Показания пограничника Иосифа Скулимовского данные 10.12.1916
Ранее здесь уже были опубликованы личные воспоминания Леонского, Азылова, Бондыревой и Бондырева, все они касаются августа 1916 года. Несмотря на то, что записям этим более 100 лет где-то в специализированной литературе их можно редко встретить, хотя она пишется и пополняется новыми документами без малого целый век. Например, нижеприведенные показания пограничного стражника мне за 10 лет встретились только единожды в сборнике документов "Восстание Каркара" выпущенном в Казахстане в 2016-м. Скорее всего, эти показания пролежали целый век в российском, советском и казахстанском архиве пока не попались на глаза казахскому историку составлявшему сборник к вековой годовщине событий. О том, что сборник был написан казахами говорят, не только фамилии авторов и язык предисловия, но и большое количество грамматических ошибок (настолько большое, что иногда сложно понять смысл исходного текста) с которыми набраны протоколы допросов, копии телеграмм и донесений. Видно, что для человека проделывавшего этот труд русский язык был не родным и давался с трудом. Тем не менее, документы в сборнике очень интересные и локализованы именно теми местами о которых были два последних поста. Кроме этих показаний есть еще протокол допроса Лукерьи Скулимовской, но я его не привожу, т.к. он почти полностью воспроизведен в данном документе.
Место о котором идет речь - южные склоны хребта Кетмень, нынешний Райымбекский район Алматинской области. Река Хасан стекает с хребтов нашей части и уходит в Китай, урочище там где она пересекает границу и сейчас называется Ортенсай. А пятый пост, который тоже был уничтожен, находился у развалин последнего буддийского монастыря на территории современного Казахстана, который предки описываемых казахов разграбили и уничтожили в 1864-м году. Река Субме называется, это тюркский вариант монгольского слова монастырь или храм.
Протокол допроса пограничного стражника Ортенсайского N4 поста И. И. Скулимовского
1916 года декабря 10 дня в ст. Подгорненской Мировой Судья 4-го участка Джаркентского уезда допрашивал нижеозначенного в качестве потерпевшего с соблюдением 307 ст. Уст. Угол. Суд. и он показал:
[Spoiler (click to open)]Я, Иосиф Иванович Скулимовский 38 лет, православный, пограничный стражник Ортенсайского №4 поста живу пока в гор. Джаркенте грамотный, не судимый.
Я состою пограничным стражником Ортенсайского №4 поста находящемся на р. Хасан Айтовской волости. Я жил на вышеназванном посту с женой Лукерьей, а также на этом посту жил помощник мой Павел Васильевич Иванов с женою Парасковей и дочерью (имя забыл) 2 лет. После объявления Высочайшего приказа о назначений от киргиз рабочих в тылу армии киргизы говорили, что они посмотрят на большие места, т.е. на города, если там дадут рабочих, то и они дадут, а что они вскоре устроят бунт об этом ничего известно не было. Согласно предписания начальника Джаркентекого уезда, усилить надзор за границей, я 14-го августа вышел на высокую гору с целью наблюдения за границей. При достижений вершины горы уже начало светать и я оставался на этой горе, через не долгое время, я услышал на посту три выстрела. Пост находился от меня не более 3/4 версты. Первоначально я подумал, что помощник Иванов стреляет собаку, которая у него душила цыплят и продолжал оставаться на этом же месте. Но спустя недолгое время я услышал еще четыре выстрела и чуть были слышны звуки криков, тогда я поспешил спуститься к посту. При приближении я увидел огромную толпу киргиз, более 400 человек, окруживших помещение мое и помощника Иванова. Я в недоумении остановился и киргизы, увидев меня, начали кричать «убегайте! убегайте! еще один идет» и все бросились убегать в лес и камни, находившиеся от поста в 200 шагах. С винтовками киргизы, устроившись в камнях, открыли по мне стрельбу. Я удалился в лес, в помещениях же не было ни окон, ни дверей. Остановившись в лесу, я прислушивался нет ли где крика семейства, но ничего слышно не было. Толпа киргиз пробыв в лесу не долгое время, с криком бросились на помещения, откуда начали вытаскивать всю домашнюю утварь. Киргизы, увидев меня в лесу, послали 6 человек с винтовками лесом повыше меня, чтобы согнать меня вниз, но заметив этих киргиз с винтовками я ушел далее в лес и достиг хребта горы ранее чем киргизы и спустился в следующее ущелье и лес. В этом лесу киргизы долго стреляли в меня пока я не скрылся из вида. В перешедшем мною ущелье киргиз Айтовской волости 4 аула Сергебай (фам. Не знаю) косил сено, тут же паслись две серые лошади киргиза этой же волости Сарсебая Сатыбалдиева и его брата Сембая Сатыбалдиева стоявших около поста в течение лета. Сарсебай Сатыбалдиев придя за этими лошадьми, кричал киргизу Сергебаю чтобы тот убегал, что всех русских перебили, а один убежал и если тебя найдет то убьет. Поэтому мне стало известно, что на посту никого живых не осталось. При приближении моем к посту, и во время нападения на помещения, когда я стоял в лесу, признал в этой толпе киргиз Айтовской волости 4 аула Телихмета Кочеганова, Абдрахмана Кочеганова, Бекеша Акчалакова, Байбула Акчалакова, Сагамбека Ботамбаева, Аксакала Таударбекова, Ису Асубаева, Узакбая Булюкеева, Джумуса, Джунуса и Борсала Мырзабаевых, Мукаша, Тулегена, Сатабая Джилкабаевых, Айсаре Бюребаева и его отца Бюребай, Сембая Сатыбалдиева, Алимджана Сатыбалдиева, Иманкула Ботанбаева, Булата Иманкулова и Джаныса (фам.незнаю). Киргизы почти до вечера разъезжали по косогорам и хребтам дожидаясь моего появления где либо. Я, дождавшись до ночи, ушел в китайские пределы в хасанский калмыцкий караул где просил лошадь чтобы сделать сообщение на Сюмбинский 5 пост пологая, что нападение имело начало с моего поста как самого дальнего. Но караульные калмыки сказали мне, что Сюмбинский пост киргизы разбили вчера и один стражник убежал. Тогда я поехал к начальнику калмык окурдаю Ботанову, где на пути встретил помощника Сюмбинского стражника Илью Мануйлмекова с которым я поехал на Сюмбинский №5 пост, где на пути в китайских пределах от границы на расстояний 4-х верст был найден труп ветеринарного стражника Владимира Репина убитого 4-мя пулями. На этом месте тело было похоронено. На Сюмбинском посту тел убитых не оказалось, а дом стражника Усенкова был сожжен. Через несколько дней караульные калмыки проезжая по границе нашли тела жены Репина Агафьи и сына Петра, а также нашли тело стражника Усенкова, лежащего в яме и отгребленного курицами. Узнав об этом, мы просили китайского начальника Тунь-люна содействия, чтобы похоронит убитых. Последний обещал дать солдат тогда, когда он устроится на границе. Но киргизы скочевали с гор в долину во главе с Туряуходжой Джансеркиным и Айтовским волостным управителем Рахимбаем Султанкуловым, последние приказали все тела стащит в казарму и поджечь. С казармой вместе были сожжены дом мещан Дядькина и Мануйленкова. Находясь между калмыцким населением, я узнал через калмык от киргиз, что мою жену и жену Иванова с ребенком киргизы увезли живыми, а также узнал, что главари Айтовской волости приедут к калмыкам просит дорогу для укочевки в Китай. Тогда я обратился с просьбою к калмыцким начальникам чтобы они нарочно пообещали пропуск киргизам с условием чтобы последние отдали две женщины и ребенка, что калмыцкие начальники во главе с Ламой обещали. На другой день к калмыкам, действительно, приехали главари киргизы Турлу-ходжа Джансеркин, Телихмет Кочеганов, Асубай Баиходжаев, Ортабай Кулджабаев, Байбул Акчолаков и Джуне Мырзабаев и просили пропуск через границу, калмыки нарочно обещая их пропустить просили выдать две женщины и ребенка, киргизы женщин отдать отказывались, а мне предлагали деньги. Калмыки без женщин деньги принять отказались и предложили киргизам убраться из их пределов. Тогда киргизы после долгих советов жену мою обещались возвратит, а жену Иванова отдать отказались объяснив калмыкам, что они ее выдали замуж. На другой день Лама и окурдай Ботанов послали к киргизам 5 человек караульных калмык которые привели мою жену. Вместе с этими калмыками приехали киргизы и киргизские главари Айтовской волости Телихмет Кочеганов, Байбул Акчолаков, Ортабай Кульджабаев, Аксакал Таударбеков, Алимджан Закирбаев, Сембай Сатыбалдиев и еще четыре человека из аула Турлуходжа Джанееркина. Один из них был сын его Алехан, а троих забыл как звать хотя калмыки их в то время называли. Привезя мою жену киргизы вместе с ней предлагали калмыкам за пропуск всей Айтовской волости 5000 руб., но калмыцкие начальники деньги принять отказались, а жену мою оставили у себя. По прибытии главного начальника с китайскими войсками на границу, я с помощником Мануйленковым, обратились к последнему с просьбою о возвращений от киргиз пленных жены Иванова с ребенком, дочери Усенкова 8-ми лет Ульяны и дочери ветеринарного стражника Репина 2-х лет Антонины. В то время на границу накочевало много киргиз из Верненского и Пржевальского уездов каковых насчитывали 17 волостей. Турлуходжа Джанееркин много раз приезжал с другими не знакомыми мне киргизами к Китайскому начальнику Туньлюну предлагая много денег чтобы последний пропустил их за границу. Но Туньлюн ссылался на то, что он их пропустить не может не спросив об этом высшего начальника Кульджинского края и при этом просил возвратит русских пленных. Турлуходжа Джанееркин обещал возвратить с условием, если их пропустят за границу и первоначально возвратил дочь Усенкова Ульяну. Остальных же возвратить отказывался, говоря, что он про них пока не знает. Туньлюн приказал солдатам, что если Турлуходжа будет ехать к нему без русской женщины, то его не пускать через границу. Солдаты на границе встретили Турлуходжу Джансеркина ехавшего к Тунь-люну и как с ним русских пленных не было, то солдаты его отдули нагайками и прогнали, тогда на другое утро киргизы все вообще начали откочевку от границы в горы, после чего остальных пленных выручить не удалось.
Возвратившись из плена киргиз, жена моя Лукерья рассказала мне следующее, что 14-го августа утром, когда они была еще в постели, зашли в комнату четыре киргиза Айтовской волости Телихмет, Бекеш, Абрахман и Асубаи, спросили где стражник. Она сказала, что ушел в горы тогда киргизы эти переговорили между собою, дождаться или ехать и ушли к помощнику Иванову. Разбудив последнего заявили, что калмыки украли у них лошадей и звали Иванова осмотреть следы. Выйдя на улицу Иванов заметил еще много киргиз толпившихся в ущелье (Елюсыз сай). Он пришел к ней в помещение и сказал, что киргизы эти приехали, наверно, с каким-то плохим намерением, а что у них выкрали лошадей они обманывают. За Ивановым пришла его жена с ребенком. Увидев много киргиз она предложила Иванову принести оружие в наше помещение, последний за оружием идти побоялся, посылал свою жену, но она тоже не пошла. Тогда она надела длинное мое пальто и пошла в помещение Иванова, откуда принесла оружие. Заперла их помещение на замок, оружие принесла под пальто которого киргизы не заметили и отдала Иванову. Тогда Иванов сказал, что он здесь оставаться не может, а поедет разыщет Скулиновского или же позовет калмыцкий караул, она предложила Иванову не ездить так как киргизы его никуда не спустят, а запереться в комнате и если киргизы будут нападать то отстреливаться до ночи, а тогда уйти в лес. Но Иванов отложил ее предложение и сказал, что он киргиз обманет и убедит. После чего спрятал револьвер, вышел на улицу и попросил у киргиз лошадь с целью поймать на ней свою лошадь. Киргизы подвели Иванову лошадь и вместе с ним поехали Телихмет, Асубай, Бекеш, Абрахман и Саламбек за ними отделившиеся от большей толпы еще побежали около 15 человек из них были киргизы Байбул, Аксакал, Джуну с, Д жумус, Борсал, Алимджан, Мукаш, Чажабай, Тулюген, Иса, Бюребай, Сагамбека сын Сембай, Узакпай и Джаныс. Через не долгое время киргизы эти вернулись с ножами в руках, но Иванова уже между ними не было. Киргизы остававшиеся здесь спросили, что сделали, тогда те показали ножом по горлу. Увидев это она с женой Иванова заперлись в комнате. Тогда киргизы окружили помещение и начали бросать камнями в окна и стрелять. Один камень попал ей в ногу. Тогда она взяла револьвер и стала стрелять в окна, после чего киргизы отхлынули от помещения. Когда патроны в револьвере были кончены, а больше их в испуге найти не могла, она с женой Иванова залезли в подпол, где оружие она закопала в землю. Тогда прибежал к помещению наш работник Булат Иманкулов и начал кричать, убегайте на улицу киргизы поджигают дом и что много киргиз нет. Тогда она с женою Иванова выбежали на улицу и хотели бежать вниз, но работник зная, что я ушел вниз не пустил их туда, сказал, что там много киргиз и направил их в другое ущелье, где они спрятались в кусты. Но работник указал киргизам где они находились и киргизы пригнали их к помещению и требовали указать где деньги. Она сказала, что деньги были в ящике, который лежал уже побитый на дворе. Когда киргизы кричали, что деньги не все, она сказала деньги были в двух местах. Тогда киргизы подняли между собою крик, допрашивались кто взял деньги. После допрашивали где оружие и почему стреляли. Она сказала, что оружие муж унес с собою, а стреляла из двуствольного ружья, потому, что напугалась. Киргизы оружие требовали настойчиво, угрожали убить их и тогда жена Иванова, с испугу, сказала где оружие, которое киргизы взяли. Жену Иванова увезли вперед, ее сзади и когда вывезли в ущелье, ободрали верхнюю одежду, привязали к дереву и хотели стрелять, но после совета опять повезли дальше, на то место где делили скот и имущество. Где опять сбросили с лошади, отогнали в сторону и хотели стрелять. Когда подъехали знакомые киргизы Алимджан, Макирбай и Сембай она их просила чтобы они ее скорее убили или же увезли в свой аул. Тогда толпа спрашивала ее если согласится быть мусульманкой то ее не убьют, а если нет то убьют. Говорили, что жена Иванова согласилась быть мусульманкой и они ее не убили. На это она киргизам ничего не могла ответить, а лишь просила, что если они хотят убить, то чтобы убили скорее. Киргизы долго советовались между собою и знакомые киргизы увезли ее в свой аул. После чего собирались толпами в этот аул и заставляли быть мусульманкой и учить их молитвы. При этом ставили в пример жену Иванова, что она сделалась мусульманкой и ее этим-же вечером выдали за киргиза замуж когда привезли. На что она не соглашалась, тогда киргизы последний раз дали ей три дня сроку подумать или быт мусульманкой или же ее убьют. Тогда она их просила, чтобы ее убили.
После чего киргизы ей говорили, что русских уже нет нигде, что киргизы всех перебили и что ее мужа убили двумя пулями и он умер. А когда она просила отпустить похоронить его, то они сказали, что его собаки съели. А Иванова зарезали так - сперва ножом по горлу и после распороли ему живот и бросили, а после сожгли в стогу сена. И говорили, что Иванов просил у них, что когда его зарежут чтобы не снимали с него одежду, но киргиз Иманкул Ботамбаев ободрал после смерти всю одежду. За тем киргизы привели к ней какую-ту русскую женщину сел. Красноярского, которая весною того же года вышла за киргиза добровольно замуж. Чтобы последняя уговорила ее быт мусульманкой (это была Дедкова). Женщина эта тоже ей подтверждала, что лучше быть мусульманкой чем умирать, а что касается мужа, то все равно, что русский то киргиз. И что она добровольно вышла за киргиза замуж и живет теперь хорошо, в доме 10 козлов, истолкла три пуда пшеницы и теперь живет без заботы.
На другой день киргиз Байбул Акчолаков сказал ей, что ее хотят возвратить калмыкам за пропуск через границу, а также сказал, что муж живой и находимся у калмык. Тогда собрались киргизы, дали ей карандаш и бумаги и просили записать их имена, что они в убийстве и грабеже не участвовали. Просили Байбул Бюребай, Сембай Макирбай, а остальных не знает, но она как неграмотная записать не могла, а лишь чертила на бумаге как попало. Кроме того просили на словах, что если ее будет спрашивать начальство и муж то чтобы сказала, что ей у киргиз жилось хорошо, что ее не обижали и хорошо кормили.
У толпы киргиз грабивших пост было более 40 ружей, а там где она жила вооруженных киргиз собиралась большая партия и куда то уезжали и говорили между собою, что их зовет Турлуходжа. 24 августа приехали калмыки и увезли ее в свои пределы, с ней и калмыкам приезжали 11 человек киргиз Телихмет, Асубай, Байбул, Ортабай, Аксакал, Алимджан, Сембай и еще 4 человека которых не знает. Говорили, что они из аула Турлуходжи. Киргизы Турлуходжа Джансеркин, Телихмет Кочеганов, Байбул Акчолаков, Ортабай Кульджабаев, Аксакал Таударбеков, Алимджан Закирбаев, Сембай Сатыбалдыев, бывший народный судья 4 аула Джумус Мырзабаев, Алеходжа Джансеркин предлагавшие калмыкам деньги за пропуск их через границу. Кроме участия их в убийстве и грабежах они были распорядителями и руководителями бунта в своих старшинствах, как говорили мне об этом калмыки. Кроме вышепоименованных киргиз руководителей были еще старшина 4 аула Молдабай и народный судья 2 аула Ишпекбай (фам. их не знаю), а также почетный киргиз Джангараш Манабаев 2 аула Айтовской волости. Турлуходжа Джансеркин хотя в начале бунта не участвовал, но освободившись из Пржевальской тюрьмы он послал двух киргиз Айтовской волости приезжавших к нему для свидания Мухамедия Байзакова и Молдаспана Хасеяева с сообщением чтобы все Албановские волости начинали бунт. О чем сами киргизы после разгрома пограничных постов рассказывали калмыкам и что Турлуходжа и Дикамбай провозгласили себя ханами. Кроме того, мне лично известно, что перед бунтом Турлуходжа Джансеркин и Узак Савруков имели переговоры с проживающими в Китае Албанами и каракиргизами у которых просили принят участие в бунте, об чем мною было донесено начальнику Нарынкольско-Чарынского участка. Об этом было известно всем калмыцким начальником и был случай 15-го августа окурдай Ботанов в присутствии меня и помощника стражника Маиуйленкова задержал 7 чел. киргиз ехавших в наши пределы у каждого из них было по одной заводной хорошей лошади и винтовка сист. «Бердана», каковую окурдай Ботанов отобрал от киргиз и арестовал последних, и после под конвоем отправил к месту их жительства.
Показание записывал собственноручно. Пограничный стражник Ортенсайского 4 поста Иосиф Скулимовский. 10 декабря, 1916 год.