Маска»: увлекательная история мелкого, но симпатичного трикстера и интригана, который сомнительными средствами пытается встроиться в приличное общество; всё кончается хорошо.
Как ни странно, фильм показан всем любителям стимпанка и тем, кто с нетерпением ждёт «Истории Арканарской резни»: по-германовски роскошный антураж сочетает брейгелевские лица и костюмы с викторианскими механизмами: от механических оркестров до серебряного зажима для поедания куриных ног. «Замок» Балабанова - изящная додумка неоконченной повести Кафки; даже абсурд здесь почти радостный и странным образом оказывается ближе к данелиевскому «Кин-дза-дза». Неприятный, но бесспорно живой Землемер (многие считают, что это альтер-эго Балабанова в мире кино) искренне пытается обустроиться в дурацком мире Деревни, а то и пробиться в Замок; хотя его подставляют и обманывают все без исключения, в итоге он выходит из сюжета относительно целым. Второй после «Счастливых дней» фильм Балабанова о том, чтождать от мира хорошего глупо, но заламывать руки и просить - глупо вдвойне.
Цитата: «Был бы рад пойти вам навстречу, но господа из Замка очень щепетильны. Случайная встреча с посторонним человеком может оказаться для них невыносимой.»
«Брат» (1997)
Казался со стороны:
«Пропавший без вести»: сверхпопулярный националистический боевик про расправу над чужаками и бандитами, создавший нового народного героя для жлобов. Он служил - значит, в жизни понимает.
Больше похож на:
«Тренировочный день»: морально двусмысленное путешествие человека действия по гнилому миру. Он служил - и понимает, что сила в правде... но и правда только в силе.
Одиссея одного парня по всем кругам постсоветской свалки, где он проверяет на крепость каждого - либо пулями, либо искушением в виде вездесущих долларов - и каждому напоминает о чистоте и ясности намерений (вещах, оставшихся где-то далеко в несбывшемся советском прошлом). В самом начале фильма Данила в камуфляже мешком и шапке-пидорке вылезает посреди съёмочной площадки глянцевого клипа на контркультурную песню - и тут же получает по голове. «Уберите отсюда этого урода!» - ключевая, хотя и не крылатая фраза из фильма. Багров отвечает на отторжение окружающих (как и в сиквеле, бандиты, милиционеры, власть и народ тут слились в интимных жлобских объятиях) двумя фирменными лекарствами Балабанова - чётким, безжалостным действием и постоянным движением прочь. Зима будет долгой - и единственной паузой на покой и вменяемость станет квартира любимого режиссёром рок-андеграунда.
Цитата: «Город страшная сила... Сильный приезжает в него, становится слабым. Вот и ты пропал.»
«Про уродов и людей» (1998)
Казался со стороны:
«Калигула»: декадентский, неуместно пошлый фильм от известных создателей; скандальная, но пустотелая (как считается) стилизация под изысканность.
Больше похож на:
«Интервью с вампиром»: эстетская, но вполне доступная драма о том, как зло опутывает героев со всех сторон и подчиняет их своей воле; в конце - возможность реванша.
Фильм, на котором градус неприязни и оскорблённых воплей критиков зашкалил до предела. Несмотря на это, жестокость Балабанова к персонажам скорее бунинско-достоевская: их падение в бездну обставлено монументально, символично и красиво, так что по пути есть на что посмотреть. Фирменные балабановские титры между частями напоминают не столько о немом кино, сколько о хорошей прозе; паровоз на заправке под окнами всё готовится уйти в правый верхний угол («вперед»), но с исчезновением надежды разворачивается «назад»; смотрят жуткие чёрные глаза Иогана, ради которых чёрно-белый фильм снят с цветовым фильтром, и капает на труп со стола белая сметанка; Маковецкий в пальто уплывает на льдине. Несмотря на мрак и несправедливость, здесь сквозь мизантропию просвечивает вполне снисходительное сочувствие к жертвам (ну и ещё - невесёлые выводы о природе кино). И хотя условно хорошие герои, как обычно, кончат плохо, по крайней мере злодеям тоже достанется.
Цитата: «Так Екатерина Кирилловна впервые полюбила.»
Продолжение поста тут.